Джейн вернулась в спальню, вытащила одежду и стала одеваться. Затем убрала дневник, альбом и ранец. В холле она сообщила слуге, когда собирается вернуться, и поспешила к велосипеду. Ей не хотелось опаздывать, в записке говорилось о половине второго, а ехать надо, было минут двадцать.

Филипп лежал без сил, его лицо было покрыто густыми темными волосами Сюзанны, вспотевшее тело укутано ее телом. Он целиком был поглощен ощущением единения, которое было чем-то большим, чем просто сексуальное удовлетворение; это была странная эйфория, растекающаяся по венам, как адреналин. Он добился всего, чего хотел, был уверен, что теперь контролирует ситуацию. Все складывалось как нельзя лучше – женитьба на Джейн, обладание Сюзанной, а вскоре предстояло занять положение в обществе, о котором он всегда мечтал. Все получилось, и никто не мог отнять это у него. Он закрыл глаза и погладил Сюзанну по спине. Это тоже было его.

Удар возник из ниоткуда.

Еще не осознав, что случилось, Филипп почувствовал, как тело Сюзи дернулось в сторону, услышал ее крик и ощутил страх, пронзивший позвоночник. Он рванулся вверх, разрывая ленты, и откатился в сторону, но было слишком поздно. Второй удар пришелся в его затылок, и он потерял сознание. Он уже не слышал, как Сюзанна молит о пощаде, и ее отчаянный вопль при виде ножа, которым убийца замахнулся и перерезал ей горло.

Джейн подъехала к стоянке перед домом и, сидя на велосипеде, оглядела здание. Это было то самое место, которое Рами указал в записке, и оно удивило ее, она ожидала другого. Она слезла с велосипеда и, прислонив его к стене, направилась к двери. Она была открыта, очевидно, Рами ждал ее.

Джейн прошла в гостиную и позвала его, но услышала только эхо, отразившее легкую неуверенность ее голоса. Она вернулась в прихожую и пошла в спальню, снова окрикнув Рами. В волнении она распахнула дверь и застыла на пороге.

– Боже мой!

К горлу подступила тошнота, она зажала рот рукой, стараясь подавить рвоту. Джейн ступила вперед и заметила, что рука Сюзи еще шевелится. Опустившись на пол, она зажала рану, чтобы остановить кровь.

– О Господи, Господи, – кричала Джейн, – не умирай! – Она зарыдала, увидев, что кровь неудержимо льется, заливая ей руки и одежду. – О Господи, нет! Пожалуйста… – Она склонилась над Сюзанной в попытке воскресить ее. – Нет, пожалуйста, не умирай, не!..

Веки Сюзанны дрогнули, и Джейн отпустила уже мертвое тело. Она отползла назад и закрыла лицо руками. Рыдания душили ее. Встав на ноги, она вышла из комнаты, опираясь о стену и оставляя на белых обоях кровавые отпечатки рук. Она выбралась в прихожую, сбежала по ступеням и выскочила на улицу, сбив на ходу маленького ребенка и даже не обратив внимания на возмущение его матери. Потом выскочила на дорогу, поймала такси, выкрикнула адрес Рами водителю и свернулась в комок, вцепившись в свою окровавленную одежду.

Механик запустил мотор и выжал педаль газа. Машина ожила. Рами издал ликующий крик и взглянул на часы: кажется, он еще успевает к концу ленча. Механик вылез, и Рами сел за руль, кинув курту на заднее сиденье.

– Думаешь, теперь все в порядке?

Механик кивнул.

– Отлично, спасибо!

Рами выжил сцепление, снял ручной тормоз, медленно включил скорость, и джип двинулся вперед. Перед выездом на шоссе остановился и глянул направо. И тут появилась Джейн.

Джейн бежала по шоссе, она была залита кровью. В крови были и одежда, и лицо, и волосы, она рыдала на бегу.

– Боже мой… Джейн… – Его голос замер. Выскочив из машины, он побежал ей навстречу. Его сердце колотилось от ужаса. Он схватил ее в объятия и прижал к себе, закрывая от взглядов. Когда она чуть успокоилась, он отстранился.

– Ты ранена? Джейн? На тебя напали?

Она с усилием покачала головой. От всего пережитого ее била дрожь. Рами быстро усадил ее в джип и погнал машину к дому.

В доме он довел ее до ванной, пустил воду, снял с нее окровавленную одежду и помог ей залезть в воду. Он смотрел в сторону, с болью вспоминая о том, как однажды они были близки. Завернув в полотенце ее дрожащее тело, он обнял ее и, шепча на ухо слова утешения, постарался согреть трепещущую женщину.

Спустя какое-то время она успокоилась и склонила голову ему на плечо. Ее дыхание выровнялось.

– Джейн? – Он говорил еле слышным шепотом. – Что случилось?

Джейн открыла глаза и подняла голову.

– Филипп мертв, – без выражения ответила она.

Рами дернулся назад.

– Мертв! – Ему не верилось. – Как? Джейн, ради Бога, как? – Он схватил ее за плечи.

– Убит, – уныло сказала она с таким видом, как будто этот факт по-настоящему еще не дошел до нее. – Сюзанна тоже мертва, – добавила она, качая головой. – Я пыталась ей помочь, держала ее… Я… – Ее голос сорвался, и Рами прижал ее к себе с такой силой, что у нее перехватило дыхание.

– Джейн, – обратился он к ней, держа за плечи. – Джейн, слушай меня. Все это очень плохо, так? – Он говорил так, как будто она была ребенком. – Ты должна одеться, и мы обратимся в полицию. Ты обнаружила их мертвыми, так? – Она кивнула. – Где? – Он заглянул в ее невидящие глаза. – Можешь сказать, где?

