– Марк, мне надо идти, мне страшно. Мне надо мужу позвонить… Там, в комнате, телефон…

– Соня, тихо, успокойся. Куда звонить, уже ночь… Тихо, Сонечка, тихо. Иди сюда, я тебе помогу.

Какие горячие, жадные у него руки. И губы на предплечьях, на шее – горячие, жадные. Ах, проклятое вино… Нет сил сопротивляться. И ноги совсем не держат. Что ж, зверь, хватай свою добычу, сегодня твоя победа. Ах, проклятое вино. И музыка. Что ж ты сделала со мной, музыка? И ты, и ты – предательница…

Марк отнес ее на руках к себе в спальню – Соня уже не сопротивлялась. Нежно прикасаясь к телу, снял платье. Провел горячими руками по бедрам, по груди…

И ударило по нутру волной желания. Ярого, бездумного, тоже немного звериного. Соня выгнулась дугой, притянула Марка к себе за шею. Какие жесткие у него губы… Жесткие и нежные одновременно. Она отдавалась с отчаянием, с гневом, с ненавистью. Рычала, как зверь, расцарапала ему спину в кровь. Выплескивала из себя предательство, обиду, презрение к самой себе. Потом лежала, опустошенная, полумертвая, слушала его нежный шепот:

– Ты моя, Соня… Я люблю тебя, слышишь? Ты – моя…

«Да, твоя. Сегодня, сейчас – твоя. Люби, празднуй свою победу – сегодня, сейчас. Физику в отношениях между мужчиной и женщиной еще никто не отменял. Женщина я или кто, в конце концов? Не дохлая же рыба, выброшенная судьбой на берег?..»

* * *

Проснулась она от приторного цветочного запаха. Еще глаза не открыла, а запах уже волной накрыл, такой сильной, что напряглась брюшина резким тошнотным позывом. Да еще головная боль, через которую не могло пробиться проснувшееся сознание. Нет, откуда этот цветочный запах?

С тихим стоном Соня разлепила глаза, выплыло через тошноту и боль что-то расплывчатое, сине-розовое. Так, понятно, синее – это шелк одеяла, а розовое… О господи. Розовое – это розы… Много роз. Вся постель ими усыпана. И в ногах розы, и в изголовье, и справа, и слева… «Она проснулась в охапке нежных, еще не распустившихся розовых бутонов…» Дюймовочка, мать твою. Дюмовочка со спазмом в желудке и жутким похмельным синдромом. О, как голова раскалывается, это что ж такое!

Соня со стоном оторвала ее от подушки, села, скинув ноги с постели и чуть не сбив ступней огромную фарфоровую вазу. Господи, и тут – розы… Вся комната уставлена и осыпана красными, багровыми, белыми розовыми бутонами! Жил-был художник один! Домик имел и холсты! Но он актрису любил…

Затейник. Так, а это еще что? На прикроватном столике – открытая красная коробочка. А в коробочке – кольцо… Синий крупный сапфир. Стало быть, это вчерашнее кольцо, которое она так и не успела взять в руки. Стало быть, комплект к тем самым серьгам. А следующим подарком что будет – кулон? Или ожерелье, может быть? Надо же, все по плану… А под коробочкой-то – записка!

Соня откинула волосы со лба, взяла в руки листок, и первое, что бросилось в глаза: «Сонечка, я счастлив… Ты чудо, Сонечка. Ты мое – чудо!»

Да уж, чудо-юдо в цветах. С тошнотой и головной болью. Так, тут еще какая-то приписка есть, мелким почерком…

«Соня, я взял твой паспорт. Скоро поедем в Венецию, чудо мое!»

Что?! В каком смысле – взял паспорт? Он же в ее комнате был, в кармашке сумки… Он в сумке рылся, что ли?

Соня подскочила с кровати как ужаленная, огляделась в поисках платья. А, вот оно… Лежит на кресле, как змеиная шкурка. Натянула на себя, быстро пошла к двери, наступая босыми ступнями на цветочные стебли. Колются, зараза! А туфли где? Не видно в обозримом пространстве… Ладно, черт с ними, можно и босиком.

Дверь в ее комнату была открыта. Сумка сиротливо притулилась на кресле. Соня сунула руку в кармашек… Нет паспорта. Что он себе позволяет – рыться в чужих вещах?! Кто он такой вообще? И она ему – кто? Ну, понятно, ужин, секс, розы… Ну и что? Это повод, чтобы в чужих вещах рыться? Фу, как неприятно… Между прочим, у нее там пакетик с бельишком – не очень новым…

Соня подняла плечи в недоумении, потерла ладонями глаза. Так. Так… Надо себя для начала в порядок привести, душ принять. И кофе бы… Большую чашку крепкого кофе с лимоном… Но это надо вниз, к Тине спускаться. Нет, сначала душ… Холодный желательно. Ледяной!

Холодные струи с шумом опустились на голову, по телу пробежала первая лихорадка. Ничего, ничего… Зато сразу легче стало. Ничего, рано пока психовать… Тем более сама виновата, повод дала. Хотя, простите, какой такой повод? Это ж как в студенческой шутке – если мы с тобой и переспали, это еще не повод для знакомства! И уж тем более не повод хозяйничать в моих вещах!

Соня вышла из ванной, чувствуя себя относительно жизнеспособной. Натянула джинсы, футболку, сунула ноги в шлепанцы. Здравствуй, родная одежка, вполне человеческая. А змеиную шкурку – в шкаф, в шкаф, подальше от глаз!

Теперь – кофе. Полжизни за чашку кофе!

