Мэри Спенсер - Обет любви

Марго накрыла брошку дрожащей ладонью.

– Она для меня прекраснее всех драгоценностей в мире! Обещаю тоже беречь ее. И всегда носить. Спасибо, мой Эрик. – Поцеловав его, она потянула Эрика за руку, заставив его подняться с колен.

Одним прыжком вскочив на ноги, Эрик, не медля ни минуты, схватил Марго в объятия и поцеловал ее так, как давно мечтал. Когда они отодвинулись друг от друга, оба едва дышали, и он чувствовал, что страсть опять волной бросилась ему в голову. Как ни странно, он уже понемногу начинал привыкать к тому, что близость Марго заставляла кровь бурлить в его жилах.

– Мне бы хотелось провести здесь с тобой весь день, любимая, – прошептал он, – ничего другого я бы так не желал, но нам пора в путь. Мы должны поскорее попасть в Уикем.

– Н-но я же еще не успела п-принести т-тебе свою клятву верности, Эрик, – запротестовала она. – Я д-должна сделать это п-прежде, чем мы уедем!

Эрик с улыбкой посмотрел на нее:

– Нет, любимая, я не позволю тебе сделать это!

– Но!..

– Нет, любовь моя! Не хочу, чтобы ты считала себя связанной этой клятвой, – сказал он, и голос его предательски дрогнул. – Я еще надеюсь, что увижу, как ты полюбишь… полюбишь одного из моих братьев, чьей женой станешь. Если сможешь…

Марго отчаянно затрясла головой:

– Я никогда не любила н-никого до тебя, Эрик Стэйвлот, и н-никогда не п-полюблю другого! Я навсегда отдала т-тебе свое сердце!

– Ты говоришь так, просто не зная. Моих братьев легко полюбить, они необыкновенные люди. Когда ты станешь женой одного из них, ты непременно влюбишься в него, и этому не должна мешать наша клятва. Я бы никогда себе этого не простил. Ты же вольна любить того, кого выберет твое сердце!

Из груди ее вырвался тяжелый вздох.

– Понимаю, – тихо прошептала Марго. – Т-ты имеешь право п-принести мне к-клятву верности, так как уверен, ч-что твоя любовь никогда не угаснет. А я н-не имею на это п-права, п-поскольку моя любовь к т-тебе не может длиться долго! И ты г-говоришь это, зная, что я влюбилась в т-тебя еще десять лет назад!

Эрик молча кивнул.

Она опять вздохнула.

– Из-за т-такого упрямца, как ты, Эрик Стэйвлот, я с-состарюсь раньше времени! Когда-нибудь я п-пожалуюсь нашим внукам, что п-поседела из-за тебя! – Потянувшись к нему, Марго взяла его лицо в ладони. – К-клянусь, что никогда не буду любить никого, к-кроме тебя, мой Эрик, до последнего вздоха, и пусть ты отказываешься п-принять от меня к-клятву верности, все равно я даю ее тебе! Я люблю тебя, тебя одного, и так будет всегда – я клянусь в этом перед лицом Господа нашего!

Облегчение, которое охватило Эрика при этих словах, было настолько сильным, что он чуть не потерял сознание и с трудом овладел собой, постаравшись, чтобы Марго не заметила его минутной слабости. Ничего не сказав, он молча прижал ее к себе, и губы их вновь слились.

– Мы никогда не поженимся, – прошептал он. – Пора ехать. Если поторопимся, к ночи будем в Уикеме.

Они уже стояли возле лошадей, когда Марго вдруг тронула его за рукав:

– Эрик, я т-только сейчас вспомнила! Есть одна вещица, к-которую я могу п-подарить тебе в знак т-того, ч-что принимаю т-твою клятву. Она в общем-то не совсем моя, но это не в-важно, так ведь? Вот она.

Эрик с удивлением следил, как девушка принялась ожесточенно крутить что-то на пальце. Наконец она стащила простенькое колечко, тоненький золотой ободок, и протянула ему на ладони.

– Конечно, это ж-женское кольцо, я п-понимаю, да и п-потом, оно слишком к-крохотное, чтобы ты смог его носить, но, может быть, т-ты п-подержишь его у себя, а когда вернемся в Белхэйвен, я закажу т-тебе другое?

– Марго, – потрясенно прошептал он, принимая кольцо и внимательно разглядывая его. Эрику было отлично известно, что девушка не взяла с собой ничего из драгоценностей, которых у нее было немало. Все они остались на попечении Минны. – Откуда это у тебя?

Марго смущенно улыбнулась:

– Мне его п-подарила Летия. Она сказала: «Какой с-стыд, что такой п-прекрасный супруг, как у т-тебя, не п-позаботился п-подарить тебе обручальное к-кольцо!» – и п-предложила пока поносить ее собственное… пока мы не д-доберемся до дома! Я дала слово, ч-что немедленно п-пришлю ей кольцо, как только мы б-будем в безопасности!

– О Боже! – хрипло простонал Эрик, прикрыв ладонью глаза. – Они знали! Они все время знали, что мы не женаты!

Ничуть не сконфуженная, Марго весело засмеялась.

– Ага! Т-так что видишь сам – я п-просто об-бязана сделать из тебя ч-честного человека, Эрик Стэйвлот! Иначе Майкл Данлеви и все его с-семейство б-будут горько разочарованы.

Эрик, словно не веря своим ушам, покачал головой:

– И дети его, и дети его детей! Подумать только! Кровь Христова, Марго, какой же добротой должны обладать эти люди, что помогли нам, зная, что каждое наше слово ложь! Молю Бога, чтобы когда-нибудь мы могли бы с лихвой отплатить им за их доброту!

