– Пойдем, – повторил Никита.

Ольга поняла, что хочет остаться. Смятение, царившее в душе, ее сердило и даже раздражало, она привыкла контролировать свои эмоции и поступки. Нужно срочно возвращаться к прежнему настрою – это никуда не годится, так нельзя, глупость какая-то! Оля резко поднялась. «С Константином мы давно расстались. Давно. Он вправе заниматься тем, чем хочет, и я вправе заниматься чем хочу. Мне нет до него никакого дела». Никита… Она перевела взгляд на него. «Он меня не узнал, и это хорошо. И вообще я здесь на работе».

Последняя мысль сразу расставила все на свои места. Ольга расправила плечи, тряхнула головой и ответила:

– Да.

– Ты многих знаешь? – Никита посмотрел на трех мужчин, которые вели серьезный разговор у входа в соседний зал, затем скользнул взглядом по спине худенькой блондинки, спешившей сделать глоток виски.

– Многих.

– Познакомишь?

«Познакомлю. Вот Константин Белкин – владелец магазина: элитный алкоголь, сигары, табак», – с грустью усмехнулась она и нарочно отвернулась от бывшего мужа. Если он ее и заметит, пусть встреча будет «совершенно случайной». Она постарается удивиться. Странно, за подобные игры она бы наверняка осудила Полину и Катюшку, но сама… Откуда это все взялось?! Вдруг. Разом. Откуда?

«И Никита, и бывший муж… я просто растерялась».

– Я бы выпила минералки, – проигнорировав вопрос, спокойно произнесла Ольга.

– А я бы не отказался от виски, – легко сказал Никита и внимательно посмотрел на свою спутницу. Она волнуется. Из-за него? Вроде он ведет себя прилично и не говорит всем и каждому «Представляете, она частный детектив!» или «Как думаете, где она прячет пистолет, под юбкой в чулке?». А мог бы, мог бы. Никита хмыкнул. Черт, если она знает этих представителей мира бизнеса, то пусть познакомит хотя бы с парочкой. Любые связи для него сейчас очень важны… – А все же, что привело тебя сюда?

– Повторяю еще раз: мы на вы.

– Зануда, – бросил Никита и тут же был вынужден притормозить, потому что Ольга остановилась. Замятин отметил, что ее карие глаза потемнели, а лицо стало холодным, даже колючим. Обиделась?

Но она смотрела не на него, а на высокого, худого, подтянутого блондина, который, улыбаясь, радушно разведя руками, двигался к ним навстречу.

– Оля! Не ожидал!

Она шагнула к Никите, точно искала защиты, и тоже улыбнулась, вежливо.

– Здравствуй, Костя.

– По-прежнему работаешь день и ночь?

– Как видишь. Познакомься, это Никита, мой…

Закончить она не успела. Она бы сказала «мой хороший знакомый», чтобы соблюсти приличия и избежать вопросов, но… Сильная рука скользнула по ее талии, тяжелая ладонь легла на бедро, и через секунду она уже оказалась в объятиях Никиты.

– Я ее друг, – раздался слишком громкий голос. Слова прозвучали более чем двусмысленно.

Никита среагировал мгновенно – его интуиция безошибочно подсказала, что между Ольгой и блондином когда-то что-то было. И еще интуиция подсказала, что сейчас эту ненормальную нужно поддержать и что это ей, скорее всего, не понравится.

– А я – бывший муж Оли. Константин Белкин.

– Очень приятно, – улыбнулся до ушей Никита и на всякий случай чуть ослабил объятие. Ольга не шелохнулась. – Как вам открытие? Кино показали скучное, но я, надеюсь, виски исправит этот минус.

– Да, затянули немного. А вы… – Белкин оборвал фразу, рассчитывая узнать о новом знакомом больше.

– Сейчас занимаюсь рестораном, поднимаю с нуля.

– А у меня магазин. Пока один, но я планирую расширение бизнеса.

– Алкоголь и табак, – глухо уточнила Оля.

– Алкоголь и сигары, моя дорогая. Сигары.

– Нет, так дело не пойдет, – усмехнулся Никита. – Теперь она – моя дорогая, а не ваша.

– Это верно. – На щеках Константина Белкина появился легкий румянец.

Сначала Оля хотела отстраниться от Никиты и убить его взглядом, но в последний момент неведомая сила лишила ее возможности шевелиться. Признать, что ей важно стоять рядом с обаятельным мужчиной, принимать его игру и лгать бывшему мужу, она не могла и поэтому расплывчато, сердито и устало думала: «А чего еще можно от них ожидать… не буду вмешиваться… меня это совершенно не касается». Сердце учащенно колотилось, не соглашаясь с такими мыслями.

– А тебе как фильм? – поинтересовался Никита, наклонившись к Оле.

– Я не слишком внимательно смотрела.

– Ты? Невнимательно? Не может быть! – поддел Белкин.

– Когда она со мной, то всегда немного рассеяна, – гордо ответил Никита и демонстративно погладил ее бедро. – Оля, ты, кажется, хотела минералки, – напомнил он.

– Да, – кивнула она.

– Встретимся на дегустации, – бросил Никита Белкину и потащил «свою подружку» в соседний зал.

– Кто тебя просил? – ледяным тоном спросила Ольга, как только они отошли метров на десять.

– Мы, кажется, на вы, – напомнил Никита и нагло подмигнул.

