Выпив, получаешь полное блаженство, абсолютное расслабление. Радость и счастье.

Собственно, именно поэтому Иван так хотел «принять на грудь» в этот день – потому что его раздражали кое-какие неприятности, мешали расслабиться.

Из-за чего он в последнее время беспокоился? Из-за кого, вернее.

Из-за Лизы.

Из-за милой, прекрасной, волшебной девушки Лизы, самой лучшей во всем мире. Она ведь сейчас страдала, а Иван переживал, когда кто-то из его любимых друзей чувствовал себя не в своей тарелке. Да, умом Иван понимал, что Лиза немного накосячила из-за этих своих репортажей в Интернете, что она сама отчасти виновата в том, что Егор с ней поссорился… Но, с другой стороны, зачем Егор с ней рассорился, ведь ничего страшного и непоправимого не произошло? Писульки в Сети – это ж не измена, не предательство… Это те самые мелочи и глупости. Егору надо было проявить великодушие.

Словом, Иван в данное время переживал из-за Лизы. Но и лезть слишком глубоко в отношения своих друзей он тоже не хотел. Это дело Лизы и Егора, он, Иван, тут ни при чем. Его задача – только призвать эту парочку к миру. В общем, и все они сегодня, старые товарищи, должны уговорить Егора помириться с Лизой. Это ж очевидно!

Но Егор сбил все настройки в голове Ивана, когда заявил на общем собрании, что намерен развестись с Лизой. И что он собирается вернуться к Таисии, своей первой жене.

Как можно бросить Лизу?!

Вообще, что касается девушек и любви, Иван избегал серьезных отношений. Это слишком тяжело – брак, семья, обещания, обязанности. Дети. Можно же жить легко и весело – то с одной, то с другой партнершей, выскальзывая из тех отношений, где что-то не заладилось. Детей тоже лучше не заводить. Нет, детей Иван в принципе любил и хотел – ну когда-нибудь потом, в далеком будущем. И если бы какая-то из его спутниц забеременела, он бы, конечно, женился на ней, взял бы на себя эти самые обязанности…

Но зачем доводить дело до крайности? Если есть возможность себя не обременять пока – надо не обременять.

Поэтому девушек Иван выбирал, исходя из своего мировоззрения. Легких, веселых и… немного ненастоящих.

Он их называл – «муклы». То есть не он придумал это слово, где-то прочитал или услышал, что мукла – это что-то вроде девушки-куклы. Немного ненастоящая. С силиконом и гиалуронкой, обколотая ботоксом. С нарощенными волосами, ресницами и ногтями. На высоченных шпильках, в мини и с декольте, в нарядах «хищной» расцветки, с плюшевыми мишками в спальне и живым шпицем под мышкой.

Мукла, конечно, человек. Но и не человек уже. Из-за нее не надо всерьез, сильно переживать. Она же мукла.

Вот, кстати, жена Юрки Изборского – самая настоящая, типичная мукла. Со всеми сопутствующими признаками. И к тому же плохая мукла – она в свое время вешалась на Ивана, пыталась затеять с ним интрижку. Но Иван в данном случае – кремень. Он человек чести, он никогда не позволил бы себе романа с подружкой своего старого товарища. Да и вообще Ивану ничего чужого не надо…

Словом, он предпочитал общаться со свободными муклами.

А Лиза Сахно… Она не являлась муклой. Прекрасное, живое, настоящее творение природы. Умница. С тонкой душой, очень добрая.

Иван сразу в нее влюбился, как только Егор ввел Лизу в их компанию. Ну, то есть не по-настоящему влюбился, а скорее – восхитился, как человеком, как чудесной девушкой. По-настоящему влюбился уже потом.

Смотрел со стороны, издалека, не смея приблизиться, не позволяя себе вольностей – и молча, тайно обмирая от счастья.

Мир прекрасен, пока в нем есть такие, как Лиза. Пожалуй, если бы Иван, а не Егор первым встретил Лизу, то он бы на ней даже женился. И все такое прочее… Ну, то, что мужчина должен, он бы нашел в себе силы делать. Карьера, быт. Дети. С Лизой все эти вещи не казались Ивану скучными обязанностями.

Хотя почему влюбился… Полюбил.

Вот уже семь лет Иван любил Лизу – тайно и преданно. И даже сейчас, когда она находилась в ссоре с Егором, Иван желал ей счастья, желал поскорее помириться с мужем.

…Заявление Егора на вечере вышибло Ивана из колеи.

Он почему-то сразу поверил, что у друга все серьезно с первой женой. Бывает ведь, и часто, что мужики возвращаются к своим предыдущим. И у Егорки так случилось.

Но Лиза? Что же с Лизой теперь будет?

Кстати, никто из их компании не поддержал Егора в его желании расстаться с Лизой. Потом, когда Егор ушел, долго сидели, обсуждали сложившуюся ситуацию.

Аська кляла Таю, говорила, что она – из тех, кто «в тихом омуте». А Егора мучает чувство вины перед первой женой. Из-за дочки погибшей. Настя с Пашей тоже были уверены в том, что роман Таи и Егора долго не продлится, потом Егор будет локти себе кусать, что бросил Лизу. Кошель – тот, как всегда, пустился в психоанализ, он это дело любил.

Словом, все, все без исключения в их компании не поняли Егора, решившего уйти от Лизы. И Иван тоже не понимал друга, поскольку Лиза по всем параметрам превосходила Таю.