Джейн покачала головой.

– Ты знаешь, – пробормотала она, – ты знаешь, где…

Рами отвернулся. Она была явно не в себе. Он быстро разобрал стопку одежды и помог ей одеться. Голова у него кружилась, грудь сдавил страх. Он не понимал, что за чертовщина случилась, и все, что он знал, – Джейн, слава Богу, ни при чем.

Оставив ее на короткое время, Рами побежал к управляющему и велел отпустить слуг: он не хотел, чтобы кто-нибудь еще был в это замешан. Затем он вернулся к Джейн и отвел ее за руку в кабинет Шивы. Там он усадил ее на диван и встал у окна, подавленный собственной беспомощностью. Пока он не выведает точно, что случилось, предпринять ничего нельзя. Он обернулся, услышав, как Джейн поднялась и подошла к столу.

– Джейн?

Она стояла перед стопой бумаг и держала в руке пресс-папье. Это была маленькая тяжелая птичка, великолепно инкрустированная драгоценными камнями, работа предка Рами. Шива называл ее судьбоносной птицей. Рами смотрел, как она поворачивает птичку на ладони, точно так, как его дедушка.

– Джейн? С тобой все в порядке? – Его поразила мысль, что шок повредил ее ум, что происшедшее привело ее за грань. Тут она взглянула на него.

– Был такой человек, полковник Реджинальд Милз, командир Четвертого драгунского гвардейского полка в Морапуре в 1857 году, в год мятежа.

Рами застыл. Он знал про Морапур, оттуда была его семья, он знал про мятеж, про Джагата Рая. Он посмотрел на Джейн. Ее шок прошел, взгляд прояснился. Она протянула ему птичку, и камни засверкали на солнце. Его грудь стиснуло, как обручем.

– В отместку за убийство европейцев, среди которых была его жена, полковник казнил много индийцев, многих бросил в тюрьму. Филипп говорил мне, что он особенно обвинял одну семью, не знаю кого, но там было двое мужчин, отец и сын. Он конфисковал все их имущество. – Джейн, прервавшись, взглянула на птичку. – Они были ювелиры, и для себя он забрал у них памятную вещицу. Сейчас она в Британском музее. Я видела ее сама, ее передал в дар отец Филиппа… – Джейн запнулась на мгновение. – Это маленькая птичка, одна из пары. – Она взглянула на Рами. – Она копия этой, клянусь жизнью. – Джейн крепко сжала птичку в кулаке. – Отец умер в тюрьме.

– И сын поклялся отомстить за его смерть, – закончил Рами за нее, – и эта клятва прошла через поколения. – Он повторил слова, которые так часто слышал от деда. – Это дело семейной чести. Человек, который отомстит за смерть Индраджита Рая, будет принят богами в свой круг.

Джейн задрожала. Она еще крепче сжала кулак, и кожа на костяшках пальцев натянулась и побелела.

– Майор Филипп Реджинальд Милз – праправнук полковника Реджинальда Милза. – Всхлип застрял у нее в горле.

– Нет, Джейн, нет! – Рами бросился к ней, но она отступила. – Это невозможно! Почему теперь, а не тогда? Почему возмездие наступило так поздно?

– Потому что Милзы до сих пор не были в Индии! Раньше не было случая.

– Нет, Джейн! – Рами перешел на крик. – Этого не может быть… – Он не верил, он не мог поверить. Такие вещи умерли с рождением Новой Индии, это было какое-то сумасшествие! – Нет, – сказал он, отворачиваясь, – нет, Джейн, я в это не верю.

– Но, Рами! Разве ты не видишь? Как это могло случиться без Милзов в Индии? Как это могло произойти до настоящего момента? Боже мой! Твой дед мог даже организовать для Филиппа эту работу… Ты говорил, что он влияет на многие решения магараджи, ты говорил…

– Нет, Джейн, остановись! Все это глупость, эти разговоры о мести! Остановись!

Джейн взглянула на него, затем опустила руку и разжала кулак. Ее пронзила ужасная мысль, дыхание замерло.

– Возможно, ты это уже знал и послал меня туда, обещав встретить…

Рами обернулся:

– Я? – Он ринулся к ней и тряхнул ее за плечи с такой силой, что Джейн вскрикнула. – Что я сделал? – Не отдавая себе отчета, он тряс ее. – Куда?

У Джейн зубы стучали во рту, и перед глазами все поплыло. Она выронила птичку.

– Прекрати! – крикнула она. Рами резко отпустил ее, и она рухнула на пол. – Я получила записку. Ты велел мне прийти по тому адресу! Вчера вечером я получила записку, в которой ты назначал встречу там!

Она зарыдала. Рами опустился на колени и прижал ее к себе.

– О Боже, Джейн, пожалуйста, не плачь. Прости меня, Джейн дорогая, пожалуйста…

Он поцеловал ее волосы, прижал лицо к своей груди. Шива, подумал он. Имя деда крутилось у него в голове. Шива. Шива вчера пригласил его на ленч, Шива знал, что Джейн доверяет ему, пойдет, куда он попросит. «Я должен был быть там, в горах, – подумал он, – в сторожке Вики, а Джейн осталась бы одна. Она пришла бы и увидела залитых кровью Филиппа и его любовницу». Он подавил внезапно нахлынувший страх и зажмурил глаза. Открыв их вновь, он увидел птичку на полу, сверкавшие на солнце камни – маленькие знаки старого зла. Он отстранился от Джейн и спросил: