Саманта Аллен - О да, босс!

— Майк… Я буду кричать…

— Не будешь.

Майк потянулся и достал чёрный скотч. Отмотал липкой ленты и откусил зубами. Я мотнула головой в сторону.

— Ну же, будь умничкой… Полчаса съёмки, и будешь свободна.

Я боднула его головой и впилась зубами в ладонь.

— Су-у-ука! — взвыл Майк и залепил мне оплеуху. В голове зазвенело.

— Сука! — повторил он ещё раз и слез, вернулся он опять с таблеткой и бутылкой минеральной воды.

— Давай, давай, сучка, глотай!

Он зажал мне нос и я была вынуждена открыть рот, он запихал таблетку мне глубоко в глотку и залил водой, заставив глотнуть.

— Что ты делаешь, Майк?

Майк слез с кровати и вновь подошёл к камере, поправил её немного и улыбнулся.

— За домашнее порно, как мне сказал один приятель, можно получить неплохи деньги. Я не поверил, но это работает. Ты можешь получить удовольствие, позволив мне трахнуть тебя. Или можешь сопротивляться. За видео с изнасилованием платят больше. Так что, даже если будешь течь, как сука, кричи, как можно громче, хорошо?..

— Нет, Майк… Ты же не такой!

— Давай не будем трепаться? Я уже готов, малыш. А ты?

Майк стянул с себя трусы, показав, насколько он готов, и залез на кровать, схватив меня за щиколотки.

— Анал или обычный секс? — задумчиво спросил и ухмыльнулся, — сегодня будет всё!

Я начал пинать его ногами, отбрыкиваясь от него, и больно ударила его ногой в живот.

— Су-у-ука… Сама напросилась. Сначала будет анал, а потом ты пососёшь.

Майк набросился на меня, ударив кулаком в ухо, и перевернул на живот. Верёвка перекрутилась и запястья обожгло.

— Какая сахарная… Ммм.

Майк пыхтел сверху, пытаясь раздвинуть мне ягодицы. Я орала, билась и пыталась скинуть его с себя, но он схватил мои волосы, намотав на кулак, и дёрнул на себя. Я взвыла от боли. А потом раздался звон битого стекла… Майк изумлённо повернул голову в сторону, а потом его словно смело ураганом с постели. Кто-то бил Майка. Я видела только как бита мелькала в воздухе и слышала крики, сдавленные стоны и хрипы, отборную ругать.

Я не могла поверить в избавление, но меня обожгло жгучим стыдом, когда я услышала голос своего спасителя. Это был Джейкоб Фостер.

Он метнулся ко мне и начал дёргать верёвку, пытаясь её отвязать. Потом он бросился прочь из комнаты и вернулся с ножом в руках. Джейкоб перепилил верёвку и поднял меня, прижав к себе на мгновение. Потом он обхватил лицо ладонями.

— Джесси, солнышко! С тобой всё в порядке? Он что-нибудь успел тебе сделать?

Я отрицательно мотнула головой. Из-за слёз всё начало расплываться в сторону и вновь начала кружиться голова. Тело вдруг ослабело.

— Джесс!.. Джесс! Что с тобой? Он дал тебе что-то?

— Таблетки…

Больше я ничего не успела сказать. Меня словно вырубили.

— Салют, бро! Как жизнь?

Я мрачно взглянул на Весельчака и просто улёгся на кушетку, махнув рукой, мол, займись делом и не трепись. Зажужжала машинка татуировщика. Лёгкая боль на коже была недостаточно сильной. Эта боль была ничем, по сравнению с тем, что я испытывал внутри. Джессика выслушала меня. Не всё, конечно же, но достаточно. И всё равно не захотела иметь со мной ничего общего.

Моя крошка презирала меня. Ей не хотелось видеть меня. А я больше всего на свете мечтал сжать её в объятиях и как следует поцеловать её губки, пухлые и нежные. Я хотел её сладкий, как карамелька, язычок у себя во рту. Джессика — идеальна. И стоило только подумать о ней, как член напрягся и стало трудно дышать. Зазвонил сотовый телефон. Джефф. Моя бармен. Я подумал недолго, но ответил.

— Шеф?

— Да, Джефф, что случилось?

— Я видел в баре ту сексапильную малышку, от которой ты прятался под моей стойкой, — пробасил Джефф. На заднем фоне громыхали биты танцевальной музыки. Я резко сел, отодвинув Весельчака в сторону.

— Что? Повтори!

— Видел ту красотку, говорю же тебе.

— Одна? Она ещё там, в баре?

— Нет. Она была не одна. Рядом с ней отирался какой-то рыжеватый хлыщ. Смазливая морда, но почему-то хочется двинуть по ней.

— Не тебе одному, Джефф, поверь мне на слово. Это мой непутёвый братец.

— Насколько непутёвый, шеф?

Тревога зашевелилась внутри меня.

— Что случилось, Джефф? Говори немедленно!

— Рыжий тёрся около девчонки, танцевал, зажимался с ней в углу. Всё как у всех. Потом повёл в туалет, видимо, потрахаться.

Пластик телефона затрещал, так сильно я сжал телефон в ладони.

— Но вернулись быстро, — продолжал Джефф, — так быстро не трахаются даже девстсвенники. Мне показалось страннымм…

— Что именно, Джефф! Говори быстрее!