– Конечно! Мы п-просто обязаны это сделать! – с готовностью подхватила она. – Так, с-стало быть, т-ты согласен принять это к-кольцо к-как знак моей верности и любви?

Он с улыбкой коснулся губами ее теплых губ.

– Я бы принял его с радостью, любимая, если бы не знал, что тебе оно может еще пригодиться. Нам предстоит провести в Уикеме ночь, и хотя я очень надеюсь, что нам удастся спать в разных комнатах, все возможно. Не исключено, что нам с тобой опять придется изображать супружескую чету. Так что пускай оно пока побудет у тебя. – Взяв ее левую руку, он осторожно надел кольцо на тоненький палец.

Странное и волнующее чувство овладело им в эту минуту. Он задержал ее руку в своих, словно не желая дать ему исчезнуть. Наконец Эрик тряхнул головой, благоговейно поднес ее руку к губам и крепко поцеловал кольцо на пальце.

– Пора в путь.

Когда они добрались до Уикема, тьма уже опустилась на город, а из-за свинцово-темных облаков, что с самого заката стали скапливаться у горизонта, стала совсем непроглядной. Холодный, пронизывающий ветер, пригнавший облака, предвещал дождь. Эрик в душе надеялся, что им повезет и они успеют отыскать место для ночлега. Он не сомневался, что рано или поздно дождя не миновать, а судя по повозкам и фургонам, запрудившим тесные улочки города, приезжих здесь хватало. К сожалению, он не подумал об этом раньше, заботясь лишь о том, чтобы в целости и сохранности доставить сюда Марго. А теперь, сокрушенно покачивая головой, гадал, уже не утратил ли он вообще способность соображать. Любой идиот мог бы догадаться, что раз уж в городе будет ярмарка, то народ сюда повалит валом и от приезжих не будет отбоя. Да, это было бы понятно любому, кроме него, разумеется. Оставалось надеяться лишь на то, что никому, даже мудрому Аллину Сорентхиллу, по этой самой причине не придет в голову, что они могут искать убежище именно в Уикеме. А если случится худшее, придется забраться под один из фургонов, укрыться там от дождя и уповать на то, что ему удастся согреть Марго и она не замерзнет до смерти.

У них ушло не менее получаса, чтобы отыскать трактир «Голова ягненка», впрочем, при одном взгляде на него оба совсем упали духом. Как и любой другой трактир, мимо которых они проезжали, он ломился от посетителей, шумных, изрядно выпивших и желающих веселиться всю ночь. Двор был усеян валявшимися тут и там телами – вдребезги пьяными или бесчувственными жертвами ночных побоищ. Оглушительный шум и вопли, доносившиеся изнутри, позволяли предположить, что очень скоро их прибавится. Да, жители и гости Уикема, без сомнения, знали, как повеселиться во время ярмарки!

Эрик испытующе оглядел трактир, потом внимательно посмотрел на Марго, которая держалась подле него, выпрямившись в седле. Скорее всего ей в жизни не доводилось бывать в подобных местах, с сожалением подумал Эрик, да она и вообразить себе не может, что ей предстоит увидеть. При мысли о том, что ждет Марго, у него все сжалось внутри, но, похоже, выхода не было. Не мог же он позволить себе оставить ее одну! Придется взять ее с собой, а там будь что будет.

Наклонившись, он взял ее лошадь под уздцы.

– Пойдем, любовь моя, поставим лошадей в конюшню, а потом поищем Старого Мака.

Марго молча кивнула, и Эрик, потянув за поводья, повел лошадей в конюшню на задворках трактира. Несмотря на то что трактир был битком набит людьми, конюшня оказалось пустой. В царившем тут полумраке Эрику удалось разглядеть всего лишь нескольких лошадей да парочку коров, лениво жующих сено. Сняв Марго с седла, он устроил коней на ночь. Покончив с этим, Эрик повернулся к Марго и поплотнее запахнул на ней плащ. Все это время, пока он занимался лошадьми, девушка показалась ему странно тихой, и только теперь он сообразил, что она, должно быть, перепугана насмерть. Поэтому, когда он заговорил, голос его был намеренно беспечным.

– Все будет хорошо, любовь моя, не беспокойся. Если бы ты знала, сколько раз мне доводилось ночевать в таких вот трактирах, даже еще хуже, и ничего со мной не случалось! – Он наклонился и бережно поцеловал девушку, потом ободряюще улыбнулся ей. – Я не позволю никому причинить тебе зло, радость моя. Ты мне веришь?

Марго испуганно кивнула. Эрик хмыкнул и снова поцеловал ее, поправив капюшон у нее на голове так, что он полностью прикрыл ей лицо.

– Нельзя, чтобы кто-нибудь увидел тебя, любимая, иначе опасности не миновать. Один только взгляд на твое лицо, и нам придется обороняться от всех мужчин. Надвинь капюшон пониже.

Марго и без его слов догадалась об этом. Эрик повлек ее за собой к дверям трактира. Он по-прежнему так крепко прижимал ее к себе, что Марго пришлось слегка разжать его руки, иначе она не смогла бы идти. Эрик осторожно провел ее между валявшимися повсюду бесчувственными телами, при виде которых у Марго от испуга захватило дух, и распахнул перед ней дверь. Шедшая изнутри удушающая вонь ударила ей в лицо. Марго зашаталась, чувствуя, что ее вот-вот стошнит. Никогда в жизни ей не приходилось сталкиваться с таким ужасающим сочетанием зловония и звуков… такое невозможно было вообразить даже в страшном сне.