Несмотря на старый матрас в аскетично обставленной спальне Попи в задней части квартиры и звон тарелок из ресторана на нижнем этаже, Дафна спала в ту ночь крепче, чем во все предыдущие годы.

Она проснулась бы гораздо позже, если бы не знакомый сигнал телефона, означающий, что звонит Стивен.

– Доброе утро, любимая!

Она потерла глаза, пытаясь проснуться.

– Извини, что разбудил тебя. Ты, наверное, ужасно устала, – сказал он. На заднем плане Дафна услышала стук клавиатуры компьютера – говоря с ней, Стивен одновременно что-то печатал.

– Нет, со мной все хорошо… можно сказать… отлично. Как дела в Нью-Йорке?

– Я по уши занят. Скучаю. Терпеть не могу спать один в нашей огромной постели. Стараюсь побыстрее завершить дела, чтобы приехать и наконец-то покончить с нашей жизнью во грехе. Ты ничего не забыла? Может быть, привезти тебе что-нибудь нужное?

– Ничего. Главное – приезжай сам. Не могу дождаться, когда ты наконец будешь рядом и сможешь со всеми здесь познакомиться.

В комнату с подносом в руках вошла Попи. Дафна увидела фраппе, свежий инжир и tsoureki[7] – сладкую булку в виде косички. Ах как она любит этот хлеб! Но не позволяла его себе с тех пор, как диетолог, к которому она обратилась, потребовала исключить из рациона все продукты белого цвета. Дафна заметила, с какой легкостью Попи, удерживая тяжелый поднос на одной руке, поставила перед ней кофе. Движения ее были плавными и, казалось, не стоили никаких усилий, но это была лишь видимость. Дафна знала, сколько нужно гнуть спину в ресторане, чтобы этому научиться.

– Я позвоню тебе, как только мы доберемся до Эрикусы. Люблю тебя! – Дафна попрощалась со Стивеном и, закончив разговор, села в кровати и похлопала по матрасу, приглашая Попи присоединиться.

– Что хотел мой новый родственник? – поинтересовалась та, опуская поднос на кровать и садясь рядом.

– Проверял, все ли у меня в порядке. – Дафна с наслаждением откусила от булочки. – И советовался, кого из своих очень богатых, красивых и одиноких друзей познакомить с тобой, – со смехом добавила она, смахивая крошки с коленей.

– Ella[8], Дафна, перестань! Здесь нет ничего смешного, – возмутилась Попи с легкой обидой.

– Ну и кто из нас потерял чувство юмора? – рассмеялась Дафна. В этот момент в комнату вошла Эви, прижимая к груди подаренную тетей собачку.

– Ella, Эви. Иди к своей Thea! – Попи протянула к ней руки. – Я расскажу тебе кое-что о нашем крошечном острове, прежде чем мы поедем туда. Он всего в нескольких милях от Корфу, но совсем другой.

Дафна уже говорила Эви о красоте волшебного бабушкиного острова, и теперь ее дочери очень хотелось услышать, что расскажет ей тетя. Она выжидающе смотрела на Попи.

– Прежде всего, тебе следует опасаться черных вдов, – начала Попи торжественно.

– Терпеть не могу пауков! – Эви еще крепче сжала в ладонях игрушку.

– Пауки тут ни при чем! – опять рассмеялась – второй раз за это утро – Дафна. – Попи говорит о женщинах! Они будут обнимать тебя и целовать! – объяснила она дочке и повернулась к сестре: – Неужели ничего не изменилось?

– Нет, конечно. Эви, у тебя в кармане всегда должен быть носовой платок. Это очень важно.

– Почему, Thea Попи?

– Когда ты сойдешь с парома на Эрикусе, то увидишь в порту много-много тетенек в черной одежде. Они все до единой выходят к причалу, чтобы посмотреть на тех, кто приехал и кто уезжает, и по дороге назад обсудить все, что видели. Каждого, кто приехал, они обязательно поцелуют – в одну и в другую щеку. Вот так. – Попи наклонилась и чмокнула Эви в мягкие румяные щечки. – Но, в отличие от меня, многие из них предпочитают сочные поцелуи. – Эви скривилась, а Попи продолжала: – Поэтому тебе и нужен платок – стирать с лица слюну. Понятно?

– Фу, какая гадость! – Эви наморщила нос. – Лучше я посмотрю телевизор! – Она выскочила из комнаты, и через некоторое время до сестер донесся звук телевизора. Эви расхохоталась, услышав, что Багз Банни грызет karota[9], а не морковь.

– Кстати, это еще один способ научить ее языку. То, что не удалось ее маме, с легкостью сделает Багз Банни! – На губах Попи заиграла одна из ее хитрых усмешек.

В ответ Дафна лишь покачала головой и выдавила из себя слабую улыбку. Чтобы сменить тему, она выпрыгнула из кровати и подошла к шкафу, на дверце которого висел белый одежный чехол.

– Я ведь тебе его так и не показала! – Расстегнув молнию, она достала отделанное кружевом платье из кремового шелка и повернулась к сестре, ожидая одобрения.

– О, Дафна, я никогда не видела такого красивого платья!

– Ты серьезно? Оно не слишком?.. – Закусив губу, Дафна осторожно расправляла ткань, чтобы Попи могла оценить каждую деталь кружевного лифа без бретелей, слегка зауженного к талии, и прямой шелковой юбки, украшенной легкой россыпью крошечных морских жемчужин и хрустальными бусинами.

– Не слишком?.. – возмутилась Попи. – Да ты о чем? Это ведь твое свадебное платье! Оно и должно быть особенным! А это… – Попи осторожно прикоснулась к изящной кружевной отделке и с благоговением подняла на Дафну глаза. – Оно очень… очень красивое!

