— Прости?

— Если бы меня поймали так, как их, я бы тут же направила карету в сторону Лондона… Нет, Бристоля, и на корабле уплыла бы в Америку.

— Не думаю, что у них есть на это средства.

— Они вполне могли заработать на пересечение океана…

Роберт многозначительно посмотрел на Лидию.

— Ты прав, — кивнула она, пусть он не произнёс ни единого слова. — Они ни за что в жизни не рассматривали бы возможности совершить что-то до такой степени унизительное. И всё же… — она нахмурилась. — Что же будет целью этой дуэли? Не могут же они просто очень дорого продать билеты. В чём их прибыль?!

— Существует лишь один способ узнать.

— Но что за человек будет вызывать ученика адвоката на дуэль?! — это был риторический вопрос, ведь каждый прекрасно знал ответ: человек очень, очень глупый. — Роберт, ведь ты же не собираешься участвовать в этом, нет, правда? Ведь это же просто противозаконно!

— В самом деле. Это более чем противозаконно.

— Роберт, — теперь голос Лидии звучал уже совсем-совсем жалобно. — Ты не можешь… Ведь тебя могут убить!

— Не беспокойся. Я обязательно что-то придумаю, что можно было бы с этим всем сделать, — Роберт сжал её руку и повёл мимо двери, которую открыл невидимый Шодстер.


*** 

Не в природе Лидии было сидеть или стоять, в любом случае, прохлаждаться и быть незанятой, пока Роберт будет разрабатывать хитроумный план. Нет, она не позволит ни провидению, ни Барли положить конец жизни мужчины, которого она любила. Одно только принятие участия в подобного рода поединке могло бы стоить Роберту его карьеры. Пусть он будет умным, пусть он всё устроит, пусть именно это он и имел в виду… Она собиралась разобраться с источником проблемы, с человеком, который возьмёт другой пистолет. Она намеревалась поговорить с Манфредом Барли.

И избежать разговора с собственной матушкой.

Хью понадобился весь остаток дня для того, чтобы отыскать отель, в котором свою жалкую душонку прятал Барли, и он тут же доложил об этом Лидии. То, что злодей отказался от Йорк-Хауса, было совершенно ожидаемым, так как это — один из самых дорогих отелей Бата, но он так же отвёрг и Кристофера, и Пеликана, избрав куда менее благородный Беляк. Ничто более очевидно не могло продемонстрировать его затруднительное в плане денег положение.

Лидия подошла к Стэлл-стрит — на самом деле это больше походило на марш, а бедная Джейн едва-едва не отставала от неё. Горничная должна была просто бежать рядом с нею. Кора была бы для этого поручения куда более логичной компаньонкой, но Лидия в свою очередь была совершенно уверена в том, что Кора попыталась бы её успокоить.

Лидия не хотела быть спокойной, нет, она желала быть злой и красноречивой!  Она хотела опустошить Барли, клещами выдрать из него этот отвратительный вызов. Ненавидя любое насилие, Лидия вдруг осознала, что её ладони просто чесались, чтобы дать ему пощёчину, и не одну!

Толстый, в грязном фартуке трактирщик из Беляка с вкрадчивой улыбкой открыл личный кабинет, предложил Лидии присесть и выпить, но она сказала, что просто подождёт. Она отказалась от всего предложенного и шагала по комнате, когда он вышел, чтобы позвать мистера Алдершота. Джейн осталась в коридоре у открытой двери.

Удивительно, но это не заняло много времени. Причина совсем скоро стала ясна.

— Мавис… — промолвил он с огромным волнением, пока не переступил через порог и не узрел девушку, стоявшую в центре комнаты. — О, Лидия… Я не ожидал тебя увидеть, — он повернулся, как будто намереваясь уйти.

Лидия тут же встала на его пути у выхода.

— Нам надо поговорить.

Шагнув сначала в одну сторону, потом в другую, Барли попытался обойти её, но Лидия его не пропустила.

— Нам надо поговорить, — повторила она.

Раздражённо и гневно вздохнув, Барли вытянулся в полный рост.

— Нет, нам не нужно! Я на тебе не женюсь, вот и всё!

— Вероятно, это будет для тебя шоком, мистер Алдершот, но я за тебя замуж вот уж давно не желаю! — не так уж и давно, но это казалось вечностью.

— Действительно? — выражение его лица стало немного более расслабленным. — О, это отлично… Мы подумали, что у твоей записки другая причина, что ты хочешь установить дату… Ты столь властна, мисс Уитфилд, приказываешь мне… О… Я могу называть тебя опять мисс Уитфилд? Замечательно. Мавис будет очень приятно. Она не… — он нахмурился. — Милая, милая, она так не любит быть неправой! Я думаю, что просто скажу… я ошибся. Она не будет против, если я ошибусь, — его улыбка вернулась. — Да, это сработает.

— Если уж контроль был нашей общей проблемой, лорд Алдершот, полагаю, со сковородки ты перебрался на огонь.

— Нет, — слишком быстро ответил он. — Мавис просто знает, что желает, но она не велит мне! — он покачал головой, словно пытаясь очтистить сознание. — Если бы ты понятнее очертила цель своего призыва, мы бы не посылали ту последнюю угрозу… Ну, не то чтобы мы в ней не нуждались, ведь я катастрофически нуждаюсь в деньгах…

— Их не хватает на то, чтобы содержать твою прелестницу в пышных юбках? Она жаждет получить не только твой титул, но и мои деньги!

— Мисс Уитфилд, в самом деле! Ты не можешь использовать такое выражение — и, разумеется, не по отношению к мисс Кодл!

— Правда есть правда.

— Как страшно упоминать так о дочери джентльмена. Наши чувства взаимны — это глубокая любовь, если ты не заметила до сих пор! А то, что ты говоришь, звучит противно! Стыд и срам, мисс Уитфилд, стыд и срам! Ты слишком смешиваешь любовь с грязью. Мы проведём вместе вечность и в бедности, и в роскоши!

Лидия смотрела на Манфреда Барли в неверии — это были не его слова. За каждым словом стояла Мавис Кодл.

— Если это так, то почему же ты просто не сказал мне, что передумал? Откуда появилась идея относительно похищения и шантажа?

— Ну, разумеется, Мавис. Она отметила, что богатство Роузберри-холла затмевает Уайлдер-хилл уже много поколений. Из нас двоих она куда умнее, но я вполне согласен. А твоё богатство должно было стать моим наследием!

— В самом деле. А мне вот казалось, что фортуна Уитфилдов родилась из сахара, отличного управления и сдержанности в средствах!

— Именно. Но никто столь плебейского происхождения не имеет права иметь денег куда больше, чем у нас — древних аристократов!

— Тобою манипулировали.

— Нет…

— Замечательно. Ибо я в восторге от рассказов о ерунде, но я тут не для того, чтобы обсудить безрассудство объединения поместий, я пришла, чтобы поговорить о вызове, который ты бросил несколько часов назад. Если, как ты говоришь, ты не прогибаешься под мнение своей девицы, у тебя относительно отмены дуэли не будет ни единой проблемы!

— Ну, этого я сделать не могу.

— О, и почему нет?

— Ну, ты должна предложить мне довольно щедрую сумму, и тогда я отменю вызов.

— Ах, вот она, цель! Всё ещё деньги. Мисс Кодл вполне соответствует этому.

— Ну, Мэвис подумала, что нам стоит удвоить требование…

— Две тысячи фунтов. Замечательно. Отзывай дуэль.

— Сначала она хочет деньги.

— Барли, ты прекрасно знаешь, что я не смогу собрать две тысячи фунтов за… — Лидия обернулась в поисках часов, — четырнадцать часов! Банки нынче закрыты, и мне придётся ещё обсудить это с мистером Линчем и дядей Артуром. У меня нет доступа к столь значительной сумме денег.

Он поморщился.

— Да, думаю, это может оказаться трудным… Может быть, письмо? Вексель? Вексель бы убедил Мавис…

— Убедил?! Барли, ты что, не понимаешь, что Мавис просто дёргает за ниточки? Ты стал её марионеткой! Она свела тебя с праведного пути и банально толкнула по жуткому склону порока. А ведь ты ещё не понял до этого мига, чем всё это на самом деле может для тебя закончиться. За то, что ты сделал, тебя могут арестовать!

— Никто не станет говорить о дуэли. Это неписанное правило.

— Речь не о дуэли, Барли. Речь об организации людей для моего похищения и попытки вымогать деньги. Называй это шантажом или мошенничеством, оно всё в равной степени незаконно!

— Но я барон.

— От этого законным оно не стало.

— Что происходит? — новый голос эхом раздался в комнате.

Лидия повернулась, столкнувшись нос к носу с Мавис Кодл.

— Ах, помяни дьявола к ночи! — она попыталась улыбнуться.

Красивая, юная дочь преподобного вспыхнула и враждебно воззрилась на неё, сжимая зубы.

— Я пришла сюда для того, чтобы ответить на ваши требования, мисс Кодл. Грубые, вульгарные и плебейские, хотя, впрочем, как ты предсказывала, я готова тебя купить.

Мавис Кодл улыбнулась — и это было куда уродливее, чем просто её поджатые губы.

— Замечательно. У нас всё получится. Умница, Манфред.

— Она должна будет дать нам вексель, Мавис-дорогая… Банки…

— Не умница.

— Ты ведь сама установила просто невероятный график.

— Как бы то ни было, банкноты — единственная валюта, которую я… мы примем.

— Я не смогу получить их вовремя.

— Попытайся.

— Но…

— До свидания, мисс Уитфилд. На рассвете мы с мистером Ньютоном увидимся на Дэйзи-Хилл. Если вы снабдите его должным количеством средств, Манфред не станет целиться в его сердце. Это от вас зависит, разойдутся ли они на двадцать шагов или просто мирно пожмут друг другу руки.

В горле Лидии застыл комок, она открыла рот, чтобы возразить, но Мавис Кодл покачала головой. Она ухмыльнулась и схватила лорда Алдершота за руку, а после прошла мимо Лидии с идеальной осанкой, так высоко задрав подбородок, что возникали сомнения, могла ли она видеть хоть что-то перед собой.

Эффект, впрочем, был испорчен, когда Лидия услышала в коридоре шипение Мавис:

— Дурак, векселя можно отследить!