Ему невозможно было не верить, даже если он врал. Стоило только один раз утонуть в его глазах, чтобы, заколдованной этим взглядом, соглашаться на все и со всем, что бы он ни говорил.

– А у меня есть выбор? – Алиса с усмешкой посмотрела ему в глаза. – Ты же уже видишь, насколько я к тебе привязалась. При всем моем желании я не могу тебе не верить, – четко разделяя слова в предложении, она произнесла последнюю фразу, специально акцентируя его внимание на этих словах.

– У тебя нет причин мне не верить. Я ни в чем тебя не обманул и не собираюсь этого делать дальше!

Он говорил искренне, или ей хотелось, чтобы это так было. По большому счету, ей ничего не оставалось, как с улыбкой принять его слова за истину. Ведь в противном случае ее ждало бы самое большое в ее жизни разочарование из-за самого короткого в ее жизни романа. Парадоксальность ситуации веселила и пугала одновременно. Ей захотелось прямо сейчас задать ему свои главные вопросы: «Не собираешься обманывать дальше, это значит что? Что ты не собираешься ставить точку в наших отношениях после моего отъезда? Или то, что ты не будешь обманывать меня до отъезда? Или, может быть, ты и вовсе не позволишь мне уехать?» Как же ей хотелось сказать это вслух и услышать: «Не позволю уехать, не отпущу, никому не отдам». Но страх услышать противоположные по смыслу ответы пугал ее гораздо сильнее.

– Хорошо! – она не знала, что еще ему сказать.

– Пойдем! – он взял ее за руку, другой рукой сделав прощальный жест товарищу на лавочке, который кивнул ему в ответ.

Остановившись на ступенях перед входом в его корпус, он отпустил ее руку.

– Подожди меня здесь минуту, пожалуйста, я быстренько разведаю обстановку, – Рома как тень прошмыгнул в дверной проем и скрылся в его темноте.

Алиса засунула руки в карманы джинсов и втянула голову в плечи, недоверчиво озираясь вокруг. Ей было непривычно от того, что она как заправский шпион собирается проникнуть в «святая святых» – жилище молодого человека.

– Идем! – его голова показалась из-за двери, через секунду он уже протягивал ей руку.

– А как же вахтер?

– Я отправил ее к девчонкам смотреть бразильский сериал, пришлось, конечно, постараться, расписывая страсти, происходящие в предыдущей серии, но мне это удалось, – он повернулся к ней и улыбнулся, будучи довольным собой.

– А ты, оказывается, мастер по части обаять женщин.

– Тсс, комната на первом этаже, она попросила не закрывать дверь, чтобы выглядывать и смотреть за проходной, – шепотом ответил ей Роман, приложив палец к ее губам.

На цыпочках они прокрались к лестнице. Неожиданно Рома подхватил девушку на руки и с легкостью, словно пушинку, поднял на второй этаж. Опустив ее на ноги, он звонко поцеловал ее в щеку. Этот звук эхом разлетелся по длинному коридору, и Алиса вздрогнула, осматриваясь, не мог ли кто-то подслушать или увидеть их. Ее начинало трясти. Чем ближе было то, чего ей так хотелось, тем больше она нервничала.

– Нам туда! – он рукой указал на вторую дверь по коридору справа от лестницы.

– Хорошо, – Алиса кивнула.

Комната не отличалась ничем от таких же комнат таких же студентов во всех городах. Старенький холодильник при входе, фанерная перегородка, разделяющая комнату на зоны, казенные занавески на окнах с решетками, старый телевизор с огромным кинескопом на школьном столе, стул и две односпальные кровати. Беспорядок в комнате свидетельствовал о том, что здесь давно не было женской руки. Алиса выдохнула. Он не врал – девушки действительно нет. На стене над одной из кроватей висело большое количество постеров с календарями и гоночными автомобилями.

– Вот так я и живу. Пока так, – Рома встал посреди комнаты, упершись руками в бок.

– Миленько, хотя прибраться не мешало бы, – в Алисе заговорила хозяйка.

– Чаю? Или чего покрепче? – Роман подошел к фанерной перегородке, возле которой обосновался старый кухонный ящик. – Я, правда, сам не пью, занимаюсь спортом, плаваю. Но если ты хочешь, у меня есть вино.

– Чая достаточно.

– Ну и отлично. Я сейчас схожу, поставлю чайник на кухне.

Алиса забыла, что здесь нет своей кухни, и поспешила его остановить.

– Стой. Не надо чая. Ничего не надо. Не оставляй меня одну, – голос ее предательски дрогнул, но она набралась мужества и протянула ему свою руку.

Роман спустился взглядом на ее руки, затем обратно в глаза, выключил в комнате свет и подошел к девушке.

Молодой человек запустил в ее блестящие светлые волосы свою руку и начал перебирать локон за локоном, играя ими и любуясь. Вторая рука плавно и нежно легла на ее талию. Алиса закрыла глаза и решила полностью ему довериться. Горячее и обжигающее чувство волной накрывало каждую клеточку ее тела. Приятная дрожь растекалась по ее плечам, спускаясь все ниже и ниже. Почувствовав его горячее дыхание совсем близко от своего лица, Алиса приоткрыла глаза, чтобы убедиться в своих ощущениях, и снова закрыла, почувствовав на своих губах его губы. На этот раз он не был резким и страстным. Словно лепестки чайной розы, его поцелуи падали на ее губы, нежно и трепетно касаясь их. С каждым таким упавшим лепестком ей становилось все труднее сдерживать нахлынувшее желание. Хотелось уловить вкус его губ, впиться в них одновременно страстно и нежно, но они раз за разом ускользали от нее, словно игривые бабочки, которые, едва коснувшись поверхности крылом, тут же взлетали ввысь. Это разжигало огонь в ее груди, который заставлял быстрее биться сердце. А бабочки уже порхали своими крыльями над ее шеей, спускаясь все ниже и ниже. И невозможно было сопротивляться той страсти, которая спускалась на нее, как небом данная благодать. Его руки, коснувшись ее плеч, нежно спустили бретельки сарафана, и он, лишившись поддержки, стремительно соскользнул вниз, обнажив ее пылающую душу.

