— Боюсь, именно так. В итоге, я послала за констеблем мальчишку, но, поскольку меня не поддержал мистер Линч, меня в очередной раз заклеймили лгуньей!

— О, Кора, мне так жаль! У тебя был просто отвратительный день… — с трудом выдавила Лидия, а после удивлённо моргнула, когда её подруга тихонько захихикала.

— Лидия, моя дорогая, это у тебя был ужасный день! То, что случилось со мной — это обыкновенные беспокойства, — Кора сделала паузу, бросила на Лидию крайне многозначительный взгляд, а после продолжила: — Я не хотела покидать офис. Я прекрасно знаю, что это было невообразимо глупо, ведь ты не могла чудом вернуться совершенно невредимой! Потому я наконец-то осознала, что срочно должна была отыскать кого-то, кто согласился бы помочь мне, выслушал бы меня и сделал всё возможное, чтобы оказать мне… точнее, чтобы оказать тебе необходимую помощь. Посему я наняла экипаж и помчалась сюда, чтобы прибыть в Виллер-Мэнор настолько быстро, насколько это и вовсе было возможно. Я посчитала, что Эдварду лучше будет сообщить твоему дяде, запросить его мнение о том, как действовать, ведь, в конце концов, мистер Кембл твой опекун. Эдвард отправился в Роузберри, но когда он прибыл, семья совершенно не отреагировала на его требование! — она посмотрела на Эдварда, словно дожидалась, что он продолжит, и мужчина подхватил нить повествования.

— Шилли внушила мне, что поговорить надо именно с вашим дядюшкой, ни с кем другим. В частности, не с вашей матушкой, — он посмотрел на свою супругу, дожидаясь подтверждения от неё.

— Я была уверена в том, что реакция твоей матушки скорее помешает, а не поможет нам в поисках, — откровенно пояснила Шилли.

Лидия отчаянно старалась не поморщиться.

— Я поговорил с дворецким, Шодстером… Кажется, так его звали, — продолжил Эдвард. — И заверил в том, что у моей потребности есть очень серьёзные причины. Он сообщил мне о том, при каких обстоятельствах вернулись дамы, заявил, что мистер Кембл находится с мужчиной, что фигурировал в разговоре как майор… Я попытался разыскать их, искал этого самого майора в Спилдинге… В ближайших заведениях, способствующих утолению определённого рода жажды. Но это оказалось безрезультатным, и я, совершенно раздражённый, с неудачей вернулся в Бат!

Лидия воздержалась от комментариев относительно привычек дяди в плане утоления жажды, но покачала головой в знак солидарности с раздражением и прямотой Эдварда.

— Но прежде чем отправиться обратно в Пипни, я отправил в Лондон сообщение. Я полагал, что ловец с Боу-Стрит прибудет через несколько дней, чтобы помочь нам в поисках… — в его улыбке не было ни капли легкомыслия и удовольствия.

— Я довольна, что моя мать не сходит с ума от беспокойства, но… — Лидия умолкла. Она была довольно обескуражена отсутствием интереса у её семьи к её местонахождению. Они так мало её ценили, и её это почти не беспокоило, но… не заметить её отсутствие?

— Возможно, они предполагали, что вы с корой отправились на импровизированную прогулку и поехали ко мне в гости, — Шилли, кажется, заметила мрачность Лидии. — В конце концов, мы несколько месяцев друг друга не видели!

— Да, возможно, хотя они полагали, что ты ещё не вернулась… Мне не стоит волноваться, ведь, во имя Провидения, нет ничего лучше, чем то, что моё исчезновение оказалось незамеченным, а моя репутация — незапятнанной. Всё так же хорошо, как и должно быть. Но не кажется ли странным, что Барли, мистер Алдершот, не явился на нашу встречу? — Лидия повернулась к Роберту за ответом.

— В самом деле, — он встретил её взгляд и нахмурился, равно как и девушка. — Если вас волнует моё мнение, то всё это слишком туманно. Причины его поведения будет весьма любопытно узнать, — он посмотрел на Эдварда. — Хорошо, что вы позвали ловца, он поможет поймать негодяев.

Эдвард кивнул.

— Я отправлю его к вам, как только он прибудет, — и теперь на лице его засияла уже искренняя улыбка. — А теперь, кажется, нам пора позволить вам двоим отдохнуть, ведь вы до смерти устали!

Лидия кивнула и обернулась на дверь. Она казалась такой далёкой… А потом лестница, потом процесс раздевания, а потом забираться в кровать… Диванчик был таким удобным, что она порывалась остаться здесь. И пока Лидия задумывалась, почему бы не спать в гостиной, она вспомнила, что был ещё один вопрос, который необходимо было решить, прежде чем она отправится отдыхать.

— Так вот, о чём я подумала… Нам следует придумать достойную историю, чтобы избавиться от всех этих сплетен…

— О чём ты, мой милый друг? — Шилли сжала ладони Лидии. — Ведь вы после пяти прибыли с Корой к нам в гости! Мы замечательно отужинали ростбифом с супом. Вы так порадовались заварным пирожным. А ещё тебе понравился сливовый пудинг, — она потянула Лидию за собой, заставляя её встать на ноги. — Но мне очень жаль, что вино разрушило твоё милое платье, у меня такая неловкая служанка… Мы подыщем что-то к утру, чтобы ты смогла одеться после хорошего отдыха!

