— Что за штучки? — раздраженно сказал он. Ему вовсе не хотелось играть в какие-то дурацкие игры. У него давно не было женщины, и сейчас ему нужно только одно: ее жаркое тело под собой.

— Лежи, дорогуша, — ответила она, улыбаясь. — Я буду красиво раздеваться для тебя. Я хочу, чтобы ты наблюдал за этим. Я хочу сделать эту ночь особой, необыкновенной… для нас обоих… Я хочу, чтобы мы оба запомнили ее навсегда.

Глаза Хэнка загорелись, когда Далила, чувственно качая бедрами, подошла к постели. Сначала она сняла туфли. Затем подняла ножку и поставила ее на матрас. Медленно, вызывающе спустила по ноге один чулок и отбросила прочь, затем другой.

Хэнк чуть не сорвался с постели. Ему хотелось погладить эти стройные ножки, прижать к себе… найти тайный жар, скрывавшийся под ее юбками. Он начал было подниматься на локте, но она остановила его.

— О нет, Хэнк… Мы будем все делать медленно и плавно.

— Но…

— Ты что, торопишься куда-то? У тебя есть кто-то еще? Кого ты хочешь больше меня? — Она резко выпрямилась и сделала шаг назад, словно хотела уйти.

— Нет, что ты, крошка, никого я не хочу больше тебя. — Он опустился на кровать.

Далила торжествующе рассмеялась:

— Я тоже.

Она выгнулась и расстегнула платье. Потом передернула плечами, и платье спало с нее. Когда оно застряло на бедрах, Далила немного поизвивалась, и шелковистая ткань сползла на пол к ее ногам. Она стояла перед ним, одетая лишь в причудливый лиф и корсет.

Хэнк и так уже пылал, как костер, а теперь от этого дразнящего зрелища у него в голове помутилось. Голодным взглядом пожирал он ее полуобнаженное тело. От жгучего желания бурлила кровь, стучало в висках. Он потянулся к Далиле.

— Нет, нет. Оставайся на месте. Я еще не готова…

— Не терзай меня, крошка.

Она снова засмеялась:

— Мы еще даже не начали.

Повернувшись к комоду, она достала что-то из верхнего ящика. Оглянулась, послала ему взгляд, лукавый и дразнящий, и сказала:

— По-моему, тебе будет приятно побыть немного в моей власти. В конце концов, ты и так мой на целую ночь.

Хэнк ошеломленно смотрел, как она шла к нему, позванивая двумя парами наручников.

— Ну ты и дикая штучка, — выдохнул он.

Она рассмеялась тихо и нежно.

— О, ты и не представляешь, насколько ты прав. Ручаюсь, что такой ночи у тебя больше не будет. До самой смерти.

Эта рыжая кошечка возбуждала его, как не удавалось до того ни одной шлюхе.

Далила забралась на кровать и оседлала его, прижалась к голой груди. Когда он попытался притянуть ее вниз, она шлепнула его по рукам:

— Не спеши. Я хочу, чтобы эта ночь тебе запомнилась, — промурлыкала она и, поцеловав, добавила: — Чем дольше ждешь, тем больше удовольствие.

— Ты сумасшедшая, — пробормотал Хэнк, когда между поцелуями она приковала его левую руку к металлической спинке кровати.

— А-а, но сумасшествие может быть очень возбуждающим. Как ты считаешь? Что ты почувствуешь, оказавшись в полной моей власти? Когда я смогу делать с тобой все, что захочу, а ты не сможешь мне противиться?

Слова ее действовали гипнотически, завораживали. Жар и запах ее тела, картины, возникавшие в его мозгу при ее поцелуях, приводили Хэнка в состояние невероятного возбуждения. Он готов был взорваться.

— Не могу устоять перед тобой, крошка. Какие еще сюрпризики ты мне готовишь?

— Более интересные, чем ты можешь себе вообразить, — рассмеялась она и в один миг приковала к кровати его правую руку.

Теперь Хэнк был распят на кровати. Он задергался в оковах, но Далила быстро отвлекла его поцелуями, и через мгновение он забыл обо всем, кроме волнующей полуобнаженной женщины, ласкающей его тело, и ее плотоядной улыбки.

— Мне нравится твоя улыбка, женщина. — От жгучей страсти темнело в глазах, заплетался язык. Голова кружилась, мышцы готовы были лопнуть от напряжения.

Такого с ним никогда не было. Ее игра увлекла и захватила его. Он был целиком во власти ее чар. Каждое ее движение, каждый взгляд обещали неземное блаженство. Как же ему повезло, что он решил заглянуть в этот салун!

Далила спрыгнула с кровати, и Хэнк ждал, что она сейчас разденется совсем. Но вместо этого она подошла к окну и открыла его. Он нахмурился:

— Что это ты делаешь?

— По-моему, здесь стало слишком жарко, — проворковала она и, перегнувшись через подоконник, тихо позвала: — Крадущийся-в-Ночи!

Впервые Хэнк почувствовал, что происходит что-то неладное. Он беспомощно наблюдал, как она, обойдя кровать, подняла с пола свое платье и снова скользнула в него.

— Эй-эй! Что происходит? Я думал, игра только начинается.

— Да нет. Она уже закончилась.