— Девчонка сильно быстро опьянела. Поначалу она вела себя, как и все, по потом резко опьянела… Я бы сказал, что он подкинул ей дурь. Да и тёрся он подозрительно. Время от времени отходил. Больше всего это похоже на то, что промышляет кое-чем…

— Что? И ты говоришь мне об этом только сейчас? Ты же знаешь, что в моём баре нет места этому дерьму! Мы не толкаем таблетки! Почему ты молчал раньше? И говоришь об этом только сейчас?

— Шеф, он появился в баре только сегодня, — оправдывался Джефф, — я решил понаблюдать за ним, чтобы быть уверенным в своих словах.

— Ты мудак, Джефф! — зарычал я, вскакивая на ноги, — уведи девчонку, живо! Плевать, если даже будет орать, шипеть, кусаться…

— Поздно, шеф. Они уже уехали.

— Fuck! Я с тебя три шкуры спущу, Джефф! Я тебя живьём в могилу закопаю, если с ней что-то случится…

— Шеф, они уехали совсем недавно. Но я слышал адрес. Не всё, но кое-что услышал.

— Говори! Живо!..

Я прослушал торопливые объяснения Джеффа и отключился. Тревога во мне вопила, словно пожарная сирена. Джесс в опасности. Судя по всему, она не стала трахаться с Майком, и тот решил, опоив крошку, взять её силой. Мудак. Перед глазами полыхало красным… Я его убью. Я его просто забью до смерти. Я ворвался в свой кабинет и схватил бейсбольную биту, висевшую на стене. На ней был автограф одного из звёздных игроков местной сборной. Но сейчас я найду этой бите другое применение.

Я залез в автомобиль и рванул вперёд. Проблема в том, что Джефф не расслышал номер дома. То ли пятьсот восемнадцать, то ли шестьсот восемнадцать. Район не самый благополучный. Двухквартирные домики стоят очень дёшево на рынке жилья и селится здесь всякий сброд. Дороги никудышные, улицы петляют. Мусор, отбросы… И в эту клоаку Майк затащил мою девочку? Ублюдок…

В доме под номером пятьсот восемнадцать жила семья афроамериканцев с семью детишками. Значит, не здесь. Кое-как мне удалось добиться от них объяснений, где найти шестьсот восемнадцатый дом. Но всё равно ездил кругами, пока нашёл нужный дом. Окна завешены. Ничего не видно. Я подъезжал к дому тихо, чтобы не спугнуть ублюдка. Но хотелось просто протаранить стену и размазать мозги Майка по переднему бамперу. Я обошёл дом кругом: ничего не понятно. Подошёл к одному окну и услышал крики. Кричала Джесс. Её голос был полон страха. Времени медлить не было. Я ударил битой по окну, разбивая стекло. Покрошил стекло и ворвался внутрь. Осколки стекла порезали кожу на правом боку. Джесс лежала на кровати обнажённая и обездвиженная, а этот мудак пытался её изнасиловать. Он пытался поиметь её сзади и не сразу понял, что произошло. Краем глаза я успел заметить ещё и установленную камеру. Какой он мудак! Мало того, что он хотел изнасиловать мою девочку, он намеревался ещё и снять этот мерзкий процесс на камеру. Я озверел от ярости и с размаху ударил его битой по затылку.

Я схватил Майка за плечо и отшвырнул далеко от кровати. Я подскочил к брату и принялся осыпать его ударами. Я мог бы забить его насмерть. Но он был храбр и силён только со слабыми женщинами. Когда за дело брался настоящий мужик, он предпочитал уносить ноги. Сейчас у него не получилось это сделать. Я здорово его отделал битой так, что она даже не мог подняться, только беспомощно скользил на коленях в луже собственной мочи. Он обмочился, когда я начал его бить. Я отбросил биту в сторону и метнулся к кровати. Джесс рыдала, её от трясло от страха. Мои пальцы беспомощно скользили по узлам. Развязать верёвку не получалось. Я выбежал из комнаты на кухню. Должен же быть в этом гадюшнике нож? Нашёл и кое-как перепилил тупым лезвием верёвку. Я приподнял Джессику, сжав её в объятиях. Моё сердце колотилось, как сумасшедшее, от страха за свою малышку. Я отстранил её, вглядываясь в лицо:

— Джесси, солнышко! С тобой всё в порядке? Он что-нибудь успел тебе сделать?

Огромные слёзы катятся по щекам. Джессика всхлипывает, не в силах сказать ни слова, отрицательно машет головой. Её тело слабеет и выскальзывает из моих рук.

— Джесс!.. Джесс! Что с тобой? Он дал тебе что-то?

— Таблетки… — едва слышно прошептала Джессика и лишилась сознания. Я набрал номер службы спасения и принялся ждать. Они приехали очень быстро. Сине-красные мигалки, завывания сирен… Джессику сразу же погрузили в машину и экстренно доставили в поликлинику. Майка сковали наручниками и отвезли в участок. Мне хотелось быть рядом с Джессикой, но нужно было дать показания.

Я проехал с офицерами в полицейский участок и подробно, без утайки, рассказал всё. Офицер полиции выслушал меня, но так быстро отпускать он меня не собирался. Постоянно задавал вопросы, уточнял мелочи. Создавалось впечатление, что он мне не доверял. Я напрямую спросил его об этом. В ответ он только развёл руками:

— Ничего могу поделать, сэр. Я обязан вас допросить как полагается…

Я смирился. В конце концов, если я буду дёргаться и орать на всех подряд, меня запросто могут обвинить в чём-нибудь неподобающем. Я взглянул на часы.