Семен Малков - Обман

— А почему он уклоняется от разговора? — недоумевал Петр.

— Хрен его знает, — с досадой ответил отец. — Похоже, решил дать задний ход.

Он снова задумался, все более мрачнея и, приняв решение, заявил:

— Все! Собираемся снова в дорогу, так как время, Петя, работает против нас. Не позволим этому мерзавцу играть с нами в прятки. Клянусь, что застанем его на месте!

Чтобы прибыть в Уэст-Палм-Бич к началу рабочего дня, Юсуповы выехали еще засветло, и на этот раз покрыли уже знакомый путь всего за четыре часа. Михаил Юрьевич не ошибся: Генри Фишер оказался на месте. И хотя отказался их принять, это ему не удалось. Как говорится, не на тех нарвался! Отцу с сыном не потребовалось большого труда, чтобы уложить троих дюжих охранников и расчистить себе путь к лифту босса, который они приметили еще прошлый раз в его кабинете.

У Генри Фишера отвисла от удивления челюсть, когда дверцы его персонального лифта открылись, и к нему в кабинет ворвались оба Юсуповых с явно недружественными намерениями. Но не раз побывавший в крутых переделках, бывший чикагский мусорщик не растерялся. Когда почти одновременно с ними в дверях появилась охрана, он властным жестом остановил новую схватку, в которой мог пострадать сам.

— Пошли вон, коль пропустили! Я потом с вами разберусь, — грубо шикнул Фишер на своих незадачливых охранников. — И чтобы их, — указал на Юсуповых, — больше пальцем никто не тронул!

Когда те вышли, он грузно поднялся со своего места и, не скрывая злобы, тоном, каким объявляют войну, заявил:

— Я избегал разговора, так как еще колебался. Но теперь принял решение. Мы не отдадим Лолиту! Она вовсе не Юсупова, а Шереметева. И на этом наш с вами разговор окончен!

— А как же подписанный вами договор? — одновременно вырвалось у обоих Юсуповых.

— Нет никакого договора, — хладнокровно ответил Генри Фишер, достав его из ящика стола и разорвав на их глазах в мелкие клочья. — Пусть свое слово скажет американский суд!

Поняв, что делать здесь им больше нечего, Юсуповы вышли из кабинета. Оба отчетливо сознавали, что впереди их ждет отчаянная борьба с мафиозным мультимиллионером, и неизвестно, чем она кончится.

— Я очень огорчена, что ваши переговоры с Фишером окончились неудачей, и вы решили подать на него в суд, — с искренним сочувствием сказала Даша, позвонив Михаилу Юрьевичу, как всегда, когда он этого не ожидал.

— А ты откуда узнала? — удивился свекор. — Вряд ли Фишер и его супруга об этом распространяются.

— Сами знаете, земля слухом полнится, — ответила Даша. — Но вообще-то узнала я совершенно случайно. У нашей фирмы очень хороший юрисконсульт. С ним по секрету поделился этой новостью адвокат Фишера. Ну а когда тайну знают двое, то это уже не секрет.

По понятным соображениям, она не стала объяснять свекру, что узнала о предстоящей тяжбе от Роберта, которому об этом рассказал юрист. Он же ей сообщил, что адвокат Фишера — один из лучших в Штатах, очень хитер и ловок и, как правило, выигрывает все процессы. По его мнению, дело Юсуповых было безнадежным. Развод Даши с мужем не сделали его родных чужими, и трагедия, которую они переживали, не давала ей покоя.

— В суд мы еще не подавали, но собираемся. Уж очень непростое это здесь дело, — озабоченно произнес Михаил Юрьевич. — Вот Петя, как раз сейчас мотается по конторам юристов. Готовит нужные документы и на ходу пытается разобраться в специфике ихнего судопроизводства. Похоже, что успех зависит от выбора адвоката.

— Вот и мне говорят то же самое. Нужен очень хороший, но, самое главное, порядочный адвокат, — сказала Даша. — Такой, на которого можно положиться.

— Что ты имеешь в виду? — не понял ее Михаил Юрьевич.

— Чтобы не предал вас, если противная сторона заплатит ему больше. Такое, говорят, здесь случается, — объяснила Даша и с сочувствием добавила: — А вам придется особенно трудно, так как Фишер очень богат и, по слухам, не брезгует любыми средствами для достижения своих целей.

— Неужто и самые дорогие адвокаты способны пойти на такое? — с горечью произнес Михаил Юрьевич. — Ведь Петя вполне может обмануться в своем выборе!

— Я тоже об этом подумала, когда все узнала. Поэтому вам звоню, — горячо сказала Даша. — Хочу помочь отобрать Оленьку у негодяя, который бессовестно старается завладеть чужим ребенком.

— Спасибо тебе! Недаром говорят, что друзья познаются в беде, — благодарно произнес Михаил Юрьевич. — Мне стыдно, Дашенька, оттого что только сейчас я оценил твою добрую душу и преданность нашей семье. Прости меня за это!

Он говорил с такой теплотой и искренностью, что застарелая боль и обиды враз куда-то исчезли, и Дашино сердце вновь наполнилось любовью и к нему, и ко всем остальным членам семьи Юсуповых — ее семьи.

