— Это просто визит вежливости, или вы пришли с какой-то целью?

— Боюсь, последнее.

— Боитесь?

— Это касается Элизабет.

Чалмерс побледнел.

— Мне следует о чем-то знать?

Дэвид попытался взять себя в руки.

— Вчера я встретил ее на балу пэров. Она приходила с мужем.

— И как она? — прошептал Чалмерс.

— До этого я дойду, но сначала мне нужно кое о чем осведомиться. В прошлый раз вы сказали, что боитесь за нее. Сказали, что не рады ее замужеству.

— Да, — насторожившись, произнес Чалмерс. — И что?

— Хочу, чтоб вы честно рассказали, почему боитесь. Причина только в том, что она стала покорнее, или в чем-то еще?

Чалмерс сглотнул.

— Сложно о таком говорить. Вы... Вы не член семьи.

— И все же именно меня вы просили за ней присмотреть, — заметил Дэвид.

Чалмерс закрыл глаза.

— Да.

— Тогда говорите. Знаю, на сердце у вас тяжело. Давайте откровенно обсудим затруднительное положение Элизабет. Думаю, здесь кроется нечто большее, чем вы изначально утверждали.

Когда Чалмерс разомкнул веки, в глазах блестела пелена слез. Дэвид никогда его таким не видел. Чалмерс всегда был веселым человеком, полным дружелюбия. Даже прикованный к одру болезни, он шутил и смеялся, относился легкомысленно к своим проблемам. Однако теперь он выглядел потрясенным и изнуренным переживаниями.

— Думаю, он жестоко с ней обходится, — заговорил Чалмерс, это признание пронизывала уверенность. — Я видел синяки — и я боюсь того, чего не вижу. — Чалмерс вытер мокрые глаза. — При нем она молчит. Кажется, он хочет отлучить ее от нас. Я так ждал этого приезда, но виделся с ней лишь дважды. В первый раз она приходила сюда с ним, а во второй раз мне пришлось подняться с постели и наведаться к ним домой.

Дэвид сжал руку Чалмерса так же, как вчера сжимал руку Элизабет.

— Значит, вы все видели. — Дэвиду полегчало. Сообщать Чалмерсу самое ужасное не придется.

— Знаете, он уже был женат. Первая жена умерла. — Он вскинул глаза, лицо приняло безумное выражение.

— Я тоже об этом слышал.

— Расскажите, что вы заметили вчера.

— Я заметил, что она боится Киннелла, — тихо вымолвил Дэвид. — Он не выпускал ее из виду, но мне удалось поговорить с ней наедине, пока мы танцевали. — «Спасибо, Мёрдо». — Я сознавал, что шанса поговорить наедине более не представится, посему перешел сразу к делу и прямо заявил, что вы тревожитесь и интересуетесь, счастлива ли она.

— И что она ответила?

Дэвид сглотнул, понимая, сколько боли причинит наставнику.

— Нелегко об этом говорить. Она подтвердила ваши опасения. Созналась, что несчастна, что боится его. Сказала, он следит за ней — или приставляет к ней слуг. Не подпускает ни к кому, кто мог бы ее поддержать.

Чалмерс стал белым как мел, рука, которой касался Дэвид, дрожала.

— Он ее обижает?

С ответом Дэвид не спешил. Всем своим естеством он хотел пощадить Чалмерса, но и лгать не мог.

— Она мало что сказала, но думаю, да. Она боится возвращаться в его поместье, ибо там они будут одни.

— Святые небеса, этого я и опасался, — дрогнувшим голосом произнес Чалмерс. — Что я могу сделать, юноша?

— Послушайте, — решительно изрек Дэвид. — Теперь я расскажу, для чего пришел. Хочу, чтоб вы меня дослушали, даже если первой реакцией будет отказ.

В ответ на спокойствие Дэвида Чалмерс немного утихомирился.

— Говорите.

Дэвид сделал глубокий вдох.

— Я сказал Элизабет, что, если она хочет, я помогу ей бежать от Киннелла.

Чалмерс округлил глаза.

— Что? И что она ответила?

— Согласилась. Она настолько отчаялась, что готова бежать без гроша в кармане.

— И вы полагали, что я не одобрю? — гневно бросил Чалмерс.

Дэвид облегченно выдохнул.

— Я сомневался. Многие родители сочли бы, что дочь обязана остаться с мужем, даже несмотря на ужасное отношение.

С минуту Чалмерс молчал.

— Возможно, моя жена так и сказала бы, — сознался он. — Потому я и попросил вас присмотреть за Элизабет. Когда меня не станет, будет человек...

— Вы никуда не денетесь, — грубо перебил Дэвид.

— Денусь, — тихо отозвался Чалмерс. — Лекарь говорит, мне осталось несколько месяцев. От силы — полгода, с каждым днем я становлюсь все слабее. Я никчемен и не могу поддержать собственную дочь в час испытаний. Остается только благодарить Господа за то, что послал вас, Дэвид.

Дэвид силился скрыть огорчение, что охватило его после слов Чалмерса, и на несколько секунд отвернул голову, дабы совладать с собой.

— Вы далеко не никчемны. Поэтому я и пришел. Элизабет понадобятся деньги. Я пообещал узнать, чем вы можете помочь.

— Ну как минимум я сумею выделить приличную сумму на поездку и проживание. Когда это случится?

— Во вторник.

— Слишком скоро!

