Ирина Шуппе - Ночной лебедь

— Жаль, — говорил пьяный собеседник, весьма заплетающимся языком, — жаль, что эта красавица не может достаться ни кому из нас, приятель. И зачем она только приехала из своей Англии. Таким, как она, грех появляться в обществе, если не нужно искать мужа.

— А кто тебе сказал, что она его не ищет, а, друг? — спросил Тони, стараясь, чтобы его голос звучал как у пьяного.

— Если ты так хочешь знать, то она уже помолвлена, но я тебе этого не говорил — добавил он и, не дожидаясь ответа, продолжил. — Она выходит замуж за какого-то герцога, что ли. Кен… Кан… А, вспомнил, Кеннингем, вот — это точно. И что самое интересное, мой друг, так это то, кто выбрал ей этого жениха.

— Отец, — подсказал Тони, хотя сам еще не пришел в себя после услышанного.

— Нет… Да она бы его и не послушала, я сам слышал, как она это говорила. Знаешь кому? Королю, да-да, самому королю. А в общем, это не важно, знаю только, что сам король сказал: «Я хочу видеть тебя герцогиней, дорогая, поэтому ты выйдешь замуж за герцога Кеннингема». Весь Лондон и сейчас гудит от этой новости, ведь никто не знает, кто такой этот герцог, никто. Даже ее отец сказал, что такой неформальный приказ короля очень странный. И как же ему не быть странным… — сказал незнакомец, уже засыпая. А через миг был слышен только храп и тихий щелчок от закрывшейся двери.

Марсель Де Саль смотрел на темную фигуру в маске и знал, что после этого ему так или иначе не жить: либо его убьет этот незнакомец в железной маске, либо его убьют те, кто дал ему эти проклятые документы.

— Где документы, Марсель? — спросил незнакомец низким, хрипловатым голосом.

Но Марсель решил хранить молчание. Пусть уж он умрет, не потеряв своей гордости.

— Я найду их так или иначе, Марсель, — продолжал незнакомец. — Но я могу предложить тебе сделку.

Голова Марселя взметнулась вверх — у него появилась надежда.

— Мне надоело убивать, Марсель. Мне надоела моя работа, но как ты сам понимаешь, я не могу ее не выполнить, ибо так буду рисковать своей жизнью. У тебя есть семья, которая, несомненно, воспримет известие о твоей преждевременной кончине очень болезненно. Я знаю, деньги у тебя есть…

— Только скажите, сколько Вам нужно…

— Я говорю не о себе, Марсель. Я предлагаю тебе уехать из страны, например, в Италию. Я помогу тебе увезти туда всю твою семью. Вы покинете страну раньше, чем кто-либо узнает об этом. С твоими деньгами вы будете жить, не зная бед. Так что выбирай: либо ты отдаешь мне документы и уезжаешь из страны, либо я забираю документы, но твоя семья останется без кормильца.

— Почему я должен Вам доверять?

— А разве у тебя есть выбор, Марсель? — задал в свою очередь вопрос незнакомец.

Его как раз у Марселя и не было. Останься он во Франции, он умрет. Так у него по крайней мере есть шанс.

— Хорошо, я согласен.

Еще несколько секунд он колебался, глядя на незнакомца, но это было всего лишь несколько секунд.

Он прошел к камину и извлек из потайного ящика пачку с документами. Он медленно протянул их незнакомцу, от которого теперь и зависела его жизнь, его и всей его семьи.

Но его опасения оказались напрасными. На следующее же утро он был на корабле, отплывающем в Италию, а дальше у него много дорог, которые ему открывают его деньги, которые, как и было обещано, он смог забрать с собой.

Диана вернулась на три дня раньше, чем ожидала. Маргарет и Николас смотрели на нее так, будто бы она кого-то убила, но не говорили ни слова по поводу ее отъезда.

На следующее же утро к ней приехала Мариша, узнать, почему она так внезапно уехала.

— Я ничего не могла понять. Мари сказала, что у тебя какие-то неприятности дома и ты должна была немедленно уехать в Англию. Что же случилось?

— Ничего. Просто мой отец хотел лишить меня наследства.

— Как?!

— Ему для чего-то понадобилось имущество Кетрин, моей мамы, а она не захотела его отдавать. А поскольку только я осмеливаюсь не подчиняться его воле, она решила немедленно все переписать на мое имя.

— Но разве ее собственность не перешла к твоему отцу сразу же после свадьбы?

— Нет. В брачном контракте было условие, по которому вся собственность моей матери оставалась у нее, и только в случае ее смерти она переходила в руки моего отца, кроме того случая, если бы было составлено завещание или же имущество и деньги не были переписаны на кого-либо, выбранного самой Кетрин.

— Значит, она переписала все имущество на тебя?

— Да.

— Но пока тебе не исполнится двадцать один год, твой отец вправе распоряжаться твоей собственностью.

— Нет, если я того не пожелаю. Это также было согласовано при подписании мною документа. А впрочем, он бы не посягнул на мои деньги, даже если бы они лежали на его письменном столе.

— Почему?

— Это одна из особенностей моей семьи. Никто никогда не прикасается к моим вещам. По крайней мере, так было последние шесть лет. — Диана встала и налила чай своей собеседнице. Потом продолжила, изменив тему. — А как проходит твоя беременность, Мариша? Это ведь первый твой ребенок, не так ли?

