Алисдер протянул руку Джудит. Он не наклонился, чтобы помочь ей подняться, не посмотрел на нее. Она вытащила изо рта платок, кое-как поднялась и встала рядом с Алисдером, все еще не веря в свое спасение.

Сама того не замечая, она придвинулась к Маклеоду и положила ладонь ему на руку, в первый раз коснувшись его по своей воле. При других обстоятельствах она бы обязательно заметила, как он вздрогнул. Возможно, в другое время она бы заметила, какая сила исходит от его гладких мышц, но сейчас она думала только о том, как возненавидел бы ее Алисдер, знай он всю правду.

– Капитан Хендерсон, – строго обратился полковник к Беннету, – что все это означает?

Взоры всех присутствующих устремились на капитана, который успел подняться и теперь неподвижно стоял рядом со своим жеребцом и глядел на Джудит с такой ненавистью, что она сжалась. Она отлично понимала, что обещает этот взгляд.

– Недоразумение, сэр, – заговорил наконец Беннет медленно, не отрывая взгляда от Джудит. – Эта женщина, сэр, моя родственница. Представьте, как я счастлив, что встретил ее здесь. Однако вместо того чтобы разделить горе по поводу смерти моего брата, ее мужа, она набросилась на меня, словно разъяренная кошка. Могу только предположить, что у нее помутился рассудок.

– Ваш брат, капитан? – Гнев полковника сменился удивлением. Он находился в Шотландии для того, чтобы восстановить мир, а не нападать на беззащитных женщин. Ему не нравился Беннет Хендерсон, в этом человеке было что-то зловещее, однако он был офицером его величества. – Ваш брат служил в войске графа?

Джудит и представить не могла, какое возмущение вызовет этот вопрос у всего клана. Похоже, все собравшиеся во дворе замка двинулись за Маклеодом и видели, как Беннет напал на Джудит. Алисдер почувствовал, как напряглась Джудит. Он посмотрел на ее застывшее побледневшее лицо и снова перевел взгляд на полковника Харрисона. Тот выпрямился в седле и сурово посмотрел на Джудит. От него не укрылось то, что она искала защиты у Маклеода.

– Мадам, что делает вдова орденоносного ветерана в этой дыре?

Джудит почувствовала, как вздрогнул, будто от удара хлыстом, Маклеод, а люди, стоящие у нее за спиной, испустили невольный вздох. Такая реакция не удивила ее. Будь она шотландкой, она ощутила бы то же самое. Энтони много рассказывал ей о Каллоденской битве, с подробностями живописуя неслыханную жестокость. Он хвалился, что приканчивал раненых шотландцев, но на этом его зверства не кончались: он лично убивал женщин и детей, не испытывая к ним ни малейшей жалости, ничего, кроме презрения. Он говорил обо всем этом с леденящим душу наслаждением. За это Англия и наградила его орденом.

Джудит не двигалась и молчала.

– Это моя жена, полковник, – коротко произнес Алисдер. Он явно предпочел бы, чтобы это было не так.

– Не верю, – скептически отозвался полковник. Очень похоже на шотландца: женился на вдове-англичанке, чтобы защитить себя. Да еще на вдове одного из солдат графа! – Как могло случиться, что ты вышла замуж за шотландца, женщина, если твой муж сражался в Каллоденской битве? Ты и вправду его жена?

Джудит убрала ладонь с руки Маклеода и чуть-чуть отодвинулась от него. Достаточно одного ее слова, и союзу с Алисдером конец, но что это даст? Надежда на свободу испарилась. Это она поняла, как только увидела Беннета.

Но сейчас приходилось думать не только о Беннете. Ярость, которую Маклеод едва сдерживал, скоро вырвется наружу. И обрушится на нее. Однако ярость Маклеода – ничто в сравнении с жестокостью Беннета.

– Так что? – настаивал полковник, которого начинала раздражать нерешительность Джудит. Он ощущал недовольство собравшихся вокруг людей.

Джудит взглянула на Маклеода, который мужественно и молчаливо стоял рядом с ней, устремив глаза вдаль. Она сделала глубокий вдох:

– Да, я жена Алисдера Маклеода, – твердо проговорила Джудит.

– Очень хорошо, – резко отозвался полковник Харрисон, делая Беннету знак вернуться в седло. – Маклеод, оставляю жену на ваше попечение. Это даже забавно. И, – он наклонился к Джудит так низко, что она разглядела прожилки в его серых глазах, – как английская подданная, вы дадите мне знать, если здесь что-то будет не так. Надеюсь на вас, миссис Хендерсон.

Джудит выдержала его пристальный взгляд.

– Маклеод, – резко поправил его Алисдер. – Ее фамилия Маклеод.

– Обязательно, полковник. Я так и сделаю, – ответила Джудит, намеренно отодвигаясь от своего мужа.

– Вы отвечаете за ее безопасность, Маклеод, – добавил полковник, прежде чем выпрямиться. – Полагаю, с вашей женой не случится ничего плохого. А если я что-нибудь узнаю, ни вам, ни вашему клану несдобровать. Она – подданная Англии и находится под защитой короны. Помните об этом.

Беннет Хендерсон, подражая своему начальнику, низко наклонился к Джудит. Она стояла уже на расстоянии нескольких ярдов от Алисдера, поэтому он не расслышал слов, которые прошептал ей английский офицер, но увидел, как внезапно переменилось ее лицо. Широко раскрытыми, полными ужаса глазами она смотрела вслед отъезжающему, который вскоре присоединился к полку.

