— На чем сошлись? — тихо спросила я, втайне боясь, что девушка смогла настоять на своем и вновь осталась в качестве невесты. Этот момент меня волновал скорее в том плане, чтобы девочка не жила рядом со скандальными личностями. Тут подумала, что многие на моей работе посчитали бы, что и моя кандидатура мало подходит для компании ребенку. И, наверное, были бы правы.

Саша загадочно помолчал, гипнотизируя содержимое своей кружки, а потом выдал:

— Она уехала. Правда, налегке и в ускоренном режиме. Но сегодня ей должны доставить ее вещи.

Я помолчала, не зная, что еще сказать или спросить. Алиска что-то напевая себе под нос, задорно болтая ногами, активно работала ложкой, совершенно не обращая внимание на наш разговор.

Сама я все больше налегала на чай. Прошедший вечер дался мне с трудом, хотя сейчас я чувствовала скорее отголоски, нежели настоящий дискомфорт.

— Как себя чувствуешь? — участливо спросил меня Саша, внимательно разглядывая мою недовольную моську. Я решила, что он решил надо мной поиздеваться, но и тени насмешки не увидела на его лице. Казалось, его действительно волнует этот вопрос.

— Сейчас уже лучше, чем было час назад, — честно ответила я. Скрывать правду или прикидываться, что вчера даже не нюхала алкоголь — смысла не было. — Не знаю, как спросить… — замялась я, подбирая слова, не отрывая взгляд от тарелки с нарезкой сыра. — В общем, все, что было после двенадцати ночи, я помню смутно. Мог бы ты хотя бы частично рассказать, что было?

— То есть, ты не помнишь о том, о чем мы с тобой разговаривали? — резюмировал он.

— Эм, да. Я не помню, — покаялась я и бросила стыдливый взгляд на соседа, на чьем лице сейчас расплывалась шкодливая улыбка.

— В таком случае, тебе лучше и дальше об этом не помнить.

— Почему? — насторожилась я.

— Поверь, если ты так мнешься после твоей невинной пьянки, то наш разговор тебе лучше не знать. Если коротко, ты сказала, что все мужики козлы, и видеть никого из их представителей не желаешь.

— Это все? — сглотнула я. Ну, вроде не так все плохо. Подумаешь, повторила истину. Мне кажется, что каждая женщина хоть раз в жизни произносит эту фразу вслух. Чем я хуже?

— А вот остальную часть тебе лучше не знать.

Сколько я не выпытывала, сосед не раскололся, насмешливо поглядывая на мои попытки его разговорить. Я даже пообещала, что борщ сварю, и голубцы сделаю, по которым, как он сам утверждал, безумно соскучился. Не подействовало…

Тут уже поела Алиса и потребовала обещанную рыбалку. Александр к нам присоединяться не пожелал, сообщив, что приедет к обеду. На том и распрощались.

Улов получился скудный, так как сердобольная девочка просила отпустить всех рыб, которых посчитала еще слишком маленькими, для роли ухи. В ее понятии, мальками были все рыбы меньше пятнадцати сантиметров. Я же заподозрила маленькую паршивку в хитрости, так как основная часть улова все же появлялась благодаря мне, на что хитрюга посматривала с чисто детской завистью.

Моими усилиями и уговорами все же удалось сохранить парочку экземпляров обитателей реки, для ухи. Ее, кстати говоря, я решила готовить на костре, так как мой дедушка всегда утверждал, что нет вкуснее еды, чем приготовленная на природе. Я, конечно, была солидарна с дедулей, но с возрастом поняла, что не все вкусняшки нужно готовить в полевых условиях на коленке. Но не в этот раз. Нет ухи вкуснее, чем приготовленная на костре.

— Разве тебе, как русалке, их не жалко? — скулил у меня под ногами ребенок, взывая к моей русалочьей совести, словно я была канибалкой.

— А ты считаешь, чем питаются русалки? — усмехнулась я, снимая с крючка свою очередную добычу.

— Неужели рыбой? — ахнула она.

— Конечно, — уверенно кивнула я. — Вы, люди, едите же сухопутных животных. Почему нам, русалкам, нельзя есть рыбу?

Тут ребенок серьезно задумался над моральными вопросами с уклоном в философию, и позволила мне без проблем разделать рыбу и поставить воду в котелке на огонь, разведенный в мангале.

Пока варился суп, Алиса рассказала мне несколько историй своего детства. Даже свою мать упомянула, хоть и вскользь.

— Ты скучаешь по ней? — спросила я, внимательно следя за ее реакцией, готовая в любой момент перевести тему, если пойму, что девочке неприятно об этом говорить.

— Нет, — беззаботно пожала она плечами, внимательно следя за моими действиями в готовке. — Она приезжает каждые три месяца и на мой день рождения.

— Тебе этого достаточно? — удивилась я ее спокойному тону. Меня в детстве родители не бросали, но я все равно всегда обижалась на отсутствие внимания с их стороны. Поэтому мне было странно слышать, как спокойно ребенок отвечает на мои вопросы. Вообще не уверена, что стоило их поднимать. Все же, это не мое дело. Но любопытство меня мучило.

