А что касается Кейт, то она уже далеко не ребенок, и характер у нее весьма твердый. Уж кто-кто, а она-то точно не позволит себя соблазнить, если сама не будет этого хотеть. Но искушение просто витает в воздухе с тех пор, как она появилась в Норкрофт-Мэноре. И она это чувствует так же, как он, Оливер.

Он будет ухаживать за ней, как ухаживал бы за любой другой понравившейся ему женщиной… Нет, он будет ухаживать за ней так, как еще никогда ни за кем не ухаживал! И если дело дойдет до соблазнения, то так тому и быть. А вдруг он влюбится без памяти и навеки потеряет свое сердце? Такой риск есть, но приключения всегда чреваты опасностями…

«Почему это я забеспокоился о своем сердце?» — смущенно подумал Оливер.

Глава 9

Хотя Кейт очень хотела выяснить о себе как можно больше, некоторые открытия, которые она сделала, оказались не такими уж приятными. Например, ее вспыльчивость, нетерпеливость и даже раздражительность, особенно по отношению к мужчинам, которые ведут себя так, словно не знают о ее существовании. Сидя за обеденным столом напротив Оливера, она старалась не смотреть на него, чтобы скрыть свое недовольство.

За те два дня, что прошли после их разговора в библиотеке, Оливер вел себя подчеркнуто сдержанно: вежливый, радушный, он не то чтобы избегал встреч с незваной гостьей, а просто их не искал. У Кейт появилось странное ощущение, что он что-то обдумывает — может быть, даже разрабатывает какой-то план действий. Хотя она пыталась избавиться от этих ощущений и ругала себя за чересчур богатое воображение.

Сама она старалась вести себя очень корректно, но держала дистанцию, объясняя это тем, что в одиночестве ей гораздо спокойнее. Но на самом деле Оливер ее просто пугал. Вернее, пугал не он сам. Ее пугали чувства, которые она испытывала в его присутствии, потому что они были совсем не похожи на корректную сдержанность и равнодушие.

Как удивительно, что граф Норкрофт еще не женат, ведь он такой обаятельный, умный, к тому же великодушный и добрый. Он из тех, кто даст несколько монет незнакомому человеку на улице только потому, что тот бедно одет… Оливер уверял, что они с Кейт не знакомы, но она чувствовала, что это не так, и с каждым днем это чувство росло.

— И потом, есть же доктор Миллер, очаровательный человек, не правда ли, дорогая? — говорила леди Норкрофт, не замечая, что ни ее сын, ни гостья не проявляют к застольной беседе почти никакого интереса.

Им было легко избегать друг друга, потому что в последние два дня Оливер то и дело отправлялся на встречи со своими арендаторами. Сегодня он встретился с управляющим, а потом до ужина катался верхом. Кейт тоже с удовольствием покаталась бы — ей казалось, что она неплохо держится в седле, но, увы, хозяин дома не приглашал ее, а сама она не решилась проявить инициативу, потому что боялась оставаться с ним наедине.

Вместо этого Кейт обследовала оранжерею и библиотеку. Леди Норкрофт явно питала слабость к первоцветам — оранжерею наполняли нарциссы, тюльпаны, другие весенние цветы, выращенные искусными садовниками, а также небольшие плодовые деревца в кадках. Все это благоухало весенними ароматами и свежестью, наполняя сердце Кейт надеждой на лучшее будущее.

В библиотеке она обнаружила, что довольно начитанна — многие книги, например, такие как «Джен Эйр» и «Грозовой Перевал», принадлежавшие, несомненно, леди Норкрофт, показались ей старыми добрыми друзьями. Намереваясь только полистать знакомые страницы, Кейт открыла «Джен Эйр» и не удержалась, вновь прочла историю любви юной гувернантки. Полная превратностей судьбы, эта увлекательная книга отвлекла ее от мыслей о том странном положении, в котором оказалась она сама.

Накануне и сегодня днем Кейт провела довольно много времени в саду, упражняясь в стрельбе. Это занятие, требовавшее большой сосредоточенности, давало ей возможность отдохнуть от мыслей об Оливере и попыток вспомнить что-то из своего прошлого. Увы, с тех пор как она каким-то образом поняла, что ее родителей нет в живых, эти попытки больше не приносили результатов. Надо было что-то делать, чтобы подхлестнуть память, не сидеть же сложа руки…

— Оливер, сын мой, тебе следует… — продолжала леди Норкрофт.

Кейт была благодарна хозяйке дома за то, что та старалась поддерживать беседу, несмотря на висевшее в воздухе напряжение, которое, несомненно, ощущал и граф. Кейт то и дело ловила на себе его пристальный взгляд — очевидно, его подозрения относительно гостьи еще окончательно не рассеялись. «Скорее бы уж все выяснилось!» — с досадой думала она. Как бы ни был хорош Норкрофт-Мэнор, родной дом лучше, но только знать бы, где он…

Обаяние Оливера действует на нее все сильнее, как бы не потерять силы ему сопротивляться… У нее нет права привязываться к этому человеку, нет права лежать по ночам без сна, вспоминать прикосновение его губ и гадать, что было бы, если бы он встретился ей при нормальных обстоятельствах.

