Услышав звук шагов, оба резко обернулись и с удивлением посмотрели на меня.

– Что ты здесь делаешь? – поинтересовался Дэвид.

– Я здесь живу, а ты? Ты, кажется, что-то готовишь?

На лице Клариссы появилась полусонная улыбка.

– Мы готовим фондю, только и всего. Хочешь попробовать?

Глава 19

ШОКОЛОДНОЕ ФОНДЮ И ХОЛОДНЫЙ ДУШ ОТТОНИБИЛА

– Фондю? – Чувствуя себя измученной и старой, я плюхнулась на диван. – Какое еще фондю?

– Это нечто шоколадное. – Кларисса подняла измазанную в шоколаде ложку над кастрюлькой. – Мне кажется, оно получилось жидковатым.

– Если ты не хочешь пробовать это, то мы тебя не заставляем, – тут же подсуетился Дэвид. – Я-то думал, что ты проведешь уик-энд с этим как-его-там-зовут.

– Ник, – подсказала Кларисса.

– Ну да, Ник, – послушно повторил Дэвид. Я прижала руки к груди и громко застонала.

– Что-то случилось? – Дэвид озабоченно посмотрел на меня. – Надеюсь, вы не расстались?

– Пока не знаю.

– Как это не знаешь? – удивился брат, а Кларисса тем временем снова наклонилась над шоколадом и стала его помешивать. – Как это можно не знать?

– Вот так. Не знаю, и все.

На лице Дэвида появилось озадаченное выражение. – Бренда, тебе не кажется, что у тебя с мужчинами все происходит как-то уж очень быстро…

– Еще как кажется. И не говори мне, что это плохо.

– Ну, если вы имеете в виду Ларри, то он слишком сильно любит себя, и в этом все дело, – рассудительно заметила Кларисса, помешивая свое варево.

Я подумала, что Кларисса попала в точку. Ларри всегда был очень высокого мнения о себе и считал, что все другие люди думают точно так же, как и он. Вот только при чем тут Ларри?

Я вздохнула и встала с дивана.

– Интересно, что именно вы собираетесь есть с этим фондю?

Дэвид нахмурился:

– Есть с фондю? Что ты имеешь в виду?

– Ну, что вы собираетесь макать в это? Крекеры? Клубнику?

Дэвид и Кларисса обменялись недоуменными взглядами.

– О!

Я засмеялась. Наконец хоть что-то смогло развеселить меня.

– Неужели вы будете просто слизывать шоколад с ложки?

Кларисса пожала плечами:

– Возможно.

– Тогда я пойду и куплю бисквитные кексы и немного фруктов, а вы смотрите не съешьте тут все без меня.

Поскольку никто не стал возражать, я отправилась в магазин, по дороге думая о том, как бы я предпочла съесть это фондю, если бы мы с Ником делали его вместе. Тогда бы мне точно не потребовались бисквитные кексы, потому что я намазала бы этим шоколадом самого Ника…

От этой мысли мне стало жарко, и я тут же решила взглянуть на отношения с Ником спокойно и трезво, чтобы в конце концов решить, чего же я хочу от него. Увы, вместо этого я остановилась и почему-то стала представлять себя с Ником под душем, потом Ника, облитого шоколадным фондю, а потом Ника, занимающегося со мной любовью на кухонном столе.

Когда я наконец направилась к своей машине, пытаясь сконцентрироваться на том, как прекрасно пахла бы кожа Ника, если натереть ее соком манго, старая грязная «тойота» уже стояла на парковочной площадке. Водителя в ней, как всегда, не оказалось. Неожиданно для себя я вдруг подошла к «тойоте» и, пользуясь тем, что стекло на передней дверце было опущено, заглянула в нее.

Внутри я не увидела ничего особенного – все выглядело так, как и должно было выглядеть в старой обшарпанной машине. На сиденье водителя лежал лист бумаги, мелко исписанный какими-то номерами и знаками, но это для меня ничего не значило. На заднем сиденье я заметила плащ цвета хаки – такие плащи чаще всего бывают у военных. В общем, ничего подозрительного. Номер у машины калифорнийский, и даже указан дилерский центр в Ла-Месса.

В конце концов я решила, что во всем виновато мое больное воображение. «Тойота» как «тойота». Сев в свою машину, я завела мотор и через минуту уже ехала в ближайший магазин, даже не догадываясь о том, что мои опасения вовсе не лишены оснований.

Когда я вернулась с кексом, Кларисса и Дэвид по-прежнему стояли над кастрюлькой и смеялись, а их лица были перепачканы шоколадом. Надо же такому случиться, с удивлением подумала я: мой занудный братец, всю жизнь усердно карабкавшийся по лестнице социального успеха, стоит у плиты, хихикает и варит фондю! И все равно мне было приятно снова видеть его смеющимся.

Я положила кекс на стол, а ананасы и клубнику помыла и выложила на большое блюдо фондю оказалось не слишком удачным, к тому же Дэвид время от времени добавлял в это варево масло, и в конце концов мы выставили на середину стола какую-то скользкую бесформенную массу. Вдобавок кекс оказался слегка сухим, зато фрукты были превосходными.

Тут зазвонил телефон, и я проворно схватила трубку. Может, это Ник? Хочет пригласить меня к себе на ночь?

Но когда высветился номер мой матери, я сразу вспомнила вчерашний вечер, и хотя почувствовала себя виноватой, все равно никак не могла решить, ответить ей или нет?

Я отвернулась от телефона, но внезапно изменила решение и взяла трубку.

– Алло…

– Бренда. – На другом конце провода послышался вздох облегчения.

