— Это будет грандиозное представление, как в Лас-Вегасе. Иллюминация и все такое! Фонтаны, монументальная лестница, — с восторгом описывала Соланж свое будущее шоу.

 И в нужный момент протянула Элизеу несколько листов бумаги. Сверху лежала предварительная смета на ее будущее представление, в которую «папашка» тут же углубился. За свет, декорации, костюмы, спецэффекты нужно платить. Он вздохнул и смирился с этими расходами. Только бы его красавица не скучала.

 — Нужно еще заплатить человеку, который все это устраивает. Что делать, никто не станет работать бесплатно, — чуть виновато оправдывалась Соланж, подкладывая ему второй счет. — Но зато за каждую подпись я буду целовать своего птенчика. Закрой глаза. Подписывай! Вот тебе поцелуйчик. Чудненький ты мой! Подпись. Поцелуйчик.

 —  Ты меня совсем с ума свела! — стонал Элизеу, в то время как она ловко перекладывала счета и пустые листы бумаги.

 Давно уже Соланж не была так ласкова с ним, теперь она не одолевала его упреками и не грозилась бросить. Элизеу совсем расслабился и забыл обо всех неприятностях, о мерзавце Адалберту и подозрительной жене. Но когда «папашка» ушел, Соланж вздохнула с облегчением. Она очень боялась, что обман раскроется и Элизеу заметит пустые листы бумаги.

 На другой день Алфреду торжественно вручил Романе папку. Теперь ей только оставалось найти хорошего и не слишком чистоплотного адвоката, который за приличный гонорар согласился бы составить документ с подписью Элизеу, доверенного лица своей могущественной супруги. В зависимости от того, насколько ловко будут состряпаны бумаги, Филомена может лишиться всего или большей части своего состояния. Глава семейства Феррету должна закончить свою жизнь в нищете — вот о чем мечтала Романа.


 Ана с Жукой не стали откладывать в долгий ящик поездку в Аградесида-ду-Норти. Там на мясокомбинате давно готовили замороженные полуфабрикаты, я хозяин любезно разрешил им познакомиться с производством. Фернанду Пагану сам сопровождал их, рассказывая, как у них идут дела. И даже потом угостил их размороженными закусками. Все было очень вкусно. Ана окончательно убедилась, что Диего предлагает ей выгодное партнерство. Втайне она надеялась, что работать они будут вместе с Жукой.

 Весь день светило солнце. Природа как будто не обещала никаких каверз, но вдруг после полудня набежали тучи и заморосил дождь. Ана с Жукой, возвращавшиеся в это время домой, так были заняты друг другом и обсуждением своего будущего предприятия, что по ошибке свернули не на тот проселок и заблудились. Вдобавок дождь припустил сильнее, и вскоре проселочная дорога раскисла.

 Жука ругал себя за то, что свернул с шоссе, надеясь сократить путь и выиграть время. Он пробовал толкать машину, усадив Ану за руль. Но колеса снова и снова тонули в грязи. Наконец, они увязли окончательно.

 Дождь барабанил в ветровое стекло. Ана с Жукой сидели в машине мокрые, нахохлившиеся и ждали чуда. Но дождь не унимался, и за час по дороге не проехала ни одна машина.

 — Ближайший городок километрах в пяти. Не сидеть же нам здесь всю ночь, — размышлял Жука.

 Ана с ним согласилась, и они, завернувшись в плащи, побрели ночью по безлюдной дороге. Никогда в жизни Ане не выпадали такие приключения. Если бы рядом не было Жуки, она сошла бы с ума от страха. Но вот вдалеке показались огни небольшого городка и усталые путники издали радостный клич. На окраине городка они сразу же наткнулись на маленькую гостиницу. Но их ждало небольшое разочарование. В городке проходила сельскохозяйственная выставка, и все номера оказались занятыми.

 — Остался только один маленький номер. Если вы захотите разместиться вдвоем... — предложил им хозяин гостиницы.

 Ана с Жукой переглянулись: у них не было выбора. Они позвонили домой и предупредили родных, что задержатся до утра. Жука облюбовал себе маленький диван, уступив Ане кровать. После путешествия холодной, дождливой ночью этот скромный номер показался им райским уголком.


 Олаву каждый день напоминал себе, что Элена Рибейру — опасная женщина. Обольстительная, притягательная, но опасная. Он все больше запутывался в ее сетях, но ничего не мог с собой поделать. Элена помирила его с дочерью. Вот уже несколько раз Олаву встречался со своей Сабриной в квартире Элены и у себя дома.

 —  Ты представь только, Миро! Я говорил с дочкой. И она меня выслушала. А раньше не хотела меня знать, даже ненавидела, — как-то похвалился Олаву сержанту Миролду.

 Но Миролду только посмеивался и многозначительно поднимал брови. Неужели шеф обольщается насчет этой хитрой дамочки? Элена помирила его с Сабриной, одаривает его своей дружбой, но ведь все это не просто так. Зачем даме из хорошего общества, красивой, богатой, вхожей в лучшие клубы Сан-Паулу, нищий лейтенант из полиции?

 Но Олаву вовсе не обольщался и рассуждал примерно так же. Он нужен Элене. Они с Филоменой хотят во что бы то ни стало отстранить его от дела и прекратить следствие. Ему было даже любопытно наблюдать, что они предпримут для этого. Постараются его скомпрометировать? Нанять убийцу и убрать с дороги, как они это сделали с адвокатом и Франческой Феррету?

