Чья-то рука грубо потрясла ее за плечо. Чарли проснулась и, от неожиданности резко вскинув голову, увидела над собой сердитое лицо. На нее смотрели хмурые карие глаза, на которые была надвинута фуражка дежурного по вокзалу с блестящим козырьком.

— Здесь не полагается спать, мисс.

— А я и не сплю, — пробормотала Чарли. Она огляделась. Они были одни во всем вокзале, и ею сразу овладел страх. Поерзав на скамейке, она проверила, не пропал ли бумажник. Он был на месте, подсунутый под ремень джинсов и прикрытый сверху свитером. Чарли ощущала его гладкую кожу своим животом.

— Не бойтесь, я не собираюсь причинять вам неприятностей, — сказал дежурный по вокзалу. — Но спать здесь нельзя.

Она выпрямилась на скамейке, и он отошел от нее, продолжая обход. Кофейня была закрыта. Она достала еще шестьдесят центов и отдала на съедение автомату. В нем что-то щелкнуло, звякнуло, и шипящая струя разбавленного водой какао эхом отозвалась в пустом зале.

Когда приблизительно через сорок минут дежурный, повторяя свой круг, снова подошел к скамейке Чарли, она остановила его и показала визитную карточку.

— Мне назначена деловая встреча по этому адресу, — сказала она. — Это далеко от вокзала? Дежурный внимательно посмотрел на визитку.

— В другом конце города, — сказал он, — в деловом квартале. Такси обойдется вам примерно в двенадцать долларов.

— Как вас зовут?

— Альфред.

— Хотите, я составлю вам компанию?

— Нет-нет, мисс, не полагается.

Когда он подошел к ней в третий раз, она уже ждала его со стаканчиком горячего какао.

— Спасибо, — Альфред отхлебнул глоток и принялся рассматривать ее волосы.

— Знаете, мне как-то спокойнее, когда вы здесь, — призналась Чарли. — Когда я остаюсь одна, у меня по спине начинают от страха ползать мурашки.

Альфред понимающе кивнул:

— Именно поэтому я здесь. В котором часу ваша встреча?

— В девять.

— Понятно. Вы посидите здесь, а я схожу позвонить.

К тому времени, как он вернулся, в зДанни вокзала появилось несколько пассажиров и открылось одно окошечко кассы по продаже билетов.

— Мой сын работает на этом маршруте. Он сейчас приедет. Я просил его захватить вас и подбросить по адресу.

Бумажник чуть не прожег дырку в животе Чарли. В ее ушах зазвучали слова Стефена. Ведь она поклялась брату, дала обещание «утенка», что никогда не сядет в машину к незнакомцу. Никаких попутных машин, никогда. Если она согласится ехать с сыном Альфреда, это будет то же самое, как если бы она проголосовала на дороге.

— Не беспокойтесь, я возьму такси, — сказала она. На вокзальных часах было без десяти шесть.

— Я не хочу доставлять вам… — ее голос дрогнул, когда в дверях остановился полицейский и стал быстрым взглядом осматривать помещение.

Он заметил Чарли и Альфреда и, ускоряя шаги, направился к ним. Увидев, что полицейский смотрит прямо на нее, Чарли стала торопливо соображать, что делать.

— Мне нужно идти, — сказала она Альфреду и, повернувшись, бросилась к ближайшему выходу. Альфред успел поймать ее за рукав.

— Подождите же минутку, мисс, — настойчиво попросил он.

К ним подошел полицейский.

— Это та самая юная леди, о которой я говорил тебе, Элдон. Ей нужно на другой конец города. Чарли подняла глаза и взглянула на молодого полицейского. На его груди был прикреплен значок с именем «Элдон Альфред».

— Так вы его сын?

— Ну да. Что это вы делаете совершенно одна на вокзале в Чинчиннати? Вы что, от кого-нибудь убегаете?

— Нет, — решительно ответила Чарли. — Я уже говорила вашему отцу, у меня встреча вот с этим человеком.

Она выудила из кармана визитку Хартфорда.

— Но я не заказала номер в гостинице, — сымпровизировала она. — Поэтому пришлось провести ночь на вокзале.

Элдон внимательно посмотрел на ее волосы.

— Недурная прическа!

Чарли вспыхнула. Она совсем забыла о своих волосах.

— Ладно, поехали! Мне нужно работать.

Элдон остановил патрульную машину напротив двадцатиэтажного здания. Он провел Чарли внутрь и попросил дежурного позволить ей посидеть в холле, пока не откроется контора.


В восемь пятьдесят девять она поднялась на лифте на этаж, где располагалась компания «Хартфорд импортс». Когда она вошла в приемную, секретарша говорила с кем-то по телефону. Увидев Чарли, она сообщила, что у мистера Хартфорда сейчас деловой завтрак и он придет немного позже, и поинтересовалась целью посещения.

— У меня личный вопрос, — ответила Чарли и опустилась на стул, полная решимости во что бы то ни стало дождаться.

