У Сандру словно камень с души свалился. Он никогда бы не смог признаться Джеферсону, как страдал от их размолвки. Мир между ними был восстановлен. Но все же Сандру не до конца поверил в то, что Джеферсон испытывает к Розанжеле просто дружеские чувства.


 Комнатка Теки располагалась прямо за кухней. И когда дверь была открыта, Ана, сидя за конторкой, могла слышать болтовню девчонок. Карина с Текой о чем-то шептались, но Ана не прислушивалась, погруженная в изучение счетов и смет.

 Девушки говорили о Маркусе. Он не только смело заступился за Теку, но и признался ей в любви и сделал предложение.

 — Он ведь не знает, что я беременна от твоего брата, — грустно сказала Тека, уверенная, что Маркус тут же с отвращением отвернется от нее.

 — На Жулиу не рассчитывай, он никогда на тебе не женится, — вдруг безжалостно напомнила ей Карина.

 Тека всегда знала, что она Жулиу не пара, и все же эти слова причинили ей невыносимую боль.

 — Я ни на что и не рассчитываю, Карина. Но что же мне делать — я жду ребенка, — в отчаянии повторяла она.

 В эту минуту в ее комнатку заглянула Ана с распоряжениями на завтра, услышала последнюю фразу Теки и остолбенела. А девушки испуганно примолкли.

 — Ты беременна! — вскричала Ана. — От кого?

 Но Тека в ответ только разрыдалась и упорно молчала, отказываясь назвать имя отца своего будущего ребенка. Ана недаром так волновалась. Конечно, она любила Теку как дочь, но ей неприятна была мысль, что именно Жулиу — виновник этой истории. Она как-то видела их целующимися на веранде. Она замечала, как Жулиу увивался возле девушки.

 Ана поспешила к Китерии, чтобы поделиться с ней неприятной новостью. Главное, девчонка наотрез отказывается назвать имя своего возлюбленного. Но Китерию больше беспокоила судьба самой Теки. Она вспомнила то страшное время, когда сама оказалась в таком положении, и у нее защемило сердце.

 — Нужно помочь бедняжке. Нельзя, чтобы она сделала такую же страшную ошибку, как когда-то я, — решила Китерия.

 А Маркус, сидя в соседней комнате, слушал их разговор. Он наконец понял, почему Тека так плохо чувствовала себя в последнее время и почему она плакала и пыталась заговорить с Жулиу. Этот подонок должен был первым узнать о ее беде, но он не желал даже видеть Теку, издевался над ней или равнодушно проходил мимо.


 Ана со страхом ждала день свадьбы. Ей хотелось, чтобы все было тихо, без всяких праздничных торжеств, толпы гостей и поздравлений. Только бы ничего не случилось, молила она святого Януария. Что плохого могло случиться, она и сама не знала, но дурные предчувствия мучили ее.

 Утром в день свадьбы раздался телефонный звонок. Ана сняла трубку и вдруг побледнела и бессильно опустилась на стул.

 —  Жука, какое несчастье! Жулиу в полиции. Он сел пьяный за руль, а потом нагрубил полицейским.

 Слезы уже ручьями бежали по ее лицу. Вот и оправдались ее опасения. Без Жулиу свадьба не могла состояться. И Жука, вместо того чтобы облачиться в нарядный костюм, помчался в полицейский участок.

 В участке Жуку встретил толстый добродушный полицейский и от всей души посоветовал:

 —  Так ты говоришь, что женишься на его матери и получаешь в подарок этого мальчишку? Лучше, приятель, не вешай хомут на шею, оставь его за решеткой и спокойно женись.

 Но Жука не последовал совету и отправился к самому комиссару. Комиссар прочел ему целую лекцию о современной молодежи, из которой Жука понял, что молодое поколение успело сильно насолить старику. Дня не проходило без драк на дискотеках, аварий на дорогах, где эти сопляки давят ни в чем не повинных людей. Жука во всем с ним соглашался, правда добавил, что Жулиу вовсе не из таких. Он скромный, хороший парень. Впервые в жизни выпил лишнего и натворил бед. Жука пустил в ход все свое красноречие, убеждать он умел. Комиссар дрогнул и велел привести нарушителя.

 Жулиу, проспавшись в камере, выглядел совсем другим человеком. Он даже не поверил, когда ему рассказали, что ночью он устроил скандал в участке.

 — Вы видите, сеньор комиссар, как он раскаивается в том, что натворил, — говорил Жука, толкая в бок Жулиу. — Молодо-зелено, с кем не бывает. Отпустите беднягу. Я готов подписать за него поручительство.

 Жулиу, поняв, что от него требуется, виновато просил прощения:

 — Сам не помню, сеньор комиссар, что я вчера говорил вам. Мне очень стыдно. Больше это никогда не повторится.

 Поворчав, комиссар после поручительства Жуки все-таки отпустил буяна.

 Вскоре Жука вручил его матери. Теперь ничто не мешало свадьбе. Правда, Жулиу был мрачен и зол, отказался выйти к гостям. И все же он удивил родных своим неожиданным поступком: он поблагодарив своего спасителя.

 — Спасибо тебе, Жука, ты меня очень выручил, —  выдавил Жулиу из себя, прежде чем уйти в свою комнату.

