Как бы там ни было, похоже, миссис Панкхерст нравилось смотреть на Ника, наблюдать за ним.

– Она работает на Кей-си-эл-пи. – Ник проигнорировал любопытный взгляд, который девочка-старушка бросила на меня, – И она очень популярна.

– Неужели?

Ник улыбнулся:

– Да, миссис Панкхерст, именно так, миссис Панкхерст, спокойной ночи, миссис Панкхерст.

– Доброй ночи, Ники. – Упрямая старушка посмотрела на меня и попыталась изобразить некое подобие хороших манер: – Доброй ночи, мисс Скотт.

Никто и никогда раньше до этого не называл меня «мисс Скотт», но я мужественно смолчала.

Взявшись за руки, мы с Ником зашагали к его дому. Легкий бриз, дувший с океана, наполнял воздух запахом водорослей, соли и чего-то еще, непонятного и воздушного.

– Я ей явно не нравлюсь. – Мое сообщение было обращено к Нику, отпиравшему дверь своего дома.

Ник задумчиво посмотрел в сторону миссис Панкхерст: девочка-старушка уже снова гордо восседала в своем огромном кожаном кресле.

– Она только лает, но не кусает, – ухмыльнулся он. – Я ее знаю уже сто лет.

– А она знает, чем мы тут занимаемся? – мрачно спросила я.

Открыв дверь, Ник пригласил меня войти.

– Мы уже взрослые, Бренда, а миссис Панкхерст… Что ей еще делать, как не наблюдать за тем, что происходит на ее улице?

Ну, подумала я, могла бы пойти прогуляться к океану, сходить в бридж-клуб, пообщаться со своими ровесниками. – Взять мою мать, например… Она спит с тридцатипятилетним парнем в красных бикини, и мир не перевернулся с ног на голову.

В доме Ника было темно. Я прошла в гостиную и, выглянув в окно, увидела, что облака уже успели рассеяться и над океаном висела луна, протягивая белую дорожку через весь залив до самого берега. То там, то тут на воде вспыхивали серебряные точки – рыбацкие лодки и шлюпы.

Ник подошел ко мне, обнял и прижался щекой к моей щеке.

– Здесь красиво. – Я улыбнулась.

В самом деле, от океана веяло несокрушимым спокойствием. Здесь не было ни Клариссы, ни ее странных друзей, ни Дэвида, вечно жалующегося на жизнь, ни даже Тони Била, вечно изводящего всех своими сумасшедшими идеями. И уж конечно, здесь не было Ларри, то и дело называвшего меня шлюхой. Только я, Ник и еще эта ночь.

Ах да, еще миссис Панкхерст… Интересно, есть у нее бинокль? Если есть, то она наверняка уже приготовила его, чтобы пялиться на окна Ника.

И тем не менее в доме Ника я чувствовала спокойствие, умиротворение. Ник был счастлив здесь, и я знала это. Вся атмосфера в этом доме была наполнена счастьем.

– Мне нельзя поддаваться твоим чарам, Бренда, – прошептал Ник, когда его дыхание коснулось моей щеки. – Нельзя…

– Но почему же? – Я улыбнулась.

Ник расстегнул молнию на платье, и его рука легла на мою грудь едва ощутимым прикосновением.

Потом он поцеловал меня в шею, и мягкие шелковистые волосы защекотали мою щеку.

Я знала, что влюблена, и хотела Ника, только его одного. Мистер Совершенство уже давно перестал существовать для меня.

Наши губы встретились, и мы поцеловались. Чтобы целовать Ника еще и еще, я повернулась к нему лицом, и мы снова поцеловались. Больше мне ничего не было нужно. Я хотела только одного – стоять в гостиной Ника целую вечность и целовать, целовать, целовать его…

Ник пах чесноком и тирамису, ромом и шоколадом. Он целовал меня медленно, лениво – ведь в запасе у нас была целая ночь.

Что поделаешь, я всегда была нетерпеливой. Мне вдруг пришла в голову совершенно неожиданная мысль: если мы немедленно не ляжем в постель, то Ник может выгнать меня из своего дома. Он выставит меня за дверь, и я с оглушительно бьющимся сердцем буду сидеть на ступеньках, а миссис Панкхерст будет злорадно смотреть на меня в свой бинокль.

Я тут же начала быстро расстегивать пуговицу на его джинсах, потом молнию. Ник попытался что-то сказать мне, но не успел: я проворно сдернула с него джинсы.

Теперь он стоял передо мной голый, и я приложила ладони к его бедрам, а потом снова поцеловала его в губы.

– Бренда, – Ник сдержанно улыбнулся, – вряд ли нам стоит торопиться…

– Я не могу не торопиться.

– Ты куда-то опаздываешь?

– Нет.

Я погладила его по животу, потом моя рука опустилась чуть ниже.

Когда мои пальцы обхватили его пенис и скользнули вверх, горло Ника издало гортанный, клокочущий звук и он пристально посмотрел на меня из-под полуопущенных век.

– Боюсь, так мы не доберемся до спальни, – пробормотал он.

– И хорошо, меня это устраивает, – бодро откликнулась я.

Ник быстро снял с меня платье, потом, не сладив с застежкой, опустился на колени, стянул лифчик к моей талии и, наконец, снял его через ноги. Это было удивительно смешно!

Покончив с лифчиком, Ник обхватил меня за талию, лизнул мой пупок, и тогда я запустила пальцы в его волосы. Потом он снял с меня трусики, и я осталась перед ним в одних чулках и туфлях.

