Женщины спокойно шли по тропинке, как вдруг Джудит схватила Мегги за руку и резко пригнула к земле. Высокая трава, доходившая до пояса, скрыла их с головой. Мегги уже открыла рот, чтобы возмутиться непонятными действиями, но тут увидела охваченное ужасом лицо подруги.

На вершине холма, четко вырисовываясь на фоне светло-синего неба, остановились шесть всадников в ярко-красных мундирах английской армии. Пятеро всадников спокойно стояли, а шестой держал в руках вырывающегося ягненка, который своей непокорностью причинял ему немало хлопот, да к тому же громко блеял, призывая на помощь мать.

Мегги посмотрела на Джудит, которая велела ей молчать, прижав палец к губам и не сводя глаз с конного патруля. Левой рукой она указала влево от себя, где в земле виднелось углубление, похожее на отпечаток ноги огромного великана, заросшее по краям густой травой. Больше укрыться было негде. В любую секунду англичане могут оставить несчастного ягненка в покое и посмотреть в их сторону.

Джудит и Мегги начали осторожно передвигаться влево, стараясь, чтобы колышущаяся трава не выдала их присутствия. Жалобное блеяние ягненка становилось все громче, но тут уж они ничего не могли поделать. Ягненка зарежут, и дай Бог, чтобы его одного. Даже в лучшие времена двум молодым одиноким женщинам не стоило тягаться с шестью мужчинами. Ведь едва минуло три года после Каллоденской битвы, а эти шестеро – английские солдаты.

Возглавляет их Беннет Хендерсон. Джудит сразу узнала его по светлым волосам и хищному лицу. Его голубые глаза холодно блестели, на тонких губах играла жестокая улыбка – он наблюдал, как один из его подчиненных молниеносным ударом острого ножа отрубил ягненку хвост.

Стоило англичанам сделать несколько шагов в направлении скрывающихся женщин, и они тут же заметили бы их. Тайнан был далеко, вокруг ни одного работника. Оставалось только надеяться, что, если они будут сидеть тихо, англичане проедут мимо и вся их жестокость на сей раз обрушится на бедного ягненка.

Подруги приникли к земле. Джудит тряслась от страха, она скрестила руки на животе и прижалась спиной к земле с такой силой, будто хотела зарыться в нее.

Кошмар повторился, но только ярким солнечным днем. В снах Джудит никогда не удавалось одолеть Беннета, убежать от него. Сейчас оставалось только молиться, чтобы действительность не повторила сны.

Блеяние ягненка становилось все громче, как и мужской смех. Джудит зажала уши руками и прижалась щекой к земле, вдыхая ее чистый здоровый запах. Ее сердце бешено колотилось, она задыхалась. Боже, только бы оказаться подальше от Беннета!

Рядом с ней неподвижно застыла Мегги, страх которой только возрос от выражения неописуемого ужаса на лице Джудит.

Все стихло. Умолкли птицы, исчез шум прибоя, доносимый ветром, даже прекратилось испуганное блеяние ягненка. Как будто все замерло в ожидании. Женщины затаили дыхание, мгновения казались вечностью. Что они несут? Свободу или насилие?

Их заметили.

Джудит первой увидела сквозь траву приближающийся красный мундир и тотчас, дернув Мегги за руку, выскочила из укрытия и стремглав понеслась по направлению к Тайнану.

– Беги, Мегги, беги! – хотела крикнуть она, но голос словно застрял в горле.

Однако Мегги не двигалась, черт бы ее побрал. Замерла как вкопанная при виде окруживших ее пятерых солдат, ухмыляющихся в предвкушении удовольствия. Потом она медленно попятилась, в ее широко раскрытых глазах застыл страх.

Джудит хотела закричать на подружку, стукнуть по спине, что угодно, лишь бы Мегги очнулась и побежала туда, где могут помочь, но обтянутая кожаной перчаткой рука с силой зажала ей рот, а другая подтянула в седло и прижала к мужскому телу, которое она знала слишком хорошо. Сопротивление, увы, бесполезно.

– Милая Джудит. – Беннет Хендерсон дышал ей прямо в лицо. Странно, дыхание его было свежим и отдавало мятой, а должно было бы смердить. – Как я соскучился по тебе! Сказать как?

Джудит закрыла глаза, чтобы не видеть его, не видеть, как пятеро солдат окружают Мегги. Они громко смеялись, подбадривая друг друга скабрезными шуточками.

Боже, помоги! Пустая мольба. Сколько ночей Джудит напрасно взывала к Богу?

– Давай посмотрим, дорогая Джудит. Хотя смотреть больше любил Энтони, а не я. Признайся, милая, – продолжал Беннет, запуская руку в вырез ее платья и сжимая мягкую грудь, – тебе не хватало наших развлечений?

Джудит попыталась вырваться, но рука тут же отпустила грудь и резко схватила ее за горло. Грубая ткань мундира содрала кожу, а слова ненависти заглушила ладонь.

Резкий визгливый крик Мегги прорезал воздух. Джудит опять попробовала высвободиться, но что бы ни делала, задеть насильника не могла. Это было самое ужасное! Если бы она сумела причинить ему боль, даже самую незначительную, она бы уже не чувствовала себя беспомощной жертвой. Но ее удары не достигали цели, как и ее молитвы.

Беннет развернул ее так, чтобы она могла видеть Мегги. Солдаты успели повалить девушку на землю, задрали юбки. Двое широко раздвинули ей ноги, держа их за колени, а третий, спустив штаны, устроился на Мегги сверху, сжимая руками освобожденную от лифа грудь. Еще один солдат удерживал запрокинутые за голову руки Мегги, чтобы она не сопротивлялась, а последний терпеливо ожидал, пока товарищ закончит.

