Гордо поглядывая по сторонам, Луи повел Хелену и Марджори по красному ковру к открытой парадной двери. Как только они оказались внутри, Хелена отняла руку и потянула за золотые ленточки накидки.

Она надевала этот костюм и раньше и знала, какое впечатление он производит на мужчин. Когда она протянула тяжелую накидку ожидавшему лакею, у него чуть глаза не вылезли из орбит. В облегающем наряде из тонкого бледно-голубого шелка, изображающем римскую тогу, с узором из листьев лавра, вышитых золотой нитью по вороту, подолу и развевающейся пелерине, она казалась римской императрицей. Сама же она считала, что на ней костюм святой Елены, матери императора Константина, хотя каждый, кто знал ее, был уверен, что она выступит в роли Елены Троянской.

Ее необычный наряд скрепляла золотая пряжка на правом плече, в то время как левое плечо и руки оставались обнаженными. Ее предплечья стягивали золотые обручи, а на запястьях сверкали золотые браслеты. Мочки ушей украшали длинные золотые серьги, на шее висело тяжелое золотое ожерелье. Ее кожа была белее слоновой кости, а волосы, по контрасту, чернее ночи. Золото в сочетании с бледно-голубым делало ее неотразимой, и она знала об этом. А потому чувствовала себя уверенно.

Очень высокие каблуки, скрываемые длинными юбками, изменили походку. Все это вместе делало ее неузнаваемой.

Ожидая провести приятный вечер, сдобренный полной и окончательной победой над Сент-Ивзом, она вместе с Марджори вошла в бальный зал, высоко подняв голову и гордо глядя по сторонам — будучи императрицей, она могла себе позволить это.

В этом костюме она покоряла все сердца на маскарадах при французском дворе и ожидала, что цвет английской аристократии будет в этот вечер у ее ног. Отделившись от Марджори, которую было легко узнать по темно-рыжим волосам, едва прикрытым шляпкой пастушки, Хелена смело вошла в толпу.

Зал был декорирован в виде волшебного грота с символами на тему Святок. Потолок был задрапирован шелком полуночного неба с разбросанными по нему золотыми и серебряными звездами; стены декорированы зеленым и коричневым бархатом с прикрепленными к ним вечнозелеными ветками падуба и плюща. В каминах горели огромные поленья, разливая вокруг дополнительный свет и согревая замерзших гостей. Лакеи в костюмах эльфов разносили шампанское.

На этом фоне элита общества выглядела как гобелен, сотканный из цветов, причудливых костюмов, фантастических париков и удивительных шляп. На этой ранней стадии маскарада участники глазели по сторонам, приветствовали знакомых, некоторые группами, но большинство в одиночку двигались сквозь толпу, узнавая одних и не замечая других, надеясь найти тех, с кем им хотелось встретиться и кого они пока не узнавали.

Через несколько минут Хелена встретила первого Париса. Высокий, он стоял, прищурив глаза, и внимательно осматривал всех женщин. Его взгляд на мгновение задержался на Хелене, потом двинулся дальше. Она улыбнулась под маской и отвернулась, Парис был лордом Мортингдейлом. Возможно, это хороший знак? Или его выбор костюма не позволял ему оценить ее фантазию?

Продолжая обходить зал, она обнаружила еще трех Парисов; они все с интересом оглянулись на нее. Один из них был мистер Коук, джентльмен, который активно за ней ухаживал. Двух других она не смогла узнать, но никто из них не был Себастьяном, в этом она была уверена.

В толпе она увидела несколько римских сенаторов. Это были мужчины, для которых тога означала свободу от корсетов. К облегчению Хелены, никто из них не решился облачиться в костюм императора. Один из этой представительной компании, заметив ее, быстро подошел к ней и предложил составить ей пару. Ее холодный взгляд отбил у него всякое желание.

— Нельзя, что ли, попытаться? — Усмехнувшись, джентльмен поклонился и ушел.

Дойдя до стены, Хелена остановилась и огляделась вокруг. Даже на высоких каблуках она не могла видеть далеко: пышные парики и замысловатые прически заслоняли вид. Ей удалось разглядеть только половину толпы. Неожиданно она обнаружила сводчатую узкую дверь, ведущую в другой салон, и стала к ней протискиваться.

И почувствовала спиной, что появился Себастьян.

Осознав это, она повернулась к нему, и его пальцы тут же сжали ее руку.

— Малышка, ты выглядишь потрясающе.

Она почувствовала толчок в сердце, когда его губы коснулись ее руки, и вдруг растерялась, утонув в глубине его глаз, в нежности, которую они излучали, в неподдельном восхищении и желании, граничащих с…

Удивительно на нем была золотая полумаска с чеканкой, как и у нее, из листьев лавра. А на голове гордо красовался такой же, как у нее, золотой венок. Затаив дыхание, она смотрела на белую тогу с каймой, расшитой золотыми листьями лавра, поверх которой была небрежно накинута пурпурная мантия императора.

— Кто?.. — Она замолчала, облизнув пересохшие губы. — Кого ты изображаешь?

— Констанция Хлора. — Он взял ее руку и поцеловал ладонь. — Любовника Елены. — Он поцеловал ее в запястье, где бешено бился пульс. — А в конечном счете ее мужа, отца ее сына.

