– Я смотрю, какого пассажира на этой яхте ни возьми – каждый сразу все понимает. Опыт, надо полагать… – съязвила Катя.

– И опыт тоже. Но опыт бывает разный. Бывает наработанный, а бывает – вследствие наблюдений. Позвольте вас уверить, мой опыт – из второго разряда.

– Мне, в общем-то, все равно, – Катя смутилась.

– Не думаю. Приличные женщины больше всего ревнуют мужчин к «неприличным» женщинам. И знаете, какие слова они обычно говорят?

– Какие?

– Ладно бы была порядочная женщина! А то ведь последняя шалава!

Катя рассмеялась – интонация сварливой жены была воспроизведена в точности.

– Вы любите запах дезинфицирующих средств, шум пылесосов и мельтешение перед глазами? – Мужчина по-прежнему был очень серьезен. Катя задумалась.

– Пожалуй, что нет.

– Вот и отлично. Я, знаете ли, тоже не люблю. Давление подскакивает. Мне, – Катин собеседник доверительно заглянул ей в глаза, – от мамы передалась куча болячек, как то: больные нервы, гипертония, мигрени и пищевые аллергии. Я себя стараюсь беречь.

– Это правильно, – кивнула Катя. Она не очень понимала, как реагировать на слова мужчины. Вроде все серьезно говорит, но шутка чувствуется. «Ну а как о собственных хворях мужчина может сказать?! Только шутя. Впрочем, мог бы и промолчать – я его впервые вижу, по сути!» Катя старательно мешала ложечкой десерт.

– Так я к чему? Давайте пообедаем вдвоем? Завтра мы должны остановиться в одном маленьком городке. Он очень милый. Мы немного погуляем, а потом пообедаем? – Мужчина спокойно посмотрел на Катю.

– И вы мне расскажете про море?

– Если захотите. Хотя я бы предпочел беседовать о чем-нибудь приятном. Соглашайтесь, тем более на яхте в этот день устраивают генеральную уборку, я ведь не зря вас спросил, любите ли вы жужжание пылесоса.

– Хорошо, пообедаем. Но собаку придется взять с собой. Я ее не оставлю. Во-первых, мало ли что учудит, а во-вторых, жалко. Пусть побегает. – Катя с удовольствием приняла приглашение. Ее внезапный план как-то сам по себе претворялся в жизнь. С момента замужества это был первый ее обед наедине с незнакомым мужчиной.

– Ну что ж. Собака так собака… Но только на поводке.


В отношениях мужчины и женщины есть волшебный период намеков. Они, эти намеки, во всем – в улыбке, жесте, повороте головы, неожиданно короткой юбке или запахе духов. Этот период похож на оттепель в середине февраля, когда вдыхаешь неожиданно помягчевший воздух и гадаешь: «Неужели весна?! Или только кажется…» А еще этот волшебный период похож на начало охоты. Противостояние добычи и охотника, здесь все зависит от выдержки, от нее же зависит, чем закончится этот поединок – превратится ли охота в шутку, которую хочется побыстрее забыть, или станет частью жизни.

«На завтрак я не пойду! Лучше еще немного поваляюсь в постели, и потом, надо все-таки привести себя в порядок и одеться так, чтобы не смешно выглядеть. Некоторые же наряды меняют…» Катя подняла повыше подушку и стала рассматривать открытый гардероб. Там на плечиках она развесила все свои нарядные платья и то самое, купленное на мамины деньги. «С другой стороны, особенно наряжаться не стоит – сразу подумает, ради него. И потом, мы же по городу еще гулять будем, а значит, каблуки отменяются, а раз каблуков нет, тогда и платье не наденешь. Вот черт!» Катя призадумалась, потом решительно вылезла из-под простыни и прямо в пижаме стала перед большим зеркалом.

Конечно, Катя была к себе несправедлива. Нет, ноги могли быть длиннее, а бедра уже. Запястье могли быть не такими широкими, а щиколотки – не такими массивными. Все это было так – природа наделила Катю фигурой совсем не идеальной, но та же самая природа со щедростью одарила ее прекрасной кожей, светлыми, почти пепельными волосами, серыми – не синими, не голубыми, а настоящими серыми – глазами. У Кати был высокий чистый лоб, ямочки на щеках. Когда она улыбалась, обнаруживалось такое обаяние, милое и мягкое женское очарование, совсем не напускное, а естественное, органичное, и, видя это, почти каждый мужчина уже не замечал приземистой фигуры или широких ладоней с крупными пальцами и квадратными ногтями. Он видел только глаза, улыбку, на которую невозможно было не ответить такой же широкой и искренней улыбкой. А еще Катя умела говорить. Это ведь только кажется, что говорить легко – достаточно употребить слова к месту. Нет, этого совсем не достаточно. Катя обладала редчайшим даром говорить просто, с ровными интонациями, но при этом в ее голосе обязательно присутствовали эмоции, искренние, относящиеся прямо к слушателю. Эта эмоциональная адресность неизменно подкупала, превращая Катиного собеседника если не в друга, то в искреннего доброжелателя. Мужчинам очень нравилась эта мягкость. Ум и находчивость они обнаруживали позже, удивляясь, что эти качества отнюдь их не раздражают. Катя не была агрессором, она оставляла довольно пространства для маневра всем тем, кто ее окружал, а это создавало комфортную обстановку, притягивающую очень многих. Вот и сейчас на яхте ее окружили вниманием мужчины, которым доставляло удовольствие опекать эту приятную, миловидную женщину. «Вроде бы и того… приударить можно – яхта и все такое… Да рука не поднимается. Уж больно… трогательная», – поделился с друзьями Толстый.

