— Девушка вы кого-то ждете? — ко мне подкатил какой-то щупленький парень, когда я отослала Елисея за колой. Вокруг ещё пять охранничков ошиваются, так что я в безопасности.

— Да, — отмахнулась я, не обращая внимания на молодого человека.

— Меня Павлом зовут. А Вас?

— Алиса.

— Очень приятно познакомиться. А почему такая девушка и одна?

Да, иногда я очень скучаю по прошлым временам. По крайней мере ко мне никто не приставал и не навязывался. Но сейчас у меня есть любимый, поэтому на эти ухаживания не обращала внимание. Мысли были заняты тем, что сейчас делает Лекс. Перед уходом он рассказал о супер важном совещании, поэтому родителей я поеду встречать одна. Собственно, я не очень и расстроилась. Хотелось побыть одной и подумать обо всём, что происходит. Особенно о разговоре с Эрлен.

Воспоминание 4.

Эрлен всё-таки отпросилась, оставив деда на попечение соседки. Чтобы ему не было скучно, ещё и кабельное ему провела. Теперь дедушка сидел сутками и смотрел футбол. Кстати говоря, Гришка ему понравился. Лена приехала погостить к нам на следующий день, при этом положив свою "мягкую игрушку с ручками и ножками" рядом в кровать. Вот есть женщины, о которых надо заботиться, а есть такие, которые вечно играют роль мамочки. И сейчас я поняла, что Лена относится ко второй группе, так она тряслась над раненым Гришей.

Мы сидели на застекленной веранде. Я, развалившись в кресле качалке, дожидалась прихода Лекса. Эрлен просто скучала, уговаривая меня сходить на рынок. Григорий развалился у её ног, облокотившись на диванчик. Она, не переставая, гладила его рыжую шевелюру. Парень млел от такой ласки и словно кот закрывал глаза.

— Зайчик, тебе дать ещё одну пироженку? — Эрлен наклонилась, чмокнув раба в нос. — Может, ты попить хочешь?

Мда, если Эрлен такими темпами будет придерживаться народной мудрости "Путь к сердцу мужчины лежит через его желудок", то скоро Гриша превратится в бочку. Вот и сейчас девушка впихнула ему в одну руку эклер, а в другую стакан с апельсиновым соком, умильно смотря на покрасневшего Григория.

— Алис, правда он душка? — она подняла карие глаза на меня. — Ну что ты такой букой сидишь?

— Всё слишком запутано, Эрлен. Я не могу понять, чего от меня хотят: сначала заставляют играть прожженную стерву, потом спокойно улыбаться на камеру? Эти интриги вокруг уже надоели. Лекс ничего не рассказывает, но я же чувствую, что здесь что-то не так. Что-то происходит, а я не сном ни духом, — со звоном поставила стакан на столик, и откинулась на спинку. — Ненавижу закулисные игры!

— Так разберись во всём сама. В чём проблемы-то? — пожала плечами подруга. — Мы вот разобрались. Да, пусик?

Гришка потерся о руку Госпожи, смотря на ту преданными собачьими глазами. Что тут скажешь — ИДИЛЛИЯ!

— Да я не понимаю, что за гад за всем этим стоит! — выругалось Моё Высочество.

— Ну, давай тогда все события запишем, может какой-нибудь вывод и последует, — предложила Эрлен.

— Бумагу, ручку, — скомандовала я замершей неподалёку Ксене. — Живо.

Через минуту девушка встала на колени, опустила голову, подавая мне письменные принадлежности. На Ксене теперь была теперь такая же форма как на Мигуми, только дополненная наличием ошейника и тату из хны "Собственность Золушки". Пару раз девушка посмела меня ослушаться после чего ей влетело по первое число. Теперь моя давняя врагиня готова была вылизывать мои ноги, только чтобы её не били. Я бы не сказала, что была полностью удовлетворена происходящим, но ощущение власти всё-таки грело душу.

Я вспомнила, как удивились девочки — прислужницы, когда переодевали Ксеню. Кошмар парикмахера, волосатые ноги, ногти ни к черту. Я с удовольствием разъяснила им, чтобы они делали всё, что необходимо для придания ей женственного облика, а если будет сопротивляться — просто пороли. Через час передо мной предстала Ксеня в коротенькой юбочке, черном топике, в белых носочках и светлом парике, завитом кудрями. Я обошла её, оценивая работу девушек, и кивнула. Глаза Ксени полыхали ненавистью, но говорить она не смела.

— Ты сама хотела такой жизни! — пожала плечами я.

— Да как ты, шлюха, можешь говорить обо мне такое! — прошипела, не сдержавшись, она. — Да мой Вовка прибьёт тебя!

Я отвесила ей полновесную пощёчину, что голова её мотнулась в сторону, а потом расхохоталась.

— Елисей, — позвала я охранника и, когда тот зашёл, показала на неё. — Сорок плетей.

И, заметив, как девушка сжалась, передумала.

— Двадцать ей, и двадцать Кузнецову. А потом можешь обоих бросить в рабскую, чтобы раны зализывали.

Рабской комнатой я называла большую клетку с дощатым полом, в которой стояли две двухъярусные кровати. Все, кто спускался в погреб или спортзал мог видеть живой пример наказания. Раньше это было испытание для новичков, а теперь вот назначение сей вещи изменилось.

