– Вначале к себе, потом надо заехать к матери. А еще хочу отыскать Стэна. – Всю дорогу Алекс неотступно думал о лучшем друге отца. Странно, но факт! В течение всего минувшего дня, во время всех передряг, последующих допросов и расспросов имя Стэна ни разу не всплыло, ни в одном разговоре. Почему? Почему никто из тех представителей спецслужб, с которыми они вчера беседовали, не был осведомлен о роли Стэна в деле семьи Марковых?

– Совсем забыла про него! – честно призналась Джулия. – А ведь еще твой отец говорил, что именно Стэн запустил в действие план бегства моих родителей из России. Но никто вчера даже не упомянул его фамилию.

Мысль о том, что они с Джулией даже мыслят синхронно, снова напугала Алекса. Нет, он явно перешел грань допустимого и слишком сблизился с этой девушкой. Стоит ему начать, и она моментально подхватывает нить разговора.

– Ты предполагаешь, что Стэн догадывался о продажности Брэдли? О том, что он перевертыш? – не отставала от него Джулия. – Ведь Стэн был связующим звеном между нами и Брэдли. Вполне возможно, он продолжал с ним сотрудничать до последнего, а нас использовал в качестве маячка, который помог им выйти на след сокровищ. – Джулия подавила тяжелый вздох. – Ну, вот! А я-то думала, что все уже закончено. Оказывается, нет! Или отныне мне всю жизнь будут мерещиться только одни неприятности? И я все время стану оглядываться, а не следует ли кто-нибудь по моим пятам?

– Но только не Стэн! Если он замешан в чем-то неблаговидном, он ответит мне за все! Обещаю!

– Снова «я», «мне»… А где «мы»?

– У тебя своя жизнь, Джулия. У тебя сейчас целых две сестры, у тебя куча любящих тебя родственников, твоя музыка. Словом, есть чем заняться. А потому со Стэном я разберусь сам.

– А какие твои дальнейшие планы?

– Получу задание, и вперед, к новым берегам! – ответил он беспечным тоном, стараясь не обращать внимания на ее обиженный вид.

– О нас с тобой мы, конечно, говорить не будем, да?

Алекс ничего не ответил. О чем говорить? Они сидят в салоне забитого пассажирами до отказа авиалайнера, вокруг люди. Совсем неподходящее место для личных разговоров. Собственно, ему вообще не хочется начинать выяснять отношения.

– Предпочитаю уходить, не попрощавшись!

– То есть мне не стоит рассчитывать даже на обычное «до свидания»?

– Джулия, сейчас не время и не место для подобных вопросов!

– Да? А я и не знала! А по-моему, так самое место! Ты сидишь, привязанный ремнями к креслу, и поэтому никуда не сбежишь. О лучшем месте и времени и мечтать не приходится! Наконец-то я смогу получить прямой ответ на прямой вопрос.

Джулия старалась говорить шутливо, хотя ее шутливость была наигранной. Но все же лучше, чем слезы, подумал Алекс. Слез он боялся еще больше, чем прощаний.

– Скоро тебе будет не до меня! Приедет Елена в гости, и жизнь забьет у вас ключом.

– Елена приедет всего лишь на несколько дней, а потом снова вернется в свой округ Колумбия.

– Вот и прекрасно! А ты вернешься к своей музыке! Сейчас, когда у тебя появились лишние деньги, тебе будет проще потакать своим музыкальным прихотям. Думаю, драгоценности и рукописи прадеда принесут вам солидные деньги.

– Я не стану их продавать. Это фамильные ценности, и они должны остаться в семье. Хотя, наверное, я переговорю со специалистами на предмет исполнения музыки прадеда. Должна же она быть исполненной наконец! – Джулия помолчала. – А что твой отец?

Алекс равнодушно пожал плечами.

– Думаю, он будет продолжать заниматься тем, чем занимался все эти годы! – Внезапно Алекс понял, что не имеет ни малейшего представления о том, чем именно занимался отец все минувшие четверть века. Быть может, когда-нибудь он постарается выяснить это так, из чистого любопытства. Но не сегодня и не завтра! Он поймал на себе внимательный взгляд Джулии и понял, что его ответ расстроил ее. – Вот только не надо вешать на меня всех собак! Он сам выбрал себе жизнь отшельника!

– Он стал отшельником, чтобы защитить вас с матерью!

– Получается, что Сару ты уже простила, да? Простила ей то, что она лгала тебе всю свою жизнь?

– Я пытаюсь простить ее! В конце концов, она подарила мне чудесную жизнь. А ведь родителей у меня уже не было. Кто знает, как сложилась бы моя судьба без Сары? Думаю, Сара больше виновата перед своими родителями, чем передо мной. Как и ты, они прожили долгие годы, будучи убежденными, что дорогого им человека нет в живых. Кстати, это напомнило мне еще одну грустную вещь. Получается, что Сьюзан мне не бабушка. Так не хочется огорчать ее! Еще один удар для старушки.

– По крайней мере, у нее есть Лиз!

– Вот! И это – моя следующая задача. Убедить Лиз в том, что она должна встретиться с бабушкой. Я сделаю все от себя зависящее, чтобы семья Демарко породнилась с семьей Дэвидсон.

Алекс не смог сдержать улыбку.

– Меня восхищает твоя решимость, Джулия! Не сомневаюсь ни минуты, у тебя все получится! У тебя сильный характер!