Катя уже битый час примеряла платья. Все ей не нравилось. «Кремовая розочка. Только на бисквит сажать!» – хмурилась она, глядя на себя в зеркало. Наконец она достала новое платье и успокоилась. «Вот, платье шикарное, но вполне по-отпускному, плечи уже немного загорели!» Она отступила на шаг, и вдруг яхту качнуло, дернуло, что-то заскрежетало, а по палубе забегали люди. Гектор, почему-то сегодня спящий в ванной комнате, зарычал. Катя бросилась к окну и увидела, что яхта швартуется к берегу. «Так, приплыли! – Она вдруг почувствовала, что сердце забилось. – Нет, сразу я не пойду, дождусь, пока все сойдут на берег. У всех на виду идти с собакой и в этом платье?.. Катя кинулась в ванную, быстро причесалась, потом стала собирать сумочку. С палубы доносились голоса – вот сошли на берег «боссы» и «секретарши», затем троица – Толстый, Тонкий, Лысый – пошла по причалу к набережной. Катя увидела, как Толстый все время оглядывался на яхту и трап. Катя поняла, что он ищет ее. Она наконец уложила все в сумочку, с трудом застегнула замок, бросила последний взгляд в зеркало и… И, скинув новое сногсшибательное платье, натянула на себя розовые легкие брючки и черную футболку, не глядя сунула ноги в черные балетки.

– Гектор, вставай. Гулять, мальчик мой.

Катя вышла из каюты, чувствуя неожиданную благодарность к собаке. «Вот, я просто иду гулять с псом. Как это делаю каждую остановку. И никто не заподозрит, что у меня свидание». Чувствуя, что краснеет под взглядом команды, собравшейся в полном составе на палубе, Катя пробежала по трапу и вышла на причал. «Господи, а его-то и нет!» Она внимательно огляделась. Действительно, на причале никого не было, только несколько человек из числа гуляющих. Катя увидела, что дорога в город идет вверх и старые каштаны, которые уже почти отцвели, образуют что-то вроде аллеи. «Вот я сейчас спокойно пойду туда, к каштанам, там похожу немного с собакой и вернусь на яхту». Она медленным шагом двинулась вперед, моля бога, чтобы ее никто из пассажиров не увидел. Почему-то сейчас Кате казалось, что это «свидание» и все могут догадаться о последствиях такого «обеда».

«Я совсем спятила – какие последствия?! Человек даже не пришел, а я уже о последствиях…» – промелькнуло у нее в голове.

– Катя, куда вы?! Я, как последний дурак, делаю вам знаки, кривляюсь, чтобы вы хоть как-то обратили на меня внимание, а вы идете себе и даже не замечаете меня! Заняты этим своим монстром.

– Это вы?! А где вы были?!

– Как – где?! Вот здесь и был! На причале. Только чуть дальше отошел, чтобы не смущать вас. Вдруг вы не хотите, чтобы нас видели вместе?

Катя вдруг покраснела. Она действительно этого не хотела, но по поведению Юрия поняла, что за этим мероприятием не последует никаких неприятных событий.

– Юра, я вас не видела. Я так растерялась, когда сошла не берег, и еще команда, там, на палубе…

– Да, я тоже обратил внимание, потому и спрятался за спинами аборигенов. – Юрий рассмеялся, потом помолчал и произнес: – Наконец вы назвали меня по имени. Я уж думал, вы его не расслышали.

– Расслышала, только мы как-то с вами урывками все больше… – Катя улыбнулась и произнесла с расстановкой: – Я знаю, что вас зовут Юрий!

– Ну и отлично! Пойдемте в город. Он – маленький, но очень приятный, и здесь есть потрясающе вкусное заведение. Называется «Графин».

– Вы знаете, я удовлетворюсь и шашлыком в уличной кафешке. – Катя покрепче ухватила Гектора за поводок.

– Что так?

– Боюсь, вот с этим сокровищем не пустят.

– Не бойтесь. Я употреблю все свое влияние, – Юрий весело посмотрел на нее.


Этот город повис вишней на большой изогнутой ветке реки. Дорога от причала до города была не широкой, не длинной, но очень тенистой. Каштаны, которые высадили здесь много лет назад, поднялись одинаково высокими, подтянутыми. Земля под ними сейчас была усыпана розово-сливочными цветками и напоминала разоренный кремовый торт.

– Смотрите, как будто кто-то потоптался на пирожном, – Юра указал на упавшие лепестки.

– Да, жалко, что они так быстро отцветают, – кивнула Катя.

Они шли не спеша, разглядывая окрестности. Гектор, измученный качкой на яхте, почувствовал свободу и не давал Кате и шага ступить. Он норовил положить ей лапы на плечи, пытался толкнуть боком.

– Господи, да отпустите вы его. Черт с ним, надеюсь, он меня не сожрет.

– И я надеюсь, – пробормотала Катя, отцепила поводок и подумала: «Слава богу, а то сложно выглядеть элегантно и непринужденно рядом с теленком». Гектор почувствовал, как ослабился поводок, и со всех лап бросился в близлежащие кусты. Раздался треск и хруст.

– В этом городе нет ни одной достопримечательности – вообще. Ни единой, – сказал Юрий и каким-то просветленным взглядом проводил исчезающую собаку. – Как вы думаете, пес дорогу назад найдет?