— Дольше тянуть нельзя. В четверг они должны уехать в поместье Киннелла. Она придет в театр на королевское представление и попытается от него улизнуть.

— Очень хорошо. Сейчас же составлю доверительные документы. Ах, Дэвид... — С растерянным видом он покачал головой. — Я ее отец. Я обязан ее оберегать, но единственное, на что я годен, — это выступать с речами в суде. А какой от этого прок? При помощи закона некоторые ошибки не исправить.

— Может, при помощи закона этого и не исправить, — согласился Дэвид. — Но, надеюсь, мы сами исправим. Мне нужно сказать вам еще кое-что.

— Еще?

— Да. Мне будет помогать друг. Его зовут Йен Макленнан. Он журналист, шотландец, проживающий в Лондоне. Он уже знаком с Элизабет. Он сразу понял, что с ней плохо обращаются, и заявил, что готов помочь. Я уведу Элизабет от Киннелла, но из Шотландии ее вывезет Йен. В Лондоне у него есть друзья, что помогут ей начать новую жизнь.

— Вы знаете этого мужчину? Доверяете ему?

— Да, я бы доверил ему свою жизнь.

Чалмерс глубоко вздохнул.

— Ну что тут скажешь? Мужчина, коему я ее доверил, оказался чудовищем. — Он выдержал паузу. — Пообещайте навестить ее, как только она устроится, дабы убедиться, что она в порядке. Знаю, я прошу о многом, юноша. Я не вправе столько требовать, вы мне не сын, но больше я никому не доверяю.

— Безусловно. Я приложу все силы, чтоб у нее все было хорошо.

— Спасибо. Нужно возместить вашему мистеру Макленнану расходы, и Элизабет понадобятся деньги, пока у нее нет доступа к доверительной собственности.

Он отпер ящик стола и вынул металлическую коробку, из коей достал несколько маленьких кожаных кошельков и вручил Дэвиду.

— В каждом кошельке десять гиней. Отдайте их Элизабет и вашему другу.

— Они их получат.

В этот раз Чалмерс коснулся руки Дэвида.

— Мне никогда вас не отблагодарить, если вы сумеете увезти мою девочку от этого зверя.

— Молитесь, чтоб нам повезло.

— Я буду молиться, пока не узнаю, что она в надежном месте.


***


После беседы с Чалмерсом Дэвида охватила паника. А вдруг Йен передумает? Вдруг он напрасно обнадежил Чалмерса?

Однако тревоги оказались зряшными. Тем же вечером на пороге квартиры он наткнулся на стоявшего с озабоченным лицом Йена.

— Ну?

— Она приходила. Зайди, я все расскажу.

Йен заметно расслабился, выглядел так, будто сию секунду потеряет сознание. Вслед за Дэвидом он прошел в гостиную, отказавшись от предложенного виски.

— Что она сказала?

Дэвид подробно изложил беседу с Элизабет, затем пересказал разговор с Чалмерсом и передал Йену кошельки с деньгами.

— Мне это не нужно, — обиженно изрек Йен.

Он отшвырнул кошельки, а Дэвид поднял руку.

— Я не позволю тебе помогать, пока ты не согласишься принять деньги, — непримиримо заявил Дэвид.

— Что? Почему? — взвился Йен.

— Во-первых, Чалмерс имеет право помочь дочери, а помочь он может только так. А во-вторых, не хватало еще, чтоб Элизабет считала себя обязанной очередному мужчине.

Йен призадумался.

— Ладно. — Он кивнул. — В твоих словах есть смысл. Не хочу все усложнять еще больше.

— Давай обсудим, как мы все устроим. Улицы вокруг театра будут переполнены, вам нужно уехать быстро.

Йен уже все продумал. Он наметил поездку на экипаже, что держит путь на запад, а затем на юг, а не напрямик в Лондон. Но благодаря деньгам Чалмерса все выйдет еще лучше: хотя бы на первый отрезок путешествия он наймет карету. Риск, что их обнаружат в одном из постоялых дворов, значительно снизится.

— Пусть карета ждет вас возле театра, но не слишком близко, возможно, на Регент-роуд, — сказал Дэвид. — Нескольких минут хватит, чтоб увести ее от Киннелла. Толпа на улице быстро вас поглотит. Да и до Регент-роуд идти всего десять минут.

Йен кивнул.

— Где мы встретимся и когда? Полагаю, толпа станет и помехой, и подмогой. А солдаты наверняка пожелают знать, с какой целью я слоняюсь возле здания, в котором находится король.

— На балу у нас почти не было времени на разговоры, пришлось разработать своего рода план. Я сказал, чтоб в половине десятого она шла к парадной двери. Постарайся подобраться как можно ближе. Если ты будешь ждать за углом, это вызовет подозрения, да и вряд ли все удастся. — Он выдержал паузу. — Йен...

— Да?

— Будь осторожен. Позаботься о том, чтоб за тобой не следили.

Йен, нахмурившись, воззрился на Дэвида.

— Уже второй раз ты говоришь, что за мной могут следить. Почему?

Дэвид пристально смотрел в ответ. Мысли смешались в кашу. Не хотелось нарушать доверия Мёрдо. Поскольку Йен не планировал ничего неподобающего, Дэвиду не казалось столь ужасным, что он утаивал от него всю правду. Но сейчас все переменилось. На кону стоял побег Элизабет. А Йен может вызвать подозрения, если станет околачиваться возле здания, из которого выйдет король.