Рот Мегги заткнули куском ткани, оторванной от ее нижней юбки, но даже кляп не мог полностью заглушить наполненные ужасом крики.

– Ты следующая, милая, – произнес Беннет, подталкивая Джудит в спину. – Я не эгоист, люблю делиться.

Ненависть – слишком слабое чувство, чтобы вместить все, что испытывала Джудит. Если бы чувства имели цвет, ее ярость была бы черной, цвета шабаша и спекшейся крови. Неужели можно жить с такой ненавистью? Но насколько бессильно это чувство! Ее ненависть пуста, она не спасла Мегги. Не поможет и ей самой.

Как ни странно, Джудит спасла овца. Блеяние ягненка насторожило его мать, она отделилась от стада в поисках пропавшего дитя. Стадо, тупо следующее за чем угодно, свернуло с пути, по которому шло, и направилось следом за овцой. Будто огромная белая волна накрыла склон, ее-то и заметил Малкольм, работавший в замке.

– А ну-ка, посмотри, парень, – произнес он, обращаясь к Маклеоду и сопровождая свои слова мощнейшим ударом. Он помогал Маклеоду чинить крышу, стоя на стремянке, когда заметил неладное. Маклеод тоже почуял беду.

– Малкольм, – начал Алисдер, странно напряженным голосом, – мы закончили изгородь у юго-восточного края пастбища?

– У меня всего две руки, – ворчливо отозвался старик. – Я не забыл, обязательно доделаю. – Он не выдержал тяжести связки соломы, которой покрывали крышу, и уронил ее на землю.

– Тогда, – сказал Алисдер, собираясь спуститься, – нам лучше поторопиться, а то овечки сожрут наш урожай, прежде чем мы их остановим.

Одно упоминание об угрозе их будущему продовольственному запасу подстегнуло Малкольма, который позвал на помощь других работников.

Английские солдаты, храбро напавшие на двух беззащитных женщин, решили не связываться с тремя десятками взбешенных шотландцев, вооруженных палками и молотками, и поспешили ретироваться.

Однако спасти Мегги не успели.

Глава 26

– Как она сегодня, Алисдер? – тихо спросила Джудит, стараясь не разбудить спящую на кровати Мегги. Она смотрела на съежившуюся под одеялом женщину и с трудом сдерживала слезы.

В комнате, которую раньше занимал Айан, а сейчас отдали Мегги, Джудит провела последние полмесяца. Софи было тяжело подниматься сюда по крутым ступеням, а Малкольм боялся помешать. Здесь Джудит пряталась от презрения клана.

Мегги замкнулась, ушла в себя, погрузилась в черную пучину, и Джудит не знала, вернется ли бедняжка из этого путешествия.

– Ни лучше, ни хуже, боюсь, – прошептал Алисдер.

Он не был уверен, что Мегги поправится. Телом – да, а вот душой? Как объяснить это Джудит? Засыпая, Мегги проваливалась в бездну, которая всегда заканчивалась ужасным кошмаром. Просыпалась она со страшным криком, словно отбивалась от кого-то. Она очень напоминала Алисдеру Джудит, которая тоже уходила в пустоту, куда ему не было доступа, где он был не в состоянии помочь ей.

Когда Мегги не спала, она лежала в постели Айана, уставившись в потолок широко раскрытыми глазами. Она ничего не говорила и, казалось, не слышала увещеваний Джудит.

Алисдер не сводил с жены взгляда, который выражал тревогу врача и мужа. Происшествие подействовало не только на Мегги.

Он сжал кулаки, вспоминая сцену, представшую тогда перед его глазами. У него остановилось дыхание, когда он увидел, что Мегги насилуют, а английский офицер крепко держит Джудит. Увидев большую толпу приближающихся шотландцев, англичане повскакивали на лошадей и помчались прочь. Алисдер уже схватил Беннета Хендерсона, но тому все же удалось скрыться благодаря резвости своего жеребца. Алисдер хотел броситься вслед за всадниками, хотя они были англичанами, а в Шотландии правили английские законы. Он был готов убить тех, кто посмел прикоснуться к его жене и изнасиловать одну из женщин клана. Но тот же закон не разрешал ему вооружать своих людей, да и лошадей у них не было, чтобы преследовать английский патруль. Его национальность не позволяла требовать справедливости. Английская справедливость не распространялась на жителей Шотландии.

Джудит находилась в ужасном состоянии, она не сводила глаз с Мегги, которая лежала на траве, как сломанная и выброшенная кукла. Джудит сжалась, когда Алисдер коснулся ее руки.

– Они ушли, Джудит, – сказал он.

Лицо его исказила тревога и боль. Прошло несколько мучительно долгих мгновений, прежде чем она пошевелилась и шагнула к мужу. Джудит предпочла бы заползти в открытую могилу, только бы не встречаться с Беннетом Хендерсоном.

Алисдер обнял ее за плечи, крепко прижал к себе и держал так, пока она не успокоилась. Потом он отвел ее к огромным валунам, которые громоздились в стороне, а Мегги накрыли и медленно понесли в Тайнан. Только когда Джудит перестала дрожать, он взял ее на руки и понес к дому. Гневное бормотание сопровождало их до самого замка, но Алисдер крепко держал жену на руках, стараясь оградить ее от любопытных глаз и злобных слов.