— Если бы хотел, то давно бы уже поцеловал, — возразил Оливер.

— Тогда почему вы до сих пор не отпустили мою руку?

— Согласитесь, держать вашу руку — одно, а целовать вас — совсем другое. Мы с вами только вчера встретились, и я даже не знаю, как вас зовут.

— Значит, вы не целуетесь с женщинами, которых только что повстречали?

— Это зависит от самих женщин.

— А вы, я смотрю, любите пофлиртовать, — заметила Кейт, отняв руку.

— Вы так думаете? — в притворном испуге округлил глаза граф.

— Даже вчера, высказывая мне свои подозрения, вы определенно пытались со мной заигрывать.

— Признаю, — рассмеялся Оливер, — пытался.

— Но почему? — Кейт скрестила руки на груди и с вызовом посмотрела на графа.

— Вы — очаровательная женщина, Кейт, разве это не достаточная причина?

— Нет, лорд Норкрофт.

— Раз я обращаюсь к вам по имени, то и вы называйте меня Оливер, прошу вас.

— Это неправильно, — засомневалась она, хотя уже давно мысленно так его и называла.

— Но справедливо. В конце концов, вы меня почти поцеловали.

— Вовсе нет! — вскипела Кейт. Она демонстративно отвернулась от графа и с чопорным видом уселась на древнюю стену. — Спасибо за откровенность. Теперь я точно знаю, что вы ловелас и крайне опасны.

— Неужели? — спросил Оливер с такой обольстительной улыбкой, что у Кейт зашлось сердце. «Господи, похоже, я действительно развратница», — мелькнуло у нее в голове.

— Вот почему я назвала вас опасным, милорд, то есть Оливер, — сказала она вслух.

— Да вы и сами кокетка, — ухмыльнулся граф. — И тоже можете быть опасной.

— Только потому, что неизвестно, кто я и что могу от вас потребовать?

— Нет, потому что не знаете, что я могу потребовать от вас.

— Вы подтвердили мои опасения, — ответила Кейт, пряча довольную усмешку.

— Что ж, раз уж мне не суждено стать ученым, придется довольствоваться ролью опасного соблазнителя. Позвольте проводить вас до дома, — предложил Оливер.

— Могу я задать вам вопрос?

Кивнув, граф протянул ей руку.

— Какое я произвожу впечатление?

— На меня?

— Да, — нетерпеливо подтвердила гостья. — Как вы думаете, что я за человек?

— Откровенно?

— Конечно.

Откровенности она не боялась. К тому же если ей и приходилось раньше лгать, то она этого не помнила.

— Впервые я увидел вас, когда вы были без сознания, — начал он с серьезным выражением, хотя в голосе слышались игривые нотки, — поэтому поначалу вы на меня не произвели особого впечатления. Я подумал: «Прелестная женщина. Интересно, какого цвета у нее глаза?»

— Почему вас заинтересовали именно глаза?

— Понимаете, мне всегда нравились зеленоглазые женщины с рыжими волосами. И вы меня не разочаровали.

— Пожалуйста, посерьезней, — попросила она. — Я в беде, Оливер. Я не помню, кто я, и мне важно знать, что вы на самом деле обо мне думаете. Вы же умный человек, у вас наверняка уже сложилось вполне определенное мнение.

Он помолчал, глядя ей в глаза, словно хотел проникнуть в ее мысли, потом ответил, тщательно подбирая слова:

— Я думаю, что вы, возможно, действительно потеряли память.

— Вы не уверены?

— Не совсем.

— Понимаю, — кивнула Кейт. — Я хочу вернуться в дом как можно скорее.

Она выпустила его руку и резко прибавила шагу. Старый уютный особняк Норкрофтов — ее единственное спасение.

— В чем дело? — ничего не понимая, бросился вдогонку граф.

— Вы мне не верите, и я не в состоянии переубедить вас, милорд.

— А чего вы от меня ждали? — В голосе Оливера послышалось раздражение. — Вас доставляют к нам без сознания, потом вы приходите в себя и заявляете, что потеряли память — удивительно, не правда ли? И как, кстати, потерялся ваш багаж…

— Вы сказали «кстати»?! — Гостья даже остановилась от возмущения. — Да знаете ли вы, как унизительно носить чужое платье, пусть даже очень хорошее, но не по размеру?

— Где уж мне, — ответил граф, пряча усмешку. — Одежда с чужого плеча — это фи, моветон.

— Только не пытайтесь пустить в ход свое обаяние, не сработает, — предупредила Кейт. Она пошла было вперед, но вновь остановилась, не в силах успокоиться. — Я еще могу представить, что кто-то захочет осложнить жизнь вам, но зачем, по-вашему, мистифицировать добрейшую графиню?

— Пока не понял.

— Не имею ни малейшего желания ждать, пока вас осенит. Тем более что вы сомневаетесь в моей искренности.

Она отвернулась и быстро пошла по лужайке.

— Mais vous avez nulle part pour aller[2], — бросил ей вслед граф на почти безупречном французском.

— Sans se soucier je ne resterai pas ou je ne sui pas voulu. Particulierement pas avec un home qui me pense suis menteur[3]! — тотчас откликнулась гостья и застыла, пораженная. — Я говорю по-французски!

— Как и большинство дам, — протянул Оливер без энтузиазма. — Я никогда не называл вас лгуньей.

