Николь Майклз - Обними меня крепче

– Не придется.

Дерек покачал головой, но постарался не двигаться, когда ее тело прижалось к нему.

И угодил в ад. Или в рай – как посмотреть. Это была пытка. Мучительная и восхитительная. Даже сквозь многочисленные слои одежды он чувствовал ее невероятное тело, о котором тосковал долгих восемь лет. Она села, немного поерзала, устраиваясь поудобнее, и Дерек, зажмурившись, процедил, чувствуя, что уже… на грани:

– Тебе удобно?

– Нет, мне неудобно, – заявила она воинственно. – Пожалуй, так я вывалюсь.

– Не хотелось бы снова возвращаться к этому вопросу, но я мог бы тебя держать. Или ты можешь сесть на меня верхом… разумеется, повернувшись ко мне лицом. Лично меня устраивают оба варианта, – засмеялся Дерек.

Линдси застыла и тут же попыталась подняться, но он успел удержать ее, обхватив за талию.

– Извини, неудачно пошутил.

Ее растрепавшиеся волосы загораживали ему обзор, и он их убрал. От нее пахло лимоном и мятой, и, не удержавшись, он прошептал:

– Хотя я бы не возражал.

Она повернула голову и окинула его презрительным взглядом.

– Убери свои руки, Уолш!

– Как скажешь, – произнес он с улыбкой.

– Давай уже наконец спускаться!

Линдси сидела у него на коленях, вытянув ноги поверх его ног, протянув руки назад, стараясь не прикасаться к нему и ухватившись за край саней.

– Если не хочешь, чтобы я держал тебя, то держись хотя бы сама, иначе вывалишься.

– Все нормально, – буркнула Линдси. – Поехали.

Отталкиваясь ногами, Дерек подвинул сани к краю, и они покатили вниз. Ветер бил в лицо. Линдси, откинувшись назад и прижавшись спиной к его груди, изо всех сил держалась за сани. Не в силах удержаться, он обхватил ее за талию и притянул к себе. Она промолчала, но он почувствовал, как напряглось ее тело. Сани подпрыгнули на небольшом ухабе, Линдси испуганно ахнула, и Дерек посильнее прижал ее к себе, чтобы не дать упасть. Ему вдруг стало весело, и он громко рассмеялся. Она, похоже, тоже, хотя он не был в этом уверен, поскольку не видел ее лица.

Они подпрыгнули на последнем ухабе, выехали на финишную прямую, и тут что-то пошло не так. Дерек так и не понял, что именно произошло, но они оба оказались в снегу и покатились по склону в сторону от саней. Как только движение прекратилось, он вскочил на ноги, чтобы избавить Линдси от своей тяжести.

– Все в порядке? – послышался голос Анны.

Дерек обернулся и, увидев всю компанию, спешившую к ним, наклонился, чтобы отряхнуть снег с джинсов.

– Ой, папа! – испуганно воскликнул Таннер, Дерек, проследив за его взглядом, увидел Линдси.

Она стояла на четвереньках, спина тяжело вздымалась, как будто ей было трудно дышать. У Дерека потемнело в глазах. Он упал рядом с ней на колени и заметил, что она не опирается на левую руку, неловко прижимая ее к груди.

– Линдси, ты ушиблась?

– О нет! – воскликнула Анна, подбежав к подруге. – Линдси, что случилось?

Линдси потрясла головой, не в силах произнести ни слова. Дерек откинул ей с лица волосы и увидел, что у нее в глазах стоят слезы, а еще она сильно прикусила нижнюю губу, словно хотела сдержать крик.

– Малышка, ну скажи наконец, что случилось? – спросил он с тревогой, подавшись к ней.

– Все… нормально.

Не приходилось сомневаться, что не было здесь ничего нормального.

– Ты ушиблась? Поранилась?

– Нет, но рука… – произнесла она дрожащим голосом.

Дерек понял, что она с трудом сдерживает слезы, и это привело его в смятение. Он встал и, обхватив Линдси за талию, стал поднимать, но почувствовал, как она напряглась.

– Все хорошо, просто соберись, – сказал он и поднял ее на ноги.

– Дерек, у нее что, сломана рука? – воскликнула Анна, чуть не плача.

– Не знаю. Линдси, позволь я взгляну на твою руку.

Она подняла голову, и все увидели ее искаженное от боли лицо. Анна зажала рот рукой, а Клэр всхлипнула. Какой-то сноубордист лихо съехал с горы и рухнул им под ноги. Дерек вышел из ступора и понял, что надо действовать.

– Таннер, собери все сани и неси на парковку.

Сын отправился выполнять поручение, Анна позвала девочек, а Дерек осторожно повел Линдси к машине. Он всем своим существом ощущал ее боль, хотя, следует отдать ей должное, она изо всех сил старалась держаться и даже пару раз выругалась сквозь зубы.

Ее явно раздражала собственная беспомощность, и, отдышавшись, она сообщила:

– Со мной все в порядке, надо лишь принять болеутоляющее и, возможно, приложить холодный компресс. Или, наоборот, грелку – точно не знаю. Но в любом случае это ерунда. И если ты меня отпустишь, мне сразу станет легче.

Скорее в аду начнут подавать воду со льдом, чем он ее отпустит, не удостоверившись, что все в порядке.

– Дерек, я не шучу. Все хорошо. Рука даже не слишком сильно болит. Мне нужно только… Фу ты черт! – зашипела она от боли.