Я отвлеклась от размышлений и увидела Ксеню, застывшую в такой же рабской позе с протянутыми руками. Эрлен подняла иронически бровь, смотря на служанку, но всё-таки прижала голову Гриши к своим ногам одной рукой, словно защищая его от меня.

— На место, — бросила я и перевела взгляд на подругу. — Жестоко?

— Да нет. Я уже знаю, что они с тобой вытворяли, — Лена опустила глаза. — Ты в своем праве.

— В своем не в своем, но все равно это выглядит для тебя дико, — обиделась я. Хотя на что обижаться-то?

— Давай сменим тему, а то поссоримся, — миролюбиво предложила Эрлен. — Ну, рассказывай, всего всё началось.

— С неё, — я указала пальцем на притулившуюся в углу девушку.

— Нет, не думаю, что кто-то с восьмого класса точил на тебя зуб.

— Да не с восьмого класса. Она чуть не испортила мой первый вечер с Лексом. Хорошо хоть Максим тогда её отшил.

— Пусик, — Эрлен наклонилась, хлопая пушистыми ресничками, — ты ведь такую слабую девушку защитишь, если что?

Гришка как болванчик закивал головой. Я усмехнулась. Каким афродизиаком она его кормит, раз он ловит каждое её слово? Между тем парень положил голову ей на колени, и она начала перебирать его волосы. Я краем глаза заметила, с какой завистью смотрит Ксеня на эти довольно интимные ласки. Эрлен видимо тоже на это обратила внимание, поэтому наклонилась ещё ниже и мягко поцеловала Гришу, а её рука медленно скользила по его внутренней стороне бедер, поднялась выше, задержалась на ремне, обвела вокруг пупка (Гриша был обнажен по пояс), провела по груди и в конце мазнула по щеке. Ксеня, не выдержав такой изощренной пытки, отвернулась к стене. Я хихикнула.

— Ты такой сладкий, — эротично, но довольно громко прошептала Эрлен. Гриша вновь потянулся к ней, но девушка приложила пальчик к его губам. — Шшш! Не сейчас.

— Эрлен может быть лучше в комнате? Я боюсь, что ты его сейчас прямо тут изнасилуешь! — рассмеялась я.

— Да нет, — она наклонилась поближе. — Я когда вижу, что она злится, а ничего сделать не может, это так меня заводит! Ух!

— Да? ЕЛИСЕЙ! — крикнула я охранника.

Мгновением спустя Лис появился передо мной.

— Вы что-то хотели? — ммм, какой всё-таки красавец этот бодигард.

— Приведи, пожалуйста, сюда того лысого парня, которого я вчера приказала отхлестать. И ещё, Лекс приехал?

— Хорошо. Александр Аркадьевич звонил, сказал, что заедет на обед. Будет дома через пять минут.

— Отлично, — хлопнула я в ладоши, отпуская Елисея. — распорядись насчёт Кузнецова, а мы пока тут поговорим.

Я сложила ручки на коленях и лучезарно улыбнулась зардевшемуся охраннику. Тот поклонился (наверняка от другой прислуги нахватался) и вышел. Глаза Эрлен заинтересованно сверлили меня.

— Увидишь, — ответила я на невысказанный вопрос.

Лена усмехнулась чему-то и вновь погладила Гришу.

Через пару минут привели Кузнецова. Одетый в потрепанную синюю рубашку явно с чужого плеча, серо-зеленые штаны и черные носки с дыркой, в которую высовывался большой палец, он выглядел жалко.

— Куда? — двухметровый охранник рядом с ним казался Кинг-Конгом, — Алиса Яковлевна?

— Артур, — вспомнила я имя мужчины, — будьте добры вон туда, — в метре от Ксени.

Бодигард кивнул и словно мешок с чем-то не очень приятно пахнущим бросил его там, где я сказала. Парень прикрылся рукой, словно ожидая удара.

— И что вы с этой дрянью нянчитесь, Алиса Яковлевна! — проворчал Артур.

— Скажи Лексу, чтобы зашел сюда, как только приедет, — крикнула я вдогонку. Охранник кивнул. — ну, пока Сашки нет, можно и делом заняться.

— Я вот знаешь, что тут подумала, — пожевала губу Эрлен, — ведь в покушениях на тебя всегда участвовали мужчины. Сначала парень с розой, потом мой пусик, потом эти трое отбросов, если не считать тех нападок на катке. Плюс в каждом случае действовали уж слишком деликатно. Редкий яд, гипноз… Никакой закономерности не видишь?

— Ты предлагаешь увидеть закономерность в нападении старых врагов? Уж извини, но ничем кроме ненависти я это объяснить не могу.

— А ревностью? — вздернула бровь Эрлен.

— Ревность? — я обернулась к Кузнецову. — Вов, а Вов ты голубой?

— Су… — начал он и замолк. Я отпустила кнопку управления ошейником, и Ксеня рухнула на пол, заливаясь слезами.

— Учти каждое твоё неверное слово и ей будет больно, — холодно произнесла я.

— Нет, — ответил он и хотел помочь подняться Ксене, но я его осадила.

— Место! — отвернувшись от рабов, вновь переключилась на Эрлен. — Вот видишь, он не голубой! О какой ревности ты тогда говоришь? Или, погоди, ты имеешь в виду женщину? Кукловода?

— Сама посуди, способы тебя устранить, использование мужчин, как морально зависимых существ.

— И откуда ты такая умная выискалась на мою голову? — покачала головой я, рисуя на листе смайлик с зубками и пружинками на макушке, которые должны были изображать волосы.