Барбара Картленд - Обитель страха

Впрочем, ответ на последний вопрос был ей и так известен.

– Ну, хорошо, пусть будет фаэтон, – вздохнула она. – Но повозка за моей горничной и багажом должна приехать пораньше: Бог знает, что солнце и ветер могут сделать с моим лицом.

– Разумно ли ты поступаешь? – осторожно спросил Ричард, когда экипаж вез его и маркиза с Стенхоуп-стрит на Баркли-сквер.

Маркиз не стал делать вид, что не понял вопроса.

– Что еду вместе с Сибил? – спросил он. – Конечно, нет. Это просто чертовски глупо! Но она настаивает, и, если ей доставляет удовольствие вести себя вызывающе, почему я должен мешать?

– Она хочет выйти за тебя замуж. Тебе это, разумеется, известно?

– Я никогда не женюсь, – твердо заявил маркиз. – Я не говорил об этом раньше, не собираюсь делать этого и впредь, но по причинам, которые не стану открывать, о моей женитьбе на Сибил или на ком-либо другом не может быть и речи.

– Но почему? Почему?

– Позволь мне сохранить это в тайне. И еще, Ричард, ты очень обяжешь меня, если не поедешь с нами. Тебя пригласила Сибил, если ты помнишь. Не я! Я хочу отправиться в замок один. Если Сибил жаждет поехать со мной – ради Бога. Тебе же я не могу оказать гостеприимства.

– Ну, если так… – почувствовав себя обиженным, начал Ричард.

– О нет, умоляю, не пойми меня превратно. Ты мой лучший друг, Ричард, и я не пожалею для тебя последней рубашки. Однако завтра я хочу поехать домой без тебя.

– Вместе с Сибил!

Маркиз пожал плечами и улыбнулся, но в его улыбке не было веселья.

– Возможно, это и к лучшему, что она побывает в Меридейле, – сказал маркиз, и больше Ричард не смог добиться от него ни слова.

День обещал быть ясным и солнечным. Выйдя из своего дома на Стенхоуп-стрит, леди Сибил почувствовала почти умиротворение при виде высокого фаэтона с желтыми колесами, запряженного парой превосходно подобранных гнедых лошадей.

Маркиз в дорожном пальто и с касторовой шляпой в руках ожидал, пока она спустится по лестнице. Несмотря на то, что лечь пришлось поздно, леди Сибил выглядела восхитительно.

– Настоящее приключение! – воскликнула она, кинув на маркиза дерзкий взгляд. В большой соломенной шляпке с завязанными под подбородком лентами и струящемся вокруг ног дорожном платье цвета давленой земляники, леди Сибил, без сомнения, была само очарование.

Когда они свернули на Парк-Лейн, маркиз удовлетворенно отметил, что в этот ранний час представители высшего света еще не покидали своих домов. В противном случае злые языки наверняка заговорили бы о тайном бегстве маркиза Меридейла и леди Сибил Шератон.

В это утро с лица Маркиза не сходила мрачная усмешка, как от горько-циничной шутки, известной только одному ему. Взгляд его потемневших глаз был жесток, словно путешествие не доставляло ему никакого удовольствия.

– А где Ричард? – спросила леди Сибил.

– Он остался в Лондоне, – ответил маркиз. – Я предпочел поездку вдвоем с тобой.

Слова маркиза доставили Сибил удовольствие, и ее трепещущая рука потянулась к нему.

– И мне этого хотелось, но я боялась, что ты будешь возражать.

– То, что ты едешь со мной, не совсем удобно, я предупреждал тебя. Если кто-нибудь узнает…

– Только не от меня. Я приказала слугам говорить всем, что я нахожусь с визитом у захворавшей бабушки. Поверишь ли, но никто особенно и не интересуется. К тому же многие из тех модных молодых особ, что бросают красноречивые взгляды в твою сторону, будут только рады избавиться от меня! Их будет согревать надежда, что ты вернешься в одиночестве и они смогут запустить в тебя свои коготки!

– Ты льстишь мне.

– Джулиус, давай постараемся получить удовольствие от общества друг друга! – с жаром воскликнула леди Сибил. – Не так уж часто мы бываем вдвоем. Сегодня ты сможешь рассказать о себе. До последнего времени ты был не очень-то красноречив по этому поводу.

– Вряд ли эту тему можно считать интересной.

Что-то в голосе маркиза подсказало Сибил, что он не желает продолжать разговор на эту тему.

Они перекусили в небольшом деревенском трактире милях в пятнадцати от Лондона.

– Мы не будем менять лошадей, – сказал маркиз своему груму. – Просто вычисти их и дай отдохнуть. Здесь уже недалеко.

– Очень хорошо, милорд.

Маркиз спрыгнул с фаэтона и помог спуститься леди Сибил. Жена трактирщика проводила ее в спальню умыться и привести в порядок выбившиеся из-под шляпки волосы.

Покончив с туалетом, леди Сибил нашла маркиза в отведенной им гостиной. Неслышно войдя в комнату, она поразилась выражению его лица.

– Что-то случилось, Джулиус? – невольно вырвалось у нее.

Маркиз поднялся, и леди Сибил поняла, что его проблемы так и останутся для нее тайной.

– Хозяин может подать горячих вальдшнепов и пирог с устрицами либо холодную закуску из баранины, голубей, поросячьей головы и ветчины. Что тебе заказать?

– Я бы предпочла чего-нибудь холодненького. Немного ветчины, например. И, пожалуйста, Джулиус, налей мне этого вина. У меня першит в горле от пыли.

