Сандра Дюбэй - Ночной всадник

– Значит, вы судите о женской красоте по губам? – спросила Блисс.

– И по блеску прекрасных глаз, – шепнул он в ответ. – Как мечтал бы я, чтобы они зажглись желанием!

– Итак, вы судите о женщине по глазам и губам? – повторила Блисс. В груди ее что-то странно затрепетало.

– И конечно, по фигуре. – Как бы случайно он провел пальцами по белоснежной груди Блисс, выступающей из низкого выреза. – Вы прекрасны, моя дорогая. Как я хочу держать вас в объятиях… ласкать… любить…

Внезапно вспотевшей рукой Блисс сжала веер. Кажется, она узнала этого дерзкого незнакомца. Молодой виконт, недавно унаследовавший титул и успевший, как говорят, обольстить едва ли не всех женщин при дворе. Ходили слухи, что он побывал даже в постели леди Каслмейн! Блисс сама несколько раз встречала его во дворце, и каждый раз с разными дамами. Этот пустоголовый ветреник, эгоистичный и изнеженный, ничем не напоминал того рослого, смуглого, властного незнакомца, что порой являлся Блисс в девичьих грезах, однако тщеславию девушки льстило, что известный ловелас, знающий толк в женской красоте, из всех присутствующих дам выбрал именно ее.

– Сэр, вы слишком смелы! – выдохнула она, скромно потупляя глаза.

– И могу быть еще смелее, – дерзко ответил он, обнимая ее за талию.

– На нас смотрят! – воскликнула Блисс.

Действительно, многие дамы в зале, узнавшие виконта, не сводили с Блисс ревниво-завистливых взоров. От восторга у девушки кружилась голова, она наслаждалась таким нежданным успехом.

– Идемте со мной, дорогая, – проворковал он. – Нам надо узнать друг друга поближе, а эта толпа…

Сердце Блисс сильно забилось.

– Не надо, – неуверенно возразила она. – Ведь уже почти полночь, пора снимать маски…

– Мы снимем маски вдвоем. Пойдемте же.

Блисс не знала, на что решиться. Этот человек – профессиональный соблазнитель, ловелас первой руки, и порядочной девушке лучше сразу броситься в омут, чем поддаться на его уговоры. И однако… У стены Блисс заметила сэра Бейзила. Опекун был все в том же мрачном сером камзоле; он наблюдал за танцующими, и на лице его отражалось глубокое отвращение. Теперь Блисс окончательно поняла, что балов ей не видать, по крайней мере, до замужества. И выдаст ее сэр Бейзил скорее всего за какого-нибудь пуританина с постной рожей, который ни за что не позволит молодой красавице жене вернуться к блестящему и легкомысленному двору Карла Второго.

– Я… я… – нерешительно тянула Блисс. Ей было трудно соображать – то ли от жары и духоты в зале, то ли от усталости, то ли от выпитого вина.

– Идем. – С этими словами молодой виконт взял ее за руку и потянул за собой.

Блисс, не сопротивляясь, позволила увлечь себя прочь из зала. Через несколько минут они оказались в небольшой, элегантно обставленной гостиной. Должно быть, это покои виконта, подумала Блисс, но спросить не решилась.

Виконт усадил девушку на резной диван с алыми, шитыми золотом подушками и снова потянулся к завязкам ее маски.

– Не надо, – прошептала Блисс. – Не будем разрушать мечту.

Виконт не возражал. Он был готов на все, лишь бы Блисс разрешила к себе прикоснуться. Опытный волокита, он устал от зрелых, искушенных в любви дам, в этой его привлекла невинность. Пальцы его жаждали коснуться ее белоснежной кожи, руки стремились обнять ее стройный стан, губы страстно желали ее поцелуя.

– Как пожелаете, – мягко ответил он, обнимая ее за талию и укладывая… о боже, укладывая на диван рядом с собой.

Блисс таяла в его объятиях. Когда же виконт прильнул к ее губам, у девушки перехватило дыхание. Ей случалось целоваться в укромных уголках – но эти торопливые поцелуи, сорванные с губ назойливыми поклонниками, не шли ни в какое сравнение с горячим, требовательным поцелуем виконта.

Он целовал ей щеки, подбородок, шею, затем его губы спустились ниже, к самому краю дерзкого выреза. Эти смелые ласки распаляли кровь, и Блисс задыхалась от незнакомых ранее чувств. Однако когда рука виконта скользнула под юбку, Блисс опомнилась.

– Не надо! – воскликнула она. – Отпустите меня!

– Не бойся, милая! – охрипшим голосом уговаривал ее виконт.

– Нет! – Действие вина рассеялось, теперь Блисс ясно понимала, какой опасности подвергается из-за собственной беспечности. – Пожалуйста! Я хочу уйти!

– Обязательно уйдешь, – ответил виконт. В голосе его страсть смешалась с раздражением. – Но не раньше, чем я покажу тебе, как глупы твои страхи! Милая моя, тебе это понравится! Это нравится всем женщинам, они только притворяются недотрогами…

– Я закричу! – пригрозила Блисс, тщетно пытаясь освободиться из его объятий.

– Кричи! – ответил он. – Думаешь, в шуме бала тебя кто-нибудь услышит? А если и услышат, подумают, что ты кричишь от…

– Руки прочь, мошенник! – внезапно раздался с порога чей-то разъяренный бас.

Блисс и виконт вскочили на ноги. В дверях стоял сэр Бейзил; маленькие глазки его пылали яростью.