Алан Хартфорд появился в десять пятнадцать. Он сразу же узнал девочку со взлохмаченными бордовыми волосами, дремавшую на стуле в приемной. Он прошел в кабинет, и через несколько минут к нему вошла Чарли с мутными ото сна глазами. Она быстро стряхнула с себя усталость и назвала свое имя. Да, она действительно имеет отношение к Джею Спренгстену: он ее брат. Она приехала на поезде, чтобы встретиться с мистером Хартфордом по очень важному делу. Чарли протянула бумажник. За какой-то час Алан Хартфорд узнал все о семействе Спренгстенов и об их планах приобрести дом его бабушки, а также о деньгах, которые Чарли долго экономила, и о том, что она нашла его бумажник и пыталась догнать мистера, пившего кофе в Уолден-Сити, и чуть не оставила деньги себе, чтобы помочь брату купить дом, но это было бы воровством, поэтому она и привезла этот кошелек ему, ведь в нем огромная сумма. В качестве вознаграждения за находку она взяла из бумажника только несколько долларов на железнодорожный билет, чтобы приехать в Чинчин-нати, и она считает, это справедливо.

Чарли остановилась, чтобы перевести дыхание, а Хартфорд проверил содержимое бумажника. В отделение, где лежали деньги, был всунут дешевый билет третьего класса.

— Мне кажется, вы должны позвонить домой.

— Да, нужно позвонить Анни, — уверенно сказала Чарли. — Она скажет всем, что со мной все в порядке.

Хартфорд через стол подал ей телефонный аппарат, и Чарли набрала номер. Через несколько минут она вручила ему трубку, и он услышал взволнованный голос Анни Чатфильд. Ему пришлось довольно долго убеждать ее, что с девочкой ничего не случилось и что скоро он доставит Чарли домой в целости и сохранности. Посмотрев на часы, Хартфорд сказал в трубку:

— Я собираюсь вернуться сегодня после обеда, миссис Чатфильд, так что к шести она будет у вас.

Ему нужно было съездить в Веллингтон Флэтс, чтобы еще раз, уже в последний, осмотреть дом своей бабушки, прежде чем окончательно оформить сделку по купле-продаже с Боумонтами.

Он поручил секретарше накормить Чарли обедом и сдать в кассу ее обратный билет на поезд и с головой ушел в работу. В четыре часа они сели в автомобиль и поехали на аэродром. Хартфорд подвел девочку к небольшому самолету.

— У вас личный самолет, — торжественно заключила Чарли, — вот это да!

За тот час, что потребовался для перелета в Веллингтон, он узнал еще множество подробностей из жизни Спренгстенов. Отказавшись объяснить, почему у нее бордовые волосы, Чарли сразу же переключилась на рассказ о семье, об их ремонтной мастерской, об Анни и о том, что Джей четыре года служил в армии, а также о планах открыть пансион. Было ясно, девочка вполне осознает, что дом, который хотел купить ее брат, принадлежит ему, но, очевидно, она считала, что это личное дело Хартфорда, кому он захочет продать дом. Чарли безгранично доверяла своему брату. Он обязательно подыщет что-нибудь еще. Это было только делом времени. Джей обещал.


В доме Анни собралась вся семья, пришла даже тетя Джессика. Все столпились вокруг Чарли, и, казалось, конца не будет бесчисленным поцелуям, объятиям, слезам, укоризненным замечаниям и радостным восклицаниям. Хартфорда усадили за стол и целый час потчевали жареным цыпленком, салатом с лимоном по-французски, настоящим домашним печеньем, какого он не ел с тех пор, как умерла его бабушка, и восхитительным шоколадным тортом со взбитыми сливками, сравнимым разве что только с самым изысканным десертом, который подают в лучших ресторанах мира.

В окружении многочисленных Спренгстенов Хартфорд с наслаждением потягивал отлично приготовленный кофе почти до восьми часов вечера. Когда Спренгстены один за другим распрощались и разъехались по разным домам, он еще немного задержался, чтобы побеседовать с Анни. Каждый из них знал, что Хартфорд отказался продать им то, в чем они так нуждались — дом, который мог бы собрать семью под одной крышей, и было так странно, что он не почувствовал в их отношении к себе ни капли обиды, негодования, враждебности или возмущения.

— Нельзя ли мне отсюда позвонить? — спросил он Анни.

Она поставила перед ним телефон и вышла из комнаты. Через пару минут, закончив разговор, он сказал ей:

— Мне сейчас перезвонят, и после этого я уйду. Когда раздался звонок, она кивнула ему, чтобы он сам ответил. Несколько секунд Хартфорд внимательно слушал, что ему говорит собеседник, потом он положил трубку, поблагодарил Анни за обед и отправился в аэропорт.

К тому времени как его самолет приземлился в Чинчиннати, у него уже был готов ответ, и на следующее утро он позвонил Анни с новым предложением.


Анни натянула свой парик и позвала Джея. Спустившись из домика на дереве, он заметил, что ее глаза возбужденно сверкают.

— Десять лет? — он не мог в это поверить.

— Он предлагает сдать его в аренду на десять лет, — повторила она, — оформить все бумаги на мое имя с правом покупки в любое время. Все заплаченные ранее деньги войдут в его стоимость при условии, что за время аренды дом будет отремонтирован.

Джей присел на стул, ошеломленный новостью. Через десять лет Данни будет уже восемнадцать.

— Господи, но ведь ты сказала ему «да», ведь так, Анни?

— Неужели тебе кажется, что я ничего не смыслю. Конечно, я ответила «да».

Джей подскочил со стула, схватил Анни в охапку и затанцевал с ней по комнате.