— Мне никогда не бывает скучно.

— А на этот раз будет, сами поймете, — заявила она, когда он пошел рядом, все еще не отпуская ее руки.

— А как насчет пепельницы с надписью «Добро пожаловать в Нассау»? — мягко предложил Джастин.

Сирена с трудом сдержала смех.

— Зайду сюда, — заявила она, неожиданно остановившись у первого магазинчика на их пути. И твердо решила останавливаться у каждого магазина на Бэй-стрит, пока не сведет Джастина с ума.

К тому времени, когда ее сумка наполнилась музыкальными четками, разнообразными футболками и шкатулками из ракушек и из соломы, Сирена забыла о том, что хотела избавиться от Джастина. Он заставлял ее смеяться, и это походило на нежнейшее обольщение. Поначалу она отнесла этого человека к одиночкам, но Джастин оказался отличным компаньоном. И вскоре Сирена не только перестала возмущаться, но даже забыла об осторожности.

— О, смотрите! — Она схватила скорлупу кокосового ореха, из которой сделали улыбающуюся голову.

— Как изысканно, — заметил он, вертя орех в руках.

— Много вы понимаете, это же просто забавно. — Сирена со смехом выудила из сумки бумажник. — И это идеальный подарок моему брату. Кейн тоже забавный, хотя не всегда…

Узкие проходы между рядами рынка сувениров были забиты покупателями и продавцами, и все же Сирена как-то умудрялась пробиваться сквозь толпы людей в поисках сокровищ. Заметив висящую высоко над головой плетеную сумку, она указала на нее Джастину. Тот любезно достал ее для Сирены.

— Да она почти с тебя размером, — заметил он, когда Сирена взяла сумку.

— Это не для меня, — пробормотала Сирена и некоторое время разглядывала сумку. — Моя мама постоянно что-то вяжет, и эту сумку с рукоделием ей будет удобно повсюду носить с собой.

— Ручная работа, — произнесла крупная темнокожая женщина в кресле-качалке с небольшой курительной трубкой в зубах. — Я сама их делаю. В моей лавке нет товаров из Гонконга.

— У вас изумительные вещи, — сказала Сирена, хотя сейчас ее больше интересовала эта женщина, чем сумка.

Островитянка подняла большой пальмовый веер, величественно кивнула и принялась разгонять знойный воздух. Сирена с удивлением заметила — на каждом толстом пальце женщины красовалось по кольцу.

— Ты сегодня уже купил что-нибудь для своей женщины? — спросила мастерица Джастина, ослепительно сверкнув белозубой улыбкой.

— Еще нет, — ответил Джастин, прежде чем Сирена успела остановить его. — Что вы мне посоветуете?

— Джастин…

— Вот. — Старуха оборвала Сирену на полуслове и откинула в сторону полог справа от себя. Тяжело дыша, с ворчанием она извлекла кремовую тунику в стиле дашики[6] с яркими полосками всех цветов радуги по краям, сунула рубашку Джастину в руки и сообщила: — Особая вещь, здесь много фиолетового цвета, как глаза твоей женщины.

— У меня голубые глаза, — начала Сирена, — и я не…

— Посмотрим. — Джастин приложил к ней рубашку, с прищуром окинул ее фигуру внимательным взглядом. — Да, тебе идет.

— Надень ее сегодня вечером для своего мужчины, — посоветовала старуха, укладывая рубашку в пакет. — Очень сексуально.

— Прекрасная мысль, — согласился Джастин и отсчитал деньги.

— Подождите. — Сирена ткнула соломенной сумкой в Джастина. — Он не мой мужчина.

— Не твой мужчина? — Старуха разразилась громким смехом и принялась изо всех сил раскачиваться в своем кресле, пока то угрожающе не заскрипело. — Милая, это совершенно точно твой мужчина, тебе не одурачить седьмую дочь седьмой дочери. Конечно же нет. Ты хочешь и эту сумку?

— Ну, я… — Сирена в замешательстве глянула на соломенную сумку, будто понятия не имела, как она оказалась в ее руке.

— И сумку тоже. — Джастин снова протянул деньги. — Спасибо.

Деньги растворились в огромной ладони старухи, она продолжила качаться в своем кресле и сказала:

— Наслаждайтесь нашим островом.

— Послушайте…

Но Джастин уже увлек Сирену прочь.

— Ты не можешь спорить с седьмой дочерью седьмой дочери, Сирена. Кто знает, какое проклятие она может обрушить на твою голову!

— Какая чушь, — заявила девушка, но все же бросила настороженный взгляд через плечо на грузную женщину в кресле-качалке. — И ты не должен покупать мне одежду, Джастин. Я ведь совсем тебя не знаю.

— Но я уже сделал это.

— Тебе не стоило этого делать. И ты заплатил за сумку для моей мамы.

— Мое почтение твоей маме.

Она вздохнула, тут они вышли на яркое солнце.

— Ты очень сложный человек.

— Ну вот, видишь? Ты меня уже знаешь. — Он снял с ее шляпы солнечные очки и нацепил ей на нос. — Проголодалась?

— Да. — Уголки ее губ непроизвольно разъехались в стороны, и Сирена не стала сопротивляться своей улыбке. — Да, голодна.