Лидия слабо ей улыбнулась, слишком устав, чтобы выразить слова благодарности, и последовала за Шилли и Корой из гостиной, прочь от удобного диванчика.


*** 

Роберт наблюдал, как Лидия поднималась по лестнице. Пусть он едва переставлял ноги, в тот же момент, он был готов тут же подхватить её, если она потеряет равновесие, поскользнётся или просто упадёт в обморок от истощения. Наблюдение за её благополучием было его предназначением много часов подряд, и он всё ещё не мог отпустить ситуацию на самотёк.

Почти чудом казалось то, что день так радикально отличался от его самого начала… середины… Это не имело значения — разум его был столь затуманен, что он едва-едва мог внятно сформулировать мысли.

Когда они добрались до второго этажа, пришлось разделиться. Эдвард повёл Роберта по коридору направо, дамы же свернули налево. Ему понадобилось всего лишь несколько шагов, прежде чем его остановил мягкий голос.

— Ро… Мистер Ньютон, могу ли я просить о нескольких словах?

Роберт оглянулся через плечо. Усталость развеялась мигом, стоило только озабоченности Лидии дойти до его затуманенного сознания, и он мигом вернулся к ней.

— Всё в порядке? — полушёпотом спросил он, оглядываясь, чтобы заметить, что её друзья теперь оказались на некотором расстоянии и позволили им поговорить в частном порядке.

— Да, да, конечно… Нет, просто… Я просто сомневаюсь, что у меня будет ещё один шанс, чтобы поблагодарить тебя… И даже не знаю, что творю, но лучше сказать раньше, чем позже… Потому что я не хотела бы думать, что ты не знаешь о том, что я…

Роберт улыбнулся и внезапно ощутил, как сильно ему хотелось ступить к ней ближе. Не желал он в своей жизни ничего больше, кроме как схватить Лидию за руки, сжать её тонкие пальцы на секунду или две, поцеловать её в макушку, где в волосах запутались листья, а ещё лучше в пухлые мягкие губы, чтобы убедить в том, что не было ничего в их дружбе сильнее искренней преданности и невысказанной благодарности, что это никогда не приведёт к ссоре. Потому что он осознавал, какова честь — быть её другом…

— Я знаю, — взамен просто ответил он. Они несколько минут смотрели друг на друга — пока на лице Лидии не расцвела счастливая улыбка.

Чувствуя, как изменилось дыхание, Роберт задался вопросом, почему мистер Линч никогда не считал красоту ничем большим, чем просто красота. И как мистер Алдершот мог не знать о том, как его будущая супруга могла быть храброй и умной. Этот мужчина должен благодарить свою счастливую звезду, что Оливер Уитфилд выбрал его как партию для Лидии.

Может быть, сказывалась усталость или стрессы этого дня, что вытолкнули Роберта из привычного состояния спокойствия, но его улыбка была такой удивлённой и такой искренней… Роберт и вправду был искренне обескуражен. Да, у Лидии теперь вновь была примерная репутация, а ещё — она оказалась вне его досягаемости. Не ступит он к ней в роли жениха, желает сам того или нет. Это уже не было выбором. И глубокая, вечная дружба оказалась единственным, на что он мог надеяться, потому он будет ею дорожить. Мысль о том, что однажды это могло бы стать чем-то большим, должна просто скрыться где-то в глубинах его сознания и умереть.

Он поклонился, наблюдая за тем, как Лидия пыталась подавить желание зевнуть, и повернулся к Эдварду Данбар-Россу, немного смущённо улыбаясь.

— Что-то ещё? — спросил он хозяина Виллер-Мэнора?

— Нет, не совсем, — но улыбка не исчезала, пока Роберт не закрыл дверь своей комнаты. И улыбка мужчины вскоре была забыта — взамен ей пришло что-то более светлое и прекрасное, что Роберт, вопреки своим благим намерениям, всё же забрал в мир сна.


***

Следующим днём Лидия открыла глаза и застонала. Безо всякого преувеличения, у неё всё болело. Девушка чувствовала ломоту, кажется, в каждой косточке своего тела.

— Доброе утро, мисс. Я приготовила для вас ванну, можно принять, как только вы этого пожелаете…

Лидия подняла голову и посмотрела на человека, говорившего чрезмерно радостно и весело.

— Простите? — с удивлением переспросила она.

Оглянувшись, она наконец-то приметила то, что вчера потерял усталый взгляд. Её разместили в уютной, вопреки большому размеру, комнате. Успокаивающие оттенки зелёного на стенах, прекрасная кремовая мебель, хрустящее белое постельное белье… Впрочем, оно скорее было белым, ведь теперь оказалось всё измазано в странных грязных комках, крови и траве. Лидия поёжилась, понадеявшись, что это отстирается.

— Ванна, мисс? Или, если вы того пожелаете, сначала можно будет принести завтрак.

— Нет, ванна — это замечательная идея. Спасибо…

— Джил, мисс. Я принесу вам платье от миссис Данбар-Росс. Оно из Парижа, Франция, как вы знаете. Позор — вы упали из лошади и напрочь уничтожили своё собственное прекрасное платье… А потом ещё и винные пятна… И так как вы решили остаться здесь безо всяких предупреждений, что, несомненно, требовало подготовки… — спешно и радостно продолжала болтать Джил, — то переодеться совершенно не во что. Только одна вещь, только одна вещь! — будто бы заведённая, повторяла она.