За едой она изо всех сил старалась развлечь его рассказами о сплетнях, обсуждавшихся на вчерашнем званом вечере, о последней выходке принцессы Уэльской, называвшей своего мужа Великий Магомет, о большой обиде миссис Фицхерберт на теперешнее равнодушие к ней принца, и это несмотря на то, что прежде считал ее чуть ли не женой.

– От принцев нельзя ждать благодарности, – заметил маркиз.

– Однако иногда можно получить ее от простого смертного. Помнишь, я обещала отблагодарить тебя за ожерелье?

– Оно так много для тебя значит?

– Ну, конечно! Я просто очарована им. Видел бы ты, какие взгляды бросали на меня вчера мои так называемые подруги. С каким наслаждением они сорвали бы изумруды с моей шеи, да еще и исцарапали бы меня при этом!

По какой-то непостижимой причине маркиз был почти обрадован словами леди Сибил.

– Я должен подарить тебе подходящие сережки, – сказал он и под аккомпанемент ее восторженных благодарностей встал из-за стола. – Поехали! Теперь я готов ко всему, что бы меня ни ждало!

– Ты будто предчувствуешь недоброе, – с удивительной проницательностью отметила леди Сибил. Она обратила внимание, что за едой маркиз, вопреки обыкновению, много пил. Вот и сейчас, накинув пальто и взяв шляпу, он потянулся за новым бокалом вина.

Осушив его одним глотком и позабыв вдруг о хороших манерах, маркиз, не дожидаясь своей спутницы, заспешил по коридору на конный двор.

Лошади уже ждали. Он помог леди Сибил устроиться, сам же сел на кучерское место и взял вожжи.

Маркиз славился своим умением править лошадьми, но никогда она не видела, чтобы он мчался так безудержно. И лошади, отзываясь на его настойчивую требовательность, не выказывали признаков усталости. Колеса, казалось, летели над белой от пыли дорогой, пока, наконец, фаэтон не свернул в массивные каменные ворота замка.

Вместо того чтобы после бешеной скачки поехать по подъездной дороге, маркиз, к удивлению леди Сибил, вдруг изменил свои намерения. Фаэтон закружил по узким аллеям парка, и над верхушками деревьев то там, то здесь замелькали остроконечные башни замка.

– Куда мы? – спросила леди Сибил.

– Нам незачем торопиться, – ответил маркиз, и ей показалось, что он стремится оттянуть момент встречи с родным домом.

Они проезжали по волшебной березовой роще, когда до них донеслись звуки голосов. Среди расступившихся деревьев показалось лесное озеро, окруженное цветущими кустарниками. Весенняя зелень склонившихся над берегами раскидистых ив ярко выделялась на фоне освещенной солнцем воды.

Снова послышались веселые голоса, и высоко на вершине нависавшей над озером скалы они увидели маленькую девичью фигурку. Залитая солнцем, она казалась сделанной из слоновой кости, а рассыпавшиеся по плечам рыжеватые волосы пламенели в его золотистых лучах.

Стоя на самом краю скалы, совершенно обнаженная, она разговаривала с другим ребенком, который сидел у кромки воды и, болтая в воде ногами, пускал фонтаны серебристых брызг.

Одна из лошадей дернулась и зазвенела уздечкой. Девочка на скале замерла, посмотрела в ту сторону, откуда раздался звук, и бросилась в озеро.

На мгновение тело ее выгнулось дугой высоко в воздухе, а затем стрелой вонзилось в воду. Это был прекрасный миг, настолько прекрасный, насколько и неожиданный.

Леди Сибил задохнулась от изумления.

– Кто это? – спросила она маркиза, не сводившего глаз с ребенка, сидевшего внизу.

– Понятия не имею, – ответил он холодно и подхлестнул лошадей.

Арабелла долго провожала фаэтон взглядом. Испытывая огромное смущение оттого, что ее видели, что застали за предосудительным, на ее взгляд, занятием, она, тем не менее, не могла не восхититься красотой изумительной пары лошадей и мастерством правившего ими возницы. Кем бы он ни был, его манера управляться с лошадьми выдавала в нем истинного коринфянина.

Как только фаэтон скрылся из вида, Арабелла вышла на берег и оттащила Бьюлу от воды.

– Нет! Нет! – сопротивлялась девочка. – Бьюла… плескаться в водичке.

– Нам надо возвращаться, – сказала Арабелла, торопливо одеваясь.

Отправляясь с Бьюлой на прогулку, она вовсе и не думала о купании. Решиться на подобное безрассудство ее заставил какой-то внезапный порыв, о котором она теперь горько сожалела.

Сегодня мисс Харрисон вместо прогулки в парке велела им ехать кататься. У Арабеллы, предвкушавшей возможность поупражняться на воздухе, упало сердце, однако спорить она не стала. Ей было ясно: гувернантка опасается, как бы она снова не наведалась в конюшни, не оказалась бы там, где ей быть не положено. Вот почему сразу после завтрака Арабеллу отправили за шляпкой, а Бьюлу нарядили в чепчик и пелерину.

Мисс Харрисон была слишком ленива, чтобы проводить их до ожидавшей у переднего крыльца повозки, запряженной пони. Сначала Бьюлу несла горничная, а на лестнице девочку взял лакей Джордж. Он болтал с ней, подбрасывал, словно игрушку, вверх, отчего она заливалась хохотом и повторяла: 'Еще, еще!", пока Джордж наконец не сказал ей строгим голосом: