— Надеюсь, вы хорошо себя чувствуете, миледи, — участливо сказал Гейлорд. — Вы всех нас заставили поволноваться.

— Даже Джейми? — спросила Алита с деланной небрежностью.

— Особенно Джейми.

«Скорее уж разъяриться», — подумала Алита.

Очевидно, ее муж был настолько разгневан, что по-прежнему избегал ее, чтобы не натворить такого, о чем бы потом жалел. Почему он постоянно пытается убить в ней любовь? Неужели он не понимает, что дорог ей?

Видимо, нет, раз предположил, что она по своей воле отправилась к лорду Грею. Быстро доев, Алита извинилась и поднялась к себе. После долгого дневного сна она не была утомлена, поэтому зажгла свечу и сидела, глядя на мигающее пламя, пока не пришла Бесс.

— Как твой муж? — спросила Алита, когда горничная помогла ей переодеться на ночь. — Надеюсь, его раны зажили.

— Мой муж поправился, миледи, — нервно ответила Бесс. Она слыхала молву о том, что это Алита выдала контрабандистов королевским сборщикам податей, и боялась неверным словом повредить им.

Алита мгновенно поняла, какое затруднение испытывает Бесс, и постаралась развеять ее страхи.

— Я не выдавала контрабандистов, Бесс. Я никогда в жизни не совершила бы такого ужасного поступка. Ведь иначе я предала бы собственного мужа.

Неужели ты думаешь, что я способна на подлость?

Бесс несколько мгновений всматривалась в лицо хозяйки и, видимо, нашла ответ.

— Нет, миледи, я не верила слухам, которые распускала Ровена. Многие думали, что вы на такое не способны. Но когда лорд Джейми запер вас, все решили, что это наказание. А Ровена масла в огонь подливала. Но, если вы поклянетесь, что невиновны, я вам поверю.

— Клянусь, славная Бесс.

— В чем это вы клянетесь, миледи?

И Алита, и Бесс, вздрогнув, обернулись. Джейми вошел неслышно и теперь стоял, опираясь могучим плечом на дверной косяк.

— Оставь нас, Бесс, — велела Алита. — Я хочу поговорить с мужем наедине. — Ей нужно было как можно скорее сказать ему, что она сожалеет о том, что сбежала, что у нее и в мыслях не было отправляться к лорду Грею, что она любит его и только его.

Бесс сочувственно взглянула на хозяйку и поспешила выйти.

Когда они остались одни, Джейми шагнул в комнату и осторожно притворил за собой дверь. Алита стояла в ногах кровати, хрупкая и легкая, как бабочка, в своем белоснежном одеянии.

— Вы старались избегать меня, милорд? — тихо спросила она.

— Возможно, — ответил Джейми, не сводя с нее глаз.

Они стояли друг против друга, так близко, что ее дыхание ласково касалось его щек. Внезапно мысли его смешались — словно чья-то гигантская ладонь стиснула сердце, не давая дохнуть. Он непроизвольно попятился, понимая, что не сумеет думать трезво, пока ту, что не шла у него из головы ни днем ни ночью, отделяет от него один шаг. А ему о стольком нужно было поговорить, столько всего осмыслить.

Алита опустилась на краешек кровати. Она знала, о чем хочет спросить ее Джейми, и упредила его вопрос.

— Покидая Криккит, я не собиралась ехать к лорду Грею, милорд.

— А куда вы собирались, Алита?

— В Лондон, к отцу.

По выражению лица она поняла, что он не поверил.

— Почему?

— А вам понравилось бы жить взаперти? — ответила Алита вопросом на вопрос. — Вы проводите со мной ночи, но ни в грош меня не ставите. Обвиняете в том, что я вас предала. Предпочитаете мне Ровену.

Как я могла это терпеть?

— Предпочитаю вам Ровену? — изумленно переспросил Джейми. — Да что вы, миледи! Клянусь всем, что для меня свято: я не прикасался к Ровене с тех пор, как мы поженились.

Алита смотрела на мужа круглыми от удивления глазами. Он и прежде говорил ей, что не делит постель с Ровеной, но она не верила. Однако теперь он торжественно поклялся, а это совсем другое дело. Честные люди не бросают клятв на ветер. И даже тогда, когда она ненавидела Джейми, ей не приходило в голову усомниться в том, что он честный человек.

— Теперь ваш черед признаваться, — сказал он мрачно. — Вы никогда не пытались скрыть сожаления, что достались мне, а не Эвану Грею. Поэтому, видимо, вы бросились в его объятия, едва оказавшись на свободе?

Казалось, воздух звенит от напряжения, как натянутая тетива. Алита выдержала пристальный взгляд и ответила, не отводя глаз:

— Клянусь вам, что убежала не к лорду Грею и тем более никогда не была с ним близка. Он встретил меня на лондонской дороге. Можно было подумать, что он точно знал, когда я выехала из Криккита, и рассчитал время.

По выражению глаз Алита поняла, что Джейми хочет верить ей, но что-то мешает ему.

— Неважно, любовь моя, — хрипло сказал он. — Нет нужды объяснять, я готов был рисковать чем угодно, чтобы вернуть вас. Я вас больше никуда не отпущу, Алита.

— Быть может, я больше не хочу никуда убегать, — ответила Алита срывающимся голосом.

— Отчего вдруг такая перемена? — От волнения его голос зазвенел.

Алита закусила губу и отвела глаза.

— Она произошла не вдруг.

Взяв жену за подбородок, Джейми заставил ее взглянуть ему в лицо. Глаза непроглядной черноты неодолимо влекли ее.