– Да, я.

– Я звоню, чтобы сказать… – Мать вдруг замолчала, похоже, на самом деле она не знала, что мне сказать. – Пожалуйста, поблагодари Ника за прекрасный ужин, это было просто чудесно и так любезно с его стороны…

– Я передам ему.

– Спасибо. – Мать помолчала, потом заговорила снова, но уже не так уверенно: – Еще я хотела напомнить вам обоим – тебе и Дэвиду, – что в следующее воскресенье Пасха.

Пасха! Мое сердце опустилось. Каждый год на Пасху мы собирались в мамином доме на обед, и она кормила нас ветчиной, зеленой фасолью и макаронами с сыром. В нашей семье это стало традицией. Правда, с тех пор как Дэвид женился, он перестал приезжать к матери на Пасху, поскольку его жена предпочитала отмечать этот праздник в Чикаго в кругу своих родственников, а после смерти отца только я и мать садились к праздничному пасхальному столу.

И вот теперь Дэвид был в Сан-Диего, а значит, мы наконец могли все вместе собраться у матери. Джерри, без сомнения, тоже там будет.

– Да, Пасха. – Я вздохнула. – Так что ты хотела сказать?

– Я приготовлю наш традиционный обед, все как всегда, и хочу, чтобы ты пришла.

– Уф, – невольно вырвалось у меня.

– Ты можешь взять с собой Ника…

Я заморгала. Хочется мне, чтобы Ник пришел в дом к моей матери и наблюдал за тем, как я и мои родственники бросаем друг на друга злобные взгляды через стол с ветчиной и зеленой фасолью? Кажется, нет.

К тому же, думаю, Ник просто откажется от моего приглашения. Ему и сейчас не слишком хорошо с Глупой Брендой.

– Ладно, – неожиданно для себя пробормотала я.

Мать радостно вздохнула:

– Ты правда придешь?

– Я – да, но Дэвид вряд ли.

– Понимаю. Ты придешь с Ником?

– Да. – У меня вдруг появилось неприятное предчувствие, и я закрыла глаза. – По крайней мере я приглашу его.

– Пожалуйста, постарайся уговорить и Дэвида, – заторопилась мать. – Если он хочет, то пусть тоже приведет с собой приятеля или приятельницу.

Похоже, матери нужна была группа поддержки: как можно большее количество людей должны стать свидетелями этого шоу – торжественного принятия Джерри в семью. Но даже если и так, спорить с матерью мне не хотелось – я слишком устала от всяких споров.

– Хорошо, я передам ему твои пожелания. – Дорогая, я так на тебя надеюсь!

– Не могу ничего обещать. – Я вздохнула, и, судя по тому, и новых просьб не последовало, мать наконец сдалась.

– Я планирую подать обед в два часа, так что приходи в час, чтобы успеть приготовить твой фирменный картофельный салат.

– Ладно, – не слишком любезно сказала я и повесила трубку.

Дэвид подошел ко мне и принялся испепелять взглядом.

– Ну что? Чего она хочет от меня?

– Ничего особенного. Мама пригласила тебя к себе домой на праздничный обед. Надеюсь, ты не забыл, что скоро Пасха? – Я уселась на стул и положила ноги на журнальный столик. – И еще она хочет, чтобы ты привел с собой приятеля или приятельницу.

Глаза брата сузились.

– А Джерри там тоже будет?

– Да, он там будет.

Уголки губ Дэвида уныло опустились, выражение лица стало каким-то кислым.

– Черт бы его побрал…

Что ж, все ясно: спрашивать Дэвида, пойдет ли он к матери, уже не имело смысла.

Мне очень хотелось позвонить Нику, но я все время оттягивала этот момент. Он тоже не звонил мне, и это значило, что мы давали друг другу возможность немного побыть свободными. Вот только я не хотела никакой свободы, я хотела Ника.

Дэвид и Кларисса решили сегодня вечером поужинать в ресторане, и, бросив на меня внимательный взгляд, Кларисса сказала, что будет рада, если я пойду с ними.

Я не раздумывая приняла приглашение, и мы отправились в довольно шикарный ресторан, находившийся неподалеку.

Глядя на своих оживленно беседующих спутников, я понимала, что Дэвид и Кларисса не спят друг с другом. Хотя я часто оставляла их одних, они совсем не занимались сексом, и это обстоятельство меня успокаивало: какие шаги могла предпринять бывшая жена Дэвида, узнай она о любовной связи бывшего мужа, оставалось только догадываться.

Кроме всего прочего, Кларисса была весьма щедрой: она всегда платила за Дэвида, и деньги у нее не кончались, а когда я заверяла подругу, что обязательно верну ей долг, она лишь равнодушно пожимала плечами.

После ужина мы вернулись домой, и я сразу же бросилась к автоответчику посмотреть, не звонил ли Ник, но звонков не было вообще ни от кого.

В итоге спать я легла рано, надеясь, что если хорошо высплюсь, то почувствую себя немного бодрее. Кларисса и Дэвид большую часть ночи, как всегда, провели в разговорах, и когда я просыпалась, то слышала из гостиной их приглушенные голоса.

Все воскресенье я бегала по магазинам и делала те вещи, которые приходится время от времени делать каждому человеку и которые никто за тебя не сделает. Конечно, романтики тут было мало. К примеру, романтические героини никогда не покупают туалетную бумагу, они вообще никогда не заходят в туалеты: видимо, бедняжки все поголовно страдают запорами. Точно так же они никогда не оплачивают телефонные счета и не делают еще много занудных, но необходимых вещей.