Алекс сидит немного в стороне, уткнувшись лбом в боковой подлокотник кресла, на котором устроился Митя. Тот иногда в недоумении поглядывает на друга, затем взъерошивает волосы на его затылке. Алекс поднимает голову. Митя одними глазами задает ему молчаливый вопрос, мол, ты чего? Алекс отмахивается, мол, все в порядке, и снова утыкается лбом в подлокотник.

Дверь комнаты распахивается, и на пороге театрально появляется Ника. Ее волосы шикарно уложены, мягкими локонами прикрывая обнаженные плечи. На лице естественный, едва заметный макияж. Она в том самом шикарном голубом платье, которое не оставляет никаких сомнений: Ника действительно красива.

Девушка обводит ребят взглядом, как бы спрашивая: ну, как я вам?

Сергей (включившись первым, самодовольно): Я не знаю, крошка, для кого ты так нарядилась, но официально заявляю: я буду думать, что ты это сделала специально для меня.

Ника (рассмеявшись): Безусловно, дорогой!

Сергей (уже озабоченно): А вообще, если ты будешь в таком платье, то я пошел переодеваться.

Дима (насупившись): Это еще зачем?

Сергей (менторским тоном): Мы сопровождаем сегодня прекрасную леди, а ей под стать одет только Митя. Чертов засранец! (Он грозит шутливо Мите пальцем).

Данила (прервав Сергея и обращаясь к Нике, с интересом): А ты босиком пойдешь?

Ника вдруг опускает плечи, как-то обмякнув. Она с растерянным видом проводит руками по подолу платья.

Ника (себе под нос): Черт, туфли… А вот об этом я как-то не подумала… (И уже всем, решительно.) Так. Всё. Прекрасная леди отменяется. С вами идут майка, джинсы и кроссовки. Ибо туфель у меня нет.

Сергей (воодушевленно): Но ты можешь быть как Лили Аллен! Она все время носит платья с кроссами.

Ника (расстроенно): Да куда уж мне до Лили Аллен…

Она разворачивается, бросив извиняющийся взгляд в сторону Мити. В этот момент Алекс отрывает лоб от подлокотника и кидает ей вслед: «Подожди минуту». Он встает, проходит в свою комнату, лезет в комод и достает оттуда обувную коробку. Открывает ее и являет свету изящные лаковые лодочки телесного цвета на высоком каблуке. Красная подошва недвусмысленно подсказывает, какой марки эти туфли. Алекс молча встает на колени, помогая обуться ошеломленной Нике.

Алекс (словно ненароком проведя рукой по лодыжке подруги): Так-то лучше.

Ника (ошарашенно, запинаясь): Как? Когда? Зачем?

Алекс (спокойно, почти равнодушно): Как — в интернет-магазине, когда — когда надо, зачем — затем, что платье без туфель не дарят.

Ника внимательно смотрит на Алекса, который, скрестив руки на груди, откровенно любуется ее ногами. Девушка спиной чувствует, каким взглядом сейчас за этой сценой наблюдает Митя. Наконец она оборачивается к друзьям.

Сергей (дурашливо): О боже, у тебя еще и ноги отпадные. Крошка, можно я сегодня буду твоим?

Ника (отрицательно качая головой, с улыбкой): Извини, но нет. Мой кавалер на сегодня — Митя.

Сергей (наклоняется к Даниле и громко шепчет ему на ухо): Нормально. Платье и туфли дарит Сашка, а все внимание достается этому франту.

Данила (театрально вздыхая): Да, дружище, нет справедливости в жизни.

Дима (громко): Короче, мы идем куда или так и будем пялиться на Ви?

Музыканты встают с пола и расходятся по своим номерам: кто — захватить необходимые вещи, кто — переодеться. Митя тоже выходит из номера, Алекс с Никой задерживаются, каждый что-то доделывая на ходу: Ника ищет электронный ключ, Алекс берет сигареты с зажигалкой. Они сталкиваются посреди комнаты. Смотрят друг на друга.

Ника (тихо): Спасибо за туфли. Они просто шикарные.

Алекс (так же тихо, беря ее за руки): Одно твое слово — и в этом мире сегодня вечером останемся только ты и я. И больше никого. Только ты и я.

Ника (опустив голову): А завтра, Саша? Мы опять вспомним все обиды? Снова будем вести себя, как два малолетних идиота, которые совочек в песочнице не поделили?

Алекс (обхватывает ее голову руками, заглядывая в глаза): Ладно. Признаю. Я перегибаю палку. Но… Это просто… Ты так на меня действуешь. Я все еще… И… Ви, неужели мы не можем прямо сейчас отпустить прошлое?

Ника (помедлив, затем отрицательно качая головой, шепотом): Я не могу. Хочу, но не могу. Прости. Особенно за сегодняшний день.

Алекс (отпускает ее, мимоходом поправляет локоны и бормочет): Ты меня тоже прости.

И стремительно выходит из номера, пролетев мимо ожидающего их возле двери Мити. Тот заглядывает в номер и видит Нику, растерянно застывшую посреди комнаты.

Митя: Все в порядке? Вы что — опять поссорились?

Ника (спохватившись): Нет, нет, ничего такого. Всё в порядке. Всё в полном порядке.

Митя (берет ее под руку): Я хочу провести сегодня незабываемый вечер с тобой. Хочу, чтобы воспоминаний о нем мне хватило на полтора месяца ожидания новой встречи.