Никто не двигался. Люди стояли оцепенев, словно ожидая сигнала. Все взоры были устремлены на Джудит. Малкольм не произнес ни слова, не посмотрел в ее сторону. Он помог дрожащей Софи вернуться к замку: той вдруг стало трудно передвигаться без посторонней помощи.

Маклеод крепко сжал локоть Джудит, и она словно очнулась. Ну вот, сейчас последует наказание. Джудит повернула голову и взглянула на него. Она готова ко всему. Внезапно она сникла, бравада ушла, оставив после себя лишь усталость. Он молча сжимал ей локоть и подталкивал по направлению к замку. Джудит обмякла, будто разом лишилась сил. И только когда они наконец добрались до крутых ступеней и поднялись к нему в комнату, Алисдер резким движением оттолкнул жену от себя. Массивная кровать заколыхалась, когда Джудит ударилась о стойку, поддерживающую полог.

Она не сопротивлялась, ничего не пыталась объяснить, и именно это безразличие распаляло его все больше.

– Почему ты не рассказала мне? – закричал он, и его услышали даже на кухне Малкольм и Софи, наливавшие по стаканчику бренди, чтобы прийти в себя.

– Я не виновата, что он воевал, Маклеод, – устало проговорила Джудит. У нее не осталось сил на объяснения, все ушли на борьбу с Беннетом.

– А твой зять, Джудит? Тебе не пришло в голову, что такая мелочь может быть очень важна? Какая трогательная семейная встреча! Только мне показалось, ты не очень-то обрадовалась своему родственнику.

Она не желала говорить о Беннете. Ни сейчас, ни потом. Вообще никогда. И все же Маклеод заслуживает, чтобы знать правду, хотя бы частично.

– Я не знала, что он в Шотландии.

Ему хотелось накричать на нее, предупредить, что молчание опасно и это не выход. Он ждал ответов, а ее уклончивость только подливала масла в огонь. Он сдерживался из последних сил.

– Господи, женщина, да ты хоть понимаешь, что натворила? Имеешь хоть малейшее представление?

Он наступал на Джудит. Она прислонилась к стойке полога и обреченно смотрела ему в лицо широко раскрытыми синими глазами, которые с каждой минутой становились все более темными и блестящими. Он хотел, чтобы она возразила ему хоть что-нибудь, чтобы его ярость получила оправданный выход. Но она лишь склонила голову и опустила плечи, словно защищаясь от грозящего удара.

– Бабушкин план растаял как дым, женщина, – проговорил Маклеод. – Я добивался освобождения не для того, чтобы быть повешенным из-за женщины. Ты сейчас замужем, нравится тебе это или нет, моя дорогая вдовушка. И замужем за мной, своим врагом!

– Ты мне не враг, Маклеод, – отозвалась Джудит так тихо, что он с трудом разобрал ее слова.

– Еще не закончится сегодняшний день, а ты уже будешь так считать, – отрезал он.

Маклеод не сдержался и перешел на крик. Он не виноват в этом, его довели! Мало того, что она солгала ему, так она еще, не сопротивляясь, лежала под английским солдатом! Он хотел наказать ее за это, наказать за бесконечное проклятое молчание.

Алисдер не прислушивался к голосу разума, который советовал ему посмотреть на происходящее спокойно и хладнокровно, понять, что говорят глаза Джудит, ее молчание. Он был слишком возбужден, слишком зол. Он знал, что не следовало сжимать ей руки так сильно, притягивать ее так близко к себе. Он чувствовал, как она дрожит, и это только больше бесило его. На него нашло временное умопомрачение.

Впоследствии он не раз упрекал себя – несмотря на все веские причины, он обязан был сдержаться и не делать того, что сделал.

– Пора тебе стать моей настоящей женой, – сказал он, и лицо его перекосилось от гнева, от ревности и от возмущения, как он считал, ее предательством. Одним рывком он сорвал с нее платье, сорвал почти всю одежду.

Джудит стояла, вцепившись руками в стойку полога над кроватью, лицом к стене, обнаженная и охваченная страхом, какого еще не испытывала никогда в жизни.

Алисдер непонимающе смотрел на нее, и его гнев постепенно сменялся растерянностью, суровость – ужасом.

Ему хотелось плакать.

Глава 15

Похоже, в жизни Джудит много тайн.

Ее спина и ягодицы были испещрены глубокими красными рубцами, от ярко-алых, около дюйма шириной, переходящих в лиловатые, до нежно-розовых, которые огибали бока почти до самого живота, словно ее поскребли железной губкой или отхлестали плеткой с металлическим концом. И не один, а много раз.

Джудит спокойно отошла от кровати и стянула с себя оставшуюся одежду. Она вела себя так, будто Маклеода вообще не было в комнате: подняла вещи, которые он сорвал с нее и, не произнеся ни слова, аккуратно сложила стопкой на небольшую тумбу рядом с кроватью. Так же молча она обогнула кровать, не замечая своей наготы, и подошла к длинному ряду окон, выходящих на море. Она стояла там и смотрела на склонившееся к закату солнце. Его оранжевый круг медленно опускался и наконец исчез в темно-синих морских просторах.