Мария Баррет - Обманутая

– Мы можем сейчас поговорить о вторичном страховании?

– Потом, когда я узнаю, что происходит.

– Но…

– Но – ничего! Я сказал потом, когда у нас будет полная картина происходящего.

Пауль встал. Хьюго вел себя очень странно на протяжении нескольких месяцев, но, очевидно, он понял свою глупость! Стараясь сдерживаться, Пауль сказал: – Они могут передать страховку другим!

– Не могут! – презрительно фыркнул Хьюго. Робсон пошел к двери. Его раздражали манеры босса, но он решил не обращать внимания. Хьюго был настоящим ублюдком, и нечего обижаться на него, – убеждал себя Пауль. Поэтому он предупредил Хьюго, что будет на бирже, и вышел из кабинета.

Бет Броуден вошла в приемную «Эбердин энгас пресс» и, стягивая кожаные перчатки, подошла к стойке.

– Доброе утро, девочки, – сказала она надменно. Она всегда разговаривала так с секретаршами и продавцами, считая, что такой тон соответствует ее положению.

– Я хочу сейчас видеть Фрейзера Стюарта. Секретари переглянулись, а потом Рона, старшая из них, сказала спокойно:

– Боюсь, что сейчас – означает оставить сообщение.

– Я думаю, это не нужно. Позвоните и скажите ему, что доктор Бет Броуден в приемной!

– Извините, но я не могу этого сделать. Оставьте сообщение.

– Может быть, я сама позвоню ему, если вы скажете номер? – Бет потянулась к телефону.

Рона пожала плечами. Эта женщина очень настырна, но она поставит ее на место.

– Вы можете позвонить. Но будет лучше, если вы мне оставите записку.

Палец Бет замер на кнопках, а потом она положила трубку.

– Мистера Стюарта нет?

– Нет.

– Понимаю. Вы не можете сказать, когда он вернется?

– Нет, извините, но не могу.

Бет стала терять терпение:

– Понимаю. Он будет отсутствовать весь день?

– Я действительно ничего не могу сказать вам. Он ушел с одним из наших репортеров.

Другая секретарь улыбнулась и закрыла рот ладошкой, чтобы скрыть веселье. Ноздри Бет стали раздуваться от ярости.

– Он ушел с Ливви Дэвис?

– Мне так кажется, – ответила Рона, и Бет со злостью стиснула зубы.

– Благодарю вас! Я не оставлю сообщение, вы и так достаточно помогли мне, – сказала она саркастически. И, хлопнув перчатками по ладони, в ярости вылетела из приемной. Оба секретаря громко расхохотались.

– Было бы замечательно, если бы нам удалось спасти его от этой жирной кобылы, которая страшнее смерти, – заметила Рона, и они снова залились истерическим смехом.

Через десять минут Бет вошла в отель на Саммерс-хил-роуд. Она вошла в телефонную кабину напротив бара. Найдя номер телефона Мак-Гриди в записной книжке, она сначала позвонила ему. Они говорили только две минуты, а потом она сразу перезвонила Дереку Дорси.

– Привет, Дерек.

Дерек был слишком расстроен, чтобы тратить время па сантименты, и поэтому сразу перешел к делу:

– Бет? Что у тебя для меня?

– Фрейзер Стюарт сегодня с утра отсутствует в газете. Он ушел вмести с Ливви Дэвис, девчонкой, которая была вчера у Мак-Гриди.

– Ты знаешь, куда они ушли?

– Извини, но не знаю. Дорси рассвирепел.

– Неужели ты не могла повиснуть на этом Стюарте? Нам только не хватало его вмешательства!

– Я постараюсь. Я была в газете в девять утра, он должен был быть…

– Позаботься об этом, Бет, и перестань скулить. – Дорси вздохнул. – А с Мак-Гриди есть проблемы?

– Нет. Он не захотел говорить. – Бет нервничала. Все уплывало из ее рук. – Что ты собираешься сделать?

Дорси заколебался:

– Пока ничего. Но если все начнет выходить из-под контроля, тогда все возьму в свои руки.

Бет почувствовала, как мороз пробежал по ее спине.

– Что ты имеешь в виду, говоря, что все возьмешь в свои руки?

– То, что сказал.

– Но ты же не хочешь…

– Господи! Заткнись, Бет! – Дорси терял терпение. – Это тебе не траханье, Бет! Если мы проиграем это дело… Узнай, куда они пошли, и днем позвони мне. А я позвоню тебе в кабинет в шесть часов. – Он швырнул трубку.

Бет несколько минут тупо смотрела на стенку кабины, потом тряхнула головой и повесила трубку. Она должна разобраться в происходящем. Она знала о бензотетрине и знала, что рискует, когда связалась с «ИМАКО». Но она любила деньги и была покорена Дорси. Она постаралась разобраться, что происходит. У нее не было никаких сомнений – Дорси прав. Это уже не игра! Но для Бет все было гораздо сложнее. Она не представляла себе жизни без постели Дерека и не собиралась отказываться от этого.

Они расположились в гостиной Фрейзера в доме на Рабислау террас. Ливви сидела на полу, обхватив колени руками и положив на них голову, смотрела на кипы газет, разбросанных на ковре. Фрейзер в такой же позе сидел у противоположной степы комнаты. Было девять тридцать утра, и уже вторую ночь они почти не спали. За последние двенадцать часов они узнали очень много.

