— Ханд ничего не скажет о де Рансоне. Он мне обещал. — Фортебрас вздохнул. — Давайте больше не будем говорить про этого кузнеца. Я разрешил ему остаться в оружейной мастерской, хотя мог отправить его обратно в Кернстоу.

— Вы так добры, милорд. Раймон нахмурился:

— У меня не было выбора. Он останется там, где хочет остаться, а я избавлю себя от созерцания его тупого лица.

— Ханд не…

— Он тупой болван, который чудом остался жив. Я буду называть его, как мне нравится, а он должен сказать мне за это спасибо.

— Спасибо. Вы спасли ему жизнь.

— Его жизнь не стоит ни полсловечка из ваших уст, а тем более — той боли, с которой вы его произносите. — Раймон бросил беглый взгляд на ставни. — Ну, хватит об этом идиоте кузнеце. Скоро рассветет. К утру мы должны продумать план действий.

— Поедем в Нормандию, бросив ваши поместья? Раймон погладил ее по волосам и закрыл глаза.

— Вам решать, — наконец сказал он. — Я думал, что заслужил эти земли и несколько лет покоя за свою службу королю Ричарду. Но то, что вы сделали для королевы, превосходит мужество воина. За то время, что у нас осталось, вы должны выбрать, что мы будем делать. У вас есть это право.

Она подняла руку и коснулась его лица.

— Вы готовы так легко отказаться от своих земель? Он поймал ее пальцы и поднес их к губам.

— У меня есть вы. Я найду другие земли и завоюю их своим мечом.

— Вы хотели покоя, Раймон.

Он положил ее руку на кровать и накрыл Алису одеялом.

— У меня есть вы.

— Но потом, если вы пожалеете…

Он приник к ее губам в нежнейшем поцелуе.

— Засыпайте, — сказал он, — я постою на страже. Она отбросила одеяло.

— Ложись со мной, Раймон.

Он тронул бинт, которым была перевязана ее шея.

— Вам нельзя двигаться.

— Обними меня, Раймон, и держи меня в своих объятиях до рассвета.

Он погрузился в сладкий сон и спал так крепко, что проснулся только на рассвете. За ставнями показались первые лучи солнца.

Алиса спала на его плече. В первые секунды после пробуждения он испытал неприятное покалывание под ложечкой, не услышав рядом тихих болезненных хрипов, которые сопровождали ее дыхание в начале ночи. Но она пошевелилась в ответ на его испуганный шепот и улыбнулась. Когда Алиса заговорила, голос ее звучал, почти как прежде.

— Мы должны ей все рассказать, — произнесла она безо всякого вступления.

Он поцеловал ее в теплую щеку.

— Я уже сказал: вам решать. Вы ничего никому не должны. Как скажете, так и сделаем. — Он скинул с себя одеяло и шагнул на холодный дощатый пол. — Но вы примете решение не сейчас, а после того, как позавтракаете.

Алиса потянулась к его руке.

— Насколько я понимаю, у нас не такой уж большой выбор. Если мы сейчас уедем, Раймон, то королева все равно нас разыщет. Если мы ничего не скажем, а потом Элеанора узнает про… про труп в саду, она больше не будет нам доверять и снова пришлет войска к крепости вашего отца.

— Да, она может прислать туда армию Меркадье. Но вы не должны делать свой выбор из страха за мою семью. Им это не нужно. — Он обхватил ее лицо ладонями и заставил встретиться с его взглядом. — Значит, вы решили довериться королеве?

— В нашем положении это самая лучшая ставка. Если королева примет нашу сторону, то принц Иоанн не посмеет отобрать у вас земли.

Раймон нагнул голову и поцеловал ее в лоб.

— Вы правы, эта самая лучшая ставка. Если мы сейчас убежим от королевы, она до конца своих дней будет представлять для нас угрозу.

Однако ставка есть ставка: либо они выиграют и сорвут большой куш, либо проиграют — и потеряют все.

С тревожно сжавшимся сердцем Раймон открыл дверь и крикнул Алену, чтобы он принес им еду из монастырской трапезной.

Молодой рыцарь рассказал им продолжение ночной эпопеи. Труп де Рансона, оставшийся лежать в саду, обнаружили с рассветом. Шестеро монахов переложили его на дощатые носилки, чтобы потом вынести за ворота конюшенного двора и похоронить в освященной земле аббатства.

Монах Эдвард, которого солдаты Раймона нашли в коридоре истекающего кровью от многочисленных ран, лежал в лазарете и еще не приходил в сознание.

Не менее странным было исчезновение приора Юстаса. Он вышел из своей комнаты на рассвете и с тех пор не появлялся. Монахи в трапезной галдели, обсуждая все эти загадочные события.

Испуганный слуга, который был еще моложе, чем несчастный брат Эдвард, принес к их двери холодное мясо, хлеб и эль. Он стоял с позеленевшим лицом, глядя на залитые кровью каменные плиты. Раймон взял у него деревянный поднос и закрыл дверь.

Алиса укладывала свои вещи во вьючный мешок, который притащила из угла спальни. Ее дворцовый наряд, безнадежно испорченный, валялся кучкой перед камином. Алиса достала из мешка малиновое шерстяное платье — когда она впервые увидела его в Кернстоу, оно показалось ей таким элегантным!

— Мне придется надеть это.

Раймон поднял глаза от буханки хлеба, которую в это время резал.

