Отвлекает меня звонок телефона. На экране имя моей помощницы. Я вроде бы не опаздываю, но все же отвечаю, растерянная ее звонком.

— Валерия Дмитриевна, — встревоженно произносит Юля. — Там документы пришли. Наши салоны закрывают.

— Что значит закрывают? — недоуменно спрашиваю.

— Мы какую-то проверку не прошли. Мне только что позвонили и документ выслали. Я не поверила, но только что позвонила Света и сказала, что ее не пустили на работу полицейские у входа. Не позволили открыть салон. Я отправила вам документы, вы получили?

— Я перезвоню, Юль. Дай мне пару минут.

Документы я открываю сразу, как отключаюсь. Пробегаю глазами и сразу понимаю, что это не просто так. Ничего мы на самом деле не нарушили и закрывают нас только потому что мой бывший муж козлина. Я делаю глубокий вдох и медленный выдох, набираю юриста, который консультировал меня прежде. Попутно одеваюсь, доставая из шкафа то, что первое попадается.

— Аркадий Петрович, извините, что с утра. Не разбудила?

— Нет, Лерочка. Не разбудили. У вас что-то случилось? По голосу слышу, что да.

— Вы как всегда проницательны. Мы можем встретиться?

— Конечно. В том же месте? Часа в три я смогу подъехать.

— Отлично. Буду ждать вас с круассанами.

— Не оставляете мне выбора, — смеется он.

Мы прощаемся, и я прекращаю собираться, понимая, что ехать теперь мне некуда. Необходимо обзвонить девчонок и сказать, что сегодня у них отгул. Это Света, как всегда, приходит рано, а другие может и выехать из дома еще не успели. Еще придется перезвонить клиентам и сказать, что сегодня мы никак не сможем их принять. И если с девчонками куда проще, то с теми, кто рассчитывал получить услуги, легко точно не будет.

Глава 40

Я прихожу на встречу с Аркадием Петровичем на час раньше. Надеюсь собраться с мыслями и определиться со словами, что скажу ему. Мне необходима надежная защита от бывшего мужа и обеспечить ее мне может только лучший юрист города. Когда-то давно он приходил в наш университет и давал несколько лекций. Тогда собирался весь поток, чтобы послушать.

Давно это было. Еще тогда, когда я хорошо и прилежно училась, когда в моей голове было желание стать кем-то больше, чем просто Валерией Селезневой. Это потом появился Игорь, и я обо все забыла. Потеряла себя. А Аркадий Петрович меня тогда выделил. И помогал. Не отказал и сейчас.

Я проматываю слово за словом, собираю их в логическую цепочку, выстраиваю предложения и забываю все, когда вижу в двери Богдана. Он заходит в это отдаленное кафе с высокой светловолосой девушкой, которую держит за руку. Обводит взглядом помещение, замирает на мне… мне кажется, я вижу на его лице злость, но он быстро ее подавляет. Едва заметно кивает мне и стремительно отводит взгляд. Подталкивает свою спутницу к столику и идет следом. На меня больше не смотрит.

На часах почти три. Аркадий Петрович вот-вот должен подъехать. Я же не в силах отвести взгляда от мужчины, который так быстро и легко вычеркнул меня из своей жизни. Интересно, девушка напротив — та самая, что ответила мне по телефону? Если да, то он несомненно сделал прекрасный выбор. Высокая, светловолосая, привлекательная. И улыбается красиво. Не фальшиво. Я отмечаю это за какие-то секунды, а потом отвлекаюсь на шуршание рядом со столиком.

— Ну здравствуйте, Валерия.

Аркадий Петрович садится за столик и придвигает к себе тарелку с заказанными круассанами. Я даже не видела, как официант их принес, настолько была поглощена Богданом.

— Вы как всегда знаете, чем угодить.

Я выдавливаю какое-то подобие улыбки и бросаю еще один взгляд в сторону Богдана. Он счастлив, иначе бы не был здесь с другой.

— Вы перекусите, а я потом скажу, почему позвала вас.

— Думаю, я итак это знаю, — Аркадий Петрович невесело улыбается. — Имел честь разговаривать с вашим бывшим мужем буквально час назад.

— Тогда точно знаете, почему я к вам обратилась.

— Знаю. И хочу дать совет. Как человек, которому небезразлична ваша судьба, Валерия.

Что он скажет, я примерно представляла. Особенно после встречи с моим мужем, от которого теперь могла зависеть его судьба. Он, может, и хочет помочь, но у него тоже есть семья. Дети и, наверняка, внуки.

— Не стоит, Аркадий Петрович. Я все понимаю.

— Не понимаете, Валерия.

Он тяжело вздыхает и смотрит на меня с сожалением.

— Я хочу помочь. И даже в некоторой степени могу, но… это крест на моей работе.

— А еще у вас есть семья. Сын, насколько я знаю, подает надежды на блестящее будущее.

— Верно, но…

— Нет никаких но, Аркадий Петрович, — успокаиваю его совесть. — Вы мне ничего не должны, да я и просить не стану.

— Валерия, я не договорил. Дадите мне сказать?

Я киваю, а сама украдкой посматриваю на Богдана. Вернее, на его спутницу, потому что единственное, что мне доступно видеть — его рельефную спину.

— Попробуйте договориться с ним. С вашим бывшим мужем, разумеется. Придите к соглашению, потому что… вы лишитесь бизнеса. Он теперь человек высокостоящий. Я так полагаю он станет тем, кто станет управлять городом, а это, сами понимаете.

