– Знаешь, Ливви, твоя встреча с ним произвела бы впечатление разорвавшейся бомбы. Я думаю, что, может быть, я в состоянии помочь тебе!

Глава 6

На следующее утро Джеймс проснулся около десяти часов и протянул руку, чтобы дотронуться до Ливви. Не найдя се, он открыл глаза, повернулся и увидел, что другая половина кровати была несмятой.

– Ливви? – Он сел, потер заспанные глаза и откинул волосы, упавшие на лоб. Потом снова позвал: – Ливви?

– Гм? – раздалось в ответ невнятное бормотание, а вслед за этим и стук пальцев по клавиатуре. Затем наступила пауза, тяжелый вздох – и пальцы забегали по клавиатуре быстрее. Джеймс, удивленный, выбрался из постели, накинул халат направился в гостиную.

– Ливви? Чем ты занимаешься?

Ливви, одетая в старую шелковую пижаму, скрестив ноги, сидела на диване. Портативный компьютер разместился у нее на коленях. А вокруг нее – на диване и на полу – были разбросаны блокноты с записями, папки с какими-то материалами, газетные вырезки. Она даже не взглянула на Джеймса, когда он подошел и поднял один из блокнотов.

– Ленни Дьюс и свобода абстрактного экспрессионизма. Господи! Что за необходимость заниматься этим в двадцать минут десятого?

Он подождал ответа, но Ливви молчала. Тогда он швырнул блокнот на пол и отправился на кухню.

– Ты будешь кофе? – крикнул он по дороге.

– Хм, да, пожалуй.

Подойдя к кухне, он обернулся и спросил:

– Ты ответишь мне наконец? Чем ты занимаешься, Лив? Что за отвратительное начало уик-энда?

Ливви оторвалась от работы и с неудовольствием посмотрела па него.

– Я переделываю свою программу по серии передач, посвященных изобразительному искусству для городского телевидения.

– Как, сейчас?

– Да, сейчас! Эта работа не может ждать. Я звонила Джуди и Алану. Он сказал мне, что перезвонит после того, как выведет собак. Я хочу поехать утром в Кент и посоветоваться с ним обо всем.

Джеймс, который уже вошел в кухню, тотчас выскочил обратно и спросил:

– Ты серьезно?

– Еще бы нет! Я не шучу! Хьюго сказал…

Уже знакомые мурашки поползли у Джеймса по спине.

– Что сказал Хьюго? Какое отношение он имеет к городскому телевидению?

Ливви вдруг лучезарно улыбнулась:

– Так уж случилось, что большое. О, Джеймс, я не могу поверить в это! Хьюго встретил Ленни Дьюса в одной из своих поездок в прошлом году. И он надеется, что сможет организовать мне встречу с ним. Дьюс – громадная величина, Джеймс! Он самый известный художник двадцатого века! Моя встреча с ним взорвет весь мир! Бах-та-ра-рах!!! К черту!!!

Джеймс стоял спокойно, но неприятные ощущения не оставляли его. Он боялся. Почему он боялся Хьюго, он не понимал. Но боялся! Холод полз по его спине.

– С тобой все в порядке, Джеймс? Почему у тебя такой кислый вид?

– Со мной все прекрасно. – Он повернулся на каблуках и вышел из гостиной. Вслед ему Ливви еще что-то говорила, но он не обращал внимания. Чего Хьюго хочет от Ливви? И какого черта Ливви сегодня утром собирается в Кент? Этот прекрасный солнечный день он хотел провести совсем по-другому. И он не хотел оставаться один. Джеймс не слышал вчера, о чем еще говорила Ливви с Хьюго. Но только от одной мысли, что они столько времени провели вдвоем, в нем росла непонятная ярость.

– Джеймс? – Он оглянулся.

Ливви стояла в дверях кухни.

– Мы можем поехать в Кент вместе.

– Нет. Благодарю, Ливви, но я всегда плохо воспринимаю телевизионщиков в больших дозах. – Он отвернулся, залил кофе кипящей водой и погрузил кофейник в фильтр. В это время раздался телефонный звонок.

– Это, наверное, Алан. Ты не сможешь принести мне кофе? – сказала Ливви и выбежала из кухни.

Джеймс слышал, как она взяла трубку и начала разговаривать с Аланом. Он поплотнее прикрыл дверь и включил радио. Потом, раздраженно ворча, разлил кофе в две чашки. Взяв свою чашку, он отпил глоток, а вторую оставил на столе.

Ливви была уже одета и собирала свои бумаги, складывая их в кейс, когда Джеймс вышел из душа. Ливви источала запах свежести и лимона. Ее волосы отливали шелком. Джеймс, преодолевая неприязнь, подошел к ней, зная, что она ждет этого.

– Когда ты вернешься?

Ливви, щелкнув замком, закрыла кейс и выпрямилась.

– Я не знаю, но не сегодня. Я останусь у Алана и Джуди. Я столько времени их не видела, что…

Джеймс, не дослушав, прервал ее:

– Да, я знаю! Это очень важно – крепить связи с друзьями твоего отца… и так далее, и тому подобное…

– Благодарю тебя, Джеймс.

Не обращая внимания на ее сарказм, он продолжал:

– Нет никаких сомнений, что Алан – большой гвоздь в деловых кругах. И если ты сможешь убедить кого-нибудь, что он одобрит твои начинания, то можешь вообще остаться там.

Ливви ждала, пока он закончит свою тираду. Лицо ее оставалось спокойным.

– Это, наверное, с похмелья?