* * *

Редко, но случалось, что Ольга пересекалась с бывшим мужем на различных бизнес-встречах. В таких случаях она либо притворялась, что не замечает его, либо скоропалительно уезжала, либо сухо здоровалась и… тоже уезжала.

Только один его вид делал ее неуверенной, слабой, резко портилось настроение, и прошлое настойчиво стучалось в дверь: тук-тук, тук-тук. А еще душила обида. В такие моменты можно было бесконечно злиться и на себя, и на него, и даже на родной холдинг «Форт-Экст».

Нельзя сказать, что Оля влюбилась в Константина Белкина по уши с первого взгляда – вовсе нет, но он смог произвести на нее впечатление. Вроде сказал несколько фраз, внимательно посмотрел, приятно улыбнулся, а показалось, будто они проболтали не меньше получаса. От Константина вкусно пахло дорогим парфюмом, костюм отлично сидел на худощавой фигуре, а до рассыпчатых светлых волос хотелось дотронуться (мягкие или жесткие?). Ну а то, что уже он, такой молодой, смог занять достойную должность в «Форт-Экст», вызывало уважение.

Со следующего дня Костя стал ухаживать – умело, ненавязчиво. И потихоньку Олина душа наполнилась тем самым трепетным чувством, которое кружит голову, приносит и восторг и боль.

Боли получилось больше.

Поженились они через год. Оля с удовольствием взвалила на себя домашнее хозяйство и в круговороте семейной жизни чувствовала себя прекрасно. Ей и в голову не приходило, что реальность отличается от романтических фантазий. Костя – любимый. Костя – самый хороший. Да, только так.

С робостью она стала задумываться о ребенке. Но разговоры на эту тему не встречали понимания. Наоборот, «самый лучший» вдруг стал раздражаться и предъявлять малопонятные претензии. А еще через некоторое время он пригласил Олю в ресторан «на важный и необходимый разговор». Так он и сказал – позвонил на мобильник среди дня и пригласил.

Закруглив встречу с организатором выставки и согласившись на далеко не самый лучший стенд, она поспешила к мужу. Может, он наконец-то надумал стать отцом и собирается ей это сообщить в торжественной обстановке?

Оля никогда не была барышней, склонной к излишнему романтизму, но в тот момент мысленно поблагодарила Костю за то, что он думает о ней и заботится.

Хороший ресторан, вкусное вино, кубики сыра на тарелке и крупные бордовые ягоды сладкого винограда…

– Оля, я решил быть честным с тобой. Конечно, я мог бы соврать, мог бы устроить все как-то иначе, но это хуже. Мы с тобой не чужие друг другу люди, и мне важно, чтобы ты меня поняла. Честное слово, важно. И еще важно, чтобы не было ложных надежд… у тебя. Это может осложнить нашу жизнь. Твою и мою. – Костя кашлянул и уточнил: – Отдельно взятую твою и отдельно взятую мою. Дело в том… дело в том, Оля, что я женился на тебе не по любви, то есть я увидел в тебе ту женщину, которая бы меня устроила, которая приятна, но основная причина была в другом, а именно в твоем отце. Ты знаешь, как я отношусь к карьере. В этом мы даже похожи. Мы хотим многого и не когда-нибудь через сто лет, а как можно скорее – сейчас или завтра. Тебе повезло, ты родилась в обеспеченной семье, а я – нет. То есть мои родители далеко не бедные люди, но я говорю о другом достатке, о таком, который есть у твоего отца. Для меня смысл нашего брака был в перспективах. Я полагал, Петр Петрович будет более внимателен ко мне… к нам. Я вполне справился бы с должностью его заместителя. Я, конечно же, понимал – не все сразу, но прошло достаточно времени, а твой отец вовсе не собирается приближать меня к себе, будто я ему чужой!

В тоне Константина проскользнула обида. Он даже неловко уронил ягоду винограда, и та бордовым шариком покатилась по полу. Ольга смотрела на нее и молчала. Вот так же сейчас катились в никуда ее чувства, ее любовь.

– Да, твой отец подарил нам на свадьбу квартиру, но это все. – Костя развел руками. – Конечно, я должен сам заботиться о тебе, но мы теперь одна семья, и… Ты меня слушаешь?

– Да, – тихо ответила Ольга.

– Я пытался намекать Петру Петровичу, но он всегда делал вид, будто не понимает, о чем я с ним разговариваю. И я наконец осознал, что твой отец никогда не поступит со мной, с нами по совести.

«По совести? – изумилась она. – Папа всю жизнь работал, и все, чего он добился, – его личная заслуга. Его, и больше ничья».

– …я не хочу быть просто мальчиком при тебе. Жизнь одна, и глупо ее разменивать на мелочи. То есть… извини, я не так выразился. Нужно всегда стремиться к большему, помнишь, мы обсуждали это? Ты была со мной согласна.

– Помню, – тихо ответила она.

– Ты расстроена, прости, я причиняю тебе боль. Ты любишь меня, за что я, конечно, тебе благодарен, но мы должны развестись. – Белкин отмахнулся от приближающегося официанта, и тот, поняв, что в нем пока не нуждаются, направился к другому столику.

Значит, она всего лишь ступенька для него: шаг – и он стал чуть выше. Ступенька. Не живая. Например, деревянная. Или бетонная. Какие еще бывают ступеньки?

Другая на ее месте, наверное, устроила бы скандал, ругалась или спрашивала, недоумевала, плакала или уговаривала сохранить семью, но Оля была из другого теста. Ей будет больно, ей уже больно и стыдно, но этим она ни с кем делиться не станет.