Таннер окинула ее взглядом.

- Отлично. Ну давай, говори.

Эдриенн покачала головой.

- Наедине.

Таннер с трудом приняла сидячее положение.

- У меня тут компания.

Эдриенн потребовалась вся сила воли, чтобы ее голос звучал спокойно.

- Я заметила. Это всего на минутку.

Она была в ярости и не хотела даже задумываться, почему именно. Решила, что это из-за высокомерия Таннер и ее наглого тона, но вообще-то, она едва сдерживалась, чтобы не наклониться и не встряхнуть ее хорошенько.

Что-то в голосе Эдриенн пробилось сквозь туман в голове Таннер, и та повернулась к своей спутнице.

- Ты не против, Салли? Пожалуйста, исчезни на минутку.

Красивая блондинка немножко надулась, но потом упорхнула к остальной компании.

- Ну и? - спросила Таннер, изо всех сил пытаясь выглядеть вменяемо. На самом деле она настолько вымоталась, что готова была рухнуть без сознания.

- Какого черта ты вообще творишь, ты об этом подумала?! - прошипела Эдриенн, теряя терпение. - Ты могла убить кого-нибудь этой своей выходкой! Включая саму себя и твоих друзей!

- Ну не убила же, нет? - ответила Таннер, слегка покачиваясь. - Я просто немножко развлекалась. Я всегда знаю, насколько далеко можно зайти. Я везучая, наверное.

Эдриенн стало плохо, противно и страшно.

- Таннер, ради бога, ты должна остановиться! Посмотри на себя! Во что ты себя превратила!

Таннер пригладила волосы и попыталась расправить помятую рубашку.

- А что? Я одета вполне прилично для вечеринки.

- Вставай. Ты идешь со мной.

Таннер непонимающе уставилась на нее.

- Но я не могу. Я обещала отвезти всех на ночную рыбалку чуть позже.

- Нет, сегодня ты никого никуда не повезешь, - решительно ответила Эдриенн. - Давай, говори своим друзьям "до свидания".

Таннер крикнула "До свидания" куда-то в сторону юной блондинки. Салли должно быть, расслышала ее, но не ответила. Эдриенн взяла Таннер за руку и повела за собой. Та не протестовала, но поспевала за быстрым шагом Эдриенн с большим трудом.

- А мы не можем идти, вместо того чтобы лететь? - в какой-то момент выдохнула она, слегка спотыкаясь.

Эдриенн раздраженно посмотрела на нее и обхватила рукой за талию.

- Давай, - сказала она и поволокла Таннер дальше. - Уже почти пришли.

Она умудрилась втащить Таннер по ступенькам задней лестницы и довести через террасу к дивану. Там она жестко толкнула ее вниз, отвернулась и произнесла:

- Можешь спать здесь. Я принесу тебе пару одеял.

- Да я слишком на взводе, чтобы заснуть, - заартачилась Таннер.

- Чушь! - отрезала Эдриенн. - Ты выглядишь так, словно не спала несколько дней!

- Я думаю, что так оно и есть. В этом все и дело.

- Господи! Да ты еще большая идиотка, чем я думала! - ругнулась Эдриенн, вошла в дом и захлопнула за собой дверь. Ей нужно было оказаться подальше от Таннер. Если бы она осталась, то наговорила бы больше, чем собиралась, что не имело никакого смысла, учитывая состояние, в котором Таннер пребывала. Она понимала, что привести Таннер к себе домой было чистым безумием, но ужасно боялась оставить ее одну. Та была абсолютно не в состоянии за собой присмотреть, по крайней мере, в эту ночь.

Да что же с ней такое происходит, господи помилуй! В тот день на яхте она такой не была. Она была доброй, нежной и внимательной...

Эдриенн вытащила подушки и легкое одеяло с верхней полки шкафа, пытаясь не думать о том, каким было лицо Таннер, когда она ее ударила. Шок и боль. Да не будь смешной! Это здесь абсолютно ни при чем. А если даже и при чем, то уже ничего не изменишь. Что бы ни было нужно Таннер, ты ей этого дать не можешь. Эдриенн вздохнула. По крайней мере, сегодня Таннер будет в безопасности.

Таннер лежала на диване, откинувшись спиной на подушки, и ждала Эдриенн. Разум ее был в смятении, а вот тело медленно сдавалось усталости. Впервые за несколько дней она осознала, насколько же все-таки вымоталась. Она смотрела, как луна начинает исчезать за деревьями. Все ее тело саднило, а голова готова была взорваться, и Таннер отстраненно задумалась, как же она довела себя до такого состояния. У нее остались только обрывочные воспоминания о последних нескольких днях.

Вообще-то все начиналось, как веселая забава. Таннер давно уже было скучно и как-то беспокойно. Время, казалось, растянулось в бесконечные часы бестолковых занятий. Она ходила под парусом, наносила символические визиты в офис фирмы по деловым вопросам, сидела на балконе с матерью и бродила по барам на материке в поисках компании. И чаще всего возвращалась домой одна. Незнакомок в своей постели она не хотела.

Мать не вмешивалась в ее молчание - она не стала бы этого делать. А Таннер не хотела говорить. Что такого она могла рассказать? Что можно было рассказать о женщине, заполонившей ее мысли наяву, оставившей ей лишь беспокойные сны и невоплощенные фантазии в момент пробуждения? То, что эта женщина столь же неуловима, как ночные обитатели пляжа? Едва только Таннер пыталась приблизиться к ней - и не имело значения, насколько осторожно - Эдриенн тут же укрывалась в раковине своего молчания.