— Какого черта? Ты что это задумала? Кого ты там позвала? — Маска дикой похоти слетела с его лица. Он смертельно побледнел, рванулся изо всех сил. — Слушай ты, шлюшка…

— Я не шлюха, мистер Эндрюс. Я — Коди Джеймсон.

— Коди Джеймсон? — Хэнк захлебнулся словами, бессильно задергался в оковах. Он слышал о знаменитом охотнике за преступниками, за которых назначено вознаграждение, по имени Коди Джеймсон. Но он и предположить не мог, что это женщина.

— Вот именно, и вы отправляетесь со мной. Боюсь, нам надо торопиться, так что ласки, которые я обещала, придется отменить. Вас разыскивают за убийство в Техасе. Я везу вас туда.

Глава 2

Поездка из Галвестона в Остин оказалась долгой и утомительной, так что, подъезжая к гостинице, Люк Мейджорс мечтал только о горячей ванне, вкусной еде и хорошем виски. Не желая привлекать к себе внимания, он зарегистрировался под своим первым именем — Лукас. Слишком уж прогремела повсюду его несчастная слава быстрого стрелка. Между тем меньше всего на свете он сейчас хотел неприятностей.

Приняв ванну, Люк спустился вниз пообедать, намеренно оставив пистолет в комнате. В этот вечер ему хотелось побыть обычным горожанином, одним из многих. Он поел в ресторанчике при гостинице и направился через улицу в салун «Одинокая звезда» чего-нибудь выпить.

Несмотря на будний день, в салуне было довольно много народа. Люк вошел и, остановившись сразу за порогом, быстро огляделся. Посетители выпивали и играли в карты. На него никто даже не посмотрел. Люк вздохнул с облегчением. Похоже, здесь его никто не знал.

— Виски, — бросил он, подойдя к стойке бара.

— Впервые в нашем городе? — поинтересовался бармен, ставя перед ним стакан.

— Да.

— Откуда вы?

— Отовсюду понемногу, — пожал плечами Люк и выложил на стойку несколько монет.

— Приятного вечера. — Бармен чувствовал, когда не стоит задавать вопросов, и оставил мрачного незнакомца в покое.

Люк облокотился на стойку, с удовольствием сделал большой глоток. Виски было не первый сорт, но годилось. Он лениво разглядывал картину, висевшую на почетном месте над баром: раскинувшаяся на кушетке полуобнаженная женщина. Местные девицы уже несколько раз подходили к нему, но он отсылал их прочь. За несколькими столами шла игра в покер, но сегодня ему не хотелось играть. Ему повезло тогда в Галвестоне, он выиграл по-крупному, и у него хватило ума на этом закончить игру. Да, тогда он вовремя вышел из игры. Та ночь в Галвестоне, когда он выиграл ранчо, положила конец его прошлой жизни. Теперь он скотовод, а не наемный стрелок.

Он допил первую порцию виски, и бармен тут же налил ему следующую. Он выпил и ее и почувствовал, как спадает с плеч страшный груз его лихой жизни. В душе затеплилась надежда. Может быть, жизнь еще наладится?

* * *

В другом конце комнаты рейнджер Джек Логан поднял глаза от карт. Заметив мужчину у стойки бара, он нахмурился. Было в нем что-то очень знакомое, и Джек подумал: неужели это…

— Джек, очнись. — Другой игрок, тоже рейнджер, нетерпеливо барабанил по столу. — Твой ход.

Джек поглядел на свои жалкие карты и с отвращением бросил их на стол.

— Я пас.

Он встал и направился к бару, к человеку, которого вроде бы узнал. Он разглядывал его осанку, разворот плеч… Да, это, несомненно, должен быть Люк Мейджорс. Джек понятия не имел, каким ветром занесло его в этот дешевый салун, но был страшно этому рад. Как долго мечтал он об этой встрече!

— По-моему, приятель, я тебя знаю. — Джек остановился в нескольких шагах от незнакомца.

При звуке низкого мужского голоса Люк весь напрягся. Не первый раз доводилось ему слышать эти слова, и Люк прекрасно понимал скрытую в них угрозу. Этот голос показался знакомым, и поэтому он встревожился еще больше. Подошедший был определенно из его прошлого… Люк вдруг очень пожалел, что не взял с собой оружия.

— Я только что приехал в этот город, — сказал Люк.

Он осторожно поставил стакан и, разведя руки в стороны, стараясь не делать резких движений, медленно обернулся. Ему не хотелось, чтобы стоящий за его спиной мужчина принял его действия за попытку выхватить пистолет.

— Я так и думал.

Теперь Люк взглянул на мужчину. Высокий, худой, темноволосый. Он излучал силу и власть, и пистолет висел у него на бедре так, словно он с ним родился. Взгляд темных глаз напряженный и пронзительный. И не поймешь, что светится в них: угроза, насмешка или…

Внезапно незнакомец, про которого Люк было решил, что тот собирается его убить… широко улыбнулся:

— Какого черта ты делаешь в Остине, Люк?

— Джек?! — Люк ошеломленно уставился на друга, которого не видел с войны. — Не могу поверить!

— Я тоже!

Они начали трясти друг другу руки и с восторгом хлопать по спине.

Вокруг них остальные присутствовавшие в салуне мужчины испустили вздох облегчения. Какое-то мгновение всем казалось, что случится нечто весьма неприятное.