Джеймс пожал плечами. Он понимал, что был очень груб, но ему не хотелось оставаться одному. Это раздражало его. Он чертовски хорошо знал, что когда Ливви уедет, то он вряд ли откажется от чудовищного желания позвонить Хьюго.

– Извини, Ливви! – неохотно проговорил он. – Я так надеялся провести этот уик-энд с тобой вдвоем. Желаю удачи! Я понимаю, что значит для тебя эта работа.

Он подошел, чтобы поцеловать ее. Ливви прислонилась головой к его плечу. Он стал гладить ладонью ее шелковистые волосы. Ей вдруг захотелось заплакать. Правда ли, что она из тех женщин, для кого работа является смыслом жизни? Но как пуста была бы ее жизнь без работы! Почему?

– Увидимся завтра, – сказал тихо Джеймс.

Она подняла голову и кивнула в ответ. Ей было уютно в его объятиях, но она с облегчением вздохнула, когда он нежно отстранил ее от себя. Она наклонилась, подняла кейс, компьютер, сумку с вещами для уик-энда и повернулась к двери.

– Удачи тебе.

– Спасибо. – Она улыбнулась и, послав воздушный поцелуй, вышла из комнаты. Через несколько минут Джеймс услышал, как хлопнула входная дверь. Задребезжал старенький лифт. Он вернулся в спальню и стал одеваться.

Уже было больше одиннадцати, когда Джеймс подошел к телефону, чтобы позвонить Хьюго. Не меньше часа он боролся со своим желанием. Но как бы он ни старался освободиться, мысль о звонке не оставляла его. Когда он поднял трубку и стал набирать номер Хьюго, все сомнения улетучились. Положительно, он не желал больше копаться в себе. Внутренний голос, твердивший, что Хьюго опасен, заткнулся. Джеймс всегда умел забывать о том, что стояло между ним и его удовольствиями и радостями. Все, что мешало, небрежно отбрасывалось им – как песок, брошенный против ветра.

Хьюго сидел в постели, прислонившись к паре подушек, читал «Телеграф» и слушал музыку. Он расслабился, был чрезвычайно доволен собой и, читая, постукивал в такт мелодии голой пяткой по постели. Когда зазвонил телефон, он потянулся к тумбочке у кровати и взял трубку.

– Алло?

– Хьюго? Доброе утро, это Джеймс.

Хьюго отбросил газету, снова откинулся на подушки и медленно, торжествуя, улыбнулся:

– Привет, Джеймс.

После долгих недель своей осторожной и беспрерывной охоты он наконец-то поймал добычу. Джеймс теперь не уйдет – он в капкане! Джеймс в капкане, Ливви – на крючке! Вот он, настоящий спорт джентльмена. Сдерживая радость, он спокойно сказал:

– Благодарю за вчерашний вечер, Джеймс! А как чувствует себя Ливви?

– Она отправилась в Кент. Ей так понравилась та идея, которую ты подсказал, что она решила ее обсудить со старыми друзьями отца, – ответил раздраженно Джеймс, не сумев скрыть свою злость.

– Правда?

– Да, самая настоящая. Ты не специально это сделал? – Джеймс улыбнулся в трубку.

Хьюго рассмеялся, подумав: «Ты льстишь себе, Джеми, мой мальчик!» Но вслух сказал:

– Ладно… Я предполагаю, что ты не откажешься приехать ко мне. Почему бы не позавтракать на балконе?

Джеймс посмотрел на сверкающее, голубое ледяное январское небо.

– Б-рр… Мы будем завтракать в пальто или без?

– На твое усмотрение.

– Порядок! Я буду через час.

– Тогда увидимся. – Хьюго улыбнулся и, больше ничего не говоря, повесил трубку. Потом позвал: – Нэт! – Не дождавшись ответа, опустил ноги на пол, встал и снова крикнул: – Нэт!

Дверь ванной комнаты открылась, и молоденький черноволосый юноша, полная противоположность Джеймсу, повернул свое очаровательное лицо к Хьюго. Он стоял у зеркала, собираясь бриться.

– Нэт, я пригласил кое-кого на завтрак. Он будет через двадцать минут. – Пожав плечами, Хьюго с сожалением сказал: – Извини.

Нэт взял бритву и провел по подбородку. Потом он резко прервал свое занятие:

– Хорошо. Я сейчас оденусь и уметусь через десять минут.

– Спасибо, Нэт. – Хьюго накинул махровый халат, наклонился и поднял две кофейные чашки, стоящие на полу рядом с кроватью. Неся чашки, он вышел из спальни и отправился в кухню. Отношения, которые у него сложились с Нэтом, до последнего времени устраивали обоих. Никакой лжи, никаких сцен, только секс – восхитительный и потрясающий. Ему чертовски хорошо было с Нэтом. С Джеймсом он никогда не чувствовал ничего подобного.

Хьюго только что вышел из душа и был еще в халате, когда приехал Джеймс. Он открыл парадную дверь, оставил открытой входную дверь в свою квартиру и ушел на кухню варить кофе. Находясь в жизнерадостном настроении с утра, он еще более веселился из-за того, что его ожидание кончилось. Хьюго очень хорошо просчитал Джеймса и теперь, в радостном предвкушении, как он будет ставить его на место, потирал ладони. Мысли об этом восхищали и переполняли его. Он повернулся к Джеймсу, когда тот вошел в кухню:

– Доброе утро.

Джеймс, как всегда, был безукоризненно одет: морской пиджак, бледно-голубая оксфордская рубашка из хлопка; великолепный серый свитер и коричневые кожаные мокасины ручной работы. Хьюго улыбнулся над его внешностью, всегда такой совершенной.