— Да. И от этого мне немного страшно. Мне рассказывали, что многие женщины умирали при родах, даже не дав появиться на свет своему ребенку. И это меня пугает. Что, если я не смогу этого сделать?

— Сможешь, я уверена. И все это полная чушь. Возможно кто-то и умирает, но это, должно быть, очень слабые женщины, которые до этого уже несколько раз родили и из-за этого выбились из сил. Я еще не встречала женщину, которая бы не выжила после родов.

Диана не сказала, что ее родная мать умерла через месяц после ее рождения, так и не встав больше с постели.

— Диана?

— Да?

— Прошу тебя, пообещай, что будешь со мной, когда это случится. То есть, я хочу, чтобы со мной был Стивен, но мне будет спокойнее, если ты будешь рядом. От тебя всегда исходит такая уверенность, что даже я начинаю чувствовать себя сильнее. Как тогда, когда мы ездили в твое поместье, Стивен до сих пор на меня злится из-за непослушания.

Диана посмотрела на Маришу долгим задумчивым взглядом.

Неужели за такое короткое время эта молодая красивая женщина научилась ей доверять настолько, что желает ее поддержки при родах? Диана не могла понять: почему ей доверяют почти все кроме нее самой?

— Диана? — снова обратилась к ней Мариша.

— Хорошо, я обещаю.

Мариша вплотную подошла к Диане и обняла ее.

— Спасибо тебе. Тони говорил, что ты не откажешься, но я не осмеливалась верить. А когда вчера хотела еще раз поговорить с ним на эму тему, он сказал, что вообще никогда больше не хочет о тебе слышать… Странно все это, ведь еще недавно он говорил, что хочет на тебе жениться, а теперь…

— А теперь не хочет?

— Он вдруг изменился. Я не знаю, что произошло, но он начал на всех кричать, прислуга и сейчас обходит его стороной, даже на меня он стал повышать голос, чего никогда раньше не делал. Стивен пытался узнать у него, что это с ним происходит, но это оказалось бесполезным занятием. Мы думали, он нашел себе какое-то временное увлечение, но нет…

— Ты думаешь это из-за меня?

— Я не знаю. Возможно. Он не предлагал тебе стать его женой?

— Нет.

— Тогда я вообще ничего не понимаю. Я думала, ты ему отказала…

— Если он послезавтра будет в театре, то я сама у него узнаю, что происходит, и тогда расскажу тебе.

Диана хотела, чтобы это выглядело как намек, но и тут Мариша преподнесла ей сюрприз.

— О, это не составит тебе труда. Он каждый вечер в театре, а после него идет в клуб и напивается до полусознательного состояния. А когда приходит домой, начинает что-то невнятно бормотать на счет тебя. Как я уже говорила, все попытки что-либо узнать ни к чему не привели.

Диана изменила тему разговора, но уже через час после отъезда Мариши, она снова подумала о том, что же все-таки мог узнать о ней Энтони Олбрайт?

В центре Парижа, на углу улицы Ришелье и площади Пале-Рояль, стоит небольшое пятиэтажное здание, фасад которого украшают колонны, гармонически вписавшиеся в его архитектуру, придающие ему изящество и завершенность. Старейший во Франции и Европе театр «Комеди Франсэз» привлекает внимание многих, что и не удивительно.

И именно сюда пришли сегодня месье и мадам Де Марко с племянницей.

— Я тебя не понимаю. Тебе не нравятся балы, рауты и званые вечера, но ты с удовольствием ходишь в театр. Почему?

Они подымались по лестнице, ведущей к парадным дверям театра. Все были модно одеты и даже легкие плащи не могли скрыть всего великолепия платьев дам. Как ни странно, но Диана сегодня одевалась с особой тщательностью и теперь ее грудь была практически обнажена, тогда как плечи и вовсе не прикрывались. Платье мягкими складками спускалось вниз, подчеркивая стройную фигуру. Дорогое колье с сапфирами сверкало на шее, а на ушах были серьги тонкой работы, идеально подходившие под колье.

— Может потому, что здесь большую часть времени я провожу вне этой шумной толпы?

— Ну, сегодня на это можешь не рассчитывать, с твоим-то видом!

— А что с ним?

— Сегодня ты превзошла саму себя.

— Это правда, дорогая, — прошептал Николас. — Ты уверена в своем решении?

— Дядя, мы уже все обсудили и вы обещали довериться мне.

— Да, я все помню, но…

— Никаких но, дядя.

— О чем вы говорите?

— О делах, тетя, о самых неотложных делах.

В фойе, как и предсказывала Маргарет, все только и смотрели на Диану, а молодые денди с другого конца зала поспешили к обожаемому предмету , как называла себя Диана. Дядя тут же совершил ответный маневр и повел жену и племянницу в свою ложу.

Начался спектакль, но Диана и без подсказки тети знала, что почти все смотрят именно на нее. С балконов доносились оживленные голоса и все говорили только о ней. Всех интересовал только один вопрос: кто такой герцог Кеннингем? И как теперь будут развиваться события с Энтони Олбрайтом? Ведь никто уже не сомневался, что скоро объявят об его помолвке с Дианой, как вдруг такая неожиданность.