— Хочешь мороженого? — вдруг ляпнул я. Боже мой! Деградация на лицо, сначала мультики, теперь мороженое.

— Да, — тихо ответила она, едва шевеля губами.

Я поднялся, увлекая ее за собой. Огляделся в поисках брата. Они с Линой уже выходили из зала. Не выпуская руки Сони, направился за ними. Проходя мимо все тех же охранников, злобно зыркнул на них глазами. Да, я такой! Еще и в табло могу припечатать, только повод дайте!

Сидя в машине, мы несколько минут обсуждали, куда можно поехать посидеть в спокойной обстановке. Вспомнил о ресторане Островых. Решили ехать туда. Войдя в зал, увидели, что почти все столики заняты. За дальним столиком у окна сидела молодая пара.

— Это не Медведь? — спросил Антон, указывая на молодого человека.

— Да, точно он. Такого ни с кем не спутаешь, — рассмеялся я, — Подойдем?

С Артемом мы не виделись уже около года. В последний раз он ко мне приезжал со своим зятем, покупать машину для сестры. Но времени поговорить, тогда толком не было. Девушку, сидящую напротив Медведя, я не видел раньше.

— Какие люди! — поприветствовал я Темыча, — И без охраны?

Артем поднявшись из-за стола, поприветствовал нас.

— Зачем мне охрана! У меня жена есть! — он ласково посмотрел на сидящую девушку, — Вот, знакомьтесь, Дусенька — моя жена, по совместительству мастер спорта по тайквандо, так что охрана мне не к чему. Дусь, это братья Догелевы Никита и Антон. Ник у нас механик такой, что любую тачку заставит ездить, даже без колес, а Антоха у нас рулит всем, у чего есть руль.

— Очень приятно, — ответила девушка, мило улыбаясь, — Присаживайтесь с нами.

— Если мы вам не помешаем, — ответил Антон.

— А вот с дамами я не знаком, — тактично сказал Артем.

— Это София и Каролина, — представил девушек Антон. Я помог Соне сесть, на минуту выпустив ее руку. Устроившись рядом, незамедлительно отвоевал ее маленькую ладошку, переплетя наши пальцы, и положил на свое бедро. Было неимоверно приятно чувствовать ее теплую ладонь в своей. Большим пальцем я поглаживал ладошку. От каждого прикосновения по руке разливалось тепло. Соня не шевелилась, смотря прямо перед собой. Я четко чувствовал ее напряжение. Какая же ты у меня пугливая, малышка! Я подвинувшись к ней впритык, тихо прошептал на ушко:

— Расслабься, все будет хорошо.

Она подняла на меня взгляд, в котором таилась гамма чувств.

— Ты боишься меня? — так же тихо спросил я.

Она промолчала, но взгляд не отвела. Во мне проснулась злоба на всех подонков, встречающихся на ее пути. Я задумался. Мне очень нравилась Соня. Любая. И в рабочем комбинезоне, больше похожая на мальчишку, и в платье, как сейчас. Мне тридцать, через пару месяцев исполнится тридцать один. Пора задуматься о будущем. Перед глазами возникла картинка большой и дружной семьи. Вот Соня с огромным животом, пытается закрутить какую-то гайку. Или вот мы сидим за столом, уставшие, но счастливые в конце рабочего дня. Я посмотрел на Соню. Вокруг меня постоянно вились женщины, в основном из-за денег. С Соней же все иначе, я точно знал, ей мои деньги не нужны. Я почувствовал, как ее ладошка пошевелилась в моей руке. Соня освободив свою ладонь от моей, спрятала ее. Такс. Кажется, нужно моей малышке кое-что растолковать.

Поднявшись, я потянул Соню за собой.

— Простите нас, дамы и господа. Нам нужно отлучиться на пару минут! — сказал я, таща немного сопротивляющуюся девушку за собой.

На улице мы подошли к машине. Соня, вырвав руку из моей ладони, встала в двух шагах от меня. Так, значит? Ну что ж, разговор обещает быть долгим. Глубоко вздохнув, я, скрестив руки на груди, оперся спиной о машину.

— Соня, я не привык ходить вокруг да около. Ты мне нравишься, очень.

— Я не буду спать с тобой, — тихо сказала она. Я глубоко вздохнул.

— Почему? Ты меня боишься?

— Никита Борисович, я не проститутка, чтобы спать с кем-то за деньги, — воинственно подняв подбородок, прошептала она. Глаза блестят, руки сжаты. Я невольно залюбовался ею. В гневе она просто прекрасна! Я вплотную подошел к ней. Она не отступила. Это хорошо, меня она точно не боится.

— Милая, в моей постели ты окажешься по собственному желанию, и уж точно не ради денег, — сказал я, поднимая руку и касаясь ее щеки. Она громко сглотнула.

— Раз уж ты все решил, может быть подскажешь, когда это чудо произойдет? — проговорила она, отходя от меня на полшага.

Я улыбнулся. Девочка хочет поиграть в кошки-мышки? Ну что ж, поиграем!

— Тебе самой решать, и ты права, это будет чудом! — самоуверенно заявил я.

Соня подошла к машине, оперлась о дверцу, уткнулась лицом в свои ладони. Через минуту посмотрела на меня.

— Зачем тебе я? Ты же можешь найти любую девушку без комплексов, из приличной семьи, с которой уж точно не будет проблем, — устало спросила она.

— Мне не нужна любая, — упрямо заявил я, — Сонь, мне почти тридцать один. Думаешь, у меня не было времени понять чего мне нужно от жизни?

