– Я пойду с тобой, – отозвался Вир. – Все равно мне нечего делать.

Он уже несколько часов занимался дешифровкой кода, использованного Дугласом. Надписав на уголках карт буквы, Вир раскладывал и перекладывал их, отсеивая варианты. По крайней мере, таково было его намерение. Но из-за невозможности сосредоточиться  маркиз на этом поприще ничего не добился.

Кроме того, где-то в доме притаилась в засаде мисс Эджертон.

– А зачем тебе визитница? – поинтересовался Вир, шагая рядом с братом по лестнице. – Мы куда-то собираемся?

– Нет, – ответил Фредди, – я пишу письмо Лео Марсдену. Он возвращается из Индии.

– Кто это?

– Ты должен помнить его – мы вместе учились в Итоне. У меня в визитнице его карточка с адресом.

Открыв ящик ночного столика, Фредди задумчиво поскреб подбородок.

– Странно, но визитницы здесь нет.

– А когда ты видел ее в последний раз?

– Кажется, сегодня утром, – нахмурился брат. – Если не путаю.

Очень великодушно со стороны Фредди – другой тут же заподозрил бы слуг.

Вир помог обыскать комнату, но безрезультатно.

– Тебе следует сообщить о потере мисс Эджертон.

– Пожалуй, я так и сделаю.

Но они не увидели мисс Эджертон до тех пор, пока общество не собралось к чаю и обсуждению дневных происшествий. Узнав о пропаже, хозяйка дома выказала надлежащее сочетание удивления и обеспокоенности, пообещав сделать все, что в ее силах, чтобы разыскать и вернуть лорду Фредерику его собственность.

Но, услышав, как девушка расточает уверения, Вир вдруг заподозрил ее. Зачем ей понадобилась визитница брата, маркиз не знал. Зато разглядел, что, когда мисс Эджертон не улыбается, в ее глазах проскальзывает некая жесткость – почти жестокость.

А его интуиция пока что ни разу не подводила.


* * * * *

Поведение леди Эйвери за ужином усилило волнение Вира от легкого беспокойства до боевой тревоги. Маркиз прекрасно знал великосветскую сплетницу: для человека его рода занятий было бы глупо не пользоваться таким ценным источником сведений. Он сразу заметил этот вид охотящейся ищейки: бросаемые искоса взгляды, ноздри, раздувающиеся в предвкушении сочного скандала, готовность вцепиться в жертву, как только чутье приведет к добыче.

Что-то назревало. Не было бы странно, не возникни это «что-то» внезапно. Потому что за чаем леди Эйвери не выказывала ни малейшего признака охотничьей стойки, довольствуясь поддразниванием мисс Мельбурн и мисс Дюваль намеками на сплетню, слишком неприличную для их девических ушек.

Что же заставило леди Эйвери насторожиться? Барышни, несмотря на молодость и жажду развлечений, вряд ли могли послужить причиной скандала. Мисс Мельбурн заботила только собственная фигура, мисс Дюваль интересовала исключительно музыка. Мисс Бошам питала нежные чувства к своему троюродному брату, здесь отсутствующему. А мисс Кингсли, несмотря на флирт с Конрадом, больше думала об учебе, нежели о браке – в октябре она вернется в Гертон[27].

Оставалась только хозяйка дома.

Вир намертво прилип к Фредди. Ничего не происходило. Ужин как начался, так и закончился. Вечерние развлечения были степенно приличными. Леди отправились на отдых в урочное время. Когда пробило пол-одиннадцатого, маркиз начал было надеяться, что он, возможно, перегнул палку. Может, то, что он счел интуитивным восприятием неких тайных настроений собравшихся – всего лишь приступ паранойи?

Но буквально через две минуты в гостиную явился сонный лакей с серебряным подносом, на котором лежала визитница Фредди и запечатанная записка.

Вскочив, Вир бросился через всю комнату, остановившись как раз вовремя, чтобы не свалить с ног слугу, но недостаточно быстро, чтобы не выбить у того из рук поднос.

– Прошу прощения! – вскричал маркиз, наклоняясь и подбирая предназначенные для Фредди вещи.

– Мои извинения, дружище, – выпрямившись, похлопал он лакея по плечу. – Я просто разволновался: мы целый день искали эту штуку. Знаешь, что: иди-ка ты спать, а я все передам своему брату. Это ведь для него? – указал маркиз на Фредди.

– Да, милорд. Но у меня указание, чтоб в собственные руки.

– Так в чем же дело? – Вир метнулся к Фредди и отдал ему визитницу. – Смотри, доставлено лорду Фредерику лично в руки.

– Благодарю вас, сэр, – кивнул лакей и удалился.

– Интересно, где ее нашли? – брат проверял содержимое визитницы.

– Спросишь у хозяйки завтра, – ответил Вир. – По крайней мере, теперь ты можешь отправить письмо Марсдену.

Маркиз выждал несколько минут, прежде чем выйти из комнаты и прочесть записочку, ловко сунутую в карман.


«Дорогой лорд Фредерик,

Вот Ваша визитница, одна из служанок нашла ее на лестнице для прислуги.