— Оно вполне подойдет.

— Я буду вся расписная: красное платье, красные царапины на лице и синяки на шее. Пустят ли меня стражники к королеве, в таком виде?

Он нежно коснулся пальцами ее щеки.

— Пустят. Если бы они пользовались ушами, которые дал им Всевышний, они бы раньше пришли вам на помощь и убили де Рансона в Виндзоре, когда он напал на вас в первый раз. Пусть только посмеют взглянуть на вас косо, и я изрублю мечом этих гнусных хорьков.

Из коридора потянуло холодом. Дверь была открыта, а на пороге стояла осанистая и стройная фигура в богато расшитой мантилье.

— Хорьков? — переспросила королева Элеанора. — Вы опять говорите про хорьков, Раймон Фортебрас?

Раймон медленно положил нож на поднос и шагнул вперед, встав между Алисой и суровым ликом на пороге.

— Ваше величество, — сказал он, — вы желаете поговорить со мной во дворце?

Королева Элеанора шагнула к столу и, приподняв изогнутую бровь, взглянула на скамью.

— Я буду говорить с вами здесь, Раймон де Базен. С вами и с леди Алисой.

Раймон принес скамью.

Вдовствующая королева обернулась к своим охранникам, стоявшим у нее за спиной в коридоре.

— Велите принести тростниковые половики и застелить плиты в коридоре. Ребенок не должен видеть кровавые пятна. И ждите меня во дворе, с лошадьми. — Она опять обернулась к Раймону: — В конюшенном дворе лежит убитый мужчина, а ваш двоюродный брат Монбэзон хладнокровно охраняет этот коридор и следит за моими стражниками. Приор попросил у меня защиты. Он сказал, что останется в Виндзорском замке до тех пор, пока вы не уедете отсюда. Он боится, что вы его убьете.

Она знаком велела Раймону закрыть дверь.

— Что все это значит, Раймон де Базен? — спросила она. — Вам многое надо мне объяснить. А если не мне, то судейским чиновникам Ричарда.

— Скажите ей.

Королева обернулась к Алисе. На властном морщинистом лице мелькнуло сочувствие.

— Что с вашим голосом, малышка?

— Это дело рук одного негодяя, который напал на нее во дворе вашего замка… — сказал Раймон.

— Нет, Раймон… — проговорила Алиса с надрывом.

— Под самым носом у ваших охранников.

— Помолчите, де Базен, — смягчила тон королева, — а вам, Алиса, нельзя говорить. Ведь вам больно?

— Да, больно, — проворчал де Базен. Прищуренные глаза опять обратились к нему.

— Тогда говорите за свою жену, как она и просила. Только не вздумайте скрывать правду, де Базен. Если вы утаите от меня хоть что-то, я вычеркну вас из числа тех, кому можно доверять.

— Мне будет очень жаль, ваше величество. Королева Элеанора положила на стол свою изящную руку.

— Одним сожалением вы не отделаетесь, Раймон де Базен. У вас будут большие неприятности. — Длинные пальцы, лежавшие на дубовой столешнице, сжались в сердитый кулак. — А теперь рассказывайте, что произошло.

Алиса решила довериться королеве. Раймон взял жену за руку и начал говорить:

— Убитого зовут Харольд де Рансон, ваше величество. Это бывший владелец Кернстоу.

— Значит, он не погиб в Палестине? Раймон протяжно вздохнул:

— Указ о моем владении землями Корнуолла не имеет силы, поскольку он был писан в уверенности, что де Рансон мертв…

Королева отмахнулась.

— Не вам решать, имеет ли силу королевский указ. Как умер де Рансон?

— От моего меча.

— Почему?

— Он обидел мою жену. Она напала на него, когда он пытался забрать вашу шкатулку.

Повисла долгая пауза.

— Он был сторонником Иоанна, склонным к алчности, — наконец произнесла королева, — к тому же из семьи, известной своими бунтарскими нравами. — Она на миг закрыла глаза, потом улыбнулась. — Этот человек будет похоронен здесь, и никто не узнает его настоящего имени. Приор запишет, что он погиб в стычке с ворами.

Алиса вскрикнула от облегчения и отняла пальцы ото рта.

— Спасибо, ваше величество! Королева Элеанора нахмурилась.

— У вас, Алиса Мирбо, вид затравленного кролика со следами силка на горле. Это сделал де Рансон?

Из груди Раймона вырвался низкий рык.

— Да, ваше величество, — прошептала Алиса.

— И голос у вас слабый. Я думаю, вы не сможете пересказать мне те истории, которые наплел вам муж, чтобы нагнать страху перед Элеанорой Плантагенет.

Алиса встала.

— Ваше величество…

Небрежным жестом Элеанора велела ей сесть.

— Я слишком стара, чтобы слушать досужие сплетни. Но, — продолжала вдовствующая королева, — если я услышу, что вы повторяете эти досужие сплетни или выкладываете кому-то мои секреты, вы лишитесь не только своих земель.

Алиса подняла голову и посмотрела в темные глаза королевы.

— Мы вас не подведем, — пообещала она.

Чуть дрожащей рукой Элеанора потянулась через стол и тронула щеку Алисы.

— Делайте, как я говорю, ради памяти Изабеллы. — Она обернулась к Раймону: — Храните мои секреты, де Базен, и вы сохраните себе жизнь. И да благословит вас Господь.