— На что вы намекаете, Алита? На то, что вдруг прониклись ко мне нежными чувствами? Ко мне, презренному мужлану? Разве от меня перестало разить конюшней? — Он иронически улыбался.

— Я давно уже не считаю вас презренным мужланом. — Она досадливо поморщилась. — Вы столь же глупы, сколь и недогадливы.

— Глуп! Недогадлив! Еще что-нибудь приятное скажете, миледи?

Его грозный рев мог бы напугать кого угодно, но Алита была не робкого десятка. И хотя подбородок у нее дрожал, она ответила ровным голосом:

— Да, милорд, есть еще кое-что.

Черные брови сошлись на переносице.

— Слушаю вас, миледи.

— Я не знаю человека храбрее вас. Порой ваша самонадеянность невыносима, но вы всегда уважительно относитесь к тем, кто с вами. Вы честны и готовы открыть свое сердце всем, кроме меня, — она печально улыбнулась, — и вы красивы.

Джейми смотрел на жену так, словно опасался за ее рассудок.

— А как же «глуп и недогадлив»?

— И это тоже. Только недогадливый человек не поймет, что дорог жене, и лишь глупец не захочет ей доверять.

Сердце Джейми больно колотилось о ребра. Как он хотел верить Алите! Хотел всем сердцем, всей душой. Но… Что, если она просто морочит ему голову, говорит то, что он мечтал бы услышать, чтобы скрыть правду о себе и Грее?

— Я хочу вам верить, миледи. — Джейми подошел к Алите совсем близко, тепло ее тела опалило его.

Он протянул руку, почти боясь дотронуться, словно от его прикосновения она превратилась бы в облачко дыма и растаяла. А вдруг ему просто почудилось, что возлюбленная это сказала? Он так давно мечтал услышать подобные слова, что стал грезить наяву.

— Джейми.

Алита потянулась к мужу, и в следующее мгновение он уже прижимал любимую к груди так сильно, что непонятно было, стук чьего сердца он слышит, своего собственного или ее.

— Господи, Алита, ни один мужчина так не желал ни одну женщину, как я тебя.

— Тогда возьми меня, Джейми, я твоя.

Он всматривался в лицо возлюбленной, заглядывал в глаза. От пронзительной нежности его взора у нее щемило сердце. Алита открывала в муже все новые и новые черты. Вопреки всему, он проник к ней в душу, и теперь она уже не будет такой, как прежде.

Джейми словно поцеловал ее взглядом и только потом прижался губами к нежному рту. Алита потянулась к нему, встала, губы ее приоткрылись навстречу жаркому языку. Он прижал ее к себе, осыпая поцелуями рот, подбородок, бьющуюся на шее жилку.

Дрожащими пальцами расстегнул ночную рубашку, обнажив упругие груди. Горячие губы обожгли белое полушарие, язык принялся теребить набухший бугорок. Алита вскрикнула. Сильные руки скользнули по шелковистой коже живота, легким движением опустив на бедра ночную рубашку. Джейми хотел подхватить жену на руки, чтобы отнести в постель, но Алита остановила его.

— Нет, не торопись, — попросила она. — Я… я хочу ласкать тебя, как ты ласкаешь меня. — Смущенная собственной дерзостью, она потупилась.

Джейми неуверенно улыбнулся.

— Ласкай, любовь моя. Но я не знаю, сколько смогу выдержать.

— Терпите, милорд, — поддразнила она. — Вспомни, как ты говорил мне в дороге.

Алита принялась стягивать с мужа рубаху. Джейми с готовностью помог ей и отбросил ненужную одежду в сторону.

— Что дальше, любовь моя? — спросил он сипло.

Торжествующе улыбаясь, Алита положила ладони на плечи мужа и медленно повела их вниз. Пальцы ерошили шелковистые заросли на могучей груди, поглаживали крутые выпуклости плеч, спины. Под чуткими прикосновениями напрягались мышцы, с губ Джейми сорвался стон.

— А теперь, милорд, — сказала Алита, лукаво улыбнувшись, — я хочу попробовать вас на вкус.

Джейми ахнул, когда ее губы сжали сосок, а горячий кончик языка принялся безжалостно его теребить.

Он рванулся прочь, но Алита обхватила сильные бедра, поймав любимого в силки страсти. Когда ее маленькие ручки, развязав шнуровку, стянули и отбросили штаны, на свободу вырвалось напряженное мужское естество. Джейми был так прекрасен, что у Алиты засосало под ложечкой. На одно мгновение заглянув в черные глаза, она опустилась перед ним на колени.

Легкие поцелуи, которыми она покрывала его живот, сыпались, как теплый летний дождь. Джейми застонал и попытался остановить свою прекрасную любовницу. Но она покачала головой и оттолкнула его руки. Ощутив, что нежные пальчики сомкнулись на его восставшей плоти, он болезненно дернулся. А почувствовав прикосновение губ, взмолился о пощаде:

— Господи, Алита, остановись, иначе я не удержусь. — Джейми решительно отодвинул ее, затем выступил из башмаков и штанов. Когда он снова обернулся к жене, глаза его горели дьявольским огнем, и у Алиты перехватило дыхание. — Теперь твоя очередь, любовь моя.

Он быстро стянул с нее ночную рубашку, так что она предстала его взору во всем великолепии своей наготы. По вмиг сбившемуся дыханию Алита догадалась, как восхитило мужа то, что он увидел. Он обнял ее; от аромата его тела у нее закружилась голова. Когда горячие губы нашли ее рот, она мгновенно воспарила на волне блаженства. Потом он упал на колени, обхватил ладонями упругие ягодицы и предался восхитительному пиршеству.