— Я не маленькая, — неожиданно выдала она с самым серьезным видом, что может выжать из себя девочка шести лет со смешными кривыми хвостиками, которые ей явно делали второпях. — И все понимаю. Маме не нравился папа и она ушла. А я папу люблю и ни на кого не променяю, — говорила она, а я поражалась ее рассудительности. Не каждый взрослый может похвастать такой рассудительностью, не то, что маленькая девочка. Сейчас я почувствовала себя крайне глупо. — И никакие няни и новые мамы мне не нужны, — категорично заявила она, сложив руки на груди и топнув ножкой. — Особенно Кристина.

— Почему «особенно»? — переваривая услышанное, на автомате спросила я.

— Она не любила папу.

— С чего ты так решила? — нахмурилась я.

Даже я с трудом распознаю это странное чувство. Вот мои бабушка с дедушкой друг друга любили. Для меня их отношения всегда были эталоном. Как говорила моя бабушка, в чем секрет их долгих и прочных отношений — это быть самыми близкими друзьями друг другу. Я это зарубила себе на нос, и некоторое время даже с опаской поглядывала на своего на то время самого близкого друга — Гришку. С чувством обреченности я призналась бабушке, что, по всей видимости, мы с Гришей друг друга любим. Бабуля посмеялась, и поторопилась меня разубедить, а когда не получилось внятно объяснить это чувство, устало сказала, что со временем пойму.

Время шло, я всячески приглядывалась к знакомым, пытаясь выявить их на чувство любви, но под параметры отношений, которые стали для меня каноном, они не соответствовали.

Вот, например, мои родители. Со временем я точно поняла, что они друг друга любили и любят до сих пор. Но в это было трудно поверить, помня, что общаться они друг с другом предпочитали только со стороны упреков, недовольства и часто со скандалами по самой незначительной причине, угрожая разводом чуть ли не по нескольку раз на неделе. Но при этом мирились уже через пару минут, напрочь забывая, что совсем недавно мысленно собирали вещи и обмывали свидетельство о разводе.

В моем понимании любовь это была странная и какая-то болезненная, но при этом, самая настоящая.

Примеров была масса и со временем я поняла, что любовь бывает разной со всевозможными проявлениями, но наивно, несмотря на возраст, искала именно ту, которая бы походила на чувство между бабушкой и дедушкой. Наверное, если бы я так упрямо не воротила нос от всех, кто по моим взглядам не соответствовал канону, то была бы более счастлива.

Девочка молчала, насупившись и упрямо поджимая губы.

— Алиса, — вздохнула я. — То, что Кристина и твой папа часто ругались, еще не значит, что у них не было… — слово «любви» у меня язык не повернулся сказать, помня, что их отношения заключались на взаимовыгоде. Но ребенку об этом знать необязательно. — Симпатии, — нашлась я с трудом.

— Она целовалась с другим! — выпалила девочка и замолкла отвернувшись.

— Что?! — поразилась я. — Ты сама это видела?

— Да, — отозвалась она, а я присела перед ней на корточки вглядываясь в личико Алисы. — Папа был на работе, няня считала, что я сплю. Я сбежала от нее, она была скучная, — торопливо добавила она, оправдывая свое поведение. — Гуляла по парку, там их и увидела, за деревьями. Там еще камер нет, мне как-то дядя Миша показывал это место, — похвалилась она. А я поняла, благодаря кому девчонка умудрилась сбегать с территории незамеченной. Молодец, охранничек! Что еще тут скажешь?

— Когда это было? — спросила я, а сама пыталась понять, каким макаром Кристина умудрялась приводить на территорию своего любовника? Пусть даже в том месте камеры не показывают (хотя со стороны охраны это большой минус. Они знали и не устранили оплошность), по территории, насколько я поняла, делают обходы. Их могли в любой момент заметить! Либо Кристина слишком тупая, либо слишком наглая. Пусть, по словам того же Саши, отношения у них были основаны не на доверии и верности, но это с ее стороны все же хамство…

— Почти сразу, как она появилась, — призналась она, ковыряя ножкой мою траву.

— Ты рассказала об этом кому-нибудь? — нахмурилась я. Девочка отрицательно покачала головой. — Почему? — растерялась я.

— Тогда дядя Миша бы у нас больше не работал. А он мне нравится.

— А он тут причем? — растерялась я.

— Потому что Кристина с ним целовалась, — пришел мне ответ, от которого я поперхнулась.

* * *

В экране видеодомофона, вместо человека отразился шикарный букет роз. Но я и так знала, кто меня решил навестить. На секунду я замешкалась, раздумывая открывать или нет. Гордость и обида требовали уйти в глухой игнор. А вот моя рациональная часть, грустно объясняла «обиженке», что лучше решить все быстро и менее болезненно. Как оторвать бинт от болячки на коленке.

Набрав в грудь побольше воздуха, словно перед прыжком в воду, или как я обычно посещала совещания, на которых присутствовали акционеры, нажала на кнопку дистанционно открывающую калитку.

Странно, но на моем лице при виде него не отразилась ни одна эмоция. Я считала, что хоть немного расстроюсь. Теперь же просто радуюсь, что вчера так и не дошло до главного. Было бы обиднее.