Я так поглощена своим желанием, что почти не слышу звука, когда Дженис звонит.

— Мисс Салливан, — говорит она. — Вам звонит Первая Леди.

С Эйденом, всё ещё находящимся внутри меня, я тянусь к кнопке громкоговорителя на телефоне. Он кладёт свою руку на мою.

— Первая Леди, да? — он шепчет. — Ответь.

— Эйден, я не могу…

— Сделай это, — рычит он. — Ответь на звонок.

Я нажимаю кнопку на телефоне, моё сердце практически готово выскочить прямо из груди.

— Соедини меня с ней, Дженис.

Адреналин течёт по моим венам. Я никогда не делала ничего настолько плохого. Я никогда так не рисковала, никогда не осмеливалась бросить ей вызов, всегда говорила: «Хорошо, мама» и «Звучит отлично», — и делала то, о чём просили. И вот теперь я не только не нахожусь в подходящих отношениях с важной шишкой, но и трахаюсь с двумя футболистами. И один из них внутри меня, пока я буду разговаривать с ней по телефону. Это не может быть более неуместным, чем есть.

Эйден остаётся внутри меня, наклоняясь и притягивая меня к себе так, чтобы он мог дотронуться до моей груди, когда по громкой связи раздаётся голос моей матери, громкий и пронзительный.

— Я не могу поверить, что мне нужно записаться к своей собственной дочери, чтобы поговорить с ней, — начинает она.

Эйден сжимает мой сосок между пальцами, посылая волну возбуждения сквозь тело, что почти заставляет меня вскрикнуть, но я стараюсь сдержаться.

— Я должна вписать тебя в свой календарь и убедиться, что ты получишь моё… безраздельное… внимание, — говорю я, и у меня перехватывает дыхание, когда Эйден снова начинает раскачиваться внутри меня.

— Полагаю, — говорит она напряжённым голосом. — Ты звучишь так, будто тебя отвлекают. — Её голос становится ниже, когда она поворачивается, чтобы пролаять приказ кому-то в комнате рядом с ней.

— Нет, вовсе… не… отвлекают, — отвечаю я, мой голос звучит гораздо более хриплым, чем я полагала, когда Эйден медленно трахает меня сзади.

— Ты уже просмотрела документы, которые я тебе дала? Ты можешь выбрать любого из мужчин, находящихся там, в качестве потенциального интереса, — говорит она.

Эйден перестаёт двигаться, вместо этого крепко сжимая плоть моей ягодицы при словах «потенциальный интерес». Я смотрю на него через плечо, впиваюсь в него взглядом и одними губами произношу.

— Она сумасшедшая.

— Я же сказала тебе, что я не…

— Мне не нужны твои оправдания, Грейс, — огрызается мать. — Тебе нужно подняться на борт. Твой отец согласился на семейный интерес, и твой новый бойфренд будет там с тобой. Выбери одного.

Теперь Эйден толкается во мне сильнее, глубже. Я чувствую его большой палец на своем анальном отверстие, его настойчивое прикосновение. Даже злое.

Да поможет мне Бог, от этого мне становится ещё жарче. От его прикосновения моя кожа покрывается мурашками, возбуждение пробегает по всему телу вплоть до пальцев ног, и я едва сдерживаюсь, чтобы не закричать.

— Я поговорю с тобой о… Я не могу просто так выбрать… кого-нибудь, — говорю я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно, когда Эйден толкается в меня с каждым словом. Сейчас я схожу с ума, утрачиваю ход своих мыслей и определённо теряю способность мириться с настойчивым желанием матери найти мне мужчину. — Я… Боже.

— Что на Земле может произойти такого, что помешает тебе пойти на простое свидание с подходящим мужчиной? — спрашивает она.

Теперь Эйден трахает меня сильнее, его палец вдавливается в мою задницу до костяшек пальцев, его член подводит меня к краю всё больше и больше. Теперь моя рука соскальзывает, и органайзер для писем с грохотом падает на пол, когда я пытаюсь выпрямиться, разбрасывая бумаги по всему офису.

— Что это за звук? — спрашивает моя мать.

— Ничего… ох, — простонала я, а потом прикусила губу и выпрямилась на столе. О Боже, я так близко. Моя киска сжимается все сильнее и сильнее вокруг него, набухая по мере того, как его толчки становятся все более частыми и настойчивыми. Я знаю, что он вот-вот кончит, и это подталкивает меня все ближе и ближе к краю пропасти.

— У тебя что-то случилось? — спрашивает мать. — У нас назначено семейное интервью после четвёртого июля, так что если тебе нужно увидеться с доктором Грин, обязательно поговори с ним.

— Думаю, что я… Боже, думаю, что я… приду… — Я выпаливаю эти слова, когда мой оргазм настигает меня, как товарный поезд. Я хватаюсь за край стола, прикусывая язык — в буквальном смысле — и кончаю прямо здесь, в офисе, рядом с моей помощницей и моей матерью, Первой Леди Соединённых Штатов, по громкой связи. Я делаю большие глотки воздуха, задыхаясь, пытаясь сохранить контроль даже сквозь дымку оргазма и закончить предложение, чтобы оно не было полностью бессмысленным. — Я что-то… подхватила.