Ник поцеловал меня между ног, после чего мне стало особенно хорошо. Я чувствовала, как горячий язык Ника проникает в меня, и это усиливало мое возбуждение. Я могла кончить прямо сейчас, но мне не хотелось этого до того момента, когда почувствую Ника внутри себя. И все равно я громко вскрикнула.

Ник продолжал ласкать меня языком, и постепенно это стало настоящей пыткой. Я снова вскрикнула. Мне хотелось сказать Нику: «Я люблю тебя», – но сейчас он вряд ли услышал бы мои слова.

Я опустилась на пол, чуть не плача от удовольствия.

– Ш-ш… – пробормотал Ник и погладил мои волосы.

– Я ненавижу тебя, – прошептала я. – Почему ты заставляешь меня чувствовать это?

Ник улыбнулся и поцеловал меня в лобок, потом лег на меня сверху, извлек откуда-то презерватив и надел его. После этого он быстро развел мои ноги и вошел в меня.

Я выгнулась ему навстречу, пытаясь получить его как можно больше, потом подняла ноги и скрестила их за спиной Ника.

Никогда раньше у меня не было такого секса. Просто сумасшествие какое-то. Мне казалось, что я тону в океане, а вода снова и снова выталкивает меня наверх.

Ник начал двигаться внутри меня, и его лицо сделалось трагически напряженным. Когда он кончил, я заметила у него на лбу капельки пота, а на ресницах крошечные посверкивающие бисеринки.

Чуть отстранившись, Ник поцеловал меня в уголок рта. Он все еще был внутри меня и одновременно продолжал меня целовать. Ник был восхитительным.

Наконец он лег со мной рядом и тут же приподнялся на локте – видимо, хотел что-то сказать, но отчего-то промолчал. Он просто молчал и смотрел на меня.

– Что? – шепотом спросила я.

В глазах Ника замерцал мягкий свет.

– Нам лучше подняться наверх, – он вздохнул, – а то становится холодно…

Прохладный воздух овевал разгоряченное тело Ника, и, разумеется, он замерз. А мне под ним было тепло и приятно. Правда, ковер немного кололся, но меня это мало беспокоило.

– Хорошо. – Я снова поцеловала его в губы. После этого Ник поднялся и помог встать мне. На мгновение он задержал меня в кольце своих рук, потом стал собирать с пола нашу одежду, а мне оставалось только наблюдать за ним.

Наконец Ник, ничуть не смущаясь, голышом стал подниматься по лестнице, и я пошла за ним. Как только мы оказались в его спальне на его постели, мы снова любили друг друга, после чего накрылись простыней, и Ник, тесно прижавшись ко мне, почти сразу уснул.

Глава 16

НА КЕЙ-СИ-ЭЛ-ПИ МЕНЯЕТСЯ ФОРМАТ

Вот оно, счастье, думала я, лежа в объятиях Ника. Мне хотелось всегда быть только здесь, рядом с ним, и нигде больше. Ночь тихая, такая безмятежная, в окно по-прежнему светит луна, и весь мир счастлив вместе со мной.

– Что же мы будем делать дальше? – Ник глубоко вздохнул.

– М-м… – Я поцеловала его ухо. – Зачем нам вообще что-то делать?

– Ты сводишь меня с ума, – Ник погладил мои волосы, – И я становлюсь кем-то другим.

– Разве это плохо?

– Не знаю. Иногда мне хочется, чтобы ты ушла и больше никогда не возвращалась. – Я крепче обняла его.

– Позволь мне остаться. Я взяла с собой смену белья и зубную щетку.

Ник засмеялся:

– Я вовсе не хочу, чтобы ты уходила. Я не могу тебя отпустить. Просто меня пугает то, что я становлюсь другим. Временами я не узнаю себя.

Интересно, что Ник решит завтра утром, когда придет на работу и когда меня не будет рядом? Может, он и правда захочет распрощаться со мной?

Я сильнее прижалась к нему.

– Я просто девушка, которой ты очень нравишься. Что в этом плохого?

– Я тоже спокойный, выдержанный и разумный – но только без тебя. – Ник прикоснулся пальцем к моему носу. – Но стоит тебе появиться, и я превращаюсь в сумасшедшего.

– Так вот почему ты целую неделю дразнил меня, когда выходил в эфир?

Глаза Ника стали темными и неподвижными.

– А сейчас? Сейчас ты сходишь по мне с ума? – тихо спросила я.

Он погладил мои волосы.

– По крайней мере ты пробуждаешь во мне надежду.

– Надежду на что?

– На то, что принадлежишь только мне.

Его рука снова скользнула по моим волосам и вдруг замерла.

– А… – Выдержав паузу и собравшись с духом, я тихо проговорила: – Ну а я… Похоже, просто я люблю тебя.

Ник ничего не ответил, и я сразу подумала, что сказала что-то не то. И что Ник теперь сделает? Прогонит меня? А может, обнимет, поцелует и скажет, что тоже любит меня.

Пауза затянулась, и я, не в силах вынести неопределенности, подняла голову и вопросительно посмотрела на Ника.

Его глаза были закрыты, длинные пушистые ресницы слегка касались щек, а из чуть приоткрытого рта вырывалось легкое, едва уловимое похрапывание. Ник спал, а я никак не могла оторвать глаз от его лица. Потом я легла на спину, улыбнулась и тоже заснула.


Будильник Ника отчаянно зазвенел, напоминая нам о том, что мы пока все еще работаем диджеями на радио. Дружно поднявшись с постели, мы приняли душ, оделись и отправились каждый на свою работу.