— Мистер Уилсон меня не сыскал, — на самом деле, мистер Уилсон был увлечён беседой с мистером Дорчестером у входа в библиотеку. Лидия не послала за ним своего дядю, ведь была вполне довольна тем, что оставалась рядом с Робертом.

— О, это прекрасное торжество, мисс Уитфилд. Нравится ли вам?

— Безусловно, мистер Ньютон. Хотя, как жаль, что мы с вами не можем танцевать вместе, — она вздохнула слишком драматично, пусть её слова и были правдой.

— Не слишком прилично.

— Но, в самом деле, кто узнает?

Роберт рассмеялся.

— Все, кто нынче следит за нами. Вы ведь не хотите, чтобы об этом знали — это может на несколько месяцев круг общения…

— С некоторых пор, мистер Ньютон, я не вижу в этом большой проблемы.

Роберт вздохнул, но улыбка его так и не достигла глаз.

— Теперь, когда вы едете, мисс Уитфилд, я больше посещать вас не смогу, как прежде. Это немного предосудительно, да и странны отношения вашей семьи, любезности с учеником адвоката… Это не означает конец дружбы, но мы редко, лишь по случаю, сможем видеться…

— Нет, — с куда большей силой, чем следовало, ответила Лидия. Роберт казался человеком с разбитым сердцем, и ей хотелось плакать. В этом не было никакой необходимости! Они могли проводить вместе время столько, сколько захотят, если он предложит ей руку…

Но он не предложит. Её мать была права.

Нежно коснувшись его руки, Лидия потянула Роберта через порог террасы. Свежий воздух помогал ей сосредоточиться.

— Лидия, мы не можем быть здесь. Нам надо быть осторожными с твоей репутацией, очень осторожными, ты…

— Мы на виду комнаты, и скрыты от человеческих глаз.

— Они увидят, Лидия! Я знаю, что это даёт определённую свободу, но эта конфиденциальность может быть причиной…

— Тс!

— Прости?

— Я хотела поговорить с тобою о кое-чём важном, а ты отвлекаешь! Мне трудно. Я… Роберт… — Лидия набрала полные лёгкие воздуха, закашлялась и медленно начала: — Роберт?

— Да.

— Как ты думаешь, какова причина, если люди, что заботятся друг о друге… любят… не помолвлены?

Его молчание было оглушительным.

Лидия слушала стук своего сердца. Роберт слишком хорошо знал её, чтобы не понять сути вопроса. Она видела, как он сглотнул, прежде чем заговорить.

— Есть моменты, когда эмоции, даже обоюдные, — он коротко улыбнулся, но после выражение лица стало суровым, — лучше всего игнорировать, ведь объединение лишь в пользу одной из сторон, менее зажиточной.

Смех сорвался с губ Лидии, удивив их обоих. Она превратила его в хихиканье, потом широко улыбнулась.

— Отлично. Так я и полагала. Речь не об отсутствии любви, речь о смешном понятии, что у пары не может быть разного уровня финансов!

— разумеется.

— Никакого разумеется! Почему для нищего барона приемлемо жениться без любви с тем же неравенством, а брак любви вызовет зубной скрежет?

— Не будет. Не будет скрежета.

— Небо упадёт?

— Разумеется, нет.

— Тогда в чём проблема?

— Не хочу прослыть охотником или содержанцем.

— Что это против счастья?

Нахмурившись, Роберт покачал головой, пусть и был согласен.

— Да, в самом деле. Однако… — вдохнув воздух, он продолжил. — А моя карьера.

— Твоя карьера?

— Да. Я не слишком свободный джентльмен, у меня есть обязательства и график, — он по непонятным для Лидии причинам улыбнулся. — Особенно с началом ученичества. До недавнего времени ты собиралась выйти за барона… а теперь… быть женой адвоката? Твоя социальная позиция резко падет. Я откажусь от закона! Да, с ним никак нельзя…

Лидия склонила голову, словно это могло прояснить разговор.

— Быть адвокатом — это то, чего ты хочешь. Я бы не посмела попросить тебя свернуть с этого пути!

К удивлению Лидии, Роберт нахмурился сильнее.

— Действительно. Тебе это не унизительно?

— Унизительно? Быть замужем за многообещающим адвокатом, который зарабатывает состояние честным трудом?

— Лидия, я никогда не буду твоей ровней.

— Да, и вновь наше финансовое неравенство. Полный спектр!

Роберт фыркнул от смеха.

— Я запутался.

Быстро посмотрев на комнату и отметив пытливые лица, Лидия потянула Роберта за жилет и отвела его в тень.

— Есть только один значительный вопрос. Ты меня любишь?

На этот раз колебаний не было.

— Всем сердцем, до дня смерти и после, если есть загробная жизнь!

Лидия потеряла дар речи… лишь на миг.

— Тогда, если предложишь, я выйду за тебя замуж.

И прежде, чем он успел что-либо сказать, Лидия подалась вперёд. Она обвила его шею руками, прижалась к его губам, чувствуя, как забилось её сердце, когда он притянул её ближе, обняв за талию.

Когда их губы встретились, ей показалось, что она превратилась в воду. Наполненная дивной, неопределённой тоской, Лидия подалась ещё ближе, надеясь навсегда застыть в его руках. Но совсем скоро Роберт поднял голову, рвано дыша.

— Лидия, голубка моя…

— Да, Роберт?

— Я тебя абсолютно скомпрометировал!

— Действительно… И что делать?

— Нам надо объявить о наших намерениях сегодня вечером, прежде чем разразится скандал.

— Отличная идея. И каковы наши намерения?

Роберт усмехнулся и наклонился, чтобы поцеловать её в лоб, но Лидия запрокинула голову назад, предоставляя ему возможность для второй серии компрометации.

— Лидия, голубка моя? — вновь прошептал Роберт.

— Да, Роберт?

— Предоставишь ли ты мне честь стать моей супругой?

Лидия закрыла глаза и наслаждалась его предложением — предложением вечного союза! Восхитительная радость, вечная, всепоглощающая, наполнила её до краёв, и это было так прекрасно, что она забыла, как дышать.

Воздух вокруг них застыл, как и сам Роберт. Он ждал — как он мог не знать её ответа? Она просила об этом. И он всё равно ждал.

Лидия открыла глаза и улыбнулась.

— Для меня это будет честью.

Он застыл. Она вскинула руку, коснулась его подбородка.

— Честь для меня — любить тебя так сильно.

И когда её будущий супруг вновь подался к ней ближе, Лидия мечтательно вздохнула.

— Нам пора идти, — прошептала она, не позволяя ему отпустить её.

— Именно, — он закусил нижнюю губу.

Все мысли о пытливых взглядах тут же утонули в прекрасных чувствах, что мчались по её телу — и во внезапном желании утащить Роберта подальше в тень.

Они вернутся в зал совсем скоро… Но не сейчас…