— Будет вам, Михаил Юрьевич! Давайте поговорим о деле, — сказала она с подкупающей простотой. — Наш юрисконсульт — весьма опытный и авторитетный специалист и на него можно положиться в выборе адвоката. Если не возражаете, то я устрою вашу с ним встречу.

— Ну конечно, Дашенька! И Петя обрадуется, так как находится в большом затруднении, — с энтузиазмом воспринял ее предложение свекор. — Мы сделаем вот что: встретимся с твоим юристом в Уэст-Палм-Бич.

— Почему именно там, а не у нас в Майами? — недоуменно спросила Даша и добавила: — Это было бы удобнее.

— Для юриста, но не для нас. Сейчас я тебе все объясню, — ответил Михаил Юрьевич. — Раз ты теперь с нами заодно, посвящу в наши планы.

Он сделал паузу и сообщил:

— Мы решили перебраться в Уэст-Палм-Бич, и ты понимаешь, почему. Уже сняли люкс в тамошнем отеле и наняли детективов для наблюдения за виллой Фишера и за Оленькой. Вот там и будем встречаться со всеми, кто нам потребуется. А юристу от нашего имени передай, что его услуги будут щедро оплачены.

— Теперь понятно. Я с ним переговорю и устрою встречу, как только вы сообщите мне свои новые координаты, — отозвалась Даша и пошутила: — Вы ведь снова богаты, раз Фишер отказался от компенсации.

— Думаю, что после суда ты этого уже не скажешь, — тоже шутливо ответил ей Михаил Юрьевич. — В том, что американская Фемида нас обчистит, можно не сомневаться. Хорошо еще, если по миру не пустит!

— Будем надеяться, что этого не произойдет, — в заключение разговора сказала Даша и добавила: — Безотлагательно дайте о себе знать, как только переберетесь в Уэст-Палм-Бич!

Генри Фишер нисколько не сомневался в своей победе над отцом Лолы, но все же, получив извещение о том, что тот предъявил ему иск о возвращении похищенной дочери, не на шутку разволновался. В его жизни случалось всякое, но такого еще не было! Ведь, кроме нервотрепки, по существу, это дело грозило вызвать большой общественный резонанс, который мог обернуться отнюдь не в его пользу.

— Все-таки чертовски не хочется доводить это дело до суда, — признался он супруге после завтрака, когда Лолиту уже отправили в школу. — Боюсь, в газетах и по телеку об этом будет много толков. Ведь журналистов хлебом не корми, лишь бы можно было преподнести обывателю что-нибудь душещипательное! — злобно пробурчал он и посмотрел на нее, как бы ища сочувствия.

— Ну а как иначе нам с тобой узаконить удочерение Лолиты и покончить с приставаниями ее родных? — вопросительно посмотрела на него Сара.

Бывшая прачка, она в детстве и юности сполна испытала на себе жестокость и несправедливость жизни и чувствительностью и сентиментальностью не отличалась. Не требовала снисхождения к себе и не проявляла его к другим. Обретя наяву, а не в мечтах, дочку и привязавшись к ней сердцем, она не сознавала глубину горя настоящих родителей. По ее мнению, они и так не были обделены судьбой, поскольку имели сына и еще одну дочь.

— Удочерение Лолиты у нас оформлено по всем правилам и как раз может быть оспорено только этим судом, — объяснил ей Генри и добавил просительным тоном: — Может, увезешь девчонку куда-нибудь подальше, Салли? Ведь она и там сможет учиться в школе.

— Но что это даст, кроме неудобств? — возразила жена. — Ведь суд-то, Генри, все равно состоится.

— Это во многом облегчит мне тяжбу, — привел свои доводы Фишер. — Из-за отсутствия Лолы можно затянуть ее на долгое время. Она измотает Юсуповых, потребует больших дополнительных расходов и может заставить отказаться от своего иска. Но главное, не будет процесса — не будет вокруг него и шумихи!

— А как же ты надеешься долго скрывать от суда Лолиту? — с сомнением посмотрела на мужа Сара. — От тебя же потребуют ее явки именем закона!

— Ты все же наивная, Салли, — усмехнувшись, ответил Фишер. — Придумаем для нее какую-нибудь тяжелую болезнь. Если понадобится, то подкупим целый консилиум врачей, чтобы дали нужное заключение.

Однако ему не удалось убедить супругу.

— Насколько я понимаю, Генри, суд могут провести и в ее отсутствие. Тогда окажется, что ты зря отправил нас в ссылку, — решительно возразила она. — Разве ты не уверен в том, что мы выиграем этот процесс?

— Мы его выиграем в любом случае, Салли. В этом можешь не сомневаться! — заверил жену Фишер. — Но если все же состоится процесс, то слишком много потеряем!

— Неужели ты пожалел денег, Генри? — пренебрежительно бросила Сара. — Ведь у тебя их куры не клюют!

— Ну как ты не понимаешь, Салли? — с досадой объяснил Фишер. — Дело вовсе не в затратах на этот процесс, а в том, что шумиха, которая непременно будет поднята в прессе, на радио и телевидении, принесет много бед: скандал станет известен в обществе, что значительно подорвет мой бизнес.

— А мне на это плевать, Генри! Пусть все катятся к чертовой матери! — в сердцах выкрикнула Сара. — Мне никто не нужен, кроме тебя и Лолиты. И разве нам не хватит того, что имеем, чтобы счастливо прожить втроем?