Не сводя с девушки глаз, Джастин медленно провел по ее ладони кончиком пальца.

— А как насчет пикника на пляже?

На этот раз ей было сложно не обращать внимания на легкую и приятную дрожь руки, но Сирена справилась с волнением и небрежно пожала плечами:

— Если бы у тебя была машина, еда и прохладительные напитки, это предложение вполне могло бы меня заинтересовать.

— Еще какие-нибудь пожелания? — спросил Джастин и остановился перед роскошным «мерседесом».

— Этого вполне достаточно.

— Хорошо, тогда поехали. — Джастин достал из кармана ключи, обошел машину и распахнул перед девушкой дверцу.

Сирена автоматически покачивала свою сумку и изумленно смотрела на него:

— Ты хочешь сказать, это твоя машина?

— Нет, не моя, машину я взял в аренду. В багажнике есть портативный холодильник. Любишь холодную курицу?

Когда он бросил сумки на заднее сиденье, Сирена с упрямым видом уперла руки в бока:

— Ты чертовски уверен в себе, правда?

— Я всего лишь рискнул. А риск — дело благородное, — заявил он, а затем взял ее за подбородок и слегка коснулся ее губ своими.

Сирена уселась на пассажирское сиденье, не в силах понять, восхищает ли ее или, наоборот, раздражает его абсолютная уверенность в себе и выдержка.

— Хочу узнать, что за козырь ты прячешь в рукаве, — пробормотала она себе под нос, пока он обходил машину, чтобы сесть за руль.

Сирена заметила: машину он вел с той же высокомерной легкостью абсолютно уверенного в себе человека. Казалось, он только и делал, что всю свою жизнь ездил по левой стороне дороги.

Они проносились под плотным шатром из больших листьев миндальных деревьев, мимо мощных виноградных лоз, усыпанных ягодами, которые уже в следующем месяце нальются соком и приобретут темно-пурпурный оттенок. Ветви с яркими оранжевыми цветами, привычными для острова, колыхались на ветру, который усиливался по мере приближения к морю. Джастин молчал, и Сирена снова заметила — он обладал удивительно приятной способностью хранить молчание. И все же это не успокаивало, а, наоборот, будоражило ее.

Они проезжали мимо изящных домов богачей в колониальном стиле, направляясь к общественным пляжам. Сирене внезапно пришло в голову, что рядом с таким мужчиной, как Джастин Блэйд, состояние полного покоя невозможно. А затем ее вдруг озарило: да она и сама никогда не искала покоя.

Сирена сразу забыла о ярких тропических картинках Нассау, как только повернулась к нему и принялась с интересом разглядывать красивые, немного резковатые черты лица. «Игрок, — подумала она, — нечаянное знакомство на борту корабля. Хорошо ли это?» Сирена не верила в мгновенное возникновение глубоких длительных отношений. Никогда ранее она не оказывалась в подобной ситуации. Сейчас ей казалось, что при соблюдении определенной осторожности она вполне могла бы насладиться его компанией следующие несколько дней.

Что плохого может произойти, если она узнает его немного лучше? Почему бы не провести с ним немного свободного времени? Она не собиралась, подобно большинству своих коллег по казино, влюбляться в сослуживцев, а затем так же стремительно доверить свое сердце незнакомому пассажиру, чтобы в конце путешествия остаться с разбитым сердцем. Если женщине удалось в течение двадцати шести лет уберечь свое сердце от глубоких ран, то это уж точно ей не грозит в течение каких-то десяти дней… Не так ли?

Джастин обернулся и бросил на нее один из своих напряженных неулыбчивых взглядов. У нее вдруг перехватило горло. «Сейчас надо вести себя крайне осторожно, — решила Сирена, — как на минном поле».

— О чем ты думаешь?

— О минах. Смертельных, хорошо замаскированных минах, — мягко ответила она и с невинным видом улыбнулась. — Когда мы будем есть? Я умираю от голода.

Джастин вскоре остановился на обочине.

— Как тебе это место?

Сирена окинула взглядом белый песок и яркую синеву океана.

— Идеально! — Выйдя из машины, она полной грудью вдохнула воздух, напоенный ароматами тропических цветов, океанской свежести и горячего песка. — Я редко схожу на берег. Когда корабль стоит в порту, обычно отсыпаюсь, или читаю, или загораю на палубе. Я уже и со счета сбилась, сколько раз корабль заходил в здешний порт, но я оставалась на борту.

— А разве ты выбрала эту работу не ради путешествий? — Он достал из багажника небольшой портативный холодильник и свернутое одеяло.

— Нет, причина в людях. Просто мне хотелось лучше узнать разных людей. — Сирена скинула сандалии, чтобы почувствовать ступнями теплый песок. — У нас в команде пятьсот с лишним человек, из них всего десять американцев. Ты и не представляешь, как много интересных личностей из всяких стран здесь можно встретить. Как будто плавучая Организация Объединенных Наций. Я играла в карты с людьми со всех континентов. Мне будет этого очень не хватать. — Она взяла одеяло, расстелила на песке и уселась на край в позе лотоса.

— Не хватать? — Джастин устроился на одеяле рядом с ней. — Ты уходишь?