– Этим я во многом обязана и тебе! Твое присутствие рядом со мной все эти страшные дни придавало мне силы и решимость. Без тебя я бы не выжила, Алекс!

Шасси плавно коснулись взлетной полосы, и самолет покатился по направлению к посадочному терминалу.

– Я поеду домой на такси, – сказала Джулия, отстегивая ремни.

Ее слова удивили Алекса. Он уже приготовился к неизбежному «прости-прощай» у нее дома.

– Могу тебя подбросить! – предложил он небрежным тоном. – Моя машина на стоянке в аэропорту. Так что нет проблем.

– Нет-нет, не хочу тебя обременять! У тебя же дела!

Она взглянула на него своими прекрасными голубыми глазами, и Алекс собрал в кулак всю свою волю, чтобы не дрогнуть.

– Как хочешь! – бросил он, стараясь говорить равнодушно. – Это твой выбор!

– Еще раз большое тебе спасибо, Алекс!

– Да не нужны мне твои спасибо!

– Знаю! – она печально улыбнулась. – Тебе вообще от меня ничего не нужно. Ты ясно дал это понять! О’кей! Хочу, чтобы ты знал. Я ни о чем не жалею!

Джулия легко подхватилась с места и смешалась с толпой пассажиров, устремившихся к выходу.

Алекс вышел из самолета последним. Возможно, она ни о чем не жалеет. Зато он жалеет, и еще как!


Часом позже Алекс парковал машину возле дома матери. Глянув из окна кабины, он увидел мужчину, поднимающегося по ступенькам крыльца. Черт!

Он выскочил из машины как ужаленный, но успел как раз вовремя, чтобы перехватить отца еще до того, как тот нажмет на кнопку звонка.

– Что ты здесь делаешь?

– Пришел сказать твоей матери правду.

Лицо у Чарльза был взволнованным. Он был чисто выбрит, одет с намеком на элегантность: светлые брюки, коричневый пиджак спортивного типа, белая рубашка, но все равно внешний вид отца никак не дотягивал до стандартов матери.

– Зачем ты сюда явился? – набросился на него Алекс. – Ты что, не понимаешь, что у матери может случиться сердечный приступ? Я должен вначале подготовить ее к вашей встрече.

– Нет, сынок! Моя ложь, мне ее и искупать. А я думал, ты еще в Вашингтоне.

– Я только что вернулся.

Алекс был в курсе, что накануне у его отца было несколько пространных собеседований с официальными представителями властей, а потому он в буквальном смысле этого слова валился с ног от усталости.

– Кстати, – вспомнил Алекс, – ты разговаривал со Стэном?

– Нет! Никак не могу до него дозвониться!

– Тебе не показалось странным, что вчера никто даже не упомянул его имени?

Отец растерянно уставился на сына.

– Мне это как-то и в голову не пришло!

– А должно бы было! Ведь именно Стэн вывел меня на Брэдли!

– Если ты думаешь, что они работали в одной связке, то глубоко ошибаешься! Стэн никогда бы не распорядился моей жизнью так, как это сделал Брэдли. Или твоей жизнью, или жизнью твоей матери! А главное – он бы никогда и ни при каких обстоятельствах не пошел на убийство ни из-за денег, ни из-за драгоценностей, ни из-за чего. Не тот он человек, понимаешь?

– Брэдли тоже был вроде ничего!

Отец побледнел и угрожающе сдвинул брови.

– Ты прав! Брэдли – вероломный обманщик и подлец! Жаль, что он погиб! Я с большим удовольствием прикончил бы его сам.

Алексу и в голову не приходило, что отец способен на убийство. Впрочем, а что вообще он знает о Чарльзе Мэннинге, как о живом человеке из плоти и крови, о спецагенте, выполнявшем рискованные операции в России, занимавшемся там организацией переправки людей в Америку? Что ему известно о человеке, который большую часть жизни прожил на нелегальном положении, вдали от семьи, давным-давно оплакавшей его как погибшего? Да и хочется ли ему знать об этом человеке? Вот в чем вопрос!

– Одного не понимаю! – сказал он вслух. – Почему Брэдли вынудил тебя перейти на нелегальное положение? Имитировать собственную гибель? Ведь он же один убил Марковых. И он прекрасно знал, что тебе ничего не известно о девочках или тем более о фамильных драгоценностях Марковых. Вот здесь я точно не догоняю! Какую такую угрозу ты для него представлял?

– Моя судьба стала лишь малым фрагментом в той многоходовке, которую он разработал. Ведь он обставил гибель Марковых таким образом, что здесь, у нас, никто не сомневался, что убийство Натальи и Сергея – это дело русских. И следовательно, моя жизнь в опасности. Дескать, у КГБ длинные руки, и в случае чего… Я тоже искренне поверил, что мне грозит опасность. – Чарльз слегка откашлялся. – Но сейчас, оглядываясь в прошлое, я понимаю, что, заставив меня «умереть», Брэдли пытался таким образом выйти на след Сары и Джулии. Он думал, что нас с Сарой связывают не только служебные отношения, что эта женщина любит меня, а потому надеялся, что она выдаст себя, явившись на мои похороны. Ведь если бы она пришла на траурную церемонию, он бы моментально обнаружил Джулию и смог бы проверить, есть ли у нее камни.