—  Сейчас же отпусти ее! — в голосе Марселу прозвучала такая угроза, что Диего невольно разжал руки.

 Изабелла оказалась на свободе, и Марселу жестко приказал ей немедленно идти к машине, потому что ему нужно поговорить с Диего наедине. Но Изабелла уже опомнилась и вся кипела бессильной яростью. Она обрушила на голову Диего все самые страшные проклятия, которые знала:

 —  Чтоб твой род под корень пресекся, чтоб тебя молнией сразило! Ненавижу!

 —  Я сейчас же сделаю заявление в полицию о попытке диверсии, — спокойно ответил на это Диего. — А тебя, Марселу, я уважал как отличного специалиста, а ты опустился до роли наемного бандита.

 Услышав о полиции, Изабелла тут же ретировалась, оставив мужа расхлебывать заваренную ею кашу. А Марселу, побелевший от унижения, прямо посмотрел в глаза своему врагу. Он дал слово Диего, что ничего не знал о дикой выходке Изабеллы. И Диего ему поверил. В самом деле, зачем Марселу действовать таким примитивным способом?

 Диего в эти минуты не испытывал к Марселу ничего, кроме сострадания. Как он с его умом не видит, какая дрянь эта женщина! Диего от всей души пожелал ему поскорее выздороветь от этой болезни —  любви к Изабелле, как выздоровел он сам. Из уважения к Марселу он согласился не поднимать шум и не заявлять в полицию.

 Изабелла, сидя в машине, кусала губы. Как близка она была к цели, и все сорвалось. Если бы она успела перерезать провода, завтра к утру в такую жару мясо в холодильниках испортилось бы. И гости, приехавшие на презентацию «Коста-Брава», смогли бы насладиться чудным ароматом. И все из-за Марселу. Kaк он здесь очутился?

 Наконец появился Марселу и, сжав зубы, молча сел за руль. Он не сказал жене ни слова. Никогда он не испытывал такого позора. Лучше бы Диего его избил. Но этот молокосос смотрел на него с жалостью. Это было невыносимо!

 Только дома Марселу выплеснул свое недовольство и раздражение. Они серьезно поссорились, и он ушел ночевать в другую комнату. К великой радости Бруно, который долго подслушивал и подглядывал за молодоженами из спальни Романы.


 Ана собралась на открытие «Коста-Брава», но перед этим решила навестить бедную Фатиму. Джеферсон рассказывал, что мать совсем плоха: целые дни проводит в постели, страдая от головных болей и непонятной слабости, избегает людей и ко всему на свете равнодушна и безучастна.

 Фатима сама открыла ей дверь и ахнула, увидев на пороге такую элегантную даму. К презентации Ана купила новое платье, а на прическу и макияж потратила целых два часа в лучшем салоне города.

 — Какая ты красавица, Ана! Как я рада, что ты пришла, — обрадовалась Фатима. — Мне нужно с кем-то поговорить, а то я сойду с ума.

 Ана удивилась и встревожилась. Какой камень мог лежать на душе у ее приятельницы? Ведь в семье Норонья как будто бы не было проблем. Фатима, усадив гостью в кресло, рассказала, что вчера Сидней со своим другом полицейским просмотрели все бумаги покойного, потом допытывались у нее, не знает ли она чего-нибудь об обстоятельствах гибели Клебера. Они не верят, что Клебер погиб в результате несчастного случая.

 — Они вели себя очень жестоко и беспардонно, — посочувствовала Ана. — Разве можно допрашивать убитую горем женщину! С чего они взяли, что это не несчастный случай?

 Фатима медлила с ответом и, наконец, решившись, сжала руку Аны.

 —  Они правы. Это был не несчастный случай. Моего мужа убили, — тихо вымолвила она слова признания.

 И хотя Ана была не болтливым и надежным другом, Фатима не поведала ей всей правды до конца. Она обещала мужу, что об этом не узнает никто — ни дети, ни знакомые — и позор никогда не ляжет на голову Клебера. Пусть о покойном сохранится добрая слава.

 Фатима рассказала, что Клеберу предложили хорошую работу в Рио — аудиторскую проверку. Но за час до отъезда в аэропорт ее вдруг срочно вызвали на службу. Когда она через несколько минут вбежала в свой офис, ее встретили удивленными взглядами. Оказывается, никто не звонил ей и не просил прийти. Фатима сразу же поняла, что ее просто выманили из дому. Так оно и оказалось. Когда она вернулась домой, Клебер уже лежал в шахте лифта.

 Вчера утром Сидней и Олаву получили результаты технической экспертизы. Лифт был испорчен. Причем сделал это профессионал, хорошо разбирающийся в технике. Правда, он спешил и по неосторожности исцарапал отверткой механизм лифта. Но это слишком незначительная улика, и по ней невозможно найти преступника.

 —  Но кому понадобилось убивать Клебера, безобидного человека? — недоумевала Ана.

 — He знаю, не знаю. Я просто в отчаянии, — Фатима опустила глаза, чтобы не выдать себя. — Но умоляю тебя, никому ни слова! Я не хочу, чтобы этим занималась полиция, потому что боюсь за своих детей.