Все газеты были просмотрены. Вырезаны все заметки восьмилетней давности. Но полу также лежали финансовые отчеты, их по просьбе Ливви прислала из Лондона с курьером Люси Дикон. Там же был брокерский отчет для акционеров компании. Были выписки из дел, которые вел сам Фрейзер, и выписки из дел, проведенных другими адвокатами. Ко всей этой информации добавились факты, полученные ими от людей, с которыми они вчера специально встречались.

Комната выглядела как штаб времен второй мировой войны, где велись разработки сражений. В центре гостиной были разложены фотографии и карты, где был отмечен источник с загрязненной водой.

Они молчали какое-то время, а потом Фрейзер заговорил:

– Ливви, из всего, что мы накопали, следует вывод, что «ИМАКО» прекрасно знала, что бензотетрин очень опасен. Тогда почему они до сих пор занимаются его производством? Почему не стали выпускать какой-нибудь похожий химикат, но с меньшей токсичностью? Я не понимаю, почему они так рискуют.

Ливви подняла голову и потянулась к маленькой стопке финансовых отчетов. Она взяла сверху три документа и открыла на помеченных страницах.

– «Доход от производства бензотетрина приносит 11,5 процента прибыли и составляет 19,2 миллиарда фунтов стерлингов», – прочитала она. – Прелестный доход, а вот здесь, в середине, два года назад, в отчете для акционеров… вот… здесь… слушай: «Я довожу до сведения всех акционеров, что дивиденды за 1991 выросли до 7 процентов от прошлогодних 3 процентов». А вот из документов, присланных Люси: «ИМАКО» обращается к Сити с предложением финансировать производство нового удобрения в странах Восточной Европы». – Ливви отбросила документ и посмотрела на Фрейзера. – Это грандиозный бизнес, Фрейзер. Только благодаря производству бензотетрина «ИМАКО» держится на плаву. Их доходы могут впоследствии исчисляться биллионами! Их бизнес проник даже в Восточную Европу. И если они будут искать другой химикат, то потеряют очень много!

Фрейзер тяжело вздохнул:

– Ладно, а если посмотреть с другой стороны? Если они знают, что производство бензотетрина очень токсично, что это не обычный химикат, тогда почему они не принимают мер предосторожности? Ведь при применении все может стать известным? А так руководство компании спокойно заключает новые сделки!

– Может быть, ты прав. Возможно, все не так страшно, как мы думаем, но я твердо уверена, что они приняли необходимые меры безопасности. Никому не известно, что препарат токсичен. Хотя я думаю, что руководство компании об этом знает. Но они предпочитают производить токсичный препарат, приносящий огромные деньги, чем искать ему замену. И поэтому они действуют в своей обычной манере. Я знаю, что МАФФ обычно проводит проверку нового препарата, но, мне кажется, это поверхностное исследование – «ИМАКО» не позволит им копнуть глубже. Они подготовили препарат для обычной проверки, то есть для нескольких традиционных тестов, а чтобы интерес не пошел глубже, дали хорошую взятку.

Фрейзер неожиданно улыбнулся:

– Ты всегда такая циничная?

– Да нет. О, я не знаю! Возможно!

– Ладно, мне кажется… – Его прервал телефонный звонок. – Мне кажется, что лучше ответить на звонок, – закончил он и встал. – Вернусь через минуту.

Ливви наблюдала, как он шел по комнате, лавируя между кипами газет, потом услышала, как он ответил по телефону, и по его реакции поняла, что звонят из газеты. Она подошла к окну и посмотрела на грустный сад и на пасмурный мартовский день. Она вздрогнула и неожиданно поняла, как устала. Усталая, замерзшая, голодная, подумала она, но странно счастливая. Глядя на бледно-желтые нарциссы, Ливви вдруг поняла, что за эти дни совершенно забыла о всех своих бедах. Она не думала ни о своей жизни, пи о Джеймсе, ни о кошмарной истории с наркотиками. Она ни о чем не думала, кроме газеты, своего раздела «Лайф-стиль» и сейчас об «ИМАКО». Ничто больше не казалось важным, а разбираться в своих отношениях с Фрейзером у нее не было сил.

– Это был Гордон. Он сообщил, что в приемной меня ждет человек, прилетевший утром из Лондона, – сказал Фрейзер, вернувшись в комнату. Подойдя к Ливви и внимательно посмотрев па нее, он воскликнул: – Ливви! С тобой все в порядке? Ты вдруг стала очень грустной.

Она повернулась к нему, пытаясь улыбнуться. Все прекрасно, но она очень устала. Но как чудесно быть близко к нему, заниматься с ним делом, которое так волнует его и, самое главное, она чувствовала, что впервые в жизни делает что-то не для себя.

– А кто этот человек? Гордон сказал?

– Он занимается страхованием – младший партнер в страховой компании «Говард». Никогда не слышал об этой компании, но будет невежливо отказаться от встречи с ним.

Ливви покачала головой:

– Конечно, ты слышал об этой компании! Это компания Хьюго Говарда. Он занимается страховкой «ИМАКО». Он говорил мне это, когда я решила встретиться с Ленни Дьюсом. – Она замолчала, это имя снова вернуло ее к страшным событиям и причинило боль. – Я уверена, что Хьюго прислал этого парня сюда, чтобы разобраться в том, что происходит. Хьюго Говард всегда очень предусмотрителен.