Тина встретила ее как обычно – вежливой непроницаемой улыбкой. Только… Или ей показалось на секунду, как сверкнула искорка досады в глазах? Вроде того – что ж ты, девушка… Загостилась до бог знает чего.

– Что вам на завтрак приготовить, кроме кофе, Соня? Может, омлет с сыром?

– Нет, нет… – Соня содрогнулась при упоминании о еде. – Ничего, ради бога, не надо… Только кофе…

– Вам что, плохо, Соня?

– Да, нехорошо как-то. Наверное, я вчера отравилась.

– Чем?!

– Да не пугайтесь, Тина… Не вашей едой. Готовите вы великолепно, лучше всяких похвал. Наверное, я вином отравилась. Какой-то у него вкус странный был…

– Но… Я не знаю… Марк Анатольевич всегда заказывает самые изысканные вина… Французские, испанские… Может, у вас просто проблемы с желудком и надо врачу показаться?

– Может быть. Не берите в голову, Тина. Так кофе будет?

– Да, да, конечно! Сейчас принесу!

Соня плюхнулась на стул, вытянула длинные ноги в голубых джинсах. Сощурилась на солнце…

А день-то наклевывается – замечательный. Как всегда после дождя. Небо промытое, ни одного облачка, и запах от земли, от травы такой свежий, вкусный. И птицы звонко поют… И ветер лицо оглаживает, прикасается нежно. Солнце греет…

– Ваш кофе.

Соня вздрогнула, открыла глаза. Как неслышно подкралась.

– Тина… А вы не знаете, где Наталья живет, вторая жена Марка? – спросила она вдруг ни с того ни с сего первое, что пришло в голову.

Тина поджала губы скобочкой. Испуганно взглянула на Соню. Потом еще раз глянула, уже более осмысленно.

– Нет. Не знаю. А вам зачем?

– Да так… Надо.

– Так вы у Марка Анатольевича спросите, если надо. А меня избавьте от подобных вопросов, пожалуйста. Мое дело – завтрак-обед приготовить да чистоту в доме блюсти. А остальное меня не касается – сами ж понимаете, наверное. Да, кстати, совсем забыла. Марк Анатольевич велел вам ключи отдать!

– Какие ключи?

– От машины.

– От кабриолета, что ли?

– Ну да. От красной машины. Она там, у ворот, на стоянке стоит. Он сам ее утром из гаража выгнал. А ключи, стало быть, вам велел отдать. Вот… – Она выложила на столешницу красивый красный брелок с ключами.

– М-м-м… Спасибо. Кофе у вас получается замечательный, Тина.

– Да пожалуйста, на здоровье… Я рада, что вам нравится.

Как-то немного уныло она последнюю фразу произнесла, подумала Соня. Должного эффекта не дождалась, что ли? Думала, гостья увидит ключи от машины, подпрыгнет и завизжит от счастья? Да не дождешься, не завизжит гостья. Не даст тебе лишний повод для скрытого презрения.

Она глянула на домоправительницу со спокойным вызовом – ну, чего над душой стоишь? Поблагодарили тебя вежливо – и иди себе дальше. Та чуть подалась вперед, словно собиралась что-то еще сказать, да передумала, видно. Вздохнула, взяла поднос со стола, деловито зашагала прочь.

Ну и ладно. Ступай себе. Не захотела сказать адреса, и не надо. В здешнем околотке болтливых теток и без тебя полно. Вот Майя, например, пьяница-бизнесменка. Уж она-то наверняка все выложит…

Допив кофе, Соня сунула в карман джинсов ключи, спустилась с крыльца, не спеша пошла к воротам. Подумалось вдруг с удивлением – откуда, из какого дальнего уголка сознания вдруг вопрос выскочил – про Наталью… Вроде и близко в больной голове не было. Но раз выскочил вопрос, ответ на него должен быть найден. Значит, так надо. И вообще ничего не бывает зря. Кинуло тебе подсознание клубок под ноги – иди за ним, не раздумывай.

На кабриолете, что ли, до Майиной усадьбы проехаться? Вот они, ключи в кармане. Почему бы и нет? Правда, давно уже за руль не садилась… А раньше, бывало…

И всплыло вдруг в голове – яркой картинкой. Тот день, когда они с Олегом купили ее, подружку, старенькую «японку» «Тойоту Короллу»… Денег назанимали везде, где можно было. Олег только-только права получил, ездил из рук вон плохо, но изо всех сил старался изобразить бывалого водителя. Взялся ее учить… О, какой это был заговор для двоих, какое переплетение раздражения с любовной страстью! Выруливали ночами по дворам, вокруг помоек, и он покрикивал на нее со знанием дела, психовал, ругал последними словами… А потом вдруг набрасывался, целовал жадно. Так целовал, что невмочь было до комфортных постельных условий добежать… Да, много их бедная «японка» перевидала. Может, потому она и водить научилась довольно сносно. Когда права получала, инструктор похвалил – у вас, говорит, врожденный талант к вождению… Если бы он знал, откуда этот талант взялся! Из каких любовных страстей вырос!

Жаль, потом не пригодились полученные права. Забеременела, и Олег больше за руль не пустил. Боялся, что нервничать начнет, навредит ребенку… Так и пылятся ее права теперь где-то в бумагах. И за руль старой «японки» она больше не садилась. Сбежала «японка» из дома вместе с Олегом…

Ну, да чего уж теперь вспоминать. Было и прошло, в прошлое кануло. А красный кабриолет – вон он стоит, красавчик! Садись, езжай не хочу! Правда, без прав страшновато как-то… Но ничего, судьба не выдаст, свинья не съест. Тем более тут два шага – пятый дом налево. Проедемся!