 Карина заметила, что для грубияна Жулиу это верх любезности. Ана и Жука радостно переглянулись. Кажется, лед тронулся.

 Если не считать неприятного происшествия с Жулиу, этот день больше не принес сюрпризов и завершился благополучно. Бракосочетание Аны и Жуки наконец состоялось.


 Бруно думал, что достаточно хорошо знает свою «мамочку», ее коварство и изобретательность, однако не переставал открывать для себя все новые черточки в ее своеобразном характере. Больше всего его обидело, что Романа не доверяет ему все свои тайны. Как-то он услышал ее разговор с Элизеу.

 — Мы же еще в Италии договорились, что ты поможешь мне справиться с Филоменой. А теперь на попятную пошел, старый лис? — отчитывала приятеля Романа. — Что ты изображаешь из себя любящего мужа? Ты работаешь на нее как раб и кроме жалованья ничего не получаешь. А я подарю тебе целое состояние.

 — Я держу свое слово. Но не могу выступать открыто, Романа, — оправдывался Элизеу. — Фило очень хитра. Если она догадается, нам обоим придется несладко.

 Бруно не мог понять, зачем было устраивать весь этот спектакль у Соланж, добывать подписи Элизеу, когда он давно уже числился добровольным союзником «мамочки»?

 Но Романа знала характер Элизеу. Чтобы он не задумал выйти из игры, она на всякий случай и заготовила эти документы с его подлинной подписью. Теперь путь к отступлению для него закрыт. Самым большим ударом в жизни для Филомены будет открытие, что она много лет спит в одной постели со своим злейшим врагом.



Глава 54


 Проблемы, на которые ссылалась Элена, уклоняясь от домогательств Олаву, существовали в действительности. Она и в самом деле была вне себя от того, что ее дочь Ирена находится в каких-то непонятных отношениях с этим шофером Зе Балашу, который ей в деды годится. Элена пыталась вразумить дочь, предостеречь от опасной игры с двумя влюбленными в нее мужчинами, но на все свои замечания и советы получала один ответ:

 — Я прекрасно сознаю все, что делаю, и прошу тебя не вмешиваться, мама. Зе от меня ничего не надо. Его любовь не может оскорбить женщину.

 Элене также пришлось выслушивать Диего, обиженного до глубины души поведением ее дочери.

 Миролду не раз и не два говорил влюбленному Олаву, что Элена его не любит, она только пользуется им.

 — Ты никогда не затащишь ее в постель! — высказал он свое мнение. — Никогда! А главное, пока у тебя с этой дамой шуры-муры, тебе не удастся как следует вести расследование! Ты ничего не узнаешь! Ничего!

 Но Миролду оказался плохим пророком. Неожиданно дело, которым занимался Олаву, получило новый толчок. И произошло это без помощи Элены.

 В полицейское управление явились Джеферсон и Розанжела. Видно было, что девушка крайне смущена и даже напугана, и если бы не ее спутник, она бы вряд ли отважилась прийти к полицейским, которым, сообщила Розанжела извиняющимся тоном, она не очень-то доверяет.

 Розанжела сказала, что, по ее мнению, дону Ивети убили. Старушка притворялась парализованной, опасаясь мести со стороны неизвестных лиц.

 — Она умоляла меня, чтобы я никому не проговорилась о том, что как-то застала ее ходящей на кухне, — объяснила Розанжела. — Говорила: если узнают, что она здорова, что она может ходить и говорить, ей несдобровать... Ивети так славно притворялась, что даже ее родная дочь ничего не заподозрила. Только никому не говорите, ради бога, что я сообщила вам об этом.

 Олаву и Миролду заверили девушку, что даже если им придется воспользоваться ее информацией, они Розанжелу не выдадут.

 — Что за история! — воскликнул Олаву после ухода молодых людей. — Кого до такой степени боялась эта старуха, что даже не открылась своей дочери? И какое это может иметь отношение к другим убийствам? Исчезновение Андреа, загадочное молчание доны Фатимы, а теперь эта Ивети... Следует выяснить, не имеют ли отношение к смерти Клебера Филомена и Элена. Да, кстати, интересно узнать год рождения Ивети Безерра, уж не девятнадцатый ли?

 В тот же день у Олаву состоялся разговор с Китерией. Та подтвердила, что ее мать действительно родилась в девятнадцатом году.

 — Я бы хотел выяснить, как погибла ваша мать. Это был не несчастный случай, — огорошил Китерию Олаву.

 По лицу Китерии он понял, что произнесенные им слова были для нее полной неожиданностью.

 — Ваша мать притворялась парализованной, потому что кто-то пытался ее убить, — пояснил Олаву.

 — Боже мой! — Китерия сжала виски руками: мысль о том, что ее «святую» мог кто-то убить, не умещалась в голове. — Как же это могло случиться? Уж не связано ли все это с какими-то китайскими каракулями? Одна нахальная девица пыталась убедить меня в том, что моя мама была в списке каких-то жертв, написанном по-китайски!


 Жулиу с Сабриной все чаще и чаще появлялись в пиццерии «Ла Мамма», и каждое их появление болью отдавалось в истерзанном, ревнивом сердце Теки. Он смотрел сквозь нее, не замечал взглядов, устремленных на него, а Тека думала только об одном: ее будущему ребенку суждено расти без отца.