После этого он хотя бы перестал ей обрывать телефон. Варя подумала, что лучше бы ей другой номер звонил. Но это было какой-то нереальной мечтой. Несбыточной. Влад бы ей звонить не стал. Он бы понял, что она на работе…

Человек, который педантично относится к правилам… Она украдкой вытерла слезы.

— Варь, у тебя все в порядке? — спросила Катя.

— Нормально. Просто устала.

— Ага, так и вижу. Иди и передохни. Я возьму твои столики, — сказала Катя.

Варя оставила зал и зашла в комнату отдыха. В сердце была тоска и опустошенность. Такое было всегда, когда эмоции долго переполняли, но потом находили выход. Экзамен закончен. Результаты известны. Теперь можно и отдохнуть, но напряжение было до этого настолько сильным, что оно не давало отдохнуть. Впереди неизвестность, позади все мосты разрушены, но ничего нового строить не получалось, потому что все силы были потрачены на экзамен. Но нужен ли ей был этот экзамен? Хотя кто ее спрашивал? Она ведь не хотела, чтоб появились эти сны. Не мечтала о таком «принце». Да он и не напоминал принца…

Когда Захар приехал за Варей, то она выглядела спокойной, но разбитой. Хотя она продолжала приветливо улыбаться.

— Прекрати так улыбаться. У тебя такое выражение лица, будто ты выиграл миллион, — сказала Варя. — А глаза, как у тебя наркомана, который получил дозу.

— Какие познания! Ты видела наркомана миллионера? — рассмеялся Захар. — Закончила?

— Да.

— Тогда поехали, — сказал Захар, подталкивая ее в спину. — У меня есть одна идея.

— Какая?

— Поехали на «Бали».

— И чего мы там забыли в такую погоду?

— Там закат красивый. Поехали. Заодно и воздухом подышишь. А то у тебя синяки под глазами.

— Поэтому ты хочешь меня после работы потащить в сосновый бор погулять? Там грязь.

— А мы не пойдем туда, где грязь. Погуляем по дорожкам.

— Хорошо, — сдалась Варя.

— Вот и здорово, — довольно потирая руки, сказал Захар.

«Бали» — было песчаным местом. Когда-то тут добывали песок. Теперь это место было заполнено водой. По берегам располагался сосновый бор. Раньше это было дикое место, но в последнее время ему дали статус парка. Теперь часть соснового бора облагородили.

Карьер был таким большим, что чтоб обойти его, нужно было потратить несколько часов. Многие предпочитали гулять по диким берегам, но Захар припарковал машину у его облагороженной части. Достал с заднего сидения рюкзак, в котором лежал термос и бутерброды.

— Как всегда предусмотрителен.

— Знаешь, дом — это хорошее место. Когда есть проблемы, то так и хочется прийти домой, потому что дом — это крепость. Но крепость защищает. Она не успокаивает.

— Зато лес успокаивает? — спросила Варя.

— Он располагает к разговорам. Свежий воздух. Мнимая анонимность. Располагающий к себе собеседник.

— Это ты-то располагающий? — спросила Варя.

— А разве нет? — удивился Захар. Но затем сказал серьезно. — Я действительно переживаю. Полина считает, что у тебя нет проблем, потому что ты о них не говоришь. Вика хлопает дверями, ревет в подушку. Вот ей плохо. И это мы видим. А раз видим, то должны прыгать вокруг нее. А у тебя все хорошо, потому что у тебя нет мужа-придурка и двух детей. Но ведь это не так. Я-то вижу. Порой для человека какая-то мелочь может быть трагедией, потому что он о ней слишком сильно зациклен.

— Считаешь, что я зациклена?

— В твоем характере мелочь может приобрести размер серьезной проблемы, с которой ты можешь не справиться.

— Да нет у меня никаких проблем, — ответила Варя. — И я не понимаю, почему должна тебе душу раскрывать.

— Я не хочу, чтоб тебя кто-то обидел или обманул. Ты большего достойна.

— Почему?

— Хорошие девочки часто попадают в неприятности из-за того, что их тянет к плохим парням. Уберечь от этого нельзя, но минимизировать последствия можно.

— Он неплохой парень. Просто мы друг другу не подходим, — ответила Варя.

Глава 5


Они шли по тропинке. Сосны шуршали на ветру ветками. Тишина и спокойствие рядом с большим городом были чем-то чужими. Казалось, что они попали в другой мир, где все было иначе. Захар был прав в одном, здесь и правда хотелось рассказать о наболевшем, но Варя пока молчала.

— Я с ним вчера разговаривал. Ты же ведь с ним была?

— Да.

— Он считает, что ты за ним бегаешь.

— Бегаю?

— А он этим пользуется, — добавил Захар, словно специально надавливая на больную мозоль.

— Пользование-то взаимное, — сказала Варя. — Но я за ним бегаю. Он именно так сказал?

— Да.

Варя рассмеялась. Истерично. Весело и на грани слез.

— Бегаю. Знаешь, Захар, но он дурак.

— Согласен.

— Не надо говорить, что я достойна лучшего! — сразу предупредила Варя. — Я прекрасно вижу какой он. Это мелочный и противный тип, которого надо стороной обходить. Но я его люблю. Вот когда ты понял, что любишь мою маму, то что ты ощутил? Ты сразу понял, что не можешь без нее?