– Марш к себе в комнату! – приказал он Блисс. – Живо!

И девушка опрометью вылетела за дверь.

– Но послушайте, сэр, – запротестовал виконт, – это же совершенно не ваше дело!

– Я опекун этой леди, – ответил сэр Бейзил. – Она любимица короля, и его величеству не понравится, если пойдут слухи, что вы пытались изнасиловать дочь его старого друга!

Виконт поперхнулся и смолк. Ссориться с королем ему сейчас вовсе не хотелось. Карл и так подозревает его в интрижке с графиней Каслмейн; если к этому прибавится новое обвинение, виконту скорее всего придется уехать от двора. И встретиться лицом к лицу с кредиторами, которых только высокое положение должника при дворе удерживает от решительных действий…

– Прошу прощения, сэр, – поспешно заговорил он. – Клянусь, я не хотел ничего дурного. Леди пришла сюда по собственной воле…

– Хоть и неприятно это признавать, – ответил сэр Бейзил, – боюсь, что вы правы. Что ж, пожелаю вам доброй ночи. Король ничего не узнает об этом инциденте.

– Благодарю вас, сэр, – ответил виконт и вздохнул с облегчением, как только за лордом Холмом захлопнулась дверь.

Блисс ждала сэра Бейзила у себя в гостиной. Янтарные глаза ее светились опасным блеском.

– Как вы посмели, сэр! – накинулась она на опекуна, едва он переступил порог. – Как вы посмели за мной шпионить!

– Посмел, как видите! – На бледных щеках сэра Бейзила выступили красные пятна. – Я – ваш опекун, миледи, и в мои обязанности входит следить за тем, чтобы вы вели себя как порядочная девушка из хорошей семьи, а не как уличная девка!

– Уличная девка?! – повторила Блисс. От ярости у нее зазвенело в ушах.

– А как еще назвать ваше поведение? Пошли с мужчиной в его покои, остались с ним наедине, легли на диван…

– Он пытался овладеть мною силой! – возразила Блисс.

– Но вы же пошли с ним сами, по доброй воле! Надеюсь, это вы не будете отрицать?

Блисс потупилась.

– Нет, милорд, но…

– Вам не пришло в голову задуматься, чего он хочет? Зачем ведет вас к себе? Не такая же вы идиотка в самом деле, чтобы не понимать подобных вещей!

– Я вовсе не идиотка! – выкрикнула Блисс.

– Не знаю, не знаю, – холодно возразил сэр Бейзил. – Мне с самого начала показалось, что вам давали слишком много воли. Ну да теперь с этим покончено. Завтра утром я прикажу перевезти ваши вещи в лондонский дом графа Барторпа. Вы останетесь здесь, под моим надзором, на несколько дней, а затем я увезу вас в деревню.

– В деревню? – выдохнула Блисс. Ей представилась долгая угрюмая зима в каком-нибудь богом забытом поместье, в обществе одних слуг и желанного опекуна. – Не надо!

– Очень даже надо, моя дорогая. Просто необходимо, как я посмотрю. А теперь дайте мне ключи.

– Ключи? – переспросила Блисс. – Милорд, не собираетесь же вы…

– Ключи от ваших комнат! – приказал сэр Бейзил. – Живо!

Дрожащей рукою Блисс протянула ему ключи.

– Пожалуйста, сэр, – взмолилась она, – не делайте этого!

– Я вам не доверяю, миледи Блисс, – откровенно объяснил опекун. – Если вы по собственной воле отправились в покои к мужчине – откуда мне знать, что вы не водите мужчин сюда?

– Это нечестно! – вскричала Блисс. – Со мной такое случилось в первый раз… Никогда раньше…

– У меня нет доказательств, кроме ваших слов, – сурово ответил сэр Бейзил, – а вашим словам я не слишком-то верю. Если вы не способны охранять свое доброе имя, этим займусь я – это входит в обязанности опекуна.

Он протянул руку, и Блисс вложила ключ в его огромную ладонь. Едва не плача от ярости и досады, она глядела, как сэр Бейзил вышел и запер за собой дверь. Блисс оказалась узницей в собственных покоях! И, несомненно, будет пленницей сэра Бейзила до тех пор, пока он остается ее опекуном.

Старый барон умирал.

Деревянная, крытая соломой хижина в лесу, где старику пришлось провести последние дни, совсем не походила на мощный старинный замок, который барон привык называть своим владением. Крохотная комнатка, где ему предстояло испустить последний вздох, могла бы уместиться в углу любой из огромных замковых спален. Грубо сколоченная кровать, накрытая тощим одеялом, была далека от роскошного ложа с алым, расшитым золотом балдахином, словно земля от небес.

Однако сам барон остался прежним, и во взоре голубых глаз его, обращенных к единственному сыну, читались любовь, печаль… и чувство вины.

Он протянул к сыну дрожащую иссохшую руку, и тот поспешно сжал ладонь отца в своей.

– Прости меня! – еле слышно прошептал старик.

– Отец… – выдохнул молодой человек. Его статная фигура и загорелое лицо составляли разительный контраст с исхудавшим телом и морщинистой кожей старика. – Не разговаривай, пожалуйста, береги силы.

Барон де Уайлд слабо покачал головой и сделал знак другой рукой. Из темного угла неслышно появился старый слуга с выщербленной кружкой в руках. Осторожно приподняв господина, слуга поднес воду к его губам. Барон отпил несколько глотков и повалился на подушку, совершенно истощенный этим усилием.