— Понимаю. И конечно попробую. Война закончилась сегодня утром, когда закрыли мои салоны. Дальше бороться нет сил.

Отчасти, я говорю правду. Умалчиваю лишь о том, что Игорь требует. Аркадию Петровичу ни к чему это знать. Он может и поможет, но карьера его сына погибнет на корню, а я этого допустить не могу. Не потому что правильная, а из-за того что это не принесет результатов. Сейчас мне поможет Аркадий Петрович, а дальше… дальше помогать будет некому, и я так или иначе окажусь в ногах у бывшего мужа.

— Расскажите, как маленькая Милана?

Аркадий Петрович улыбается при упоминании внучки. Она родилась у него полгода назад. Первая девочка в их огромной семье. Любимица бабушек и дедушек, мам и пап. Во время краткого рассказа, он искренне улыбается и даже смеется, пьет заказанный для него чай и ест круассан. Я искренне рада, что смогла ему угодить. Когда-то давно он помог закрыть мне сессию и сделал так, чтобы меня не отчислили из университета. Круассаны и чай — меньшее, что я могла для него сделать.

Мы прощаемся через полчаса разговора. Аркадий Петрович предлагает меня подвезти, и я соглашаюсь. Мы идем к его машине, разговаривая о маленькой внучке, появлению которой он не может нарадоваться. В этот момент из кафе выходит Богдан со своей девушкой. Он бросает на нас с Аркадием Петровичем мимолетный взгляд и криво усмехается. Черт его знает, что именно он подумал, да и какая разница теперь! Мы давно не вместе и уже никогда не будем.

Под веселую болтовню своего спутника, сажусь в машину, пристегиваюсь ремнем безопасности. Это тоже переняла у Богдана. Раньше могла ездить без него, а он не позволял, и я как-то привыкла. Втянулась и теперь всегда пристегивалась. Как бы я не отрицала, а Богдан оставил слишком глубокий отпечаток на моей жизни.

Дома оказываюсь ближе к пяти. Около семи у двери стоит Игорь. Звонит и ждет, когда я ему открою. Я порываюсь так и сделать. Что мне стоит раздвинуть несколько раз ноги перед ним и получить обратно свои салоны. Вернуть то, что по праву принадлежит мне. Меня останавливает лишь гордость. Я была с ним, любила его, и продолжала бы и дальше, если бы он не ушел. Я бы сделала что угодно ради него. А он меня предал. И теперь хотел обратно.

— Я не вернусь к тебе, — говорю ему через дверь. — Ни за что не вернусь. И если завтра мои салоны не откроются, я пойду в СМИ и опубликую все, что у меня есть, слышишь? Всё!!! Каждое слово, что ты сказал мне. Терять мне нечего, ты всё забрал. А еще все твои данные есть у моей подруги из Америки. Если со мной что-то случится — все опубликует она.

Игорь не отвечает и уходит. А на утро я получаю сообщение от помощницы, что мы можем продолжать работу. Я выиграла битву, но понятия не имею, что будет на войне.

Глава 41

Богдан

— Бодя, ты меня слышишь? — привлекает к себе внимание Даша. — Ты будто не здесь.

Я и правда не здесь. Смотрю в спину Леры и думаю, что у нее не все гладко, раз она встречается здесь с юристом. Я прекрасно знаю Аркадия Петровича. Несколько раз присутствовал на его лекции и видел, как он выделял ее. Не меня. Ее. А я учился куда лучше, да и в целом были ребята куда способнее Леры. Что-то он в ней увидел. Поэтому и пришел на встречу, хотя к нему не пробиться на ближайшие три недели, а то и месяц уже.

— Слышу, Даш, прости, задумался.

С Дашей я познакомился в день, когда ждал Леру в ресторане. У меня тогда была навязчивая идея поехать к ней, увидеть собственными глазами ее и Игоря. Понять, наконец, что это и правда всё. Что она не врет, потому что у нее нет для этого повода. Она всегда была со мной откровенна. Когда он начал угрожать — она об этом сказала, да и в целом… у нас были не те отношения, при которых можно было что-то заподозрить.

Даша сидела у обочины. В окровавленном светлом платье и с заплаканным лицом. Как тут мимо пройти, даже если на душе полнейшее говно? Я не прошел. Подошел, спросил, могу ли помочь. Ее сбила машина. Не сильно, но некоторые повреждения имелись. Горе-водитель с места преступления скрылся, даже не удосужившись вызвать скорую. В итоге остаток вечера я провел в травмпункте, а ближе к ночи мне пришла счастливая фотография Леры и Игоря. От него, разумеется. Не поверил бы, если бы не знал, что это правда теперь. Не тогда, когда они были вместе, а сейчас. На фоне была картина, которую я припер ей в надежде, что она станет напоминанием обо мне. Идиот.

Даша после аварии, я чувствовал себя примерно так же. Ломило все тело и в голове полнейший туман и непонимание, что делать дальше. Напомнил ее бывший муженек, который нихрена не оставил компанию в покое, вот только не мою. Стал копать под знакомых, партнеров, близких. Отцовскую компанию довел практически до банкротства. Он, видимо, испытывал отдельный вид удовольствия, когда видел, как страдают другие. И Лера теперь с ним. Несмотря на все что он сделал. Видимо, и правда, любовь.