Могу ли я просить уделить мне минуту Вашего времени? Я только что обнаружила среди вещей своего отца эскиз, выполненный настолько мастерски и подписанный таким знаменитым именем, что не решаюсь указать его из опасения очутиться в глупом положении.

Могу ли я просить Вас взглянуть? Мое нетерпение оправдывается волнением. Если бы Вы встретились со мной через пятнадцать минут в зеленой гостиной, я была бы чрезвычайно признательна.

Элиссанда Эджертон.» 


Элиссанда… Красивое имя.

Слегка царапает язык, словно пригоршня ограненных драгоценных камней. Значит, милая, умная Элиссанда хочет встретиться с Фредди чуть ли не в полночь, после того, как дамы отправились спать, и в отдалении от бильярдной комнаты, где еще развлекаются джентльмены.

Тайное свидание в безлюдной части дома – и леди Эйвери в состоянии возбужденного предвкушения.

Пожалуй, он сильно недооценил интерес мисс Эджертон к своему брату.


* * * * *

Элиссанду бил озноб. Дрожь нервировала – она ведь не была трусихой, не то что тетя. Перед лицом любой угрозы ее рука всегда оставалась твердой, а взгляд – ясным.

Может, ей удастся обернуть эту дрожь в свою пользу. Разве не должна леди, встречаясь с джентльменом во внеурочное время, немного робеть? Это придаст ее внезапно высвободившимся чувствам большую достоверность, что, в свою очередь, может подвигнуть лорда Фредерика на более сердечный отклик.

Девушка потрогала плечи. Она предусмотрительно распорола плечевые швы своей ночной рубашки, так что под халатом та висела буквально на волоске. Малейший рывок – и сорочка, разделившись надвое, соскользнет на пол.

«Что же вы нашли на этот раз, мисс Эджертон?» – спросит лорд Фредерик.

И тогда она посмотрит на него так, словно перед ней второе пришествие Христа.

«О, простите меня, сэр. Я знаю, мне следовало бы таить свое чувство, но с момента нашей встречи я думаю только о вас».

По крайней мере, последние слова по большей части искренни.

Элиссанда глубоко задышала: вдох, выдох, вдох, выдох. Пора! Она потуже затянула халат, коротенько помолилась, чтобы рубашка не разорвалась раньше времени, и направилась в зеленую гостиную.

В комнате горел свет. На стенах висели японские гравюры с изображениями времен года. Нефритовые вазы и курительницы были того же оттенка листьев лотоса, что и шелковые обои. На изготовленных по особому заказу подставках красовались большие прозрачные бутылки с искусно выполненными моделями кораблей внутри – такими же узниками, как и Элиссанда.

И, кроме нее, ни души.

Девушка сморгнула. Она намеревалась прийти минут на пять позже лорда Фредерика. Ожидание подогрело бы его, а нетерпеливое стремление увидеть обнаруженное сокровище смягчило бы удивление по поводу ее неподобающего наряда.

Огонь в камине не горел. Пометавшись по комнате пару минут, Элиссанда почувствовала, что дрожит еще сильнее, как от прохладного воздуха, так и от внезапно захлестнувшей паники: без лорда Фредерика ее план не стоил выеденного яйца.

Девушка, часто и неглубоко дыша, протянула руки к огоньку свечи, пытаясь согреться эфемерным теплом. В воздухе чувствовался скипидарный запах политуры, которой служанки натерли мебель.

При звуке отбивающих время каминных часов Элиссанда чуть не подпрыгнула. Именно этот час она указала в неподписанной записке со вскрытой восковой печатью, подброшенной у двери леди Эйвери: «В полночь. В зеленой гостиной. Мое сердце томится по тебе».

И она была уверена, что это будто случайно оброненное письмецо леди Эйвери точно нашла: весь вечер остролицая дама испытующим взглядом обшаривала собравшихся, пытаясь определить, какая же влюбленная парочка посмела затеять свидание у нее под носом.

А теперь все насмарку.

Приунывшая Элиссанда захватила одну свечу из гостиной, загасила остальные и направилась к дядиному кабинету – чтобы не встретиться с леди Эйвери, которая наверняка подойдет со стороны центрального холла. Позади кабинета находилась лестница для прислуги, и Элиссанда сможет незаметно вернуться к себе в комнату этим путем.

Дойдя до кабинета, девушка застыла. Она ведь предупредила гостей, что туда входить нельзя – а дверь приоткрыта и горит свет!

Распахнув дверь, Элиссанда увидела лорда Вира, который прохаживался перед стенными шкафами и один за другим открывал их, что-то мурлыча под нос.

– Лорд Вир, что вы здесь делаете?

– О, приветствую, мисс Эджертон, – бодро откликнулся исследователь. – Вот, ищу книгу. Понимаете, перед сном я люблю почитать. Это гораздо действенней снотворного! Парочка страниц, а иногда даже один-два абзаца – и я засыпаю, как младенец. Особенно хороши стихи на латыни. Чуть-чуть латыни – и меня не поднять с постели раньше десяти утра.

Ее удивило, что маркиз вообще умеет читать, а уж латынь...

– Извините, сэр, но вы ошиблись – книги не здесь, а в библиотеке.