– Линдси, уймись! – прикрикнул Дерек.

Удивительно, но она послушалась, и он повел ее к машине. Впрочем, покладистости хватило ненадолго.

– Куда ты меня ведешь? Машина Анны там.

Она начала вырываться, но он проигнорировал ее протесты, открыл дверцу, снял перчатки и бросил на сиденье.

– А теперь позволь взглянуть на твою руку.

Линдси прикусила губу и подняла левую ладонь. Он медленно ощупал ее, а когда сделал попытку снять перчатку, Линдси ойкнула и отдернула руку.

– Малышка, дело плохо: это может быть перелом.

– Немедленно прекрати меня так называть! А в больницу меня вполне может отвезти и Анна.

Окинув ее тяжелым взглядом, Дерек покосился на стоявших неподалеку Анну, Клэр и Таннера. Эрин и Бейли видно не было – наверное, уже уехали.

– Анна, возьмешь детей к себе? Я отвезу Линдси в больницу.

– Что? Нет! – запротестовала Линдси и с мольбой взглянула на подругу. – Не оставляй меня с ним!

Глаза Анны изумленно округлились, и она невозмутимо кивнула в сторону Таннера, что заставило Линдси моментально сменить тон.

– Я имела в виду, что ты сама могла бы отвезти меня в больницу. Не хотелось бы утруждать Дерека – ведь с ним ребенок.

– Дорогая, – мягко сказала Анна, – будет проще, если дети поедут к нам. Клэр еще не обедала, а кто знает, сколько времени придется провести в больнице. А я накормлю обоих, и мы вместе дождемся вашего возвращения. Кроме того, эпидемия гриппа еще не закончилась, и ни к чему лишний раз подвергать детей опасности заразиться.

Линдси понимала, что подруга права, но все в ней противилось перспективе провести так много времени с Дереком. Он это чувствовал, но вместе с тем знал, что Линдси по зрелом размышлении согласится с доводами Анны. Итак, он все-таки заполучил ее. Пусть не так, как хотелось бы, но ему ли привередничать.

– Садись в машину, – сказал он тихо.

– Я тебя ненавижу! – ответствовала Линдси и забралась в салон, помогая себе здоровой рукой.

– Ничего, переживу, но сначала я должен убедиться, что у тебя не сломано запястье. – Дерек довольно-таки бесцеремонно подвинул ее на сиденье и захлопнул снаружи дверцу раньше, чем она успела отреагировать.

Вернувшись к Анне, он перекинулся несколькими словами с Таннером, и тот был безмерно доволен, узнав про сыр на гриле, картофельные чипсы и шоколадное печенье.

Дерек чувствовал себя ужасно, понимая, что Линдси пострадала из-за него. Он должен был убедить ее держаться не за край саней, а за него. Впрочем, заставить Линдси Моралес сделать что-то против ее воли почти невозможно – так, во всяком случае, было до этого момента. Теперь же он, несмотря на бурные протесты, повезет ее в больницу.

Дерек завел двигатель, а Линдси попыталась справиться с ремнем безопасности одной рукой и даже снять перчатку с другой. У нее ничего не получалось, поэтому он перегнулся и пристегнул ее сам.

Она сдавленно его поблагодарила, и он отчетливо слышал, с каким трудом ей далось это скупое «спасибо».

Дерек спрятал улыбку, хотя ему очень нравилось наблюдать за Линдси. У нее полыхали щеки, спутанные волосы выбились из-под яркой шапочки, глаза горели гневом. Чтобы не показывать свою слабость, она прикусила нижнюю губу и отвернулась. Лучше бы улыбалась.

– Ты же знаешь, я не полное дерьмо.

Линдси не ответила, но, судя по тому, как дрогнули ее ресницы и застыло лицо – по крайней мере та его часть, которая была видна, – услышала его.

Машина выехала на шоссе. На обочинах лежал грязный снег. Крупные снежинки разбивались о ветровое стекло. Почему-то вид летевших прямо в лицо снежинок вызывал тошноту. Линдси закрыла глаза и, прислонившись затылком к подголовнику, постаралась не думать, что сидит в машине своего заклятого врага, но не преуспела в этом.

Боль в руке не утихала, но это в данный момент было наименьшим из всех обрушившихся на нее зол. Хуже всего был запах, запах Дерека: будоражащая смесь знакомого мускуса и чего-то нового… древесной стружки? Да, похоже. Раньше от него так не пахло. Но, вероятно, это нормально, учитывая его работу. Она почувствовала еще запах кожи, но он исходил от пояса с инструментами, лежавшего на сиденье между ними. На полу у нее под ногами громоздились рулоны бумаги – не иначе строительные чертежи. Было сразу видно, что это машина делового человека, его машина.

Дерек включил печку, и теперь замерзшее лицо приятно обвевало теплым ветром. Но тепло, к сожалению, не помогло больной руке, да и моральный дух Линдси от тепла не улучшился.

Ей следовало прислушаться к его словам. Ведь он говорил, что не надо держаться за пластиковые санки. Но тогда она не боялась прищемить пальцы: теплые прикосновения Дерека казались ей страшнее. Когда они свалились в снег, она так и не отцепилась от санок – почему-то ей казалось очень важным их удержать.

В процессе совместного полета она сильно потянула запястье и резко вывернула, а последним ударом стал обрушившийся на несчастное запястье их общий вес.