— Но это всегда подразумевалось!

Несмотря на раздражение, Кейт не могла не почувствовать удовлетворения от нового открытия — она говорит по-французски! Что бы это значило?

— Может быть, я француженка? — спросила она. — Как вы думаете, Оливер?

— Вряд ли. — Граф взял ее за руку и повел к дому. — Честно говоря, я не знаю, что и думать, но теперь я почти готов поверить, что вы действительно ничего не помните о прошлом.

— Почему? — Она опять остановилась и отняла руку.

— Сомневаюсь, что вы обладаете таким замечательным актерским даром, — ответил Оливер, снова беря ее за руку.

— Фу, как грубо.

Они продолжили путь через лужайку.

— Мне даже хочется, чтобы вы оказались той, кем считает вас моя матушка, — признался Оливер.

— А кем она меня считает?

— Дочерью или другой родственницей какого-нибудь своего старого друга или знакомого, о чем, по ее мнению, могло свидетельствовать пропавшее письмо.

— Почему она так решила?

— Бог знает. Таков уж ее взгляд на мир.

— Почему же вам хочется, чтобы она оказалась права?

— С такой доверчивой душой, как у нее, больно видеть крах своих иллюзий.

— Не увиливайте от ответа. Итак, почему вы изменили отношение ко мне?

— Из-за ваших зеленых глаз, — вырвалось у графа. Остановившись, он повернул Кейт к себе, чтобы видеть ее лицо. — Когда я заглянул в ваши глаза, у меня появилось ясное ощущение…

— Предопределенности? — ахнула Кейт. Боже милостивый, неужели Оливер чувствовал то же, что и она?

— Да… Впрочем, нет, не знаю. Скорее, какой-то необыкновенной перспективы, которая открывается передо мной. Одно могу сказать наверняка. — Он взял ее за подбородок и посмотрел прямо в глаза. — Если бы мне довелось встретить вас раньше, на каком-нибудь приеме, на балу или на прогулке в парке, то я тут же начал бы страстно ухаживать за вами. Прежде такого со мной не случалось.

Кейт сглотнула подкативший к горлу комок.

— Ну теперь-то вы меня поцелуете? — пробормотала она.

Взгляд Оливера скользнул по ее пленительным губам.

— Увы, нет, — ответил он, и, опустив руку, державшую ее подбородок, буквально потащил спутницу к дому. — Я очень, очень хочу вас поцеловать, но этому противится мой разум.

Сердце Кейт затрепетало от радости.

— Потому что вы мне не доверяете или потому, что считаете меня опасной? — уточнила она.

— И то и другое. Но я надеюсь, что ошибаюсь.

— Вы снова — само обаяние. Только, пожалуйста, идите немного помедленнее, потому что я едва за вами поспеваю.

— Это все моя нетерпеливая натура, — усмехнулся граф и замедлил шаг.

— Что мы будем делать теперь?

— Вам лучше вернуться в свою комнату и отдохнуть до ужина. Два падения подряд — не шутка. Вдруг вам станет нехорошо? Тогда нам придется прекратить всякие попытки восстановить вашу память.

— Я хорошо выспалась и чувствую себя прекрасно, — возразила Кейт. — Правда, немного голодна.

Она и впрямь чувствовала себя отлично. Более того, на сердце у нее было легко и радостно — ведь он хотел ее поцеловать. Как мало надо для того, чтобы почувствовать себя счастливой!

— Я распоряжусь, чтобы вам прислали поесть в вашу комнату, — предложил граф. — Не стоит пренебрегать предосторожностями, потому что падения чреваты опасными последствиями.

— Каким образом вы надеетесь восстановить мою память? — посерьезнела Кейт.

— Мне кажется, в этом деле не нужно спешить. Будем продвигаться постепенно, шаг за шагом. Сегодня вы вспомнили о Древнем Риме и заговорили по-французски, завтра выяснится еще что-нибудь.

— Вы мне поможете?

— Конечно, я не покину вас ни на минуту, — решительно заявил граф, но его взгляд помрачнел.

— Так-таки ни на минуту? — переспросила Кейт, ликуя в душе.

— Насколько это будет возможно.

— Я вам очень благодарна, Оливер, мне так хочется как можно скорее узнать, кто я!

Его взгляд смягчился.

— Думаю, если я серьезно возьмусь за дело, то выясню о вас все.

— Снова угроза?

— Нет, что вы, обещание. И что бы там ни было, я его сдержу.

Глава 6

«Надеюсь, она не замужем», — подумал Оливер.

Он сидел в торце длинного обеденного стола, и все время, пока шел ужин, исподтишка наблюдал за Кейт, занимавшей место слева от него, напротив графини. Нелегко наблюдать за человеком, когда за столом всего трое, да еще если этот человек — женщина, от которой трудно отвести взгляд.

— А теперь расскажите, дорогая, что вы знаете о литературе, — предложила графиня.

— Боюсь, леди Норкрофт, что проблему моей амнезии не решить таким простым способом, — в который раз повторила гостья, пытаясь унять исследовательский пыл хозяйки дома. Оливер отметил, с каким терпением и тактом отметает незнакомка бесконечные вопросы его матери, имевшей, несомненно, самые лучшие намерения. «Кем бы она ни была, у нее доброе сердце», — решил граф.