— А я ей и говорю…

Добрая леди Норкрофт в надежде выяснить личность гостьи разослала море писем — практически всем своим знакомым. Ответы еще не пришли, но графиня была уверена в положительном результате. Кроме того, она вызвала из Лондона мадам Дюбуа, приезд которой ожидался завтра. Представив себе заоблачные цены на ее услуги, Кейт снова пробовала было возразить, но леди Норкрофт и слушать ничего не хотела. И что удивительно, Оливер был полностью согласен с матерью.

Завтра же ожидался и приезд племянниц графини, присутствие которых практически исключит общение с Оливером наедине. «Оно и к лучшему», — решила Кейт.

— Отличное предложение, мама. Что скажете, Кейт? — вывел ее из задумчивости голос графа.

— Если леди Норкрофт считает предложение приемлемым, я согласна, — нашлась Кейт.

— Моя идея, и впрямь превосходна, — просияла хозяйка. — Оливер, пойди проверь, все ли готово.

— Не думаю, что в этом есть необходимость, мама, — усмехнулся граф. — Но если ты хочешь поговорить с Кейт наедине, я пойду.

Поднявшись из-за стола, он подошел к гостье и тихо сказал, обдав теплом ее щеку:

— Мама предлагает выяснить, хорошо ли вы танцуете. У меня по этому поводу никаких сомнений нет, но пусть она увидит своими глазами. Я же только и мечтаю о том, как заключу вас в свои объятия.

Кейт почувствовала, что тает.

— Я буду ждать вас в зале, — добавил уже обычным тоном Оливер и обернулся к матери: — Прошу, не задерживайся, я с нетерпением жду возможности потанцевать с нашей гостьей.

— Понимаю твое нетерпение, — с любовью улыбнулась сыну графиня.

— Он хороший человек, Кейт, — добавила она, когда Оливер вышел из комнаты. — Конечно, он далек от идеала, но все-таки очень славный.

Кейт только улыбнулась в ответ. Оливер и впрямь был хорош, но это только все усложняло.

— Сегодня у вас очень рассеянный вид, дорогая. Позвольте узнать, где витают ваши мысли?

— Прошу прощения, — поспешила сказать Кейт с легкой досадой. — Я думала о том же, что и всегда, — о сотне вопросов, требующих ответов, о тысячах возможных вариантов. — «И о несносном Оливере», — мысленно добавила она.

Графиня внимательно посмотрела на нее.

— Представляю себе, какое это трудное для вас испытание, — заметила она.

— Что вы имеете в виду? — нахмурилась гостья.

— Дорогая, очевидно, что вы относитесь к тем сильным и умным женщинам, которые никогда не испытывают сомнений в раз избранной цели, ясно осознают свое место в этом мире и с честью несут обязанности, возложенные на них жизнью и обществом.

— Вы так считаете? — Удивлению Кейт не было предела.

— Я уверена! — рассмеялась графиня. — Должна сказать, я не всегда была тем легкомысленным существом, которое вы видите перед собой. Правда, мне нравится быть легкомысленной, я это заслужила, — добавила она, посерьезнев. — Когда скончался отец Оливера, на меня обрушилась лавина забот и обязанностей, а рядом не было никого, кто мог бы разделить со мной это бремя. Я воспитывала сына, управляла финансами семьи и заботилась о том, чтобы к совершеннолетию Оливеру досталось приличное состояние, которое обеспечило бы его будущее. Так что я хорошо знаю, какой сильной может быть женщина, и не могла не заметить этой силы в вас.

В синих глазах леди Норкрофт светилась симпатия.

— Мне жаль, милая, что вам приходится переносить все эти трудности, — заметила она.

— Вы так добры ко мне. — В порыве благодарности Кейт накрыла ее руку своей. — Спасибо.

— Это я должна вас благодарить. Еще никогда я не видела, чтобы мой сын был так увлечен женщиной.

— Увлечен? — удивилась Кейт. — Мне кажется, что я скорее его раздражаю.

— Чепуха. Если его что-то и раздражает, то это неловкое положение, в котором мы все оказались. К тому же досада, раздражение — неплохое начало для романа. Я бесконечно раздражала своего будущего мужа, когда мы с ним встретились.

— Но он знал ваше имя. Оливер же не знает обо мне ничего. Что бы он ни чувствовал, я для него — всего лишь приключение, игра…

— Не следует считать это недостатком. — В глазах леди Норкрофт сверкнул озорной огонек. — Что может быть романтичнее приключения? Тем более что мой сын — романтик по натуре.

— Извините, леди Норкрофт, но я смотрю на происходящее совершенно иначе, — посуровела Кейт. — Для меня это не приключение, а серьезное испытание. Что касается вашего сына, то мы действительно оказались в совершенно немыслимом положении: ни я, ни лорд Норкрофт не можем позволить себе проявить какие-либо чувства до тех пор, пока не выяснится, кто я.

— Правильно, дорогая, иного я от вас и не ожидала, — с явным удовлетворением улыбнулась графиня. — Пойдемте в зал?

И она повела гостью навстречу новому испытанию. По дороге ее сиятельство принялась с увлечением рассказывать о предстоящем бале, а Кейт погрузилась в свои мысли.