Узкая каменистая дорога, по которой ехала Гленна, была опасна даже днем, а уж в такую ночь…

«Бедная Красавица», — подумала Гленна и совсем отпустила поводья. Она знала, что, если начать понукать лошадь, это может обернуться большими неприятностями, и не только для животного, но и для седока. Собственно говоря, безопаснее всего было бы остановиться и подремать в повозке до утра и продолжить путь с первыми лучами солнца. Гленна начала присматривать подходящее место для ночевки. До ее слуха донеслось журчание воды, и Гленна заставила Красавицу повернуть в сторону, в узкий проход между толстыми стволами деревьев. Еще несколько минут, и повозка остановилась на травянистой лужайке, раскинувшейся вдоль лениво текущей речки. Гленна сноровисто распрягла Красавицу и привязала ее к ближайшему дереву.

Она заглянула в дорожный ящик в задней части повозки и мысленно поблагодарила покойного отца. Пэдди прекрасно знал — в пути может случиться все, что угодно, и потому хранил в повозке необходимые припасы. Он всю жизнь придерживался правила — запас карман не тянет.

Засунув руку в прорезиненный мешок, Гленна вытащила оттуда коробок спичек, котелок, банку с кофе и сахар. Быстро, умело развела костерок и поставила кипятиться воду. В мешке оказалась еще и банка консервированных бобов, и сухари, и кусок твердого сыра — вполне достаточно, чтобы не умереть с голода. Пока еда готовилась, Гленна успела напоить Красавицу и хорошенько вымыться в реке.

Поеживаясь от холода, Гленна вернулась к костру, надела на себя все чистое и завернулась в старое отцовское дорожное одеяло. Она сушила волосы и прихлебывала кофе, аромат которого плыл над поляной, создавая особый уют.

Хрустнула ветка; Гленна встрепенулась и спросила, напряженно вглядываясь в темноту:

— Кто здесь?

Тишина. Только слышно негромкое дыхание Красавицы да журчание воды. Гленна вскочила на ноги, осмотрелась по сторонам, но так ничего и не увидела.

Тогда она стала осторожно отходить к повозке, моля бога о том, чтобы хранившееся там ружье оказалось заряженным.

Добраться до повозки ей не удалось. Из густой чащи вынырнули трое — заросшие, грязные, оборванные. Бродяги.

Гленна вскрикнула.

«Что им нужно? — промелькнуло у нее в голове. — И почему я не послушала шерифа и не осталась в городе хотя бы до утра?»

— Тихо, тихо, красотка, — хрипло сказал один из бродяг, медленно приближаясь к окаменевшей от ужаса девушке. Они взяли ее в кольцо, и Гленна поняла, что пути к бегству отрезаны.

Стараясь скрыть страх, Гленна выпрямилась и спросила, высоко запрокинув голову и глядя прямо в глаза первому бродяге:

— Кто вы такие и что вам нужно?

— Мы странники. Такие же, как и вы, милая леди, — ответил главарь. — Меня зовут Вилли Вильсон, а это мои Друзья. Тот, что справа, — Джимбо, а тот, что слева, — Лем. Увидели ваш костер и решили заглянуть на огонек. Судя по запаху, у вас неплохой кофе.

Гленна плотнее закуталась в одеяло, сожалея о том, что под ним не надето ничего, кроме тонкой сорочки.

— А где ваш муж? — поинтересовался Джимбо, стреляя по сторонам глазами.

— Он… пошел подстрелить какую-нибудь дичь к ужину, — быстро солгала Гленна. — С минуты на минуту должен вернуться. Можете подождать его и выпить кофе. Только чашка у меня всего одна.

— Одна? — хохотнул Вилли. — Ну тогда, значит, и мужа никакого у вас нет. Да и не слышали мы никого в лесу.

— А ну-ка проваливайте прочь, пока он не вернулся, — крикнула Гленна.

— Мы уйдем, милая леди, обязательно уйдем, но только сначала побалуемся кофе, но, конечно, не только им.

— Мне нечем больше угостить вас, — сказала Гленна, делая вид, что не поняла намека Вилли.

Дружный хохот разорвал ночную тишину.

— Ошибаетесь, леди, — криво ухмыляясь, сказал Лем. — У вас есть чем угостить бедных странников.

Все трое тесно окружили Гленну, и она могла рассмотреть их заросшие лица, освещенные бликами костра. Ее замутило от запаха их немытых тел и грязной одежды. Страх придал ей новые силы. Наверняка можно как-то выпутаться из этой ситуации, хотя бегство невозможно и ясно, что она целиком и полностью находится во власти незваных пришельцев. Что же делать?

— А ну-ка, посмотрим, что там у нас под одеялом, — ухмыльнулся Вилли, обнажая гнилые зубы и протягивая вперед свои корявые грязные пальцы. Он сорвал одеяло, и все трое бродяг восхищенно ахнули, увидев фигуру Гленны, облепленную тонкой влажной сорочкой.

— Боже правый! — заревел Джимбо. — Вот это картина! Он тоже протянул свою грязную руку, чтобы потрогать нежные матовые плечи Гленны.

— Руки прочь! — крикнула Гленна, отступая назад и прислоняясь спиной к повозке. Бродяги на секунду замерли в трех-четырех шагах от Гленны.

Коснувшись повозки, Гленна вспомнила об отцовской винтовке, лежащей совсем рядом, буквально у нее под рукой. Она нащупала холодный ствол, затем резко выхватила винтовку из повозки и направила ее на бродяг.

— У этой девки ружье, — процедил сквозь зубы Лем, не сводя глаз с Гленны.