 Ана понимала ее опасения, потому что сама была матерью, и дала слово молчать. Проводив ее, Фатима ругала себя за болтливость. Но, без всяких сомнений, ей стало гораздо легче после этой маленькой исповеди.


 Ана не напрасно столько времени уделила своей внешности и туалету. Ведь на презентации ее ждал Жука. Весь вечер они провели вместе. Пили шампанское вместе с Диего за процветание «Коста-Брава», танцевали, смотрели представление.

 Диего неспроста показывал им свои великолепные холодильные камеры, самые мощные и современные. Он собирался поставлять в магазины Сан-Паулу не только колбасы, но и замороженные готовые продукты, например пиццу из ресторана Аны.

 — Ана, не раздумывай. Скоро ты станешь одной из самых богатых женщин Сан-Паулу, — убеждал ее Жука.

 Но Ана не любила крутых перемен в жизни. Ведь ей придется готовить в несколько раз больше пиццы и других блюд, нанимать новых людей, расширять дело. Она бы ни за что не согласилась на предложение Диего, если бы не Жука. Он обещал помогать ей во всем.

 — Замороженная пицца «Мамма». Это великолепно! — глаза Жуки сияли вдохновением. — Представь себе: вечером люди приходят в магазин, покупают твою пиццу, а дома ее остается только разогреть. Она будет такая же вкусная, как у тебя в ресторане.

 Ана сдалась. Она даже согласилась съездить вместе с Жукой в соседний городок, к сеньору, который давно торгует замороженными продуктами. Они бродили в густой толпе гостей, обсуждая свое будущее предприятие. И вдруг столкнулись лицом к лицу с Эленой и Карлой. Ане даже жалко стало красотку из Морумби, так больно той было видеть Жуку с соперницей. Они выглядели как дружная супружеская пара. Жука обнимал Ану за плечи. Они увлеченно обсуждали свои дела.

 И все же Элена нашла в себе силы пролепетать несколько вежливых фраз:

 — Какой прекрасный комбинат. Все по последнему слову техники.

 Ана оценила ее выдержку и умение вести себя в трудных ситуациях. Они с Жукой охотно поддержали этот ничего не значащий разговор, чтобы через минуту равнодушно разойтись в разные стороны.

 Для Элены праздник был испорчен. Она поняла, что Жука потерян для нее навсегда, что он по-прежнему влюблен в Ану.


 Романа с Кармелой все утро бродили по магазинам. Чтобы позлить сестрицу, Романа затеяла большой прием в доме Феррету. Собиралась пригласить лучшее общество Сан-Паулу и представить этому обществу своего «сыночка» Бруно. Филомена пробовала сопротивляться, но была просто поставлена на место.

 Начались приятные хлопоты. Кармела помогала сестре заказывать вина, покупать все необходимое для коктейля. Она готова была каждый день бродить с Романой по городу, только бы не оставаться дома. Особенно тяжело ей было общаться с собственной дочерью. Теперь Кармела ясно видела ее лживость, лицемерие и бессердечие.

 Они с Романой вышли из лифта на первом этаже большого торгового центра, когда Кармела вдруг увидела Адреану с приятелем. Адреану вежливо, но сухо откланялся с ними. Кармеле ничего не оставалось делать, как представить ему сестру. Романа откровенно любовалась красавцем и с удовольствием пожала ему руку.

 Адреану сообщил, что вернулся из Женевы и намерен продолжить учебу в университете. Кармела пожелала ему успехов, и они простились. Друзья уже сообщили Адреану, что видели Кармелу с мужем. Похоже, они помирились и живут вместе. Он воспринял это как предательство, измену и дал себе слово выбросить эту женщину из головы.

 —Так это он! И как ты могла поменять этого Давида на своего облезлого Алберту, — ругала сестру Романа.

 — Его зовут Адалберту. — улыбнулась Кармела.

 Романа ненавидела зятя, придумывала для него смешные прозвища, коверкала его имя. Она знала об отношениях сестры с Адреану и каждый день шпыняла сестру за то, что та не бросила этот проклятый дом и не улетела с любовником в Женеву. Кармеле даже приходилось защищать мужа. Адалберту все-таки заботился о ней, твердил, что жить без нее не может. И Кармела почти поверила ему.

 — Отвергнуть молодого, красивого, богатого возлюбленного и остаться с этой старой обезьяной, которая бегает по врачам, молодится и угождает Филомене, — ворчала Романа.

 Кармела едва сдерживала слезы. Но долг и благодарность прежде всего. Ведь Адалберту, как и обещал, вернул ей пакет акций. И все же Кармела призналась сестре, что не забыла Адреану и едва ли когда-нибудь сможет забыть.


Глава 50


 Соланж весь вечер рыдала от горя. Поручение Романы казалось невыполнимым. Элизеу никогда не подписывает бумаг, не читая. Выручил ее Алфреду. Он очень гордился своей сообразительностью. Aлфреду и придумал, как провести бдительного Элизеу. Соланж тут же приступила к осуществлению его плана. Недаром она несколько лет провела на подмостках и очень правдоподобно могла разыгрывать бытовые, простенькие по содержанию сцены.

 Первым делом она заявила, что не желает больше сидеть сложа руки в этой гостинице. Один известный режиссер предложил ей вернуться на эстраду.