— Но мы знакомы меньше недели, — возразила Соня. Я тяжело вздохнул. Ну как же иногда бывает трудно с этими женщинами! Подойдя к ней вплотную, тихо прошептал:

— И что?

— Мы друг друга вообще не знаем, — опять возразила она.

— Ладно, — я, подняв голову вверх, с минуту понаблюдал за едва различимыми облаками в сумеречном небе, потом выпалил, — Мне тридцать лет, родился в августе. Родители живут в пригороде. У них там домик, огород и маленькое хозяйство. Они пенсионеры. Есть брат, с ним ты знакома. Я живу один, есть фирма. Ее ты тоже видела. Есть вредные привычки. Иногда курю, в хорошей компании могу выпить. Но не часто. Люблю быструю езду и хорошие автомобили. Люблю вкусно и много поесть. Но ненавижу готовить, да и не умею. В квартире иногда полный хаос. Вещи не хотят оставаться на своих местах. Особенно носки, они вообще крайне вредные у меня. Не люблю кошек, и всяких насекомых, пресмыкающихся и прочую тварь. Люблю собак. Что еще? — спросил я, переводя взгляд на Соню.

— Заставишь любую тачку ездить, даже без колес? — нерешительно спросила Соня, улыбаясь. Она очевидно находилась под впечатлением от моей речи. Я тяжело вздохнул.

— Это в прошлом, — сказал я. О моей боязни знали только брат, Семеныч и родители.

— Почему, нет времени? — не унималась Соня.

— Сонь, а давай секрет за секрет? — сказал я.

— И что хочешь узнать? — уточнила Соня, улыбаясь.

— Я потом скажу.

— Ладно, давай.

Я глубоко вздохнул, кивнул на машину.

— Сядем? Длинная история, долго рассказывать, — предложил я. Она обошла машину, села на переднее сиденье. Я устроившись на водительском месте, приоткрыл окно. Из бардачка достал пачку сигарет и зажигалку, — Не против?

— Кури, твое здоровье, — я повертел сигарету в руках. Подумал, швырнул ее в окно. Я глубоко вздохнул, с одной стороны неприятно было сознаваться в своих страхах, а с другой, почему-то Соне хотелось рассказать.

— Ладно, — я посмотрел на Соню, — ты наверно изменишь обо мне свое мнение. Но, думаю, лучше будет, чтобы ты сразу все узнала, — глубоко вздохнул, отвернувшись от Сони, начал рассказывать, — Видела у Антошки шрамы на руках? У него так по всему телу. Пару лет назад он разбился на байке, залетел под фуру. Из-за меня, я ремонтировал его байк тогда, — я невесело улыбнулся, — Вот так. С тех пор не могу даже колеса поменять, не то, что под капот лезть. Руки трясутся как у алкаголика со стажем.

Я почувствовал, как ее маленькие пальчики несмело коснулись моей руки, сжимавшей руль. Только сейчас заметил, что костяшки побелели. Опустив руки на колени, внимательно разглядывал свои ладони.

— Вот так вот! Как тебе? Страшный престрашный шеф и боится чего-то, — с нотками горечи в голосе сказал я.

— Это нормально, если человек чего-то боится, — тихо сказала Соня, опять легко касаясь моей руки. Я посмотрел на ее нежные пальчики, накрыл ее ладошку своими ручищами.

— Нормально? А нормально то, что я часто просыпаюсь ночами от кошмаров. Мне снится, что брат разбился насмерть, и я виноват в его смерти, — я невесело улыбнулся, — Просыпаюсь в холодном поту, звоню брату. Слышу его маты среди ночи, и опять засыпаю.

Я перевел взгляд с наших переплетных пальцев на лобовое стекло. В памяти опять всплыла картинка окровавленного тела Антона. Как его увозила скорая, как мы провели несколько часов в больнице, как он потом пришел в себя. Утверждал, что я не виноват, что сам не справился на повороте. От воспоминаний меня отвлекло прикосновение к щеке. Я повернулся к Соне, она нежно улыбалась. Я подняв наши ладони, поцеловал каждый пальчик, повернул ее ладошку, провел губами по внутренней стороне. Почувствовал легкую дрожь. Улыбнулся. Глядя в ее глаза, осторожно лизнул. Сдавленны еле слышный стон сорвался с ее губ. Ну все, назад дороги нет! Легко отодвинув кресло назад, резко наклонившись, подхватил Соню, перетянул ее на себя. Она вскрикнула. Но вырываться не стала. Крепко прижимая ее к себе за талию, посмотрел в глаза.

— Хочу тебя, так хочу, что иногда дышать больно, — прошептал я, уткнувшись в ее шею. Она осторожно положила руки на мою макушку, зарывшись пальцами в волосы, — Ты главное не бойся меня, ладно?

Оторвавшись от ее такого мягкого и желанного тела, заглянул в глаза.

— Я не обижу тебя, — четко сказал я.

— Я знаю, — очень тихо, едва различимо проговорила она. Я улыбнулся. Несколько минут мы просто смотрели друг другу в глаза. Я чувствовал, что во мне со скоростью света разрастается возбуждение. Еще немного, и меня накроет волной. Ее поза не способствовала успокоению моего разгоряченного тела. Она сидела верхом, платье и без того короткое, совсем задралось, обнажая умопомрачительные бедра. Я перевел взгляд на ее губы. До безумия захотелось поцеловать их, узнать, какие они на вкус. Через мгновение не поверил своему счастью. Соня, резко подавшись вперед, легко поцеловала меня. Секунду я был в замешательстве. Потом со всей страстью впился в ее рот. Господи, это даже лучше во сто раз, чем я себе представлял. Мы самозабвенно целовались, пока сквозь открытое окно я не услышал покашливание.