Роман, не отрываясь от ее губ, вновь подхватил ее на руки и отнес на кровать. Спокойная и неторопливая нежность покинула его здесь, и он, словно ураган, обрушился на трепещущую девушку, стремительно скинув с себя одежду. Алиса, отдавшись на милость своего победителя, вцепилась в его спину ногтями, оставив глубокие следы своей любви не его коже.

Ни с чем несравнимая волна наслаждения накрыла их с головой, и они, отдавшись своей страсти, не в силах были оторваться друг от друга.

Он засыпал на ее груди. Алиса же не могла уснуть. Она гладила рукой его волосы и ловила каждый его вздох, стараясь записать эти мгновения счастья на диск своей памяти. Лунный свет, проникший в окно его комнаты и сломленный о решетки, рисовал замысловатые узоры на его спине и плечах. Ее кожа пропиталась его запахом, и она с наслаждением вдыхала этот аромат, который витал над их телами.

Она посмотрела на лицо спящего мужчины, стараясь как можно подробнее рассмотреть каждую его черточку. Хотелось пересчитать ресницы и обвести пальцем вокруг губ, чтобы ни одна деталь не ускользнула от нее. Казалось, что она знает его уже тысячу лет, и что так теперь будет каждую ночь: она будет засыпать в его объятиях, освещенная лунным светом и счастливая до безумия. Подумав об этом, Алиса улыбнулась и безмятежно закрыла глаза, погружаясь в глубокий сон.

Открыв глаза, она зажмурилась. Яркое солнце ослепило ее. Роман по-прежнему спал на ее груди, посапывая, как ребенок. От нахлынувшей нежности на глаза навернулись слезы. Осторожно, стараясь не потревожить его сон, она выбралась из его объятий. На цыпочках она прокралась к столу, на котором оставила свой телефон. Посмотрев на часы, Алиса ахнула. Если верить стрелкам на экранных часах, было раннее утро, рассвет, а ей казалось, что она проспала все на свете. Недолго думая, она надела сарафан, затем жилетку и босая, взяв свои туфли в руки, чтобы они не стучали по полу, подошла к спящему мужчине. Присев на корточки перед кроватью, девушка в последний раз посмотрела на его удивительное и безмятежное лицо, и с уст шепотом сами собой сорвались слова:

– Сколько бы времени мы не провели вместе, мне всегда будет мало… Даже если вместе будем всегда, везде и постоянно… Я знаю, ты меня не слышишь, но я верю, что меня слышит твое сердце, – Алиса едва коснулась губами его лба и, не оглядываясь, вышла из комнаты.

На первом этаже при включенной настольной лампе, свернувшись в комочек на тесном диванчике, спала вахтерша. Алиса как мышка прошмыгнула мимо нее, но вертушка на проходной предательски скрипнула. Вахтерша, как заправский солдат, резко вскочила с дивана, крикнув вслед убегающей девушке:

– Стоять! Кто такая? – Алиса замерла, как вкопанная, с трудом заставив себя обернуться.

Женщина сидела на диване, протирая очки и пронзительно рассматривая девушку.

– С какой комнаты? Где пропуск? – вахтерша явно не собиралась униматься.

– Я его в комнате забыла, с 405-ой, – соврала Алиса.

– 405 – мужская! – она даже не сказала, а рявкнула!

Алиса стыдливо потупила взгляд, не зная, что сказать, краснея и бледнея одновременно.

– Опять Ромка кого-то притащил, все ясно. Ладно, иди уже, чего стала! Эх, молодежь… – женщина протяжно зевнула, потянулась, сняла очки и снова улеглась на диван.

Алиса, как загнанный зверек, перед которым открыли клетку, со всех ног рванула на улицу.

Остановившись перед своим корпусом, она только теперь поняла смысл слов, сказанных ей вдогонку. «Опять Ромка кого-то притащил… Опять? Что значит опять? Почему опять?». Алиса закусила от обиды губы, стало совершенно ясно, что она попала в ловушку. Но как теперь из нее выпутаться? Ответа не было.

Она закрыла руками лицо, стараясь придти в себя. В голове возникал один вопрос: почему?

Неожиданно заскрипела огромная железная дверь, из которой показалась знакомая голова все в том же розовом берете.

– Заходи, чего стоишь? – Беретта с ухмылкой посмотрела на девушку. – Да не бойся, не выдам тебя «вашей», что ж я, молодая не была? – женщина ухмыльнулась и мечтательно подвела глаза.

Словосочетание «молодая Беретта» вызвало у Алисы приступ еле сдерживаемого хохота. Она рукой прикрыла рот, расплывшийся в улыбке, и быстро проскочила внутрь, мысленно благодаря ее за то, что та так вовремя открыла дверь и уберегла ее от очередного потока слез.