Таннер расстраивалась и злилась. Она пробовала быть тонко чувствующей и ничего не требовать... она пробовала быть терпеливой. Ее влекло к ней, она это признавала. И она стала бы ждать столько, сколько потребовалось, чтобы Эдриенн могла ей довериться. Но Эдриенн так и не отозвалась.

В конце концов, Таннер приняла приглашение друзей провести праздничные дни вместе. И поняла, что не в состоянии погрузиться в беззаботное веселье вместе с ними. Тогда она попыталась обрести привычное свободное расположение духа, вернувшись к своим прежним способам прожигания жизни. Но даже все дальше и дальше ускользая от действительности, она по-прежнему не могла перестать думать об Эдриенн. Беспокойство не только не отпускало ее, но и становилось все более острым.

Таннер покачала головой, признавая, что слишком одурманена, чтобы найти в этом всем хоть какой-то смысл, и занялась пуговицами своей рубашки, неловко пытаясь ее снять. Когда это ей не удалось, она умудрилась расстегнуть джинсы, но кончилось тем, что они сбились в комок в районе ее коленей. На этом она сдалась.

Когда Эдриенн вернулась, то застала Таннер лежащей в перепутавшемся клубке из влажной одежды.

- Кажется, у меня судьба такая - вечно укладывать тебя в постель, - пробормотала она, стащила с Таннер джинсы и отбросила их в сторону.

Таннер не сопротивлялась, когда Эдриенн усадила ее, чтобы расстегнуть на ней рубашку. Но когда та стала выпутывать ее руки из рукавов, Таннер схватила ее за плечи и притянула к себе. Ее груди - прохладные и все еще влажные - прижались к легкой хлопковой футболке Эдриенн. И прежде чем Эдриенн успела отстраниться, Таннер ее поцеловала.

Эдриенн отреагировала не думая, позволяя своему телу сделать то, против чего ее разум протестовал уже несколько недель. Она ответила на поцелуй, и ее руки крепко обхватили мускулистую спину Таннер.

Таннер тихонько застонала и провела языком по приоткрытым губам Эдриенн, вплела пальцы в длинные волосы на ее затылке, удерживая голову, осыпая поцелуями ее лицо и шею. Она не обращала внимания на вялые попытки Эдриенн отстраниться, а только прижалась еще ближе, и шершавая ткань футболки Эдриенн прошлась по ее нежным напряженным соскам. Она хотела наконец раствориться в ощущении теплых губ Эдриенн, в удовольствии чувствовать ее тело над собой.

Эдриенн умудрилась вырваться из объятия и уперлась вытянутой рукой в плечо Таннер, удерживая ее на расстоянии.

- Остановись, - выдохнула она и с трудом оторвала взгляд от ее прекрасного лица, но лишь затем, чтобы обнаружить, что не может не смотреть на ее грудь, сильные руки и плоский, напряженный живот.

Таннер задрожала, и ее темные глаза затуманило желание.

- Пожалуйста, - прошептала она, - не уходи. Я так сильно хочу тебя. Так давно... так долго...

Боже, помоги мне, потому что я тоже тебя хочу!

Эдриенн мягко застонала, сдаваясь, и уронила голову, прижавшись губами к шее Таннер. Она ласкала мягкую, гладкую кожу, пьянея от смешавшихся на ней вкусов пота и морской соли; рукой она охватила полную грудь Таннер, провела большим пальцем по тугому соску, и Таннер судорожно выдохнула. Эдриенн медленно, с поцелуями, спустилась от напряженной шеи Таннер к ее груди, обвела мягкие очертания языком, дразнящими движениями подобралась к соску, прихватила его губами и наконец втянула в рот.

Она закрыла глаза, растворяясь в пьянящем ощущении. Она хотела Таннер вот так с того самого их первого поцелуя на пляже. Умирала от желания почувствовать, как Таннер сдается ее ласкам, до боли жаждала провести руками по этому золотистому телу. Теперь бессмысленно было это отрицать, да и сама она уже давно утратила способность рационально рассуждать. Сейчас Эдриенн не смогла бы остановиться, даже если бы захотела. А она почти безумно, отчаянно не хотела останавливаться.

Обеими руками Эдриенн обхватила груди Таннер, прижалась к ним лицом и протяжно застонала, перекатывая оба соска между пальцами.

Таннер вскрикнула и обхватила ногами бедро Эдриенн. Та почувствовала ее пульсацию, ее жар и влажное желание, но этого было мало, и она толкнулась бедрами и жестко прижалась к ней, пока ее руки жадно скользили вверх и вниз по крепкому, молодому, распростертому под ней телу. Эдриенн приподнялась на локте и снова поцеловала Таннер - глубоко, требовательно, заполняя ее рот, ритмично толкаясь в нее языком.

Таннер сжала ягодицы Эдриенн, притянула ее ближе, судорожными толчками скользя по ее бедру. Вдруг Таннер запрокинула голову и удивленно, тоненько вскрикнула, разорвав их поцелуй. Она подняла на Эдриенн мутный взгляд, в котором тяжело плескалось желание.