Адалин Черно - Обещаю быть твоей

Современный любовный роман

Женский роман

Цикл: Смелые

В тексте есть: настоящий мужчина, второй шанс, очень эмоционально

Он мечтал о ней с университета, но она его даже не замечала. Прошли годы, Богдан сильно изменился. Теперь он успешный бизнесмен, а она потерявшая себя в браке женщина. Их встреча была случайностью. Ошибкой.

Но оказалось, что он не в силах ее отпустить, а она отчаянно нуждается в таком, как он: сильном, мужественном, готовом на все ради той самой единственной женщины. Счастье близко лишь тогда, когда нет никого, кто хотел бы помешать…

— Поверить не могу, что он так поступил, — произношу подруге в трубку. — Я ведь всё для него, понимаешь? Любую мелочь выполняла, а он там… с ней.

— Лер, я приеду, — предлагает Настя.

— Сиди, приедет она. У тебя Даня, куда ты собралась? Я переживу. Не первая и не последняя, кому муж изменяет.

Договорив фразу, слышу щелчок двери и быстро прощаюсь с подругой, бросаю взгляд в зеркало и убеждаюсь, что выгляжу по-прежнему хорошо. И спокойно. Только чемоданы уже собраны, а решение принято.

— Лерунь, я дома, — весело, как ни в чем не бывало, кричит муж из прихожей. — Ты что-то сожгла?

Свою любовь, хочу выкрикнуть ему, но молчу. Закусываю губу и жду, когда он зайдет в спальню и увидит всё. Он появляется лишь спустя пять минут: вначале снимает пиджак в прихожей, аккуратно вешает галстук, а потом идет в ванную мыть руки и умываться.

— Это что такое? — он удивленно вскидывает бровь, заметив сложенные на полу чемоданы. — Мы переезжаем?

Пока он стоит в дверях, уперев руки в бока и с насмешкой смотря на меня, я ищу на его лице хоть каплю вины или сожаления. Осматриваю рубашку, хоть с такого расстояния мне точно ничего не может быть видно. Почему я раньше не замечала никаких следов помады или аромата женских духов? Волоска на пиджаке или выглаженной мной рубашке? Да что угодно! Разве женщина может не увидеть и не понять, что ей изменяют?

— Лера! — Игорь чуть повышает голос. — Я с тобой разговариваю.

— Переезжаю я, — произношу, набравшись смелости. — Мы разводимся.

Он явно удивлен, но при этом молчит, пожимает плечами и уходит на кухню! Просто разворачивается и делает вид, что меня в комнате нет. Я жду его в спальне, слышу, как гремит посуда, как что-то со звоном падает, слышу ругань и его недовольство, но продолжаю ждать, хотя раньше бежала бы, сломя голову, причитала, почему всё сам, почему не позвал меня. Дура. Когда в кухне что-то разбивается, не выдерживаю и вскакиваю с кровати.

Игорь сметает с пола осколки тарелки и чертыхается себе под нос. Злится. Я сглатываю, но обнаруживаю свое присутствие.

— Игорь!

Он поворачивается, бросает веник и совок и рычит недовольно:

— Подмети! Мы есть сегодня будем?

— Я с тобой развожусь! — говорю как можно громче.

Не знаю, чего от него жду. Ответа, раскаяния, вопросов, почему я вдруг решила развестись, но не этой равнодушной апатии.

— Я хочу есть, — произносит Игорь. — Ты приготовила?

— С сегодняшнего дня это больше не моя обязанность, — говорю, гордо вскинув голову.

Мне нужно уходить. Развернуться, забрать чемоданы и уйти. Это ведь лучше, чем выяснять отношения, слушать оправдания и… сомневаться! Игорь успешный бизнесмен, он умеет говорить убедительно, оправдываться и доказывать, что он прав.

Я не ухожу. Стою и все еще чего-то жду. Запоминаю черты лица Игоря, его прямой нос, зеленые глаза, квадратный волевой подбородок и широкий размах бровей. На голове короткий ежик волос, щеки и подбородок покрыты небольшой щетиной. Мы женаты два года, и я люблю своего мужа, но простить ему измену не могу. Ни физически, ни морально.

Как вспоминаю его и эту… секретаршу!

— Значит, тебе никто не давал права так со мной разговаривать! — не повышая голос, но так, что я тут же хочу заскулить от холода в его тоне, произносит муж. — Развод ты получишь, но пока ты моя жена, будешь готовить и делать то, что и всегда.

— Пусть тебя обслуживает твоя секретутка! — зло выдаю. — А я не стану!

— Нет, станешь!

Сильный удар кулаком по столу заставляет меня вздрогнуть. Муж никогда себя так не вел, и сейчас на глаза непроизвольно наворачиваются слезы. Я даже отхожу на несколько шагов, а после мысленно даю себе пару оплеух и приказываю успокоиться. Он не сможет держать меня в квартире насильно. Не уйду сегодня, значит, завтра, пока он будет на работе.

Взяв себя в руки, иду накрывать на стол, достаю из духовки пригоревшее мясо, отбираю более менее нормальные кусочки, накладываю пюре и со стуком опускаю тарелку перед мужем. Он перехватывает мою руку и произносит:

— Не дури, Валерия, я не потерплю такого ко мне отношения.