Но в отличие от других Иван уже знал – у Егора там, с Таей, все серьезно. Егор никогда не вернется к Лизе.

Да и Лиза с ее характером Егора возвращать не будет. Тут и без психоанализа можно обойтись. Лиза слишком уважает себя.

Иван теперь был почти уверен (на 99 процентов) в том, что после разрыва с Егором она уже никогда не простит мужа. Даже если Егор сто раз раскается в совсем поступке, даже если сама Лиза будет умирать от любви к Егору.

Лиза его не простит, потому что Егор не просто изменил Лизе, а изменил с Таей. Да еще твердил про какую-то неземную любовь к первой жене… Это все равно как поменять религию, что ли. Это больше, чем измена. Это самое настоящее предательство.

Итак, Лиза теперь свободна. Окончательно и бесповоротно. Она сама по себе теперь.

Вот что понял Иван в этот знаменательный вечер.

И хотя ему ужасно хотелось выпить, он не стал этого делать.

…Взялся проводить Асю до дома. Поймал такси, посадил туда подругу детства, на заднее сиденье, сам угнездился рядом, положил ей голову на плечо.

– Я тебе не подушка, – огрызнулась Ася, руками оттолкнула его голову. Назвала адрес таксисту. Машина тронулась с места.

– Асечка…

– А?

– Дай мне Лизаветин адрес, ты ведь его знаешь.

– А тебе зачем? – подозрительно спросила Каткова.

– Хочу к ней съездить, поддержать ее.

– Я ее адрес вот так не помню. То есть помню улицу зрительно, и где находится, но номер дома и квартиры… Я в цифрах всегда путаюсь, ты знаешь. Завтра позвоню, скажу, – вздохнула Ася. – А то давай вместе к ней завтра съездим.

– Я бы к ней прямо сейчас съездил. Она ведь сейчас наверняка не спит.

– Ну давай сейчас к ней завалимся… Только ко мне домой заедем, я все равно адрес уточню.

– Я хочу один к ней съездить. А ты потом, в другой раз. Имею я право на такую прихоть. – Иван опять положил ей голову на плечо. Ася вздохнула, на этот раз отталкивать не стала. Ответила:

– Ладно. Вот приспичило тебе.

– Да, я такой весь внезапный…

Через полчаса были у Асиного дома, Иван просил таксиста подождать.

…В квартире у Катковой как-то интересно всегда пахло. Чем-то химическим, кислым, горелым. Она ведь дома своим ремеслом занималась ювелирным.

– Погоди, я переоденусь, потом адрес поищу. Уф, ну и жарища. Еще апрель, а как будто лето. Посиди здесь, я быстро.

Иван покорно остался сидеть в прихожей, на мягком пуфике, а Ася ушла в комнату, закрыла за собой дверь и там распахнула окно, судя по звуку и порыву воздуха, который опять чуть приоткрыл дверь, ведущую в коридор.

Иван теперь видел Асю. Она, не зная, что за ней наблюдают, спокойно через голову стянула с себя длинный черный свитер из шерсти.

Как женщина Ася была безнадежно некрасива. В этом Иван убедился, на этот раз – увидев подругу без одежды. Валик жира на спине, сверху, на загривке, что ли, или как еще обозначить это место. Его в народе называют «вдовий горб». Вот откуда он у Аси, молодой по возрасту?.. Маленькая, растекшаяся грудь, которую даже лифчик не держал. Огромный, плотный, высокий живот, просто ужасный…

Страдая от Асиного несовершенства, переживая за подругу детства (не повезло ей, бедной), Иван отвернулся, закрыл глаза.

Она ведь чудесная девушка, эта Ася. Ну ладно, не девушка, а женщина, по возрасту если судить. Тогда, много лет назад, когда Ивана чуть не забили старослужащие в той военной части под Хабаровском, именно она примчалась к нему из Москвы в госпиталь первой. Она, даже не мать. Мать приехала на следующий день, вместе с Юркой Изборским и Егором. Тогда Ася всем распоряжалась, Ася всеми командовала, и ее, что интересно, даже военное начальство боялось.

Она каким-то хитрым образом все устроила.

Ивана перевезли в Москву, в госпиталь Бурденко, где им занимались лучшие специалисты. По сути, это именно Ася спасла Ивану не только жизнь, но и здоровье, поскольку он не стал после всей этой истории инвалидом. Конечно, и мать, и Юрка, и Егор – тоже прилагали все усилия, чтобы спасти Ивана, но Ася Каткова – воистину мозг, мотор, бурильная установка, танк. Валькирия. Ну да, настоящая Брунгильда!

…Ася вышла в коридор через минуту, в хлопчатобумажной широченной длинной черной тунике до пола.

– Держи, – протянула она Ивану листочек с адресом Лизы.

– Спасибо. Спасибо тебе, ангел мой! – Иван потянулся к ней, обнял, звонко-звонко поцеловал в плотную, влажно-холодную щеку.

– Иди уже, ангел, – усмехнулась Ася, отталкивая его. – И особо не допекай там Лизу, я завтра позвоню ей, проверю, как ты себя там вел. И никакого алкоголя!

– Да я и не собирался, – вздохнул Иван покорно.

Еще минут через сорок Иван был уже в тех краях, где теперь снимала квартиру Лиза. В близлежащем круглосуточном магазине купил фруктов, бутылку тархуна – его Лиза очень любила.

…Она обрадовалась приходу друга.

Распахнула дверь, обняла Ивана:

– Ванька… Без предупреждения, на ночь глядя… Ну заходи, заходи.