 Впрочем, Олаву все же втайне надеялся, что Элена не замешана в преступлении, а просто боится огласки. Но слишком много тайн в этом деле. И он продолжал потихоньку, шаг за шагом эти тайны разгадывать. Следующим пунктом в его плане была встреча с Марселу и Филоменой. Они согласились встретиться с ним на комбинате и в один голос заявили, что никогда не были знакомы с Клебером Норонъя. Но Олаву точно знал, что Марселу встречался с Клебером. Сидней рассказывал, что отец приходил на комбинат просить должность бухгалтера, но потом почему-то передумал.

 Теперь Олаву хотел выведать, не была ли знакома Элена с покойным Норонья? И вообще, что связывает всех этих людей — живых и мертвых? Какие-то ниточки, несомненно, тянутся от одного к другому, но все они дружно скрывают свои знакомства. И упорно противятся полицейскому расследованию. Даже убитая горем Фатима не хочет слышать о полиции и как будто чего-то боится.

 Обо всем этом размышлял Олаву, лежа вечером ни диване у себя в квартире, когда раздался звонок. Вечерами он с замиранием сердца ждал ее звонков. Она звонила часто и приглашала его к себе, или они ехали в какой-нибудь тихий, недорогой ресторанчик. В этот раз он набрался храбрости и сказал:

 — Я так обязан тебе, Элена, за дочку. Должен ведь я как-то отблагодарить миротворицу. Приглашаю к себе на ужин. Сейчас!

 И вдруг она ответила сразу, не раздумывая, как будто ждала приглашения:

 — Согласна! Через час буду.

 Олаву вскочил как ужаленный. Первым делом позвонил в китайский ресторан и заказал ужин на дом. Потом помчался в душ, чтобы предстать перед Эленой безукоризненным. Этот поздний ужин сулил ему много приятных неожиданностей.

 После ужина они танцевали под тихую музыку.

 — Чудесный вечер, — шептал Олаву ей на ухо. — Но чтобы он стал совсем сказочным, не хватает сама знаешь чего... Я готов на все, только бы ты осталась со мной.

 — На все что угодно? — быстро спросила Элена. — Я согласна, но ты должен прекратить следствие по делу моего мужа и той женщины.

 Олаву был ошеломлен этой прямотой. Ну что ж, по крайней мере, честно и откровенно. Он давно был готов к этому разговору и почти принял решение. А сейчас, когда Элена была рядом, так близко, что он вдыхал запах ее кожи, ее волос, он окончательно забыл о профессиональном долге.

 — Хорошо, я сделаю все, что ты хочешь, — постараюсь закрыть следствие, — обещал он.

 Ответом были нежный взгляд Элены и ее зовущие губы. Олаву приник к ним и утонул в долгом, дурманящем поцелуе. Соглашение было заключено. Его ожидала сказочная ночь, счастье, любовь.

 Но вдруг раздался требовательный звонок в дверь. Олаву досадливо поморщился и решил не открывать. Hо Элена просила его хотя бы взглянуть, кому он мог понадобиться в полночь.

 —  Если это Миролду и даже если он по делу, я набью ему морду, — грозился Олаву.

 Но на пороге стояла его дочурка Сабрина.

 —  Папа! Я не хочу больше видеть свою мать. Никогда! —  едва сдерживая слезы, сказала она и приникла к плечу Олаву.

 Вместо Элены в его объятиях очутилась дочка. И Олаву нежно погладил ее по голове. Он любил свою девочку. Любовь победила даже досаду на ее несвоевременное появление. Сабрина поссорилась с матерью и нуждалась в утешении. Элена помогла Олаву успокоить девочку, накормила ее и уложила спать. А потом вернулась домой. Ее душил смех. История показалась ей очень забавной. Ей нравился Олаву, но все же она испытала облегчение, когда появилась Сабрина. Рано или поздно ей придется выполнить свои обязательства по соглашению, но отложить их на неопределенное время Элене было приятно.


 Филомена весь вечер с нетерпением ждала мужа. Элизеу вернулся поздно и виновато объяснил, что в ресторане был пожар, пришлось ему задержаться. Жена ехидно спросила, не пришлось ли ему самому тушить огонь. Она была в курсе событий: на кухне всего лишь вспыхнул ящик с макулатурой. В другое время Филомена заметила бы эту неумелую ложь, но сейчас ей было не до того.

 Этот въедливый сыщик добрался и до них с Марселу. Целый час допрашивал их на комбинате. Филомена была очень обеспокоена. Ей просто необходимо было посоветоваться с Элизеу, а его, как обычно, не оказалось рядом. Прежде всего она сообщила о гибели Клебера Норонья.

 — Нам грозит опасность, Элизеу, — многозначительно сказала она. — Смотри сам. Сначала Арналду Ронкалью, потом Элиу Рибейру, Жулия Брага, Ивети Безерра, а теперь вот Клебер Норонья. Это же очевидно.

 Но Элизеу не разделял ее тревоги. Да и мыслями он все еще пребывал в гостинице, у своей кошечки.

 — Ты зря так волнуешься, Фило. Скорее всего, это простое совпадение, — успокаивал он жену.