Посмотрев на свои опухшие веки, приняла решение нанести макияж, авось поможет? Хоть как-то скроет следы вчерашней попойки. Вернулась в купе. Все попивали кофеек.

   - И снова, здравствуйте! - мрачно выдала я.

   - Больше позитива в голосе! - сделала замечание Ольга Львовна.

   Я стала краситься, а все глазели в окно, выжидая появление вокзала. За дверями купе слышался топот ног. Все готовились к выходу, бежали в туалет, за чаем, сдавать белье. У нас ответственная за белье была назначена Люба, которая решила, что у нее нет ни сил, ни желания краситься.

   - Ты всегда должна выглядеть хорошо! - поучала ее мама.

   - Ма, и так голова болит... - сморщилась Люба.

   В скором времени поезд начал замедлять ход. Мы стали двигаться с сумками в сторону выхода. Мое тело мечтало о душе, а я о сне. В этот момент я подумала: лучше б я не ввязывалась в эту авантюрную поездку. Сидела б сейчас на работе, а может уже и дома, резала бы салатики.

   В тамбуре возникла небольшая давка. Дядька с большими сумками никак не мог вылезти. Потом уже шла наша волшебная четверка, в которой я замыкала шествие.

   - Максимка! - раздался радостный возглас Людмилы Николаевны.

   Я пыталась из-за плеча Ольги Львовны разглядеть колобка, но ни черта не видела. Потом спустилась Люба, она визжала не так радостно, но с явной благодарностью в голосе за предоставление бесплатной жилплощади. Я зевнула, ожидая, когда спустится Ольга Львовна. Глянув на ступеньки, я решила спускаться задом. Ибо каблучищи, которые я нацепила, могли поспособствовать падению моего тела. Перекинув сумку с вещами через плечо, как носят спортсмены, благо у меня нет норковой шубы, как у Людмилы Николаевны, а всего лишь пуховик, который позволяет это сделать, я стала медленно, но верно спускаться задом. За моей спиной стоял галдеж, характерный для встречи людей, которые давно не виделись, куча ненужных вопросов типа "как дела?" и "что нового?", ответы на которые никто не запоминал из-за нахлынувших чувств. И эти вопросы будут заданы еще раз, уже в спокойно обстановке за праздничным столом.

   Вдруг я почувствовала, что кто-то хватает меня за область талии. Струхнув, я взвизгнула и услышала:

   - Да не ори ты так, режут тебя что ли?

   Почувствовав почву под ногами, я резко обернулась. Колобок!!! И почти не изменился, ростом повыше меня, но там явно нет ста восьмидесяти сантиметров. Максимум сто семьдесят... пять... На лицо такой же, рыжий, голубоглазый, только пошире стал. Не толще, а именно шире! Бывает такой типаж мужчин, коренасто-крепких.

   - Здрасссссьти, - не очень добродушно поприветствовал он и отошел к Людмиле Николаевне. И снова послышался град вопросов.

   В итоге он повел нас к машине на стоянке у вокзала, а я судорожно вращала головой по сторонам. Но никаких признаков исторического Питера видно не было, приехали мы в новую часть города.

   Я, уже по традиции, замыкала шествие. На стоянке все стали усаживаться в "Хаммер", больше о марке машины ничего сказать не могу, потому что ничего в этом не понимаю. Когда все дружно утрамбовались, я посмотрела на лицо колобка в зеркало заднего вида. Он смешно сморщил нос и сказал Людмиле Николаевне, расположившейся рядом с ним впереди:

   - Фуу-у-у, зачем вы разрешили им пить... бормотень какую-то причем... Я ж задохнусь пока доедем.

   Возмущена я была жутко! Вот где справедливость-то? Людмила Николаевна пьет больше всех нас вместе взятых, а мы еще и в ряды алкашей были вписаны, в то время как она, чуть ли не святая.

   А дальше мне было пофиг на разговоры в машине, я готова была вывалиться из окна по пояс, чтобы рассмотреть все хорошенько. Зима нисколько не уменьшала красоту этого города. Знаете, бывают моменты, когда ты гордишься, что живешь в России. Может, это звучит нелепо, но я испытываю чувство гордости, когда наши спортсмены берут золото на Олимпиадах, когда Путин сказал какому-то мужику из Германии: "Немецкой общественности почему-то не нравится атомная энергетика... Но я вообще не понимаю, чем вы будете топить. Газа вы не хотите, атомную энергетику не развиваете, вы будете дровами топить? Но и за дровами надо в Сибирь ехать"... Когда Задорнов говорит, что они тупые, а мы со смекалкой. Да много таких моментов! И, наконец, когда я вижу Питер. Я об одном жалею, что не родилась в этом городе.

   Когда мы приехали к месту назначения и вошли в квартиру Макса, я малость офигела. Люди, это не квартира, это реально музей. Как сказала Люба: "Музей дизайнерских новинок". Пока я шаркала по мраморному полу холла, испуганно озираясь по сторонам, увидела, что вся наша гоп-компания столпилась в туалете. Чего там было такого интересного, я еще не знала. Поэтому присоединилась к группе туристов из глубинки. Все зависли над унитазами и биде, даже Ольга Львовна и Людмила Николаевна, хотя они не выражали такого восторга, как Люба. Мы рассматривали очень долго, как там всё автоматически обеззараживается, не могли разобраться с сенсорным управлением - это было аттракционом "Очевидное-невероятное рядом!". А когда колобок вошел и увидел эту картину, я поняла, что выгляжу, как "Колхоз "Заря социализма". От интереса, прикусив кончик языка, я взирала в недра унитаза.