И ведь ни капли не раскаивается! Наверняка знает, почему я хочу развод, и не пытается как-то оправдаться, что-то сказать, еще и давит морально, прогибает под себя, вынуждая чувствовать вину за поведение.

Одергиваю руку и демонстративно иду в спальню. Сажусь в кресло и пытаюсь понять, как быть дальше. Уйти молча и не поговорив? А если не отпустит? Я потираю кисть в том месте, где муж больно ухватил за руку и пытаюсь не нервничать. Я все равно уйду. Потому что все решила и потому что не позволю себе быть рядом с тем, кому я не нужна.

Не знаю, сколько проходит времени, прежде чем муж приходит в спальню, ложится на кровать и что-то печатает в телефоне. Интересно, пишет ей? Чтобы не волновалась? Или говорит, что теперь свободен? Злость заполняет меня до отметки максимум, я сжимаю руки в кулаки и хочу встать, но в этот момент он отставляет телефон и смотрит на меня в упор.

— Мы бы все равно развелись, Валерия, — сухо, официально, ни капли не сожалея о том, что наша семья закончилась. — У меня скоро родится ребенок.

Я непонимающе моргаю. Смаргиваю застывшее неверие, сглатываю образовавшийся в горле ком и едва шевеля губами, спрашиваю:

— О чем ты?

— Наташа беременна, — спокойно произносит, будто сообщает мне о повышении или об увольнении очередного сотрудника. Снова никаких эмоций.

Хотя я вру. Эмоции все же есть.

Радость.

Она ютится в его глазах, слышится в разговоре и видна в том нетерпении, что он испытывает.

В то время, как меня захлестывает болью, он сидит совершенно спокойный, разговаривает со мной и успевает что-то печатать в телефоне. Наверняка переписывается с ней. Она важнее, потому что беременна, а я… ненужный балласт в его жизни. Пустоцвет, который так и не принес ему плодов.

Я морщусь, пытаясь сконцентрироваться на чем-то другом и не думать о том, что я и правда не замечала всего этого. Как он приходит домой, как уходит из комнаты, чтобы я не слышала разговор, как постоянно что-то пишет в телефоне, ставя его на блокировку с паролем после.

— Ты слишком остро реагируешь, — замечает Игорь. — К этому всё шло. Ты никак не могла забеременеть.

— И ты, конечно же, решил присунуть другой!

Не могу сдерживать себя. Хочется уколоть его в ответ, ударить, заставить сожалеть о содеянном и нашей семейной жизни. Неужели он совсем не любил меня, ведь я помню то хорошее, что между нами было. И свадебное путешествие, и подарки, и внимание, которым он меня одаривал. Я до беспамятства в него влюбилась. В импозантного, делового, красивого мужчину, который позвал меня замуж. Я согласилась не задумываясь и до сегодня была абсолютно счастлива.

Да что там!

Я до последнего не была уверена, что уйду. Говорила себе, что не прощу, что он предатель, но все равно надеялась, что он как-то объяснится, скажет, что любит только меня и все было ошибкой. Глупо, конечно, верить такому, но чему только не поверишь, желая сохранить брак и вернуть все, как прежде.

Только вот как прежде уже не будет!

Никогда.

Ничего из случившегося не было ошибкой.

Он хотел ребенка так сильно, что мы начали стараться сразу после свадьбы. Медовый месяц на островах, дни и ночи безудержной близости, я думала, что точно забеременела, но нет. Конечно, мы не отчаялись, я здоровая, никогда не имела проблем, да и он тоже. Мы старались еще. Через полгода пришлось идти к докторам, которые только разводили руками и говорили, что со мной все в порядке и беременность дело времени.

А еще доктор просила привести на обследование мужа. Я умоляла, говорила, но он был твердо уверен, что с ним все в порядке.

И не ошибся.

Он точно здоров, раз Наташа смогла забеременеть.

— Не злись так, — произносит он, вставая с кровати и подходя ко мне.

Приседает на корточки рядом, смотрит в мое лицо, трогает холодные ладони и заглядывает в глаза.

— Я не могу ее бросить, понимаешь? Она сына моего носит.

— Ты даже знаешь кого?

— Пять месяцев уже, — гордо сообщает он. — Мы были на УЗИ.

Пять месяцев. Почти полгода. Примерно в это время мы и перестали стараться. Поговорили и пришли к выводу, что раз не получается, не будем планировать и все придет само собой.

— Ты не собирался мне говорить?

Вся злость и желание устроить истерику или расцарапать ему лицо куда-то улетучиваются. Я чувствую вдруг накатившую апатию и абсолютное безразличие. Мне даже кажется, что я его понимаю. Он так давно хотел ребенка, а тут сын…

— Собирался, но не знал как. Прости меня, Лерусь, прости… Я не люблю ее, просто… там мой сын, понимаешь? Сын, Лера.

Конечно, я понимаю, но мне все равно больно до жути. Вдохнуть тяжело, потому что грудь сжимает тисками. Я ведь люблю его, а он на другой женится сразу после развода. Днем я еще не понимала, что это конец, а сейчас… я должна злиться, потому что он мне изменял. Всё это время был с другой, целовал ее, ласкал, блуждал руками по телу и наверняка говорил, что я стерва, которая в дополнение, не в состоянии родить ему ребенка, но… мне просто горько.