Хелена прерывисто дышала, пытаясь успокоиться.

— Как ты узнал?

— Ты ничего не принимаешь на веру, малышка.

Он был прав, так прав, что ей хотелось кричать или плакать, но она не знала, что лучше. Быть с тем, кто знал ее, — это так нервировало и так влекло.

— С вами очень трудно иметь дело, ваша светлость.

— Мне это часто говорят, малышка, но ведь на самом деле ты не находишь меня таким уж трудным, правда?

— Не уверена.

Она во многом была не уверена, когда дело касалось Себастьяна.

Он внимательно посмотрел на нее:

— А что, Тьерри еще не вернулся?

— Он приехал домой, когда мы уезжали. Думаю, он скоро будет здесь.

— Хорошо.

— Ты хочешь с ним поговорить?

— Что-то в этом роде. Идем. — Себастьян взял ее за руку и потащил из зала. — Прогуляйся со мной.

Она бросила на него недоверчивый, подозрительный взгляд, но, однако, покорно зашагала рядом с ним. Их часто останавливали, пытаясь узнать, кто они такие.

— Этот Нептун потрясающий, и Король-Солнце тоже.

— Мадам Помпадур — Тереза Озбалдестон, что весьма удивительно.

— Как ты думаешь, она узнала нас?

— Думаю, что да. Ничто не ускользает от ее черных глаз.

Они уже дошли до двери, и тут Себастьян произнес:

— Малышка, мне надо поговорить с тобой наедине.

Хелена остановилась, нахмурив лоб.

— Я не могу и не буду говорить с тобой наедине.

Он выдохнул сквозь зубы, посмотрел вокруг, нет ли кого поблизости, затем сказал:

— Я не могу беседовать с тобой в этой толпе, а другой возможности поговорить наедине я не вижу.

Она промолчала. Плотно стиснутые губы были ему ответом.

Себастьян видел, что она начинает злиться. Прошло много времени с тех пор, когда кто-то — не говоря уж о женщине, — осмеливался так упорно отталкивать его. А сейчас — впервые в жизни! — его намерения были самые благородные.

— Малышка… — Он сразу почувствовал, что выбрал неправильный тон, так как ее спина надменно выпрямилась. Он передохнул и попробовал снова: — Даю слово, что со мной ты будешь в безопасности. Мне очень нужно поговорить с тобой.

Упрямые губы слегка разжались, лицо просветлело. Но она покачала головкой:

— Нет. Я не могу. Я не осмеливаюсь пойти с вами, ваша светлость.

Хелена заметила, как потемнели его глаза, хотя выражение лица не изменилось.

— Вы ставите под сомнение мое слово, графиня?

— Нет…

— Вы не доверяете мне?

— Вовсе нет! — Не ему она не доверяла, но сказать об этом не могла. Разве может он понять, какой чувствительной и слабой она становится в его присутствии? — Просто я… Нет. Я не могу пойти с вами, милорд. Себастьян, да отпустите же меня!

— Хелена!

— Нет!

Их перешептывание и странное поведение начали привлекать внимание. Стиснув зубы, Себастьян был вынужден ее отпустить.

— Наш разговор обязательно состоится.

— Ни за что, ваша светлость. — Она повернулась и стремительно удалилась от него.

Себастьян стоял, остолбенев, стараясь взять себя в руки. Он сдвинулся с места, лишь когда какая-то назойливая леди вздумала предложить ему свою помощь. И тут, в толпе, он увидел Мартина в костюме корсара. Он стал пробираться к нему, думая лишь о том, как достичь своей цели.

Ему не удалось далеко уйти, на пути его встал пират.

— Месье герцог, надеюсь, моя кузина не доставила вам слишком много хлопот.

Де Севр. Отбросив мысль о том, чтобы пожаловаться ему, как тяжело иметь дело с его кузиной, Себастьян процедил:

— Мадемуазель чрезвычайно упрямая женщина.

На де Севре была полумаска, поэтому Себастьян мог видеть, как тот нахмурился.

— Если я чем-то могу помочь… возможно, оказать содействие?

Себастьян постарался ничем не выдать своих чувств. Что происходит? Почему человек, посланный охранять Хелену, предлагает ему свою помощь, хотя все прекрасно знают, что он обольститель, правда, сейчас он преследует эту девицу совсем с другими целями.

— Мне бы хотелось поговорить с мадемуазель графиней наедине, но она меня избегает.

— Понимаю, понимаю, — закивал де Севр, тяжко вздохнув.

— Возможно, если я найду подходящее место и буду ждать ее там, вам удастся убедить ее прийти туда?

Глядя в толпу, де Севр размышлял о чем-то, прищурившись и жуя нижнюю губу. Себастьян готов был поклясться, что он не волнуется за Хелену, а просто прикидывает, как ее убедить. Наконец Луи кивнул:

— В какое место?

Его не волновало, почему герцог хочет поговорить с ней, как долго и чем это закончится. Себастьян сделал в уме пометку изучить роль де Севра во всей этой истории.

— Библиотека. — Самое удобное место, которое сделает Хелену менее подозрительной. Он кивнул в сторону двери в конце бального зала. — Пройдете через эту дверь, повернете направо, затем через холл в длинную галерею. В конце ее находится библиотека. Если хотите мне помочь, приведите туда мадемуазель через двадцать минут.