— Эта старая пукалка? — небрежно откликнулся Вилли. — Да из нее только ворон пугать. Кроме того, эта девка с трех шагов по сараю не попадет, будьте уверены!

— Хочешь проверить? — крикнула Гленна, почувствовавшая себя гораздо увереннее с той минуты, когда у нее в руках оказалось оружие. — Не советую. Скажи лучше спасибо за то, что я великодушно дарю жизнь — и тебе, и твоим дружкам. А теперь марш отсюда!

Ни один из них не шелохнулся.

— Что скажешь, Вилли? — спросил Джимбо, которому явно не хотелось проверять слова Гленны на собственной шкуре.

— Блефует, — ответил Вилли и сплюнул себе под ноги. — Кроме того, я так давно не укладывал женщин на спинку, что сейчас меня никакое ружье не остановит. Ты посмотри, какая лапочка! А волосы, волосы — чистый огонь! Наверное, она и в постели такая же горячая. Ну что, попробуем, какова она на вкус, парни?

Джимбо облизнул пересохшие губы и молча кивнул головой.

— Я тоже в доле, — быстро добавил Лем.

— Стойте на месте и не двигайтесь! — крикнула Гленна, чувствуя, как от тяжести винтовки начинают дрожать ее руки.

«Смогу ли я убить человека? — мысленно спросила она себя и уверенно ответила: — Смогу!»

Повинуясь молчаливому приказу Вилли, его приятели бросились к Гленне, и она в ту же секунду нажала курок.

Ей не повезло. Вилли оказался проворнее и успел подтолкнуть руку Гленны. Бесполезная пуля ушла в ночное небо.

Вилли, а следом за ним и Джимбо с Лемом схватили Гленну за руки и скрутили ее.

— Проклятие, — прошипел Джимбо, глядя на свою руку, из которой сочилась кровь. — Эта сука укусила меня.

Он сильно ткнул Гленну кулаком в лицо, и она на короткое время потеряла сознание.

Когда Гленна пришла в себя, ее сорочка уже была разорвана в клочья. По ее обнаженной груди жадно шарили три пары грубых, грязных рук. Далекие сосны качнулись у нее перед глазами, и Гленна почувствовала под спиной влажную траву и мелкие острые камешки.

— Разведи ей ноги, Джимбо, — приказал Вилли, опускаясь на колени перед Гленной. — А ты, Лем, придержи ей руки.

Они повиновались главарю, не сводя при этом горящих глаз с обнаженного тела Гленны.

— Никогда в жизни не видел ничего подобного, — хохотнул Вилли. — Смотрите, парни, у нее между ног волосы такие же рыжие, как и на голове. Умора!

Он не торопясь расстегнул штаны и вытащил свое готовое к бою орудие, готовясь вколотить его в нежное тело Гленны и не замечая пары внимательных глаз, наблюдающих за ним с очень близкого расстояния.


Кейн понял, что заблудился. Очевидно, проскочил нужный поворот, потому что дорога все стелилась и стелилась перед ним, виляя под кронами деревьев, и не было ей ни конца ни края. Наконец он выбился из сил и решил, что разумнее всего будет остановиться где-нибудь и переждать до утра.

«Сам виноват, — корил он самого себя. — Размечтался о своей рыжеволосой».

И в самом деле, Гленна целиком и полностью завладела мыслями Кейна, о ней он думал постоянно, сам удивляясь, что совсем не вспоминает про свою невесту, мисс Элен. Конечно, и до мисс Элен в жизни Кейна бывали женщины. В некоторых из них он даже влюблялся, но длились эти увлечения недолго, и, как правило, Кейн забывал об очередной возлюбленной раньше, чем успевал закрыть за собой дверь ее спальни.

Однако на сей раз все было иначе. Лицо Гленны, обрамленное огненными волосами, неотступно стояло перед мысленным взором Кейна, заставляя его забыть про все на свете.

«Нужно поскорее посетить „Красную Подвязку“, побывать в постели этой рыжеволосой ведьмы, и тогда, глядишь, наваждение сгинет», — подумал Кейн, криво усмехнулся и дал себе клятву заглянуть в «Красную Подвязку» при первой же возможности.

Ночную тишину разорвал грохот ружейного выстрела, прокатившегося над холмами. Как бы ни был поглощен своими мыслями Кейн, он мгновенно сумел определить, откуда донесся выстрел. Риск и приключение были для Кейна смыслом жизни, и потому он, не раздумывая, повернул жеребца и поспешил туда, где прогремел выстрел, привычно вытаскивая на ходу из-под седла свой верный «винчестер».

Достигнув края леса, Кейн заметил в ночи слабый колеблющийся свет костра и почти сразу же услышал голоса. Он спешился, привязал жеребца к стволу осины и стал осторожно подкрадываться к костру, сжимая в руках оружие. Затем раздался женский крик, от которого по спине Кейна пробежали мурашки.

Он подкрался еще ближе и теперь хорошо видел костер, на котором выкипал котелок с кофе, видел повозку, стоявшую по другую сторону костра, а затем рассмотрел и троих мужчин, сгрудившихся возле повозки. В следующую секунду он увидел и женскую фигуру, распятую на земле у их ног. По доносившимся до него возгласам Кейн без труда догадался о том, что эту несчастную собираются изнасиловать.

Кровь вскипела в жилах Кейна. Ни одна женщина на свете, какой бы она ни была, не заслуживает такого обращения. Для изнасилования нет и не может быть ни извинительных причин, ни каких-либо особых обстоятельств. Кейн с удовольствием уложил бы этих мерзавцев на месте, но у него было одно непреложное правило: он никогда не мог стрелять человеку в спину.