— Не сразу. Мне казалось, что это будет всего лишь интрижка.

— А когда понял, что все серьезно? — довольно резко спросила Варя.

— Черт его знает. Может, когда Полина предложила расстаться? Наверное тогда и понял, что без ее присутствия мне будет тяжело, — ответил Захар.

— Я не хотела в него влюбляться, — тихо сказала Варя, понимая, что все же расскажет лишнее. — Мне он показался забавным. Таким ворчливым барбосом, который рычит на всех прохожих. Но стоит его отвлечь, погладить по шерсти и он становится, нет, не добрым, но и перестает быть злым.

— Зачем тебе такой тип?

— Вот ты точно должен знать ответ! — рассмеялась Варя и вновь стала серьезной. — Знаешь же, что сам не понимаешь этого притяжения. Пытаешься бороться с чувствами, но ничего не получается. Ум понимает, что надо переключиться, но что-то внутри не дает это сделать.

Они остановились около лавочки. С сидения уже сошел снег. Захар достал термос и пирожки, после этого положил рюкзак на скамейку.

— Садись, — предложил он.

— Спасибо. Вот скажи, почему мы любим тех, кто не хочет нас видеть? Почему нельзя выбрать человека, который будет хотеть тебя видеть рядом? Он мне сказал, что не хочет меня видеть. Запретил к себе приближаться, потому что мы друг другу не подходим. А у меня внутри все от этой мысли разрывается на мелкие части. Так и кажется, что еще немного и я рассыплюсь на маленькие осколки, которые никто не сможет собрать. И вот была я, а теперь меня нет. И от этого становится страшно.

— Не разобьешься. Еще никто не разбивался от любви, — ответил Захар. — К тому же это все пройдет. Любовь всегда проходит.

— И у тебя прошла?

— Неа, — довольно сказал он. — Но у меня случай редкий. Понимаешь?

— Нет.

— А ведь должна понять. Раз пока не понимаешь, то у тебя все нормально.

— Почему?

— Возьми паузу. Прекрати добиваться этого мужика. Попробуй вычеркнуть его из своей жизни. Найди кого-нибудь другого.

— Ты говоришь так же, как и он, — сказала Варя, задумчиво жуя пирожок.

— Вот смотри, ты сейчас выбираешь, как жить дальше. Думаешь остаться жить с нами или уйти на съем. Выбираешь, где работать. И, скорее всего, ты подсчитываешь свои финансы и возможности. Согласись? Ты же не будешь нестись сломя голову, почувствовав свободу? В твоем характере все обдумать и просчитать несколько раз. Но с чувствами так не получается. Мы не можем точно их просчитать. Наш фокус смещен и искажен. Желаемый человек кажется нам самым лакомым и вкусным куском самого дорого торта. Тем самым достижением, которое мы хотим получить во что бы то ни стало. Желание кем-то обладать настолько сильное, что разум перестает нормально соображать. Но тут мы сталкиваемся с целым рядом проблем.

— Какими?

— Первое, цель не всегда так желаема, как нам кажется. Иногда она нам нравится только из-за своей недоступности. Но стоит нам ее получить, как сразу становится неинтересно. Второе, иногда мы путаем желания и потребности. Нам не нужен конкретный человек, а нами руководит скорее чувственность и гормоны. Третье, любовь — это не принуждение, а дополнение.

— В смысле?

— Когда любишь, то не принуждаешь человека быть с собой. Ты заботишься о том, чтоб ему было комфортно. В любви нет эгоизма. Понимаешь?

— Мне всегда казалось, что когда любишь, то нормально желать быть рядом с тем, кого любишь, — возразила Варя.

— Быть рядом и душить своей любовью — это разные вещи. Я люблю Полину. Но это не значит, что я буду ей запрещать общаться с моей любимой и дорогой тещей. Смеешься?

— Я не понимаю вашей вражды. Твоя мама вроде к твоему выбору отнеслась с пониманием.

— Люди разные и поводы для антипатии у каждого свои. Так о чем я говорю? Когда любишь, то относишься к выбору любимого с пониманием, — ответил Захар. — Если он не хочет тебя видеть, то тебе придется с этим смириться.

— Но это принесет неудобства мне.

— Тогда это не любовь, а эгоизм. Ты же ему сказала свою позицию?

— Да.

— Следующий ход от него. Тебе же остается ждать его решения и жить дальше. Начни сразу пытаться жить без него. Пусть это и тяжело.

— Он может совсем не сделать первого шага. Ему… Мне кажется, что он сам не понимает, что хочет от жизни. Живет отшельником, который злит на весь мир, — ответила Варя.

— А какого права ты имеешь менять его жизнь?

— Мне кажется, что я знаю, как ему будет лучше, — сказала Варя, беря чай, чтоб запить пирожок.

— Не знаешь. Ты не можешь думать за него, — улыбнулся Захар. — Сколько ему лет?

— Не знаю. Он где-то твой ровесник. Может постарше, — соврала Варя, но потом решила все же сказать правду. — Ему тридцать пять.