Ник посмотрел на Тони и подал мяч, а Тони стал маневрировать, чтобы сбить Ника с толку. Но Ник был хорошим игроком, он дождался удачной подачи и нанес ответный удар – со всей силы послал мяч на левое поле.

Ник применил удар, называемый «роллинг», и мяч покатился по земле. Я бросилась отбивать его, а Ник в это время перебежал в первую базу. Затем, пока я преследовала этот чертов мяч, Ник с легкостью перебежал во вторую базу.

– Давай же, Бренда, отбивай! – закричал Дэвид.

Наконец я схватила мяч, но он тут же снова выскочил у меня из рук. К этому времени Ник уже добежал до третьей базы.

В конце концов я все-таки смогла догнать мяч и, держа его в перчатке, побежала на внутреннее поле. У меня уже не оставалось времени, чтобы перебросить мяч Марти, стоявшему на третьей базе, и на мгновение я заколебалась, не зная, как лучше поступить. Ник заметил это и тут же воспользовался заминкой – побежал в дом.

Тогда я помчалась через все поле прямо на него. Поняв, что он не успеет добежать до дома, Ник решил вернуться на третью базу, но ему не удалось это сделать: я на бегу врезалась в него, и мы упали на весеннюю, вкусно пахнущую свежую траву.

Прижимая мяч к груди, я с торжествующей улыбкой посмотрела на Ника.

– Ты выбыл! – закричала я.

– Нет, я успел, – проговорил он, тяжело дыша. Его нога стояла на третьей базе.

– Я коснулась тебя до того, как ты поставил ногу на базу.

Ты выбыл.

– Нет, я раньше коснулся базы, – настаивал Ник.

Нас тут же обступили другие игроки.

– Ник выбывает! – объявил Дэвид.

– Нет, не выбывает! – стали кричать болельщики Кей-би-зед.

Ник попытался подняться, но я все еще продолжала лежать на нем.

И тут он посмотрел на меня: в его глазах сияли те самые искорки, исчезновение которых пугало меня больше всего. Ник всегда смотрел на меня так, когда я приходила к нему на свидание, и эти искорки означали, что он счастлив от того, что может прикасаться ко мне.

Мое сердце радостно забилось, и я поцеловала его, а Ник ответил на мой поцелуй.

– Эй, вы! – Тони с трудом наклонился над нами. – Нельзя целовать членов другой команды!

– Но как мне иначе убедить его в том, что он выбыл из игры? – Я хихикнула.

Ник строго посмотрел на меня:

– Я не выбыл.

Наши взгляды встретились, и я опять увидела искорки в его глазах. Потом Ник отвернулся с таким видом, словно между нами ничего не произошло.

Решение судей было не в мою пользу – Ник успел заступить на базу. Недовольно ворча, я слезла с него, и Джерри помог ему подняться. После этого я побрела к скамейке на краю площадки, пытаясь доказать самой себе, что судьи просто ослепли. Кей-би-зед выиграла у Кей-си-эл-пи с преимуществом ровно в одно очко.

– Ник не успел заступить, – упрямо твердила я Тони. – Мы бы выиграли, если бы судьи это признали.

– Да успокойся ты наконец, – отмахнулся от меня Тони. – Это же все в шутку. Теперь будут соревнования в беге на ходулях, а потом…

Я почувствовала, что не в состоянии спорить сейчас с Тони, а он стал уговаривать меня принять участие в этих детских играх, потому что всем нравится смотреть на девушек, бегающих на ходулях. В результате, обозвав Тони противным занудой, я пошла выбирать себе ходули. Так я оказалась единственной девушкой среди участников этого соревнования, в котором мужчины так старались обойти друг друга, что совершенно не обращали на меня внимания, а я в это время спокойно пришла к финишу первой.

Я победила, выиграла эту гонку с препятствиями, но фестиваль продолжался, и приехавшие в самый его разгар «Богемиан лав чайлд» сыграли все свои хиты. При этом Джон Дишард демонстрировал чудеса терпимости и лояльности по отношению к Тони.

– Прими наш вклад в благотворительный фонд, Бренда. – Джон перебросил на грудь свою седую косичку. – Я всегда готов приветствовать такие вещи.

Билли и Кейти тоже радостно поздоровались со мной, а потом отправились поприветствовать Ника.

И тут мое сердце забилось быстрее. Теперь должно было начаться мое персональное шоу «Вернуть Ника».

Ш-ш – послышался странный звук из-за сцены, и я огляделась по сторонам, чтобы убедиться, что на меня никто не смотрит, а потом побежала за сцену, где меня уже ждал Джон.

– Готова?

Я затаила дыхание.

– Да.

Джон внимательно посмотрел на меня:

– Ну, Бренда, начинаем. Надеюсь, ты не передумала?

– Разумеется, нет. – Я стала пробираться на сцену сквозь завал из проводов и каких-то ящиков, а Кейти и Билли отвели в это время Ника в сторону, как я и просила.

Я сжала кулаки. Неужели я действительно хочу сделать это?

Впрочем, отступать все равно было уже поздно, и я, глубоко вздохнув, вынырнула из глубины сцены. Ветвь олеандра, росшего рядом со сценой, зацепилась за мои волосы, но я ловко высвободилась из непредвиденной ловушки и вышла вперед.