   - Так, а ну быстро все в душ! - скомандовал он. - Сегодня идем встречать Новый год в "Океан".

   Я даже расстроилась от такого заявления. Понятия не имею. Что такое "Океан". Но так хотелось обследовать музей, являющийся жильем колобка. А как клево было бы встретить тут Новый год! Потом всем друзьям бы рассказала.

   Мы гурьбой выкатились из туалета, Люба прошептала:

   - Не переживай, в наших спальнях тоже есть туалеты, там все рассмотрим детальнее.

   - А что такое "Океан"? - также шепотом поинтересовалась я, оглядываясь на загадочный унитаз.

   - Ты там голову собралась мыть что ли? - спросил кто-то у самого моего уха.

   - Ой! - подпрыгнула я.

   Рядом стоял колобок, сдвинув в кучу рыжие брови.

   - "Океан", - начал пояснять он мне, как дурочке, - это панорамный ресторан...

   Я удивленно подняла брови, пытаясь осмыслить слово "панорамный". Колобок покачал головой, явно считая меня конкретно отсталой:

   - Ну, находится он в центре Невы, с видом на стрелку Васильевского острова и Эрмитаж.

   - А-а-а-а, - протянула я.

   - Ой, классно как! - взвизгнула Люба, - а что там за программа будет?

   - Не знаю точно, ну, Корнелюка с Булановой обещали и еще местные какие-то ансамбли, - мрачно пробубнил Максим.

   И тут до меня дошло - это ж сколько деньжищ надо, чтобы в Питере в ресторан сходить, причем на Новогодний банкет. Если в нашем захолустье, как минимум, четыре тысячи без алкоголя...

   Не зная, чтоб такое придумать, я совсем растерялась и расстроилась, поэтому поднимаясь на второй этаж со всеми, в сопровождении колобка в качестве нашего гида, я выпалила:

   - А я не могу пойти!

   Все удивленно повернули головы в мою сторону.

   - Что так? - удивился Максим.

   - Я...я это...

   - Дорогая, я дам тебе денег, - ни фига не дипломатично встряла Ольга Львовна, - все равно потом с иностранцев их вернем.

   - Каких денег? Каких иностранцев? - удивился Максим, - я вас пригласил, я и плачу. Тем более что уже заплатил.

   - Тем более! - явно обрадовалась Ольга Львовна. Людмила Николаевна, молча, улыбалась. Я уставилась на Максима. Блин, неужели такое бывает? И неужели это происходит со мной??? Тогда возникла следующая проблема - платье. Нет, оно у меня было, но явно производства рук китайского подпольного мастера. Обычное, черное, обшитое пайетками, отчего блестело до ряби в глазах. На туфли не жаловалась, потому что они были новыми, дорогими и одевала я их всего раз в жизни.

   Я сидела на роскошной кровати в своей гостевой спальне, озираясь по сторонам. Не люблю я такие квартиры. Они будто нежилые, реально музеи. Эти высоченные потолки с лепниной, никакого уюта, одна холодность. Повздыхав над изделием китайских мастеров, я пошла в душ.

   Как в лучших домах Парижа, в душевой имелся халат. Я укуталась в его махровые недра и развалилась звездой на кровати. В дверь постучали. Не меняя позы и будучи уверенной, что это кто-то из нашей гильдии "охотниц за кошельком иностранцев", я крикнула:

   - Да заходите уже!

   Разглядывая лепнину на потолке и широко разведя ноги, будучи уверенной, что халат все укрывает, я зевнула:

   - Тебе нужен парикмахер? - раздался низкий мужской голос, чуть ли не эхом, пронесшийся по спальне-музею.

   Я подорвалась с кровати, словно на мине. Аж голова закружилась? Машинально схватившись за лоб, застонала.

   - Какой еще парикмахер?

   - Ну, девочки попросили посоветовать парикмахерскую, чтобы прически сделать на вечер, - терпеливо пояснил он, - я вызову на дом. Если тебе нужен, то сразу нескольких вызову...

   Я смотрела на него, как баран на ворота. Конечно, мне нужен был парикмахер, но опять же вопрос оплаты очень и очень меня мучил.

   - Понятно, - выдал он. - Нужен.

   - Эй, Коло... Максим, подожди! - вскрикнула я, - я еще не сказала, мне надо посоветоваться с Любой или...

   - Они сказали, что тебе нужен парикмахер!

   - А зачем ты тогда пришел сюда? - удивилась я.

   - Хотел посмотреть, готовишься ли ты к празднику, или висишь над биде, изучая все детали его работы, - и на его лице вылезла противная ухмылочка.

   Я аж задохнулась от возмущения. Прежде чем я успела что-то сказать, он вышел, тихо прикрыв дверь. Я показал двери язык и сердито кинул в нее подушку в шелковой наволочке. А потом... пошла смотреть на функционирование биде...