– Ох, хорошо! – Дафна с облегчением улыбнулась. – Я надеялась, что ты это скажешь!

Одно дело надеть дизайнерское платье в пол на свадьбу, которая празднуется по высшему разряду в загородном клубе, и совсем другое – идти в нем по пыльной дороге к церкви на затерянном в море острове. Дафна не собиралась покупать такое роскошное платье даже до того, как их планы изменились. Но Стивен преподнес ей сюрприз: привез ее в фешенебельный свадебный салон на Пятой авеню, за руку завел в двери и сдал на попечение одетым с иголочки консультантам с просьбой помочь его невесте выбрать платье, достойное ее красоты. Протянул им свою кредитку, поцеловал Дафну и ушел, оставив ее с бокалом шампанского в руке среди вороха умопомрачительно элегантных нарядов.

Сейчас лучи утреннего солнца, отражаясь от бриллиантового кольца на ее пальце, плясали радужными «зайчиками» на белых стенах комнаты.

– Смотри, что у него сзади. – Дафна осторожно развернула платье, и Попи увидела два ряда крошечных перламутровых пуговок, спускающихся вниз до подола.

Попи, округлив глаза, перекрестилась.

– О боже! Такая красота! Это уже слишком! Хотя есть одна проблема. – Она посмотрела на Дафну, и на ее лице снова появилось озорное выражение.

– Какая? – Дафна принялась разглядывать платье – нет ли пятна или дырки.

– Проблема в том, что ни один мужчина не станет расстегивать все пуговицы в день своей свадьбы. Пытаясь добраться до того, что скрывает это чудесное облачение, он разорвет его на куски.

Дафна оценила шутку:

– А ты хулиганка, Попи! Вот только у Стивена терпения предостаточно. Не думаю, что стоит волноваться по этому поводу.

– Ты с ума сошла! Любой мужчина потеряет терпение в такой день!

– Замечу, он ждал два года, прежде чем я согласилась пойти с ним на свидание. – Дафна немного подвинула платье, чтобы освободить себе место на кровати рядом с Попи.

– Неужели действительно так долго? Даже не знаю, кто из вас больше не в себе: ты, так долго тянувшая с согласием, или он, ждавший столько лет. Ведь все это время, пока ты разыгрывала недотрогу, меня можно было найти здесь, и я не стала бы отказывать.

Схватив подушку, Дафна метнула ее в сестру.

– Я не разыгрывала недотрогу! Я не могла иначе, просто не была готова. И не думала, что это когда-нибудь станет возможным.

Дафна ничуть не лукавила. После смерти Алекса она и представить себе не могла, что когда-нибудь снова полюбит. И все же, несмотря на ее нежелание, все сложности и неблагоприятные обстоятельства, каким-то невероятным образом она их преодолела.

Дафна вспомнила, как впервые увидела Стива. Ерзая на стуле, она сидела за широким массивным столом в кредитном отделе банка. Ей очень нужен был этот кредит, и она торопилась заполнить бумаги как можно скорее – требовалось оплатить няне часы работы. Идя в этот день в банк, Дафна едва могла дышать под тяжестью ситуации. Если кредитный специалист не увидит потенциала в ее бизнес-плане, судьба ее будет загублена, и, продолжая семейную традицию, она всю жизнь проведет за стойкой в придорожной забегаловке.

Рассказывая о своем плане, Дафна пыталась прочитать мысли сидящего напротив нее мужчины, но безуспешно. Иногда, когда он кивал, у нее появлялась надежда. Но, поймав его взгляд в следующее мгновение, она видела лишь пустые глаза и пугалась. Дафна не могла предположить, есть ли у нее хоть какие-то шансы. Единственное, что она знала точно: ее время вот-вот закончится. Поэтому сначала, когда дверь внезапно открылась и в комнату вошел высокий безупречно одетый мужчина с платком в нагрудном кармане, Дафна почувствовала раздражение. Вошедший извинился за то, что прервал их диалог, подошел к столу и протянул собеседнику Дафны стопку бумаг. Потом он ей улыбнулся, бросил взгляд на ее ноги, дрожащие под скромненькой юбкой, и заглянул в ее черные, как маслины, глаза.

– Добрый день! Я – Стивен, – представился он и спросил, как ее зовут и в чем суть ее дела. Дафна рассказала ему, с какой целью она здесь. Мысленно она молилась, чтобы этот мужчина хоть как-то помог ей. Но он лишь пожелал ей удачи и вышел из комнаты. Она не могла объяснить, почему, но его низкий бархатный баритон приободрил ее.

Когда через несколько дней ей позвонили и в трубке раздалось: «Вопрос решен положительно», – она тут же вспомнила того мужчину с платочком в кармане и на мгновение задумалась, не он ли помог ей.

Следующие месяцы были такими суматошными, что не отложились в ее памяти: планы, строительство, дизайн, приготовление пищи… Ресторан она назвала «Koukla»[10], и вкладывая в него всю душу, и думать забыла о Стивене, пока однажды вечером он не вошел в зал – один, безупречно одетый, без спутницы.

Он сел в дальнем углу, заказал фрикасе из баранины и принялся внимательно разглядывать все вокруг. Когда в конце вечера Дафна вышла из кухни, то тут же его заметила и подошла. Он предложил выпить по бокалу вина, и они провели за разговором не один час: его голос ее околдовал, – и она наконец-то сбросила напряжение. Стивен оказался доброжелательным и был на одной с ней волне: ничто не ускользнуло в тот вечер от его внимания. Он рассказал Дафне, кто из официантов работает слишком медленно и какие блюда понравились гостям настолько, что они не отказались бы от добавки.