И тут я увидела, что Ник смотрит прямо на меня. Волосы на моей голове были взъерошены, футболку я уже где-то успела испачкать, но теперь это уже не имело никакого значения, потому что в этот момент за моей спиной появился Джон.

Ник побледнел. Господи, неужели он подумал, что я была за кулисами с Джоном? Вообще-то я, разумеется, была за кулисами с Джоном, но ничего плохого мы там не делали. Это Ник всегда не так все понимает, хотела бы я знать почему. Мне вдруг стало больно и неприятно. Почему он всегда подозревает меня в чем-то?

– Ну, давай. – Джон подмигнул мне.

Ну вот, началось. В соответствии с моим планом Билли и Кейти должны были подвести Ника к сцене, и поэтому они вчера весь вечер выдумывали всякие предлоги, под которыми можно было это сделать, Потом Джон посоветовал им просто держать Ника с двух сторон за руки и ни о чем не беспокоиться – предполагалось, что все остальное мы возьмем на себя.

Но, кажется, Билли и Кейти все-таки придумали что-то убедительное, потому что Ник без возражений пошел с ними к сцене, а Марти сразу же начал ухмыляться, как только я вышла с Джоном на сцену. Он уже надел наушники, и вся его аппаратура была в полной боевой готовности.

Джон провел пальцами по струнам, и гости праздника решив, что сейчас начнется новое представление, начали продвигаться поближе к нам.

Мое сердце застучало, как паровой молот, а колени предательски задрожали, но мне все же удалось снять микрофон со стойки. Со сцены я могла видеть весь парк и все происходящее в нем. Беспощадное солнце заливало ярким светом деревья, площадки, снующих туда-сюда людей, кричащих перед автоматами со сладостями детей и сами эти автоматы. Воздух был пропитан жарой, громкими криками и смехом. Стоявшие слева от сцены мама и Джерри смотрели на меня и улыбались, а Дэвид и Кларисса остановились рядом с будкой, в которой продавались воздушные шары, и оживленно с кем-то разговаривали. Вот только Тони Била нигде не было видно, и слава Богу.

Я посмотрела вниз. Ник стоял прямо передо мной, скрестив руки на груди. Он выглядел совершенно спокойным и расслабленным.

Я попыталась отыскать искорки в его глазах, которые я видела во время игры в софтбол, но искорок не было. Зато слова: «Интересно, что она придумала на этот раз?» – казалось, были написаны прямо у него на лбу.

Во рту у меня так пересохло, словно я целый день бродила по пустыне, а мое тело от жары покрылось потом, как будто это было в августе.

Ник выглядел просто великолепно в черной футболке и шортах, ветер играл с его золотистой шевелюрой, и я готова была прямо сейчас затащить его за кулисы и показать ему, как я без него скучала.

Ну все, уже через несколько минут всем станет ясно, потеряла я его или вернула…

– Все готово, Марти? – спросила я дрожащим голосом.

– Да. – Марти что-то сказал парню с Кей-си-эл-пи, потом обернулся ко мне и показал три пальца, потом два, потом один… это значило, что пора начинать.

– Привет, Сан-Диего, – бодро заговорила я, понимая, что уж теперь-то Тони меня точно уволит. Ну и пусть.

Я уже стала достаточно популярной – в одной из газет меня даже назвали забавной, умной, обаятельной, самым оригинальным и изобретательным диджеем Кей-си-эл-пи. «И где же это Бренда Скотт была раньше? Она мне очень нравится», – писал автор статьи. Возможно, теперь я стану еще и более удачливой. – Меня зовут Бренда Скотт, – во всеуслышание объявила я, – и здесь, на этом фестивале, я хочу преподнести специальный подарок молодому человеку, которого люблю. Ник и я…

Неожиданно я замолчала. Мне вдруг расхотелось вдаваться в подробности наших отношений и объяснять, по какой причине мы расстались, – это было бы слишком больно.

– Ник многое для меня значит, но иногда я довожу его до бешенства. Когда я познакомилась с ним на новогодней вечеринке, то сразу же разозлила его… Это получилось случайно, только потому, что я не умею говорить о своих чувствах. Мои слова «я люблю тебя» не производят на Ника должного впечатления, и поэтому я решила рассказать о том, что чувствую, другим способом.

Я взглянула на Ника – он выглядел бледным и каким-то растерянным. Даже если бы Кейти и Билли отпустили его, то вряд ли он смог бы сейчас сдвинуться с места.

Наконец я кивнула Джону, и он заиграл. Мой секрет состоял в том, что я целую ночь провела с Джоном, сначала выбирая песню, а потом разучивая ее. Мы остановились на песне «Бич-Бойз» «Только Бог знает». Конечно, Джон не являлся поклонником этой группы, но мы выбрали именно эту песню, потому что мои вокальные данные были довольно скромными и к тому же здесь присутствовали нужные мне слова.

Мой голос заметно дрожал, и один раз я дала петуха, мне не хватало воздуха и временами даже казалось, что я вот-вот задохнусь.

Ник смотрел на меня, но выражение его лица оставалось бесстрастным. Похоже, он просто дожидался, когда закончу свое «шоу», чтобы повернуться и уйти. Неудивительно, что боль внутри меня постепенно разрасталась, становясь жгучей, почти невыносимой.

Джон играл с чувством, в промежутках между куплетами он даже умудрялся вставлять небольшие импровизации, а я там, где мне не хватало умения, брала эмоциями и сердцем.