Эйден вырывается, разворачивает меня и сильно толкает к столу, край столешницы упирается в мои ягодицы. Он снимает презерватив и бросает его на пол. Его глаза не отрываются от моих, пока он яростно гладит себя.

— Для интервью тебе понадобится парень, — говорит мама. — Они уже прошли проверку. Все они соответствуют.

— Соответствуют, — шепчет Эйден. — Чертовски соответствуют.

— Что это было? — спрашивает моя мать. — Ты что-то произнесла?

— Я же сказала, что ничего не знаю об этом, — отвечаю я, делая паузу, когда Эйден прищуривается, его лицо становится хмурым. А потом он кончает. Я прислоняюсь к столу с раздвинутыми для него ногами, мои трусики на бёдрах, когда Эйден Джексон кончает на мою киску. Я зачарованно смотрю, пока моя мать продолжает говорить, Первая Леди Соединённых Штатов обеспечивает пронзительный, осуждающий фоновый шум для Эйдена, пачкающего меня своей спермой. Когда он трётся головкой своего члена о мой клитор, скользя к входу в киску, сперма всё ещё выделяется с кончика.

— Тогда я сама выберу, — огрызается мама.

— Я не собираюсь обсуждать это сейчас, — говорю я, обрывая её.

— Не думай, что это наш последний разговор на эту тему, Грейс Монро.

Я громко кашляю.

— О боже, у меня так болит горло. А теперь мне пора идти. — Я замолкаю на секунду, собираясь снова взбунтоваться. — Мам.

— Грейс, я же тебе тысячу раз говорила, чтобы ты меня так не называла. Что на тебя нашло…

Я притворно чихаю и вешаю трубку.

Чёрт возьми. Я только что прервала разговор со своей матерью. Первой Леди.

Я никогда не делала ничего настолько безответственного.

Я подношу руку ко рту.

— Не могу поверить, что я это сделала.

— Трахала меня, пока твоя мать разговаривала с тобой? — Эйден широко улыбается.

— И это тоже, — отвечаю я, задыхаясь. О Боже, я так и сделала. Я трахала его, пока разговаривала с мамой. Что, чёрт возьми, со мной не так? — Прервала разговор.

— Ты действительно самая прямолинейная малышка, — говорит Эйден, ухмыляясь, когда натягивает мои трусики на мою киску, всё ещё покрытую его и Ноя спермой.

— Заткнись. — Это самое остроумное, что я могу сказать после всего этого.

— Так что насчёт этих документов… — произносит Эйден с напряжённым выражением лица.

Я закатываю глаза.

— Она пытается меня свести с кем-нибудь.

— Тебе придётся сказать им «нет», — рычит Эйден, крепко прижимая меня к себе. Он тёплый, а когда обнимает, я чувствую себя защищённой и изолированной от всего, что находится вне нас.

— Почему? — спрашиваю я. — Ты ревнуешь, Эйден Джексон?

— Ты чертовски права, — рычит он. — И Ной тоже будет, если узнает. Мы сказали, что ты наша, и это было правдой. — Он отстраняется от меня, тянется к моей юбке и расправляет её. — И подумай об этом, когда наденешь сегодня эти пропитанные спермой трусики. Я хочу, чтобы ты ходила и пахла сексом. Пахла так же, как и мы.

— Это… отвратительно, — шепчу я. Это отвратительно. Так почему же мысль о том, что я буду ходить с ними между ног весь остаток дня, сидеть на собраниях, пропахшая сексом и ими, делает меня мокрой? 

32

Эйден


— Ты ездил на ранчо Ноя с Грейс Салливан и даже не сказал мне? — визжит Анни. Я держу трубку подальше от себя, потому что она такая громкая.

— Я не сказал тебе, потому что это было не так уж важно, — вру я. Это было очень важно. — Это всё из-за благотворительности и…

— У меня же политико-научное направление, Ной! Ты тусовался с дочерью Президента, и это не имеет для тебя большого значения?

— Скажи что-нибудь, — говорю я, свирепо глядя на Ноя и указывая на телефон.

Ной пожимает плечами.

— На самом деле мы не так уж много с ней общались.

Технически, это правда. Мы не столько тусовались на ранчо, сколько трахались. И обнимались. И ещё немного трахались.

А потом мы вернулись в «реальный мир», к нашей обычной жизни в Денвере, к новому району Ноя и к тому месту, где Грейс Салливан была его ближайшей соседкой. Та самая соседка, с которой мы, кажется, не можем перестать «встречаться» в нашем доме или у неё — это явно дерьмовое оправдание для её службы безопасности. Та самая соседка, которую я трахнул, пока она разговаривала по телефону с Первой Леди.

Мы определённо не просто «тусовались» с ней.

— Так, значит, вы друзья? — спрашивает Анни.

Мы с Ноем слишком долго молчим. Кто мы такие, чёрт возьми?

— Да, наверное, — говорю я, стараясь говорить небрежно. Но мы ведь не просто друзья.

Я не хочу выпускать эту девушку из нашей постели. А ещё больше мне начинает нравиться, что она рядом. Это то, что я никогда раньше не мог сказать о женщине.