Роберт шагал по Биг-Палтни-Стрит с определённой целью. Он ловко уворачивался от своих товарищей — и пешеходов, и на каретах, что так засоряли дорогу. У него многое было на уме, и он уже сделал выводы.

Он как раз добирался до девятнадцатого номера, чтобы навестить Лидию — они могли бы говорить, обсуждать, спорить, заниматься чем-либо другим, что заключало бы в себе общение, но он не позволил бы ей обнищать из-за него, из-за его карьеры или его личности… Да неважно! Он слишком уж заботился о том, чтобы она не успела сделать из-за него какие-то пожертвования.

Разумеется, за день ничего не изменилось. И не было такого, что могло бы его изменить.

Проделывая свой путь между лошадьми и повозками, Роберт пересёк улицу. Он поднял голову, чтобы оценить дистанцию до городского дома, и вдруг узрел, как кто-то — Лидия! — вырвался из здания, размахивая какой-то бумагой. Она, казалось, бросалась от повозки к повозке, но, осознав, что это бессмысленно, сошла на обочину.

Увидев, как Лидия подобрала юбки до щиколоток, чтобы проситься в погоню, Роберт тут же ускорил свой темп. Он мог остановить карету и позволить Лидии догнать её — цель её, должно быть, весьма значительна, если уж она бросилась по переполненному тротуару. Какое счастье, что наконец-то заканчивалась Биг-Палтни-Стрит, сужалась к мосту, и движение замедлилось! Теперь галопом мчаться вперёд не пришлось бы.

Наконец-то, когда карета оказалась рядом, Роберт узнал лорда Алдершота, но не двух дам рядом с ним. Роберт вышел на проезжую часть именно тогда, когда повозка замедлилась поворота ради, и протянул руку, чтобы хватить бразды правления лошади, и, пусть его протащили шаг-другой, Роберт остался на ногах и заставил всё-таки повозку остановиться.

— Что сие значит? — закричал лорд Алдершот. Поток весьма джентльменских слов сопровождал этот вопрос столь явственно, что мужчина сделал вид, будто бы половину сказанного и вовсе не расслышал.

— Прошу прощения, — промолвил Роберт, подходя к повозке так близко, чтобы их разговор не требовал больше усиления голосов. И, сделав это, он присмотрелся и столкнулся со взглядом не лорда Алдершота, но мужчины со странным носом, что стоял на козлах, кучера лорда Алдершота.

Роберт был ошеломлён. Кучер был никем иным, как злодеем — третьим злодеем из сарая!

Последствия казались ошеломляющими.

Это был мужчина, что ни за что не шагал бы по местности без разрешения своего работодателя, тот, кто был у него на побегушках, но тот, кого он видел в последний раз в компании Леса и Морли! И можно было сделать только один вывод из всего этого — и Роберт, разумеется, не проигнорировал сии мысли.

Алдершот принимал участие в похищении Лидии.

— Ты! — крикнул он, словно вторя другому, раздающемуся в стороне голосу. Роберт содрогнулся и быстро обернулся.

Лидия наконец-то настигла карету, а после встала на подножку. Держа одной рукой бумаги, а второй обеспечивая собственное равновесие, она смотрела с огромной враждебностью, но не на Алдершота, а на младшую их двух дам, что сидели рядом с бароном.

— Я знаю, кто ты! Посещала под предлогом дружбы и распространяла собственную отвратительную ложь! Твоя наглость, тупость и жадность просто не имеют предела, но богаче они тебя не сделают! — Лидия покраснела, а голос её звучал чрезмерно громко. — Я не буду, слышишь ты…

Все в окрестностях могли её слышать.

— Ты не получишь и шиллинга! И одного-единого шиллинга за то предательство, которое было совершено! — Лидия в гневе тряхнула головой и повернулась к Роберту. — Вот, видишь, Роберт! Мавис Кодл — вот, кто стоит за всеми этими пустыми угрозами!

Имя совершенно не пояснило ему, кем именно являлась сия молодая женщина, почему она совершила такую кошмарную вещь или каким образом была связана с лордом Алдершотом, но Роберт чувствовал, что Лидия должна знать и то, что было ещё хуже.

— Лидия, посмотри… — он указал на козлы.

Но кучера и след простыл.

В тот же миг Роберт отпустил поводья и обогнул фаэтон. Кучер не убежал бы, он просто, вероятно, присел сзади, чтобы больше его нельзя было увидеть — пытался скрыться от проницательного взгляда Роберта. Но даже его поиски стоили всех усилий, на которые мужчина только был способен.

Роберт схватил кучера за воротник и вытянул его в повозку — он потащил его туда, где соучастника преступления могли увидеть все заинтересованные стороны.

Лидия всё ещё цеплялась за повозку — она бросила быстрый взгляд на кучера и мотнула вновь головой, чтобы противостоять Алдершоту.

— Как ты мог поступить так, Барли?!

Лорд Алдершот открыл рот, но после поспешно закрыл его с противным щелчком, не проронив ни единого слова. Он повернулся к молодой женщине, что сидела рядом с ним, и вновь остался немым.

Мавис Кодл же только покачала головой и гордо вздёрнула подбородок. Взглянув на Лидию, она наконец-то заговорила:

— Никогда в моей жизни меня никто так не обижал! Вы оскорбили мою честь! — повернувшись в сторону, она быстро посмотрела на Алдершота. — Ты должен защитить меня, Барли! Ты должен бросить вызов мистеру Ньютону!

— Что?! — воскликнула Лидия, и её голос превратился в полувизг-полувскрик.

— Но ведь это Лидия оскорбила тебя, а не мистер Ньютон, Мавис, дорогая… Я не ссорился с…

— Моя честь была оскорблена при всей этой толпе людей! — дорогая Мавис схватила за руку молчаливую женщину, что сидела рядом с нею, и махнула рукой в сторону тех немногих пешеходов, что пытались обойти остановленную повозку. — Немедленно брось вызов мистеру Ньютону!

К огромному удивлению Роберта, Манфред-Барли, лорд Алдершот, сделал именно это!

— Вы не имеете права оскорблять честь мисс Кодл, мистер Ньютон, не ответив за это передо мною! — сурово поджав губы, Алдершот кивнул, не почувствовав нелепости произнесённой им фразы, а после посмотрел на свою драгоценную Мавис для того, чтобы получить её одобрение.

Не глядя на дорогу, дорогая Мавис подалась вперёд и сжала руку лорда Алдершота. Это было сделано до того небрежно, что ярко проливало свет на их близость.

Роберт обменялся было вопросительными взглядами с Лидией, но дорогая Мавис вновь посмела заговорить.

— Завтра на рассвете!

— Завтра? — голос лорда Алдершота звучал высоко и тонко.

— Да! А теперь сейчас же уезжаем! Барли, скорее!

— Но Лидия ещё не…

Прежде чем Лидия смогла спрыгнуть с подножки, дорогая Мавис перегнулась, дотянулась до поводьев — благо, повозка была открытой, — и щёлкнула ими. Лошади рванулись вперёд, и Лидия тут же потеряла равновесие. Отбросив в сторону кучера, Роберт рванулся вперёд и поймал Лидию прежде, чем она рухнула на камни тротуара.

Они свалились на землю, в безопасности, но довольно сильно ударившись. Встав так быстро, как позволил клубок, состоящий из рук, ног и пышных юбок, они молча наблюдали за тем, как освобождённый кучер помчался вперёд, а после поймал фаэтон, заскочил в него, когда тот сворачивал за угол, и тоже растворился вдалеке.

— Проклятье! — прохрипел Роберт. — Лорд Алдершот и…

— Мавис Кодл, дочь Препободного Кодла.

— О Боже!

 — Да, именно, — она вздохнула, так тяжело, словно уже ничто не могло снять тяжелейшую ношу с её плеч. — Я никогда не задумывалась об этом. Барли. Человек, за которого я собиралась выйти замуж. Как я могла быть так слепа? Папа будет очень разочарован.

Роберт посчитал, что этот господин куда более вероятно пришёл бы в истинную ярость, но решил от этого воздержаться.

— Мисс Кодл… Мы с нею незнакомы, конечно, но мне кажется, что пасторское воспитание включало правила, которые свидетельствовали, что срывать человека с улицы нельзя…

— Да, мне хотелось бы в это верить.

— А потом ещё и шантажировать оказавшегося в такой ситуации человека! Я не могу придумать ничего отвратительнее и подлее!

— Пожалуй, и я тоже…

Лидия вновь тяжело вздохнула и осмотрела Палтни-мост.

— Они не могут уйти, не так просто!

— Разумеется, ни за что.

А после Лидия подняла взгляд на Роберта и посмотрела ему в глаза. Она нахмурилась и склонила голову немножечко набок, словно пытаясь расшифровать выражение его лица.

Роберт улыбался.

— О чём ты думаешь? — спросила она, и её хмурость вновь вернулась, а взгляд окончательно потерял яркое сияние.

Роберт подошёл к Лидии немного ближе и предложил ей свой локоть.

— Если мы правильно разложим все карты, то сможем отыграться и позволить справедливости восторжествовать, — шагая медленно, но достаточно ровно, они направились обратно к арендованному городскому дому.

— Но Барли — барон! Его арестовать не получится даже тогда, когда у нас будут доказательства, — она посмотрела на письмо в своих руках. — Всё, что мы имеем против Мавис — это, по крайней мере, её шантаж! Но что касается похищения и участия Барли, то доказательств у нас и вовсе нет!

— Ну, нет на данный момент в руках. А если достать его кучера, то можно было бы склепать дело, и весьма неплохое. К тому же, любой джентльмен из пэров может призвать лорда Алдершота к ответу — или какое-нибудь другое лицо, что действует от имени людей высокого чина, таких, как…

— Ловцы из Боу-Стрит! Роберт, да ведь это просто блестяще! Разумеется, нет ни малейшей необходимости в этой отвратной дуэли, ведь мы можем призвать мистера Уорнера! Он может отыскать доказательства…

— Если мы не поспешим, то они, скорее всего, исчезнут.

— Не должны они исчезнуть! Барли попросту вернётся в Спилдинг, ну, разумеется, без его невесты. Мавис, впрочем, могла бы и ускользнуть… Но нет, ты прав, он домой без неё попросту не отправится! Мавис давно уже окрутила бедного Барли. И всё, что они творят, они творят исключительно вместе! В самом деле, для того, чтобы остановить их от исчезновения — что же могло бы заставить их остаться?