Ника (с усмешкой): У меня есть два объяснения происходящему: или ты дьявольский обольститель, который виртуозно дурит девушкам головы, и тогда я влипла, или мне наконец-то действительно повезло, и я выиграла в лотерею. Тебя.

Митя (хмыкает): Дьявольский обольститель, говоришь?

***

Интимный полумрак, сигаретный дым висит коромыслом, за столами нет ни одного свободного места — помещение бара напоминает говорливый улей. Вокруг барной стойки — так же полно народу, ждущего от чародея-бармена очередного стаканчика волшебного пойла, способного хотя бы один вечер превратить в сказку… Ну или в полноценную комедию. Никакой драмы. И бармен старается: жонглирует бутылками, обворожительно улыбается клиенткам, трясет шейкером и засылает театральным жестом на другой край стойки виртуозно приготовленную «Маргариту» или «Космополитен».

Наша компания расположилась за уютным столиком с кожаными диванчиками, возле окна с чудным видом на канал, который тихой рябью серебрится под светом одиноких фонарей. Вся поверхность стола заставлена стаканами, бокалами, бутылками, тарелками с какой-то закусью.

Данила сидит между Сергеем и Димой, обняв их за плечи: у них уже та самая кондиция, когда лучший друг кажется вершиной человеческого совершенства, почти божеством, с которым непременно надо еще раз выпить на брудершафт и как следует припечататься слюнявыми губами к щеке.

Алекс расположился напротив них возле окна, то и дело пряча тихий смех в шарф. Перед ним медленно стынет чай. Он трезв, свеж и как будто весь выглажен: даже его волосы уложены в удобоваримом намеке на приличную стрижку. Рядом с ним устроился Митя: как ни крути, но он заметно выделяется из всей компании — то ли лучезарной улыбкой, то ли интригующей жестикуляцией рук и манерой говорения, то ли неприлично сверкающими в приглушенном свете ламп запонками. Он центр, затмевающий все и вся вокруг, и даже Алекс на его фоне незаметен.

Единственный человек, кто так же привлекает к себе внимание сторонних людей, как и Митя, — это Ника, явно наслаждающаяся вечером и компанией.

Данила (встает со стаканом виски в руках, поправляет чуб на голове и с пафосом произносит): Я хочу поднять этот тост за самого клевого чувака во всей вселенной, за своего брата, друга и лучшего музыканта. Киселев, дорогой ты мой человек, за тебя!

Все, кроме Алекса, встают и чокаются. Митя наклоняется и целует друга в макушку. Тот лишь поднимает глаза, улыбается и снова отворачивается к окну. В этот момент раздаются аккорды странной, но невероятно волнующей мелодии Crystal Fighters «Champion Sound». Митя отставляет в сторону бокал с шампанским и поворачивается к Нике.

Митя (пафосно): Леди, я могу пригласить вас на танец?

Ника согласно кивает головой. Они выходят в центр зала, где нет ни одного танцующего. Митя театрально кланяется, подавая руку Нике. Та элегантно отвечает изящным приседанием, и вот они уже кружатся в чувственном танце, двигаясь точно, страстно и завораживающе. Митя оказывается отличным партнером, но даже ему не под силу затмить слаженно двигающуюся девушку. Он взмахивает рукой, приглашая Нику продолжить танец без него.

Ника, ничуть не смущаясь пристальных, в чем-то завистливых взглядов, продолжает кружиться одна, поднимает руки вверх. Ее платье развевается, мелькая волнующими воображение складками и совсем нескромно приоткрывая стройные ноги. Митя падает перед ней на одно колено, и, слегка касаясь длинными пальцами плавящейся в пространстве зала ткани, словно отстукивает по подолу платья нужный ритм.

Вся компания безотрывно следит за их танцем.

Сергей (выдыхая): Этот мудак так хорош, что даже я б ему дал!

В ответ на эту реплику Алекс встает и, не глядя на танцующих, выходит из бара.

***

Алекс забирается на перила, прислоняется разгоряченным лбом к прохладному столбу. Вскоре к нему присоединяется немного пошатывающийся Данила.

Даня (озабоченно): Что не так, друг?

Алекс (не отрываясь от столба): Я идиот.

Данила (хмыкая): Допустим, это не новость.

Алекс (с горечью): Я сам позволил ему забрать ее. Я, знаешь ли, таким широким жестом (он изображает этот самый широкий жест, едва не теряя равновесие и не падая с перил) отдал ее. И никакие туфли этого уже не исправят.

Данила (жестко): Ал, скажу тебе один раз: будь мужиком! Ты два года по ней убивался. Два гребаных года мы наблюдали за тем, как ты тонешь. У Сереги, наверное, до сих хранится годовой запас транквилизаторов.

Алекс (едва слышно): И еще семь лет я делал вид, что ее не существует.

Данила: Помогло?

Алекс (качая головой): Нет. Стоило Ви вернуться, и весь мой такой расчудесный мир полетел в тартарары.

Данила (настойчиво): Так чо ты мне-то это говоришь? Пойди и скажи это ЕЙ.

Алекс (с мучительной болью в голосе): Пробовал. Она меня не слышит. Или не хочет слышать. Она даже не знает, почему я уехал тогда. До сих пор так и вижу эту картину: она и тот парень. И я — дебил с цветочками… Не отболело ведь. И все равно готов простить ее, все равно хочу быть с ней… Ненавижу ее. Ненавижу себя. Ненавижу этого подонка Митю.